Лерка, Лера, Лерочка. Часть-3. Принцесса. (17-23)

Лерка, Лера, Лерочка.

Часть-3. Принцесса.

Оглавление.

18. Саудовская Аравия.

19. Шейх.

20. Домой.

21. Борис.

22. Тайга.

23. За нами страна.

24. Дорога побед.

Саудовская Аравия.

Случилось это через два года после окончания разведшколы. До этого были учения на Дальнем Востоке по проверке готовности группы, несколько рейдов в Абхазии, Осетии, Чечне и Дагестане. Группа себя хорошо зарекомендовала, и их направили за рубеж, в Саудовскую Аравию. Задание было плевым. Обнаружили базу террористов в одном из городов. Там у них был перевалочный пункт. Туда наркотики, обратно оружие и люди. Поставили битую машину перед домом, предварительно напичкав ее аппаратурой. Приехала Лера в эту страну под видом голландки английского происхождения. Сиди да наблюдай. Даже скучно и непривычно жарко, делать особо ничего не нужно. Система почти автоматическая. Все сама делает. Только флешки меняй и за обстановкой следи. Управление аппаратурой с расстояния до 50 метров с пульта, замаскированного под телефон. Машину с оператором ставили подальше от ничейной машины то под разгрузку, то под погрузку, то просто так. Якобы склад. Но в один прекрасный момент что-то пошло не так.

Толи девочка в машине приглянулась, толи вычислили их. Как только ребята уехали на другой машине отвозить заполненные флешки, к ее машине сзади подкрались боевики. Окно разбили мгновенно и пистолет в лицо. Наручники надели и на ноги и на руки, оттащили к себе в дом. Ее машину отогнали куда-то и бросили, старую машину не тронули, не поняли, что вся техника там. В ее машине ничего не нашли. Паспорт в порядке, сказать особо нечего и спросить тоже, и выпускать нельзя, базу провалит. Совещались, то на чеченском, то по-арабски, но резолюцию вынесли на русском, думали, испугается и проявит себя. Вначале всем кагалам ее поиметь, а потом вывезти за город и убить. Все одно не мусульманка, значит не человек. Она сделала вид, что не поняла и пыталась просить пощады на английском. Хорошо, они тоже не англичане. Правильного произношения не знают. Это ее и спасло. Ее избили и бросили до утра в подвал, утром посмотрим, будут ли ее искать, может на живца еще кто попадется. Скинули ее по ступенькам в подвал в наручниках, да не учли, в подвале много железок всяких. Хоть там и темно, а прутик железный она на ощупь в течении часа нашла. Открыла наручники. Начала подвал ощупывать. Нашла ступеньки и стала потихоньку подниматься из подвала. Надеялась, ночь, все спят и она тихо смоется. Увы, дверь была закрыта, а через щелку вдалеке во дворе дома просматривался часовой. Засов она долго двигала найденным железным прутиком, но он не открывался. Возню услышал часовой. Она еле успела за стенку у края двери спрятаться и накинуть на себя какую-то тряпку, лежащую у дверей. Часовой открыл засов, открыл дверь, вошел, прошел широкую ступеньку за дверью, и спустился на одну ступеньку ниже. Стал искать фонарик.

