Уличная девчонка. Сборник юморесок

Уличная девчонка. Сборник юморесок

Вячеслав Головнин

Уличная девчонка. Сборник юморесок

Мы на диете

— Сначала воду пробейте, как обычно, — сказала Олеся продавщице, передавая той пустую бутыль на обмен.

Она с мужем регулярно наведывалась в этот поселковый магазин за продуктами в течение всего дачного сезона, с мая месяца до октября. Главной проблемой в этом дачном посёлке была вода. Та вода, которая текла из колонок, была технической и годилась только для полива огородов, а питьевую воду приходилось покупать в магазине.

Состоятельные дачники бурили на своих участках скважины, но большая их часть пила воду из колонок. Но, были и такие, которые могли себе позволить покупать питьевую воду в магазине. К таким жителям посёлка относились и Олеся с мужем.

До магазина от Олесиного дома было с полкилометра, и в магазин она ходила с мужем, который для перевозки бутыли с водой брал с собой старую садовую железную тележку, которая гремела на всю округу, оповещая Олесиных соседей, что она отправилась в поход за продуктами.

Продавщица взяла у Олеси пустую бутыль и ушла с ней на склад. Если грузчик был на месте, то воду он выносил и сгружал сразу на тележку, стоящую у входа в магазин. Если грузчика не было, то продавщице приходилось делать это самой, поскольку муж у Олеси поднимать бутыль с девятнадцатью с половиной литров воды просто опасался в силу своего возраста.

— Что ещё будете брать? — спросила продавщица, вернувшись за прилавок.

Олеся, заглядывая в список, который составляла перед походом в магазин, стала пункт за пунктом перечислять названия нужных ей продуктов. Продавщица, приносила требуемое и с каждой упаковки считывала штрих-код, а если его не было, заносила в компьютер название продукта с клавиатуры. Всё это занимало немало времени.

Когда Олеся пришла в магазин, тот был пуст, но теперь потихоньку заполнялся народом, которому ничего не оставалось, кроме как терпеливо ждать, пока Олеся исчерпает свой список:

— сливки, 0,5 л; бутылка молока; одна упаковка пресервов, филе сельди в масле; две пачки сливочного масла; два пакета сметаны; 300 г печенья овсяного с шоколадными вкраплениями; килограмм сахарного песка; три килограмма замороженного минтая, потрошённого; две пачки панировочных сухарей; пачка соли; коробка овсяных хлопьев; бутылка подсолнечного масла, с запахом; две килограммовые упаковки мороженного куриного фарша; упаковка мороженных куриных грудок с кожей; два десятка куриных яиц; полтора килограмма болгарского перца; два килограмма свежих помидор; килограмм дешёвеньких конфет; два рожка мороженого с вишней.

Олесин муж между тем время не терял, укладывая продукты в свой довольно объемный рюкзак и заполнив его, продолжил укладку продуктов в большие полиэтиленовые пакеты. Когда дело дошло до мороженого, он, кряхтя, взвалил на себя битком набитый рюкзак и, взяв в руки два пакета, один с рыбой, другой с мясом, сказал жене:

— Олеся, я на выход, остатки несёшь ты.

— Иди, — кивком отпустила Олеся мужа и продолжила зачитывать свой список:

— Десять пакетов китикета с курицей в желе; килограммовую упаковку сухого корма для кошек.

За Олесей выстроилась целая очередь покупателей, и заметим, кстати, что ни у кого из них не было медицинской маски, впрочем, как не было её у Олеси и у продавщицы. Надоело за весну и лето народу маски носить.

Продавщица отпускала Олесе товар уже не меньше четверти часа и люди, стоявшие в очереди, нетерпеливо переминались с ноги на ногу. В помещении явственно сгущалось напряжение от полутора десятков ожидающих своей очереди людей.

— Ну, вроде бы всё, — сказала Олеся, убирая список в карман. Очередь, как единая коллективная сущность, не смогла удержать облегчённого вздоха.

— Хлеб будете брать? — спросила продавщица.

Очередь насторожилась.

