День Черного Ежа.

Польша.Бельское воеводство.1-е февраля 1939-го года.

Пограничная станция Тересполь.

Городок Тересполь при одноименной железнодорожной станции в трех километрах к западу от Брест-Литовской крепости,скучился вокруг станционных построек и подъездных путей.В городке,бывшем одним из крупнейших владений князей Чарторыйских нынче царила полусонная,тихая жизнь провинциального захолустья.А каких-то полгода тому назад жизнь в городке и на станции кипела.Железнодорожные мастерские,депо,десятки паровозов и вагонов:товарных,международных пассажирских,местных "подкидышей",цистерн.Пассажиры,пассажиры,пассажиры...

В июне прошлого,1938 года все это закончилось— весной вспыхнул польско-литовский конфликт ,впрочем,быстро переросший в войну с Советами, и большевики скоро пришли в Брест-Литовск,остановившись на правом берегу Западного Буга.Тересполь сильно пострадал от войны— в апреле, мае и в первых числах июня станцию и городок бомбили почти ежедневно,депо было разрушено,мастерские сгорели.Сгорела и большая часть станционных построек и пакгаузов с различным военным имуществом,который всю весну польские военные торопливо свозили на станцию для отправки на восток.

. . .Значительная часть населения городка покинула его,разбредясь по окрестным селам или перебравшись в Брест-Литовск на сторону,занятую Советами.Поезда теперь останавливались на полуразрушенной и пришедшей в запустение станции редко-в основном это были местные "подкидыши" из Бялы-Подляски,Менджызеца,Вышкува,да международные составы,наполненные всевозможного рода дипломатами с семьями, и репортерами,направлявшимися в красную,варварскую,коварную, непонятную, азиатскую Москву ,или возвращавшимися обратно,в лощеные европейские столицы.Возвращавшимися туда,где,как им казалось,в президентских дворцах,министерских кабинетах,на официальных приемах и светских раутах,в тиши закрытых привилегированных клубов,в гостиных со свечами,за карточными столами,покрытыми зеленым сукном,решались вопросы европейской и мировой политики.(глупцы,глупцы...Любой житель Тересполя,даже самый неграмотный мастеровой из еврейской механической артели Губельмана и Сноровского ,мог на пальцах объяснить европейским дипломатическим дурням перипетии мирового политического закулисья ,ибо прекрасно знал-вся европейская и мировая политика вершится ныне в небольшом, скромно обставленном кремлевском кабинете великого вождя,товарища Сталина,по-домашнему спокойно попыхивающем трубкой ,набитой папиросным табаком не то сербской,не то болгарской марки).

Пассажиры международных поездов с удивлением,испугом,изумлением,некоторые со злорадством,плохо скрываемом на безупречно выбритых(до пугающей своей мертвенностью синевы) щеках смотрели на полуразрушенный ,но все же сохранивший остатки довоенного уюта и обывательской мирности городок-и ехали дальше,в Брест-Литовск,где была оборудована площадка для смены колес с европейской на русскую колею,и где имелся просто-таки шикарный ресторан в здании брестского вокзала,с великолепным оркестром и пальмами в кадках,с огромными,по-русски щедрыми бутербродами с красной и черной икрой и настоящей микояновской колбасой,с водкой ,с армянским коньяком,с крымскими винами(европейские дипломатические дураки,а особенно европейские репортеры,ехавшие в Россию впервые,бешено скупали в ресторане Бреста всю снедь,полагая,что до Москвы ничего подобного приграничному изобилию они не увидят.И сильно удивлялись:в Барановичах,в Минске,Смоленске-там тоже царила брест-литовская вокзально-ресторанная сытость...).

Поручик Ярослав Кутшеба возвращался из служебной командировки варшавским экспрессом-полупустым и молчаливым.Поезд вкатился на станцию мягко.Кутшеба из тамбура посматривал на припорошенные мелким снежком полуразрушенные остовы сгоревшего при июньской бомбежки бронепоезда "Смелый"(ремонт и восстановление БЕПО сочли ненужным и затратным делом,оставив на путях возле самого вокзала-когда бронепоезд окончательно выгорел,все мало-мальски ценное с него сняли местные жители).Поручик решительно не одобрял подобного положения-"Смелого"нужно было бы убрать подальше,чтобы не бросался в глаза проезжающим и не напоминал о беспомощном.полуразрушенном состоянии самой Польши.Он даже засопел сердито и решил непременно выпить в буфете чего-нибудь,для поднятия бодрости...

