Зелье фестралов

Разные люди на неудачи реагируют по-разному: одни в досаде стискивают зубы, другие бьются в истерике. Северус Снейп считал себя сдержанным человеком — статус двойного шпиона обязывал. Но всему есть предел, и сегодня эмоции захлестнули и его.

— Проклятье! В жопу к Мерлину этот рецепт! — брызжа слюной, бушевал он.

— Уймитесь, милейший! — чопорно произнес один из портретов, что висели в лаборатории, и тут же получил в лицо печенью свинокрыла. Ошарашенный этой вопиющей бесцеремонностью, он тут же исчез с картины.

Снейп удовлетворенно ухмыльнулся, но тут же снова хмуро уставился на источник всех бед — древний фолиант по зельеварению. Резкий взмах руки — и крик боли. Удар кулака пришелся точно по металлической застежке книги.

— Мерлин шельму метит! — язвительно изрек портрет в высокой шляпе, сосед сбежавшего. — Выплески стихийной магии в вашем возрасте — признак надвигающегося маразма. — И предусмотрительно спрятался за раму.

— Заткнись, разрисованная тряпка, — Снейп огрызнулся больше для порядка: вспышка гнева уже прошла.

С руки капала кровь. Он наскоро залечил царапину и задумался, каким образом книга смогла подставить застежку под его кулак. Действительно ли выплеск стихийной магии оказался направленным против него самого? Хотя и драчливые предметы в магическом мире не редкость.

Когда в последний раз Снейп позволял себе истерику? Наверное, после побега Сириуса Блэка на Клювокрыле. Впрочем, кинув в Поттера банкой с тараканами, он тоже многое себе позволил.

Снейп взял в руки увесистый том и раскрыл на нужной странице.

— Ну что ж, ты дал мне достойный отпор, поздравляю. Может, еще умеешь подсказывать бестолковым зельеварам? — спросил он у фолианта.

Вот уже несколько месяцев Снейп работал над зельем "Живой и мертвой воды", с помощью которого можно разделять сущности и восстанавливать поврежденные живые ткани. Рецепт он нашел в Запретной секции, еще будучи студентом, но сколько ни пробовал приготовить, ничего не получалось. Сейчас на кону не амбиции зельевара, а жизнь Альбуса Дамблдора. Промах с кольцом Темного Лорда будет стоить директору жизни, если Снейп не найдет способ прекратить действие проклятья. Методика есть, да руки кривые.

Расстроенный Снейп гипнотизировал взглядом рецепт, но секретные слова, объясняющие его ошибку, так и не проявились. Может, это чья-то злая шутка? И зелье в принципе нельзя сварить? Не похоже: разбитая на этапы работа, с конкретными контрольными точками свидетельствовала о другом. Когда Снейп был студентом, ему не хватало опыта и знаний, чтобы проделать все это до конца. Но теперь-то должно получиться?! Почему он застрял на предпоследнем этапе?

С досадой Снейп уставился на дубовый лист, в центре которого темнело пятно-проклятие. Если бы зелье было сварено верно, то проклятие испарилось бы темным облаком. А уж облако можно уничтожить простейшим заклинанием. И осталось бы только восстановить поврежденную ткань. И можно спокойно вылечить руку Дамблдора. Интересно, как бы выглядело осыпающееся проклятье Темного Лорда? Порошком? Хлопьями? Куском грязи?

Снейп еще раз вчитался в рецепт. На что же он смотрит, но не видит?

В кипящую основу зелья положить тринадцать живых волос фестрала, помешивать в противоход тринадцать же раз.

Снейп читал и анализировал каждое слово. Сомнения в правильности толкования вызывал "противоход". Судя по трактатам, написанным в то же время, это движение против часовой стрелки. В принципе, можно при варке зелья попробовать оба направления вращения и посмотреть на полученный результат. А вот дополнительное определение "живых" в тексте явно не случайно.

Снейп достал с верхней полки стеллажа микроскоп и положил на предметное стекло волос фестрала. Волос как волос. Нужны образцы для сравнения. Прихватив с собой микроскоп, Снейп отправился добывать свежие волосы в Запретный лес, на поляну, облюбованную стадом фестралов.

