Короли ванадия

Внешний металлодетектор они покупали через Сеть, поэтому прибор оказался весьма потрепанный, а если честно — просто старая рухлядь. Глубинником его можно было назвать с большой натяжкой, но дряхлый полуторатонный спутник он взял с глубины в сто пятьдесят тысяч километров, а всякую мелочевку вроде сброшенных разгонников туристических челноков спокойно засекал с трехсот тысяч. Проблемы возникали только с определением. Чистый титан и алюминиевые сплавы детектор распознавал безукоризненно, железные метеориты худо-бедно тоже отсигналивал достаточно надежно, а вот со стальными нержавеющими сплавами, комбинированными и сложносоставными материалами всегда возникала морока. Ванька Петлов чуть с ума не сходил, разгадывая замысловатые графики, выдаваемые на дисплей металлодетектором в таких случаях. Сколько горючего зазря сожгли, пока научились отсекать облака мелких железных метеоритов.

Но в этот раз прибор превзошел сам себя: нарисовал во весь экран классическую петлю гистерезиса и выдал графу "материал" — ВАНАДИЙ — вот такими буквищами.

— А это что еще за магнит в открытом космосе? — не поверил своим глазам Ванька Петлов. Да и как поверить, если чистый ванадий отродясь в промышленности не использовался, а только как присадка к нержавеющей стали. И совсем у Ваньки шифер с башни пополз, когда он направил в сторону находки локатор, и компьютер обсчитал данные — 12 000 000 тонн. Двенадцать миллионов тонн ванадия на расстоянии сто восемнадцать с половиной тысяч километров!

Ванька придавил тревожную кнопку. В случае обнаружения чего-нибудь особо интересного так созывалась вся команда. Последний раз кнопкой пользовались год назад, когда повезло выловить утерянный советский спутник-шпион аж ХХ века — настоящий антиквариат. Толкнули его тогда знакомому измайловскому перекупщику за два миллиона космобаксов, тот даже не торговался. Потом слух прошел, что перекупщик этот "Космос" какому-то богатому коллекционеру в три раза дороже задвинул, но ребят это не взволновало. Их и от вида двух миллионов парализовало, не сразу очнулись. Два миллиона космобаксов в земную валюту перевести — это ж сумасшедшие деньжищи получаются.

Они могли бы поделить эту пару миллионов на троих и жить — не тужить. Каждому его доли хватило бы, чтобы купить по роскошной квартире в Москве. Даже не по квартире, а по пентхаусу плюс солидный аэромобиль. И содержать все это, не работая, лет двадцать. А потом можно пентхаус продать, он за это время, кстати, подорожает вдвое, и доживать свой век в особнячке среди вишневого сада, где есть и бассейн с подогретой морской водой, и вольер с благородными оленями.

Но победили азарт и вера в слепую удачу. Им казалось, что ближний космос ломится от старого железа, которое взять — раз плюнуть. Но это на Земле два миллиона космобаксов — бешеные деньги. В космосе это сущая мелочь. И вообще — дуракам везет, в смысле — новичкам, а вот потом...

Почти миллион ушел на замену двигателя на более скоростной, подшаманили обшивку своей подержанной "Белки", купленной в складчину. Приобрели новейший локатор — от него зависит половина успеха, если не три четверти. Затарились полуторагодичным запасом кислорода, топлива, фильтров-регенераторов, продуктов, дисков с фильмами и книгами. Еще не смогли себе отказать и купили новейшую систему быстрой связи — недавно изобретенный сверхволновик, позволявший осуществлять все виды цифровой связи на порядок выше скорости света. В пределах Солнечной системы это был полный он-лайн! И всё — на новый металлодетектор уже не хватило.

Год чесали космос. До орбиты Юпитера доходили. Как все поисковики, проверили легенду о бесхозных спутниках, затянутых в кольца Сатурна. Месяц лазали среди летящих камней, выудили одну железную глыбу в сорок тонн и лично убедились, что рукотворного металла в кольцах нет. На обратном пути отловили пару титановых ступеней. И впервые услышали о себе на приемной площадке металлургического завода: "А-а, мусорщики прилетели..."

Было обидно. Не мусорщики они, а поисковики. Этот вольный народ появился в космосе после того, как в конце ХХI века случился так называемый Калифорнийский инцидент — при попытке утопить в океане отработавшую свой срок космическую станцию она сошла с орбиты и рассыпалась над густонаселенными районами Калифорнии. Было много погибших и нанесен колоссальный экономический ущерб. Тогда была принята международная Конвенция о запрете возвращения непилотируемых космических объектов. Это подстегнуло разработку новых технологий, кроме того, привело к созданию особого класса кораблей — "расталкивателей мусора". Они занимались тем, что сталкивали отработавшие ресурс спутники и прочий орбитальный хлам на гелиоцентрические орбиты — непредсказуемые и непомерно огромные. А спустя пару сотен лет в окололунном пространстве появился первый космический металлургический завод. И самым дешевым сырьем для его плазменных печей оказался этот летающий хлам. К тому времени в космосе уже вовсю шастали поисковики, увлеченно вылавливающие древние коллекционные спутники. А когда появилась возможность еще и сбывать ненужный металл, для многих это хобби стало профессией.