— Нет, — ответила Олеся, — мы с мужем на диете.

Продавщица рухнула на прилавок и затряслась в припадке смеха. В очереди, сначала раздались отдельные смешки, постепенно переходящие в громкий ржач.

— И чё я смешного сказала-то? — недоумённо спросила Олеся, дождавшись небольшой паузы.

Продавщица, успевшая выпрямиться, опять согнулась в приступе смеха. Очередь ржала уже вся, снимая накопившееся раздражение. Через пару минут, отсмеявшись, продавщица смогла снять с Олесиной карты нужную сумму и, отпуская её, сказала вслед:

— Пока вы на диете сидите, в следующий раз приходите пораньше, с утра народу мало, а хлеб нам раньше одиннадцати не привозят.

Ижевск, Воложка, 25 сентября 2020 г.

* * *

Уличная девчонка

Эта история случилась, когда Олеся училась в седьмом классе, и она жила с матерью и отчимом в старом деревянном доме на улице Ленина, построенном ещё родителями отца, то есть её дедушкой и бабушкой. Через год его снесут, а их семья получит двухкомнатную квартиру со смежными комнатами. У Олеси был ещё брат, который в описываемый период времени служил в армии. Потом, когда брат вернулся, они еще много лет делили вдвоём большую проходную комнату, а мать с отчимом занимали маленькую, смежную. Потом с этой квартирой было, много ещё чего связано, но это уже совершенно другие истории, отнюдь не смешные.

Девочки к седьмому классу входили в тот возраст, когда они начинают заботиться о своей внешности, а в СССР, в 60-е годы, как, впрочем, в любой другой период её истории с косметическими средствами для женщин было, мягко говоря, неважно. Помню ещё, как в 79-ом году, будучи в городе Ленинграде на курсах повышения квалификации несколько раз ездил домой повидаться с семьей и каждый раз привозил жене шампуни, кремы и духи, доставляя ей немалую радость.

В это время в нашем городе появилось в продаже туалетное мыло с хной и с красивым названием 'Гаянэ'. После мытья головы этим мылом, волосы приобретали каштановый оттенок и то ли в силу этих причин, то ли других, оставшихся неизвестными, мыло получило у женщин мегапопулярность и мгновенно исчезло с прилавков, оставшись доступным только лишь для лиц, для которых слово 'дефицит' было незнакомым.

Узнав о таком чуде, Олеся попросила отчима, собиравшегося в командировку, в Москву купить ей несколько брусков этого мыла.

Отчим уехал на неделю, и всё это время Олеся нетерпеливо ждала его возращения. Не утерпев, она похвасталась своей близкой подружке Софье Письменной, жившей на их улице неподалёку, что заказала мыло Гаянэ отчиму и когда он его привезёт, она так и быть один брусочек Софье подарит. Проболталась и тут же пожалела об этом, потому что всё оставшееся время до приезда отчима, Софья ныла и зудела, что в её семье женщин трое, кроме неё есть ещё бабушка и мама и им одного брусочка явно будет мало. Достала Олесю до того, что та вспомнила старую обиду и сказала Софье:

— Не твоя ли бабуля обозвала меня уличной девчонкой в прошлом году, и не твоя ли мама нажаловалась моей, что я тебя побила. За дело побила, если ещё не забыла. Кто ей тогда наябедничал?

— Олеся, вот те крест, я не ябедничала. Мы тогда всей семьёй в городскую баню пошли, своя на ремонте была. Вот мама с бабушкой на мне синяки и обнаружили.

— А ты не могла меня не выдавать? Сказала бы, что тебя в школе с лестницы столкнули на переменке.

— Я так и сказала, но синяков ты мне понаставила, как, ни на какой лестнице не получишь.

Олеся промолчала, досадливо махнув рукой. Что сейчас говорить об этом. Дело прошлое.

— Ладно, — выдавила она из себя сквозь зубы, — всё-таки ты у меня единственная близкая подруга, получишь два брусочка.

— Ну, Олесенька, заныла Соня, — а бабушке-то.