...Площадь перед тереспольским железнодорожным вокзалом была занята гомонливым базаром.С возов торговали немудреной крестьянской снедью-вареными курами,картошкой,серым пеклеванным хлебом,салом,бимбером в квадратных тяжелых бутылках.Справа от вокзала,в одноэтажном кирпичном домике невзрачного вида находился теперь железнодорожный буфет.Кутшеба решительно отправился к зданию-машину из Милошевичей,где на авиабазе дислоцировалась его истребительная эскадрилья, поручику предстояло ожидать не менее часа,а то и двух.

В буфете было чисто,опрятно и немноголюдно.Возле входа расположились два сумрачных таможенника.У дальнего же столика,к своему удивлению,поручик Кутшеба увидел техника эскадрильи поручика Рыдзевского,пилота-инструктора подпоручика Лисоеда и двух моложавых девиц из военно-административной части.Имен девиц Кутшеба не помнил,а фамилии в голове всплыли сразу:Тромчинская и Миколайчик.Обе появились на авиабазе в конце лета,когда возникла необходимость заполнить военно-административные должности(взамен переведенных в строй на пополнение убыли кадровых и мобилизованных офицеров) доброволицами из всевозможных патриотических организаций и варшавских союзов.Обе явились в армию за женихами и не скрывали этого,всячески жеманничая и флиртуя с любым встречным-поперечным,лишь бы на нем был военный мундир и "рогатывка" на голове.

Рыдзевский пил кофе из миниатюрной фарфоровой чашечки,Лисоед аккуратно тянул анисовую,а девицы"клювали"через целлулоидные соломинки апельсиновый коктейль.

Поручик Кутшеба прошествовал к их столу и коротко,радостно улыбаясь,приветствовал всех.

-Где тебя носило,генеральский родственник?-лениво поинтересовался Рыдзевский.

-Ездил в Варшаву вступать в наслество внезапно умершей американской тетки-миллиардерши,-пошутил Кутшеба.

-Серьезно?-тотчас вскинулся Лисоед.

-Шучу-шучу...Вы что здесь делаете?И какие дела на базе?

-А-а,служебные пустяки...Получаю груз-два новых авиамотора со складов в Вышкуве.Жду когда придет состав.Подпоручик Лисоед выразил желание мне помочь,а наши прекрасные административные дамы прибыли двухчасовым из Бялы-Подляски и теперь ожидают штабной автобус.Ну а на базе...На базе спокойно.Вчера приехали из Варшавы два хлыща-англичанина и с ними переводчиком бывший опереточный конферансье.Некто Сегалович...

-Англичане?У нас в Милошевичах?

-Что ты удивляешься?В Люблине их целая добровольческая эскадрилья на "Бленхеймах".А в Варшаве чуть ли не целый штаб королевской бомбардировочной авиации развернут.Ты разве не видал их в столице?

Кутшеба помотал головой:мол не видел и даже не слышал про это.

-Поручик.что нового в Варшаве?-спросила одна из девиц с томным ,немного усталым лицом:не то Тромчинская,не то Миколайчик(нет,Тромчинская-та,что помоложе,с модной химзавивкой и озорным прищуром,а Миколайчик лицом попростоватее,с морщинками у глаз.С усталым лицом.Вроде бы.Или наоборот?Черт,не помню.)

-Все тоже,сударыня.-Кутшеба решил с девицами выражаться неопределенно,чтобы не рисковать ошибиться.-В столице болтают о новинках в парижских модах.

-Да?А мы тут другое слышали..

-Что же слышали вы?

— Мы слышали?! Говорят, будет война с немцами! Потому что якобы Ротшильд (ну тот, знаете, у которого гостил принц Виндзорский) сбежал в Прагу, и немцы сказали: или им отдадут Ротшильда, или они забирают Карлсбад. Ну вот, в Париже и приняли решение начать войну.