Ванька Петлов, Сашка Басильев и Герка Еванов и были такими поисковиками, сложившими все свои сбережения и за полтораста тысяч космобаксов купившие заезженную трехместную "Белку" с порядковым номером 117. Корабль отлетал больше семидесяти лет, но даже на пятидесятилетнюю "Стрелку" им бы в жизнь было денег не собрать. Впрочем, "Белка" себя оправдала, несмотря на низкие ходовые качества. В этом даже были свои плюсы — на малых скоростях металлодетектор лучше схватывал объекты. Поэтому, заработав два миллиона на продаже антикварного спутника, решили обновить свое привычное "старое корыто", тем более, что новый корабль не на что было бы заправлять. Гораздо проще оказалось купить современный двигатель, а на космической станции техобслуживания его установили за неделю. Старый же они размонтировали и сдали металлургам — небольшие, но деньги.

Сашка с Герычем появились через пару минут после сигнала. У обоих на лбу отпечатались наглазники виртуальных шлемов. Ясен космос — опять резались в MegaDoom.

— До двести шестнадцатого уровня дошли! — поспешил порадовать Ваньку Басильев, перед тем, как взглянуть на дисплей. — Ого, вот это находка! Слушай, это же астероид! Двенадцать миллионов тонн! Да мы с вами, мужики, просто короли ванадия!

Герка Еванов тем временем торопливо запросил выход в Сеть и поинтересовался ценами на ванадий. На Окололунной бирже металлов цена была чуть выше 68 тысяч космобаксов за тонну феррорванадия с содержанием ванадия 95%. Ванадиевая руда с содержанием металла 98% шла по 39 тысяч за тонну, при общем незначительном превышении спроса над предложением. Весь последний год наблюдался устойчивый рост цены, составивший примерно двадцать процентов. Росли и цены на акции компаний, поставляющих ванадий на космический рынок. Хотя в последние две недели цены стабилизировались в связи с тем, что корпорация "Космет" начала на Луне разработку месторождения металлических руд, одним из компонентом которых был ванадий. Уже началось строительство обогатительной фабрики и заказана карьерная техника.

На Земле в последние столетия все прежние месторождения оказались исчерпаны, а новые оказалось невозможно открывать из-за экологических конвенций. Все неосвоенные земли давно были объявлены заповедными и даже разъяснительная работа правительственных организаций не помогала. Народ на референдумах категорически выступал против новых рудников. А без положительных результатов референдума ни один карьер, ни одна шахта не могли возникнуть. Поэтому металлургические предприятия осваивали новые технологии получения металла из различных отходов и перерабатывали миллиарды тонн шлака, скопившиеся за прежние века беспощадной эксплуатации природы. Все надежды промышленников были связаны исключительно с космосом, в первую очередь с Луной. Была попытка начать разработки на океанском дне, но это вызвало такую волну народного гнева — цунами, которое едва не смыло несколько правительств.

— Кто умножит тридцать девять тысяч на двенадцать миллионов? — спросил Еванов.

— Сначала его догони, потом считай, — осадил его Петлов. — Уходит ванадий-то наш.

И точно. Дисплей локатора показывал, что металлический астероид уносился по параболической траектории со скоростью около 30 километров в секунду. "Белка" же уходила по касательной к его орбите, так что расстояние между ними быстро увеличивалось.

— По местам стоять! — завопил Басильев — официальный капитан "Белки". — Меняем курс.

Он и Еванов торопливо вплыли в свои рабочие кресла и пристегнулись. Корабль слегка качнуло на развороте — звезды дрогнули в иллюминаторах.

— Может, дадим телеграмму на биржу металлов? — предложил Ванька Петлов. — Ну, там, типа есть на продажу ванадий в неограниченном количестве.

— Я те подам! — завопил Сашка Басильев. — "Черных" накликать хочешь? Нам еще эту глыбищу догнать надо. Не дай боже, кто-нибудь на более мощной посудине нашу добычу тоже засек.

О "черных поисковиках" ходили легенды, хотя в реальности их никто не встречал. Но случаи перехвата добычи действительно бывали. Вот так же ребятишки знакомые в прошлом году засекли и распознали антикварный спутник. Пустились догонять, а сами дали сигнал знакомому коллекционеру, мол, обнаружили ценную вещь. И тут же откуда-то возник скоростной корабль и прямым ходом помчался к спутнику, который они уже считали своим. Опознать перехватчика чужой добычи не удалось — он просто подавил помехами старенький обзорник ребятишек. И так же быстро потом исчез, прихватив спутник ценой в несколько миллионов. Как тут не вспомнишь любимую пословицу космических пилотов: "Скорость — фигня, главное — разогнаться". Скоростники типа "Гленн" за несколько часов могли разогнаться до скорости свыше десяти тысяч километров в секунду, двигателю дряхлой "Белке" на это понадобились бы годы и целый танкер топлива...

— "Черные", "белые"... — Петлов отказался от безумной мысли просигналить миру о своей находке, но не от дискуссии — слишком наскучался один в пилотской рубке. — Сами-то мы кто? Небось, подвернется могильничек — церемониться не станем.