— Бабке не дам, — отрезала Олеся, — я ей 'уличную девчонку' ни в жизнь не прощу.

Софья продолжала ныть и канючить, но Олеся была непреклонна.

И вот, наступил день, которого Олеся с Софьей ждали с нетерпением целую неделю. Сегодня отчим приезжал из командировки.

Приехал он после обеда, Олеся только успела посуду помыть. Так на шею отчиму с мокрыми руками и бросилась. В руках у него была хозяйственная сумка, но когда Олеся сунула туда свой нос, отчим сказал ей:

— Не волнуйся, Олесенька, я выполнил заказ, купил 30 брусков твоего мыла, вам с мамой надолго хватит. Иди в сени, я рюкзак там оставил, это мыло, знаешь ли, почему-то не очень вкусно пахнет. Так что в избу его не заноси.

Олеся вышла в сени и сразу же учуяла неприятный запах, о котором говорил отчим. У неё зародилось сомнение, что что-то тут неладно.

Открыв рюкзак, она увидела брусочки туалетного мыла в бумажной обёртке. Достав один брусок, она прочитала его название: 'Гигиена'. Название было напечатано крупным шрифтом, а мелким шрифтом, ниже было написано: 'с карболовой кислотой'.

Что такое карболка Олеся знала, поэтому прочитав эту надпись, на неё напал смех, а на глазах выступили слёзы от досады на отчима, на себя, на Софью, перед которой ей теперь придётся извиняться и как-то объясняться.

Между тем, в сенях все пропитывалось запахом карболки, но Олеся этого не замечала. Она уже обдумывала план, как подбросить Софьиной бабушке несколько брусков этого вонючего мыла.

— Уличная девчонка, говоришь, — шептала она про себя, — ну, так я тебе ещё устрою весёлую жизнь.

Ижевск, Воложка, 29 сентября 2020 г.

* * *

Без трёх три

Эта история случилась не с Олесей, а с её подругой, Дусей Фонарёвой. На самом деле её звали Люся, и фамилия у неё была другая, но любила она, общаясь с подругами, бравируя, называть себя Дусяткой Фонарёвой.

Познакомились они просто, оказавшись соседками по коммунальной квартире. Попала туда Олеся по обмену жилой площади, переехав поближе к университету, в котором она работала. Квартира была 4-х комнатная, старой планировки, с высокими потолками и большим метражом как жилых комнат, так и всех прочих помещений. В кухне свободно уместились 4 небольших столика, по одному на каждую хозяйку.

Там соседи обычно и вели разговоры. Люся курила, а потому выходила на кухню часто. Олеся к тому времени тоже пристрастилась к этой вредной привычке. У неё мать курила, брат и муж. Попробуй тут удержись, когда вокруг тебя все дымят. В то время все мы были молодыми и в этом плане не особенно умными. Подражали старшему поколению, которое прошло через годы войны, а они тогда курили практически все поголовно. Жизнь была такая.

Вот как-то раз на этой коммунальной кухне и прозвучала история, о которой я хочу рассказать. Собственно говоря, не история даже, а просто смешной случай. Несколько лет тому назад, когда Люся только окончила школу, она случайно увидела в газете объявление о приёме в городе Ленинграде на курсы геодезистов, и недолго думая, подала туда документы и к её немалому удивлению была принята. Оказалось, она поступила не просто на курсы, а в ПТУ (профессионально-техническое училище) довольно широкого профиля, которое, кроме прочего, готовило рабочих по специальности 'геодезист'. Выпускники средней школы обучались по этой специальности 10 месяцев.

Люся поехала, поскольку иногородние учащиеся обеспечивались общежитием и бесплатным трёхразовым питанием. Кроме этого платили небольшую стипендию.

Год учёбы пролетел быстро и незаметно. С мая месяца начались практические занятия на воздухе, а в конце июня должен был состояться выпуск.