Лере этого было достаточно, все равно, если ничего не делать, убьют. Она встала, и обеими руками резко повернула его голову. Позвонки хрустнули, он даже вякнуть не успел. Лег и не встал, только падая, шумнул немного. Этого было достаточно, чтобы кто-то стал его окликать. Она вытащила у часового нож и выскочила за дверь. Дверь открывалась наружу. Она за ней и спряталась. Этот кто-то вошел в открытый проем двери и остановился, увидев мертвое тело своего напарника. Лера вышла из-за двери и вонзила ему нож в спину, прямо в сердце. Он вскрикнул. Лера снова за дверь. Увидела, к проему бежит мужчина с автоматом. Лера из-за двери метнула нож и попала в горло. Не зря ее в училище, очень долго учили точно метать ножи. Мужчина пролетел по инерции несколько метров, хватаясь за горло и начал валиться перед Лерой. Она спокойно вынула из его рук автомат и вытащила из горла нож. Господи, сколько же их там. По ее подсчетам она видела человек пятнадцать. Когда ее тащили в дом, были машины, теперь их не было, значит, сколько-то уехали. Но без шума уйти уже не получится. Она сунула нож за пояс сзади и передернула затвор, благо автомат свой, родной, может китайского производства, но все равно свой, до боли знакомый. Она вышла во двор и встала за стеной. К входу в подвал бежало человек пять. Когда они подбежали всей гурьбой к подвалу, и стали заглядывать внутрь она дала очередь на уровне груди. Трое упали сразу. Двое попятились в подвал и свалились от страха внутрь. Она подскочила к двери, закрыла ее на засов и пошла вперед. Оставалось еще как минимум двое. Они встали за дверьми, и открыли бешеный огонь по Лере. Сзади из подвала стреляла пара, закрытая Лерой на засов, пытаясь разбить или дверь или снести засов. Лера отстреливалась, одиночными. Патроны кончались. Путь на улицу был отрезан. Такая перестрелка продолжалась минут десять. Они очередь, Лера один выстрел. Мол, жива, и не лезьте. В конце концов, автомат сухо щелкнул, патроны кончились. Ну, вот и все, мелькнуло в голове. Это поняли и те, что закрывали проход к воротам и нагло улыбаясь, вышли из укрытия и стали приближаться к Лере. Она встала, бросила пустой автомат и тут заметила их ошибку. Они шли к ней, держа автоматы не в боевом положении, а абы как, одной рукой, думая, девчонку мы и так сделаем. Когда к ней первый приблизился почти на расстоянии руки, она метнула нож в того, кто был сзади, из-под первого. Нож попал в грудь. Первый на мгновение растерялся, и этого хватило, что бы ногой выбить у него автомат который он держал одной рукой. Автомат поднимать было уже некогда, и он выхватил нож. Попытался нанести удар снизу, она скрестила руки, перехватила его ладонь, вывернула ее, разворачивая его к себе боком, дважды нанесла удар ногой в сплетение. Он начал заваливаться вперед и она, уходя на шпагат, подвернула его руку с ножом под него, нож оказался между полом и его телом, тело своим весом насадилось на нож. Тут двоим, закрытым в подвале, наконец— то удалось из него выбраться. Но, в этуже минуту, распахнулись двери на улицу и в дом ворвались полицейские, и попали под очереди двоих из подвала. Трое полицейских сразу были убиты. Остальные, ворвавшись в дом, либо залегли, либо спрятались кто куда. Лера оказалась зажата с двух сторон. Лежала как мышонок и не двигалась. Перестрелка шла через нее. В конце концов, полицейским это надоело, и один из них бросил в сторону боевиков гранату и те перестали стрелять. Выждав немного, полицейские пробежали к боевикам, похоже, граната накрыла обоих. Возвращаясь обратно, они увидели Леру. Вступать в конфликт, с представителями власти, разведчикам было запрещено. Они подняли ее. Надели наручники, посадили в машину. Привезли в участок и посадили в камеру.

Сутки ее продержали в камере одну. Не кормили и не давали пить. На следующий день, ее вывели в какой-то кабинет. Там сидел, очевидно, следователь. Он сразу, на ломанном английском заявил, что ее задержали с бандой наркоторговцев, убивших полицейских, как сообщницу. И поэтому ее страна, подданной которой она является, наотрез отказывается предоставлять ей юридическую помощь, переводчика и дипломатическую защиту. Если у нее есть деньги на адвоката, она может предоставить номер счета, выписать чек, и по получении денег ей предоставят адвоката. При отсутствии денег, адвокат будет чисто номинальный, и, в общем, ничего делать не будет. Ни номера счета, ни денег у нее естественно не было.

Она попыталась объяснить, что ее похитили и хотели изнасиловать, но никто ее слушать не стал. Удостоверившись в отсутствии денег, следователь спросил, не желает ли она сделать какие дополнительные заявления. Говорить о том, что она русская, что там стоит машина с видеокамерами, она не могла. Он позвал охранников, те ее грубо схватили, несколько раз ударили резиновой дубинкой и затолкали обратно в камеру. Через неделю ее перевели в общую камеру. Еще через три дня сообщили, на рукоятках ножа и на автомате нашли ее отпечатки пальцев. Она снова попыталась объяснить, что ее похитили, пытались изнасиловать, и когда она умаляла бандитов о пощаде, она дотрагивалась до ножей и автоматов, которыми бандиты были обвешаны, это всем было не интересно. Еще через две недели состоялся суд, где ее также никто не слушал. Ее обвинили в пособничестве торговли наркотиками и убийстве сообщников при дележе доходов. Ей дали пожизненное заключение и то потому, что она женщина и иностранка. Если бы был мужчина, то получил бы смертную казнь.