Сейчас там пасся только один зверь. Снейп ловко отсек заклятьем с хвоста фестрала пучок волос, уселся прямо на землю и, зажав между колен микроскоп, принялся сравнивать два образца. Абсолютно одинаковые! Значит, оба живые. Однако твердой уверенности не было. Нужен отмерший волос.

— Акцио, выпавший волос фестрала! — Трава зашевелилась, и на Снейпа со всех сторон полетели длинные серые волосы.

— Фините Инкантатем! — выкрикнул он, но было поздно: палочку успели обвить пучки волос.

Снейп добавил на предметное стекло и пристально рассмотрел еще несколько образцов — никаких отличий. Снова тупик.

Вдруг кто-то потянул его за рукав. Снейп резко развернулся и увидел костистую морду фестрала. Ноздри раздувались, зверь принюхивался к рукаву мантии, на котором выделялись пятна крови. Как же он незаметно подобрался, почуяв ее запах! А фестрал тем временем принялся вылизывать испачканный рукав. Его грива оказались вблизи микроскопа, и Снейп, недолго думая, потянул действительно живой волос к предметному стеклу. Но не тут-то было! Животное, которое секунду назад мирно стояло у его рукава, неожиданно взбрыкнуло, чуть не сломав прибор.

— Ступефай! — крикнул Снейп, и фестрал завалился набок.

Снейп с насмешкой посмотрел в белесые, без зрачков, широко распахнутые глаза зверя. Лежит — вот и славненько. Послужит науке во имя спасения Дамблдора.

Только зельевар собрался продолжать исследование, как услышал странный скрежет. Невесть откуда появившиеся фестралы, обычно равнодушные к посторонним, окружали его со всех сторон, злобно оскалив пасти и клацая зубами. Их драконоподобные морды выглядели зловеще. Снейп выхватил палочку и вскочил на ноги. Как защититься от зверюг, которые лезут со всех сторон? Пока он лихорадочно размышлял, магические твари действовали: один из фестралов пронёсся над головой, ловко изогнул длинную шею и вмиг вырвал палочку из его рук, затем молниеносный удар копытом — и Снейп упал, потеряв сознание.

Когда Снейп очнулся, рукав был уже наполовину сжёван, а несколько укусов (или ушибов?) побаливали, но больше всего болела голова в месте удара. Странно, что пока профессор оставался жив. Возможно, беспамятство волшебника успокоило зверюг, но теперь фестралы обозлились снова. Пара фестралов покрупнее замахала кожистыми крыльями, будто гигантские летучие мыши. Кажется, им приятнее разрывать жертву, когда она в сознании. Может, самому себя по голове стукнуть? А там Хагрид подоспеет... Или не подоспеет?

— Почему вы рассердились на профессора? — неожиданно прозвучал спокойный девичий голос. — Он добрый.

Добрый?

Что здесь делает Лавгуд? Скоро отбой, ей давно пора в башню Рейвенкло...

Добрый?!

Он, Снейп — добрый?

И что, во имя святого Мунго, здесь делает Лавгуд?

Девушка спокойно шла сквозь табун разгневанных фестралов, поглаживая то одного, то другого по кожистому боку. Обычные касания удивительным образом усмиряли зверей: они складывали крылья и закрывали пасти. Что это за магия?

— Фините инкантатем! — произнесла Луна, и фестрал, только что бывший неподвижным, быстро вскочил на ноги. Она вытащила из сумки, висевшей на боку, кусок сырого мяса. — Бедолага, досталось тебе? На, бери!

Миг — и фестрал зачавкал, от удовольствия прикрыв глаза. Остальные, уже не обращая внимания на Снейпа, потянулись мордами к девочке.

— Мисс Лавгуд, раз уж вы так ладите с этими безмозглыми тварями, помогите мне. У меня важное исследование. Призовите мою палочку, она где-то здесь валяется, и придержите кого-нибудь из них. Я хочу рассмотреть строение их волос.