— Да, и пани Адольфина утверждает, что если начнётся война, в моде будут высокие сапоги и шляпки с козырьками вроде военных фуражек. Но не всем они к лицу.

— В этом смысле я войны не боюсь. -сказала пани Адольфина(кажется Миколайчик,будь она неладна),-Своих ног, слава богу, мне стыдиться не приходится, а маленькие шляпки мне всегда шли.

-Мир на краю бездны,а они про моды щебечут,— неожиданно громко и развязно сказал Рыдзевский и по голосу его,по его виду,поручик Кутшеба неожиданно понял,что техник эскадрильи пьян.И довольно сильно.

-Мир на краю бездны,-повторил Рыдзевский.-Мы все также пьем кофе,болтаем как сороки без умолку о шляпках...А вокруг ничто иное,как преддверие ада.Польша-предверие ада.Ха-ха!Польша-первый круг ада.Хотя нет,второй..

-Если Польша по-твоему второй круг ада,то первый,полагаю-Советы?-спросил Кутшеба.внимательно вглядываясь в лицо техника.Странно,Рыдзевский был пьян,но лицо его было как у совершенно трезвого человека.Ясный осмысленный взгляд .

-Нет.-Рыдзевский махнул рукой,-Не Советы.Не восток.Наоборот-Запад.Запад,черт бы его побрал!Европа стала превращаться в ад не в тот момент,когда возникла по воле Создателя,а в тот самый миг,когда в Берлине засел бесноватый автрийский художник,вождь германского народа с примесью неарийской крови..

-Но почему не Советы?-спросил Кутшеба.Почему не Москва?Не из-за нее ли довелось нам весной и летом прошлого года вдоволь хлебнуть военного лиха вкупе с унижением проигравших войну?

-Весной все было предельно просто и ясно:мы переоценили себя,свои возможности,свои силы.Захотели отожрать больше,чем могли бы переварить.Москве не понравилось.Они съели этот кусок и успокоились.

-Они съели наш кусок,-сказал Лисоед.

-Они съели не наш кусок.И даже не нами приготовленный.Но кусок,на который и мы имели определенные виды...

— Говоришь,успокоились?-спросил Лисоед.-Ой ли..

-Да.Успокоились.Мы им не нужны.Неинтересны.Они отгородились от Европы нами и строят свой мир.По-моему.это честно...А вот иное дело,совсем иное дело,коллеги,-Рыдзевский запнулся: иногда в его речи проскальзывали несвойственные военному обороты и словечки-то были отголоски прежней.довоенной жизни пана поручика,преподававшего в Варшавском политехническом институте стандартизацию и метрологию.-Иное дело-бесноватый германский канцлер.Он глотает все,не глядя и не переваривая.Самое страшное конечно же впереди.Когда он нажрется,когда он почувствует приятную сытость в утробе,ему наконец ,дадут хорошенько проср...,прошу прощения,здесь дамы...Ну надеюсь,вы все меня поняли...Так вот.Тогда будет не узнать ни Польши,ни Европы...Хватит на всех и с лихвой...

-Кстати о еде,-вступил в разговор Лисоед.-Завтра День ежа.Ну-ка,польские невесты,-и он подмигнул девицам из административной службы,-Завтра будете печь хлеб в форме ежа?

-Завтра будем есть мясо ежей.-сказала пани(Тромчинская,кажется).-Капрал Вихура из аэрофотографической лаборатории вчера наловил три десятка возле аэродрома.

-Ежей в этом году развелось..-сказал Лисоед,хищно улыбнувшись чему-то.

Катшуба отвернулся,стараясь не смотреть на Лисоеда,на его мелкие неровные желтые зубы,на плохо выбритое лицо.

— Ежей едят с древних времен. Самый простой способ приготовления — обмазывают в глине и запекают. Потом такой глиняный сосуд разбивают. В черепках остаются колючки ежей.-деловито пояснил Лисоед.

-Да, мясо ежа считалось целебным при выпадении волос: иглы ежа являли собой прообраз крепкого волоса.-сказал Рыдзевский,-А в христианстве символ ежа— злодей, творящий зло. Еж ворует виноградные гроздья точно также, как дьявол крадет души людей.