Вот в один из таких летних дней, после практических занятий Люся вместе с подругами из училища шла по улице. Девчата, в составе 5-6 человек, весело переговаривались между собой, обсуждая свои девичьи проблемы. Кто-то из них рассказал что-то смешное и девочки смеялись на всю улицу. Одна из них спросила, ни к кому специально не обращаясь:

— А мы на трехчасовой сеанс успеваем?

Кто-то из девчат ответил:

— Так нужно у прохожих время спросить.

Как раз навстречу этой стайке девиц шёл мужчина лет 30-ти, который увидев перед собой молодых красивых и чему-то улыбающихся девушек тоже разулыбался, приветливо их разглядывая.

Ближняя к нему девушка спросила у него:

— Скажите, пожалуйста, который час?

Мужчина, продолжая улыбаться во весь рот, взглянул на свои ручные часы и ответил:

— Без тлёх тли.

— Что тут с нами было, — продолжала рассказывать Люся, — трудно описать словами. Я лично только что не описалась от смеха. Все девчонки попадали, где стояли. Ржач стоял такой, что на нас оглядывались не только оказавшиеся неподалёку прохожие, но люди даже высовывались из окон.

— А что мужчина? — спросила Люсю Олеся.

— Сбежал. Напугали мы его знатно. Бежал и оглядывался, бедняга.

— Сам виноват, — заключила Олеся, — если картавишь, то должен избегать таких слов, которые плохо произносишь. Что ему стоило сказать, например, без пяти минут пятнадцать.

— Ну, вот получилось так, как получилось, — сказала Люся, бросая потухшую папиросу в старую консервную банку, служившую им пепельницей. — Кстати, в кино мы тогда опоздали. Помню, что зашли в какое-то кафе и ели мороженое и пили кофе. И долго еще смеялись над тем бедолагой.

Ижевск, Воложка, 29 сентября 2020 г.

* * *

Кот Батон

Этот кот появился в семье Олеси совершенно некстати. Ещё и года не прошло, как у них умерла старая кошка по прозвищу Кейса, породы 'лесная норвежская', и Олеся с мужем не успели отдохнуть, насладиться свободой от той обязанности, которую вы взваливаете на свои плечи, когда заводите в своём доме кошку или кота, или какое-либо другое существо, неважно, какое оно, разумное, неразумное или полуразумное.

Тем летом у Олеси с мужем на даче гостила дочь с тремя своими старшими дочерями (младших, Эммы и Лукаса тогда ещё не было, они родились позже). Вот младшая из них, Лея, и притащила домой этого кота. Было видно, что кот молодой, чуть больше года, чистый и ухоженный, а, следовательно, домашний.

— И как же тебя зовут? — спросила Олеся, поднимая кота на руки.

— Его зовут Батон, — заявила Лея.

Кота покормили, и он прожил у Олеси около недели. Кот оказался необычайно ласковым и игривым, внучки не расставались с ним круглые сутки, разлучаясь только по ночам, которые кот проводил на крыльце, на коврике. Окрасом Батон был чёрно-белым, причем чёрного и белого было примерно поровну. Хвост и спинка чёрные, лапки и брюшко белые. Нос белый с белым пятнышком на лбу, голова и ушки чёрные. Шейка чёрно-белая вперемешку.

Через неделю к Олесе зашёл сосед, Вовка Малинин, бывший железнодорожник, всю жизнь проработавший машинистом, ныне уже покойный, и увидев кота сразу сказал:

— Олеся, а кот-то ведь Вали Семушиной.

— Слушай, Володя, — ответила ему Олеся, — сделай одолжение, не говори ей про кота ещё два дня. Я сама ей его принесу. Дело в том, что мы в субботу уезжаем, провожаем дочь с внучками. Кот, если и сунется к нам, никого из нас не будет, а мы вернёмся только через неделю. И девочки не расстроятся, что у них кота забирают.

— Ладно, Олеся, как скажешь. Я же понимаю. Внучки-то, поди, играют с ним.

— Целыми днями, — махнула рукой Олеся.

Валя Семушина пришла через час после ухода Вовки.

— Олеся, я прослышала, что мой кот у тебя?

— Вовка Малинин сказал? — спросила Олеся.

Валя кивнула.