— Акцио, палочка профессора Снейпа!

— Почему вы так поздно гуляете в Запретном лесу? — раздраженно спросил Снейп.

— Помогаю Хагриду. Он кормит фестралов утром, а я вечером.

Снейп нахмурился. Все-таки для преподавателя безрассудно привлекать к подобной работе учеников. Это прямое нарушение правил Хогвартса.

— Профессор, вам нужны волосы с гривы или хвоста? — догадливая девчонка, похоже, уводила разговор подальше от опасной темы, чтобы не подвести Хагрида.

— Безразлично. Хотя лучше и то и другое.

Луна, ухватив молодого фестрала за гриву, подтащила его к Снейпу. Он с опаской потянулся к волосам животного, но тот, казалось, млел от поглаживаний девушки и ничуть не беспокоился. Снейп трансфигурировал корягу в небольшой стол, пробормотал: "Репаро, микроскоп", поставил прибор на столик и зафиксировал волосинку на предметном стекле.

— Потрясающе! — воскликнул он, взглянув в окуляр. — Об этом нет ни слова ни в одном трактате.

— А можно мне тоже посмотреть? — взмолилась Лавгуд, и довольный Снейп снизошел до ее просьбы. — Ой, один волосок словно обмотан серебряной спиралью.

— Этим живой волос и отличается от мертвого, — объяснил он. — Сейчас я его отсеку. Что вы видите?

— Ой, спиралька сразу исчезла! — Луна подняла голову от микроскопа, а любопытный фестрал сразу потянулся к нему. — И ты тоже хочешь посмотреть? — рассмеялась она, и губы Снейпа искривились в непривычной улыбке.

Они провозился, наверное, с полчаса, перепроверив результаты на волосах с гривы и хвоста этого и других фестралов. Данные были неизменны, и, значит, причина неудачи предпоследнего этапа изготовления зелья выяснилась.

Снейп взглянул на часы: до отбоя оставалось десять минут.

— Мисс Лавгуд, уже поздно. Я провожу вас.

Она с улыбкой кивнула.

К замку они шли молча. Похоже, Лавгуд это устраивало. Снейп думал о своих проблемах, но мысли навязчиво возвращались к словам Лавгуд, сказанным фестралам. В конце концов он, усмехаясь, неожиданно спросил:

— Вы назвали меня "добрым". Большинство студентов не согласились бы с вами. Доброта в их понимании не может выражаться в постоянных снятиях баллов и других наказаниях. С чего вы вдруг взяли, что я добрый?

Однако Лавгуд не застанешь врасплох.

— Я вижу все ваши руки, — просто ответила она.

— Все?! — хмыкнул Снейп. — Мисс Лавгуд, как это понимать? И сколько по-вашему их у меня?

Он постарался сохранить максимальную серьезность. Что поделаешь, если в принципе хорошо успевающая студентка психически не совсем здорова.

— Три пары: одна проявлена, и ваши физические руки повторяют все движения за ней, вторая пара закрывает ваше лицо, словно маска, а пальцы третьей всегда сложены в определенные жесты — мудры. Они и характеризуют человека.

Лавгуд называла и показывала каждый жест, а потом поясняла его значение.

— Мисс Лавгуд, не изображайте из себя индийскую танцовщицу. Я знаю значение слова "мудры", — слишком резко сказал он, и она испуганно застыла в последней позе. Снейпу стало неприятно от собственно грубости, и он пояснил: — Я владею окклюменцией. При освоении этой магии необходимы техники медитации, следовательно, и знакомство с мудрами.

Лавгуд понуро опустила голову. К счастью, они как раз дошли до Рейвенкло. Она стукнула по двери. Хранитель входа задал свой вопрос, Лавгуд быстро ответила и, поблагодарив Снейпа, скрылась за дверью.

— Мерлин! Какой бред несет эта девчонка!

— Не бывало великого ума без примеси безумия*, — парировал дверной молоток в форме орла.

Снейп фыркнул, но потом вдруг поднял правую руку, вытянув все пальцы.