Корабли с погибшими людьми на борту, дрейфующие в открытом космосе, имели статус мемориальных захоронений, прикасаться к ним запрещалось. Однако редкий поисковик прошел бы мимо могильника, как они назывались на профессиональном жаргоне, обязательно прихватил бы дюжину сувениров. Пару месяцев назад команда "Белки" наткнулась на такой могильник XXI века, но ничего не добыла. Станция и экипаж погибли в результате пожара, так что только поглазели сквозь изрядно закопченные иллюминаторы на спекшиеся внутренности, и отступили, вскрывать не стали. В общем, поступили как приличные поисковики, которые могильники принципиально не бомбят, а не как "черные". И, как положено, внесли обнаруженный могильник во Всемирный каталог искусственных космических объектов со всеми орбитальными данными.

В каталоге было полно и настоящих могил, точнее, гробов. Одно время существовала мода отправлять состоятельных покойников в космическое пространство. Легкие углепластиковые гробы пачками выбрасывали на околоземную орбиту, а там уже "расталкиватели мусора" разгоняли их до скоростей, достаточных, чтобы те покинули пределы солнечной системы. Однако большинству похоронных цилиндров и параллелепипедов скорости не хватило, они оказались на длинных гелиоцентрических орбитах и периодически возвращались с окраин к центру системы, дезорганизуя регулярное движение между планетами.

Было несколько случаев, когда по халатности вахтенных нетленные покойникив своих тесных саркофагах врезались в станции и корабли. Сами тела предварительно обезвоживались для снижения веса, и лишь потом отправлялись на небеса, поэтому масса их была невелика. Но углепластик и старые кости на космическом холоде становились слишком хрупкими. Кораблю ущерба они не причиняли, но осколки гроба и его содержимого иногда продолжали полет в попутном направлении. И порой в течение нескольких месяцев экипаж и пассажиры, выглянув в иллюминатор, видели перед собой чью-то высушенную голову с оскаленными имплантантами. Углепластик плохо отражает сигналы радиолокаторов, поэтому вахтенные и не придавали им значения, принимали за помехи и излучения дальних звездных вспышек.

* * *

Все-таки молодцы они были, что поставили на "старое корыто" новый скоростной двигатель. Со старым движками нечего и думать было бы догнать астероид — горючего не хватило бы. А с новым, более экономичным и мощным, догнали всего за двое суток с небольшим, чутко отслеживая отраженные от астероида сигналы — опасались чужого перехвата.

Посторонних сигналов — и обычной, и импульсно-гравитонной локации хватало, астероид незамеченным не остался. За время погони он даже оказался внесен в Каталог малых небесных тел. Это японцы подсуетились с астрономической станции — большие любители открывать новые космические объекты. Тоже своего рода поисковики. Мало того, они даже по праву первооткрывателей успели продать имя, и летящая в космическом вакууме ванадиевая гора теперь называлась Христина Баунти. Какая-то деятельница шоу-бизнеса отвалила японцам соответствующую гору денег и таким способом прорекламировала себя и своего спонсора, производящего сладости.

— Ну вот, — заныл Петлов, — надо было сразу самим астероид в каталог забить. За имечко знаете, сколько платят? От ста тысяч космобаксов и выше!

— Ага, — яростно возражал ему Сашка Басильев, — а какой-нибудь хмырюга болтался в этом секторе, да и отсканил бы глубинником нашу железку. Знаешь, на какую глубину самоновейший прибор берет? Полтора миллиона километров! И стоит, кстати, тоже далеко за миллион. С установкой и тестированием — почти полтора миллиона "косматых".

— Во, мы такой же себе поставим, когда ванадий толкнем, — поменял направление разговора Петлов.

— Ну, ты, братан, насмешил! — Басильев и в самом деле расхохотался. — С такими-то миллиардами собираешься и дальше мусор собирать?

— Зачем мусор? Мусор мне ни к чему, — слегка обиделся Петлов. — Я, может, антиквариат коллекционировать начну. Вот и буду старые спутники ловить.

— Брось, старичок, коллекционирование устроено гораздо проще. Отваливаешь на это дело пару сотен миллионов, и тебе все в лучшем виде подгонят и даже отреставрируют. Хотя, как прибамбас, на роскошной космической яхте такой детектор будет смотреться круто.

— Кончай уже делить оболочку не пойманной "Медведицы"! — оборвал их болтовню Герка Еванов. — Нервы, что ли, так успокаиваете? За приборами бы лучше присматривали. Нам сейчас только тормознуть не хватает из-за какого-нибудь пустяка. Да и насчет цены, того...

— Что еще за того? — встрепенулся Ванька Петлов.

— Того, упадет цена, когда мы такую прорву металла на продажу выкатим.

— Да ладно, — беззаботно махнул рукой Петлов, — ну не тридцать девять тысяч за тонну, ну, пусть десять. Думаешь, помалу на каждого придется?

— Да пусть падает хоть до тысячи, нам и этого хватит, — еще беззаботней откликнулся Басильев.