После суда ее перевели в тюрьму для иностранцев. В камере было еще три женщины. Две из соседних государств, осужденных за контрабанду товаров, не положенных по шариату, и одна полька, осужденная за контрабанду наркотиков. Полька взяла над ней шефство. Их одинаково плохой английский позволял им общаться. Были в тюрьме и русские женщины. В основном осужденные либо за контрабанду, либо за проституцию. С ними общаться она не могла. Можно выдать себя. Англичанок в этой тюрьме, слава богу, не было. Первый день пребывания на новом месте дал кусочек свободного времени и ее начали посещать плохие мысли. Где же наши. До суда была надежда, но сейчас она рухнула. Бросили. Но этого не может быть. Значит, сейчас не могут. Надо ждать. Всю ночь она промучилась, не могла уснуть. Мыслей хоть отбавляй, а выхода нет. К утру, Лера поняла, если ничем не заниматься, она сойдет с ума, а этого не хотелось. Молодая еще, вся жизнь впереди. Утром открыли камеры и отправили на работу. Работа была не пыльная и не тяжелая. При тюрьме была прачечная и гладильня, которую обслуживали заключенные. Загрузил белье в машины и жди, когда она постирает и отожмет. Вынул, повесил сушиться. Высохло в гладильню. Очень часто белья на весь рабочий день не хватало, и женщинам разрешали гулять в небольшом тюремном дворе, огороженном колючей проволокой, запретной зоной и высоким каменным забором, где постоянно были часовые. Камеры закрывали только на ночь, после вечерней проверки. Убежать шансов не было. Слишком хорошо продумана система охраны и пропуска в тюрьму. В тюрьме также было некое подобие спортзала с простейшими тренажерами. Ни телевизора, ни радио для заключенных не было. Лера вспомнила наставления старого учителя, лучшее средство от душевного расстройства, это тяжелая физическая нагрузка. Да и тело начинало уже ныть и болеть от долгого бездействия. Она начала заниматься, вспоминая все пройденное за предыдущие двадцать лет своих тренировок. Женщины ее не доставали. Только русские несколько раз наезжали, но она делала вид, что их не понимает, объяснения через польку создавали смешную муть. Попытки силового воздействия на нее соплеменниц окончились. Редкий мужчина мог с ней справиться, а женщины и мечтать об этом не могли. Два движения одним пальцем, и две девчонки из русских, сильно согнувшись, отвалили. Больше к ней никто не приставал. Да и незачем было. Денег у нее не было. Передачи никто не передавал, на свидание никто не приходил. Взять у нее было нечего.

По двору она бегала, наматывая километры. В зале тренировалась. В камеру приходила перед поверкой и ничего не нарушала. Администрация тюрьмы относилась к ней достаточно благосклонно и не препятствовала ее занятиям. Но через две недели тренировок начальник тюрьмы вызвал ее и сделал интересное предложение.

-Я смотрю, вы большой мастер боевых искусств и мы можем помочь друг другу.

-Как, вначале не поняла Лера.

-Я Вам, мисс Хансен предлагаю тренировать детей сотрудников нашей тюрьмы. Боевые искусства очень ценятся в нашей стране, но тренировки стоят очень дорого. Насколько я понимаю помочь с адвокатом Вам некому. А мы Вам будем платить, и скажем так, лет через пять вы накопите на хорошего адвоката, хорошо знающего наши законы, и он Вам поможет. Конечно, оплата Вашего труда будет намного ниже, чем тренера на воле, но это лучше, чем ничего.

-А где гарантия, что Вы меня не обманите, возразила Лера, пять лет большой срок, за это время Вас могут повысить, и вы про меня забудете.