-Кстати об англичанах и о ежах,-заметил Катшуба.-В Великобритании предусмотрена уголовная ответственность за спаивание ежей. Местные садоводы выставляют миски с пивом в качестве борьбы с улитками. Ежики, напившись пива, теряют способность сворачиваться клубком и становятся легкой добычей для хищников.

-Совсем как про нас.Вы не находите,коллеги?-вставил Рыдзевский.-Мы тоже становимся легкой добычей для хищников...И все от того,что захотели фермерского пива...

-Хватит о плохом думать,поручик.Вспомни про Черного Ежа и дело с концом! Есть у нас в Польше старый обычай. То не для всех, для шляхтичей, и не всяких, а воинских. Говорят же , что все шляхтичи — рыцари. Рыцарей мало. ..

-Ага,-мрачно подтвердил Рыдзевский,-Большей частью — умеют только водку пить, девок валять да жрать от пуза. Пся крев, из-за них польская слава загинула. Из-за них Польшу делили три раза.

— Но есть и настоящие, из тех, что в гусарах, да в панцырных в старые времена были, что на порубежье стояли, рубились с татарами, шведами,с москалями. Да только не просто так наши рыцари такими храбрыми становились. Со старых времен, еще от Завиши, а то и от Болеслава, был у шляхты обычай. Если хотел шляхтич стать настоящим рыцарем польским, шел он в полночь в лес, да искал там ежа. Еж, как человека увидит, в клубок сворачивался. Тут надлежало шляхтичу снять штаны, да помолившись Ченстоховой, с размаху на того ежа и сесть. Ежли раздавит — будет добрый рыцарь. Если нет — ну, может в другой раз счастья попытать. Даже поговорка есть: "Перша доблесть для жолнежа голым дупем забить ежа".

-Господа,здесь же дамы,не забывайтесь,-Лисоед деланно возмутился и озорно вертел глазами.Девицы из административной службы,пунцовые как раки,тем не менее слушали историю Кутшебы,затаив дыхание.

Кутшеба покосился на них и продолжил:

— И был при короле Казмире шляхтич Пшепомуцкий. Храбр был, богат, любили его женщины. Но не в радость ему это было, и червонцы не в радость. Желал он славы, за Речь Посполиту хотел биться, как никто до него. И пошел ночью в лес, искать ежа. Долго ходил — лес как вымер. Уж он совсем отчаялся, как вдруг слышит — фырчание. Возблагодарил он Ченстохову, подкрался, видит — еж. Да не простой, а при луне видно — черный совсем, а не серый, как всем честным ежам положено. Ну, снял шляхтич Пшепомуцкий штаны свои алого шелка и, не дрогнув, с размаху на ежа и прыгнул, тот и не пискнул. Поднялся Пшепомуцкий, раны, как сумел, перевязал, и только штаны надел — смотрит, стоит перед ним паненка красоты неописуемой. Упал ей в ножки шляхтич, спрашивает: "Что ты, ясновельможная панна, среди ночи в лесу одна делаешь, или заблудилась? Позволь тебя до дому довести, или пойдем со мной, у меня в Пшепомутах переночуешь". Страшно посмотрела на него панна, сверкнули алым очи, и говорит она тихим голосом: "Ты зачем, шляхтич Пшепомуцкий, ежа моего убил?" И пошел у шляхтича мороз по коже от этого голоса. А панна продолжает: "Будешь ты, шляхтич, славен подвигами, но за ежа моего, будет теперь жолнежам польским поруха. Попомните вы черного ежа!" И пропала. Еле добрался шляхтич до дому, а на другой день уже на Русь поехал. Много там сражался и с хлопами, и с татарми. Великую славу добыл. Но с той поры и впрямь стала поруха рыцарям. Тот тут, то там, бывало, пойдет шляхтич ежа искать — и не вернется. Нечасто, но бывает. Говорят, встречают они в чаще Черного Ежа".

-Господи,охота вам панам офицерам такие пакости рассказывать.И веры в рассказы эти нету.Ну вот нисколечки.-сказала одна из административных девиц.И показала ,насколько нисколечек веры нету.

-Так может капрал Вихура все-таки не зря ежей наловил?-подмигнул Лисоед.-Может,пан командир эскадрильи решил сделать из всех нас настоящих рыцарей?А,господа?!