— Говоришь, патака-мудра? Когда я наказываю студентов, то ниспосылаю на них благодать, оказываю поддержку и благотворное влияние на их дух?

Затем он на левой руке соединил, слегка согнув, три пальца, а выпрямленный мизинец отвел в сторону. Большой палец расположил так, словно собирался им дотронуться до среднего.

— Чатура-мудра. Я забочусь о других.

Пожал плечами и пошел к себе, бурча что-то о сумасшедших девчонках, начитавшихся невесть чего и придумывавших себе Мерлин-знает-что.

* * *

* — Сенека-младший

* * *

Проснувшись, Снейп тут же занялся новой порцией основы для зелья. Оно готовилось месяц, поэтому терять время нельзя. Сделав все необходимое и наложив на котел сигнальные чары, Снейп отправился на урок.

Первыми у него сегодня были пятикурсники Рейвенкло. Выдав задание, Снейп прохаживался между рядами, время от времени останавливался и оценивал работу студента. Мало кто оставался спокойным, когда суровый профессор замирал напротив его котла. А вот у Лавгуд в такие минуты никогда не тряслись руки, и она не бросала на него испуганных взглядов. В своей обычной манере девушка неспешно нарезала ингредиенты, помешивала в котле, поглядывала на соседей безмятежным взглядом очень светлых глаз. Рядом с ней грозный Снейп чувствовал себя невидимкой или неодушевленным предметом, его раздражала рассеянность ученицы, но поражало другое: Лавгуд всегда успевала сделать все необходимое раньше, чем он открывал рот, чтобы одернуть ее. Казалось, она витает в мечтах — и вдруг словно будильник звонит, пробуждая ее к действию. А потом она вновь погружается в себя.

Что ж, во время изготовления зелья такой ассистент ему не помешает. Снейп знал только двух людей, способных удержать фестрала рядом с кипящим котлом: Луну и Хагрида.

Варить зелье Снейп решил ночью в Запретном лесу. Во-первых, не тащить же живого фестрала в Хогвартс, во-вторых, поменьше любопытных глаз студентов и досужих вопросов коллег, но самое главное — Альбус Дамблдор ничего не должен знать, пока Снейп не будет полностью уверен в результате своей работы. Снейп жесткий человек, но не настолько, чтобы обнадежить умирающего и обмануть.

В пользу Хагрида имелось много аргументов: он взрослый человек, педагог, да и Запретный лес — его вотчина. Но, с другой стороны, его достоинства являются его недостатками: Снейпу придется отвечать Хагриду на вопросы, а директор хочет сохранить тайну. Лесник далеко не дурак, все поймет и будет обливаться слезами, рассказывая про великого человека Дамблдора, в тот момент, когда Снейпу нужно будет максимально сосредоточиться. Нет! Лавгуд предпочтительнее. Правда, придется нарушить правила Хогвартса. Но для спасения Альбуса Дамблдора все средства хороши, даже использование помощи девчонки-студентки после отбоя.

— Мисс Лавгуд, задержитесь после урока!

Разговор со студенткой еще раз подтвердил правильность его выбора: невозмутимая Лавгуд не задала ни одного лишнего вопроса. Если ей через месяц нужно будет держать фестрала у кипящего котла, значит, нужно. В Запретном лесу — значит, в Запретном лесу. Никому об этом не рассказывать — значит, никому об этом не рассказывать.

* * *

За сутки до назначенного дня Снейп зашел в хижину Хагрида, чтобы предупредить, что завтра он проводит эксперимент с фестралами в Запретном лесу. Не хватало ещё, чтобы он в темноте принял их за браконьеров и помешал.

— Дык, ты один с ними не справишься... они только с виду смирные.

— Мне поможет мисс Лавгуд.

— Эта правильно, лошадки ее любят... Луна, хоть и чудная, но добрая.

Ещё один добрый человек в Хогвартсе! Не считая самого профессора и господина директора. Эдак глядишь — и Малфой резко подобреет...

— Спасибо, Хагрид, я хорошо знаю эту студентку! — Снейп опасался лишних вопросов, поэтому резко бросил: — Извини, но у меня много дел.