-Мы откроем на Ваше имя счет в банке, и я Вам буду ежемесячно приносить отчет о его состоянии, Ваш паспорт у меня и эти проблемы решаемы. Мы Вас освободим от работы, и вы сами сможете тренироваться. Но у меня есть одно условие.

-Какое.

-Тренировать вы будете в спортзале вне тюрьмы. И вы должны дать слово, что не будете пытаться бежать по дороге туда и обратно, и конечно там. С Вашим мастерством это сделать ничего не стоит. А меня накажут и очень сильно.

-А если я сбегу из тюрьмы.

-Можете попробовать, но это еще никому не удавалось. Если у Вас это получится, Вы будете первой. Меня, конечно, тоже накажут, но это будет заслуженное наказание. А если Вы сбежите из спортзала, я пострадаю за свое хорошее отношение к Вам. Я знаю про Ваше дело, и читал Ваши показания. Я Вам почти верю. Верю, что вы честный человек. Но помочь Вам может только хороший адвокат. Ведь доказательств Вашей невиновности нет.

-А не боитесь, что я не сдержу слово.

-Судя по вашим тренировкам в тюрьме, Вы воин, там, скорее всего, вы защищали свою честь, и у Вас не было другого выхода. Слово воина у нас свято и не может быть нарушено. Бегите из тюрьмы, если получиться, хотя не советую, Вас просто убьют. Ну что, договорились. Я Вас не тороплю с ответом.

-Я согласна. Вы правы. У меня нет выбора. Но у меня есть условия.

-Какие? Не в вашем положении ставить условия.

-Условия самые простые и просто необходимые.

-Называйте.

-Все дети должны иметь разрешение врачей на тренировки. Я должна оставаться в зале столько, сколько мне нужно. В зале должна быть хорошая вентиляция, а лучше кондиционер, душ и дежурный врач. Ведь вы дорожите здоровьем своих детей. В зале меня должны кормить обедом. И потом Вы должны покупать мне лечебные травы. Да еще мне нужна форма и хорошая мягкая обувь для тренировок типа кроссовок. И пусть кто-нибудь из охранников будет для меня напарником, для показа приемов и моих тренировок. Ему нужно будет приобрести защитные щитки, чтобы я его не покалечила. Кроме этого нужны приспособления для ударов и маты для бросков.

-Это все выполнимо, кроме врача. Но думаю, со временем мы и эту проблему решим. Душ и кондиционер там есть. Да, а что такое маты.

-Лера прикусила губу. Маты это в России, а у них свое название. Так могут и догадаться. Но ее плохое произношение и его хороший, но не очень сильный английский сделали свое дело. Они просто не поняли друг друга. Она объяснила, что такое маты, но другими словами. Он сказал, что там все это есть.

-Я согласна, вы правы, у меня все равно нет другого выхода.

Ее стали вывозить из тюрьмы, заковывая в наручники и кандалы. Перевозили ее в кузове без окон. Перед тренировкой с мальчиками, на голову ей надевали, что-то вроде паранджи или никаба, где был только разрез для глаз. У зала был только один вход, и у него стояли двое охранников с автоматами.

Ее привозили утром, и она часа три занималась сама с охранником в качестве напарника, только напарник из него, был никудышный. Потом приходила группа мальчиков лет от четырнадцати до восемнадцати, было и несколько парней лет по двадцать. С ними она тоже занималась около трех часов. После этого у нее был обед и небольшой отдых. Последними были девочки лет двенадцати пятнадцати. С ними она занималась еще около двух часов. По окончании занятий, Лера принимала душ, и ее отвозили обратно в тюрьму. Всего в спортзале и в дороге она проводила около 12 часов. Хорошие физические нагрузки ей помогали отгонять от себя дурные мысли. Несмотря на данное ей слово, она продумала возможность побега из зала. Но рассмотрев его детально, поняла, без помощи извне, это авантюра. Выйти из спортзала без шума она бы смогла, охранники не представляли для нее реальной угрозы. Но что делать дальше. В течении трех, четырех часов была бы поднята тревога. А у нее нет документов, денег и одежды. Она не знала арабский. Уйти безлюдными районами к морю, но там никто не ждет. Искать самой деньги, документы и одежду для ухода на транспорте, на это не хватит времени. Оставалось только ждать связи, которой почему то не было.