Призрак в подарок

Призрак в подарок

— Вы верите в призраков?

— А разве такое бывает?

— Не знаю, не видел.

( Из разговора двух привидений).

Часть 1.

"История поучительная: не все то золото, что у коня дареного во рту".

Глава 1.

Вся моя жизнь пошла под хвост мерзкому жирному коту. За что он так со мною? Разве я не выслушивала его стенания по поводу несчастной женитьбы, его избалованных детей и так надоевшего богатства? Разве я не была его утешительницей и терпеливой слушательницей? Да и не только. Совершенно, не только утешительницей. Восемь лет состоять в любовницах крупного предпринимателя города. Семь лет одиночества по выходным и праздникам. Семь лет пустых надежд и ожиданий. Сколько можно! Мне уже тридцать. Не девочка. Пора и семью заводить, не говоря уже о детях.

Ну да, возил за границу, даже в Австрию один раз слетали вместе, якобы в командировку. Меха, драгоценности, рестораны, казино, да, было... но мне разве этого надо было? Нет, я же мечтала, что он вот-вот разведется, и сделает меня своей единственной и неповторимой, а ту мымру сорокопятилет оставит ни с чем. Эх, обманул, значит. Попользовался моим стройным телом, моими мозгами, между прочим я финансовый директор в его фирме, была.... и бросил. Как старую, ненужную игрушку, которая надоела или сломалась.

— Гад и сволочь! — воскликнула я, и стукнула кулаком по барной стойке.

— Что, простите? — не понял бармен, взбивающий в шейкере коктейль.

Кругом гремела музыка, толкались люди, кто за выпивкой, кто на танцполе. Только мне не хотелось танцевать и веселиться, мне хотелось напиться до поросячьего визга. Так горько и тошно на душе, хоть вой. Вспомнилось вдруг, что я все-таки сумела ему отомстить, ага, вывела часть активов в благотворительный фонд, хаха...в помощь детям-инвалидам и престарелым одиноким людям. Пусть поищет, а коли найдет, так попытается вернуть. Фигушки! Благотворительность еще никто не смог отсудить обратно.

Залпом выпила рюмку водки и велела налить еще. Бармен покачал головой, но выполнил мое требование без возражений. Так-то лучше! Отвела в сторону волосы, белокурые и вьющиеся, между прочим от природы, без перманента и бигудей, и уставилась мрачным взором на рюмку. Что-то пить в одиночестве совершенно расхотелось, но и звать кого-либо из присутствующих, чтобы разделить со мною горе не было желания.

— Ладно. Последняя и домой, — пробормотала я, опрокидывая в себя горькую.

Пошатываясь, двинула к выходу из бара и на пути даже ни с кем не столкнулась. Посмеиваясь про себя, что, мол, должно же мне хоть в чем-то повезти, толкнула дверь и вышла на улицу. Похолодало, хотя на дворе июль, днем жара была под тридцать пять градусов. Поежилась, кутаясь в легкий пиджачок, и наметила путь до станции метро. Улица освещалась неплохо, идти было вроде бы недалеко и потому не страшно.

Пока шла к зданию с яркосветящейся буквой "М" (метро), размышляла, что же я сделала не правильно. Почему мужчина, который сходил по тебе с ума, не играя при этом, уж в этом я была уверена, вдруг говорит, что нам надо расстаться? Жена что-то заподозрила, или ей донесли? Мол, шеф крутит за ее спиной роман со своим финансовым директором. А может она нас видела? Где? В ресторане или в опере?

А, да кого это сейчас интересует. Важно другое, он выбрал не меня. А ее! Грымзу, страшную и с отвратным характером, так он мне говорил. Я должна ее увидеть и убедиться, правда она страшная и ужасная, или он и тут мне солгал.

Завтра, я увижу ее завтра. А сейчас мне надо добраться до дома, — уговаривала я себя, заходя в метро, затем следуя с потоком людей по коридорам, спускаясь на эскалаторе, занимая место в вагоне...

Рабочее место я потеряла, что было обиднее вдвойне. Кто выстроил ему идеальную схему по минимализации налогообложения, кто заключил выгодные кредитные договоры с банками, которые позволили фирме набрать обороты и мощь. Не он же?! И меня же уволили по соглашению сторон! Гад ползучий!

Выйдя из метро на своей станции, я не заметила, что за мною кто-то идет. Будь я трезвая, рванула бы испуганно вперед — скорее добраться до своего подъезда. Я же еще и туфель решила повытряхивать. Лезут тут всякие камушки в туфлю...гады ползучие.

"Хм, — остановилась я, задумавшись, — а к чему это у меня на языке вертятся одни и те же ругательства".

Так не пойдет! Набрала побольше воздуха в легкие и как заору на всю улицу благим матом, отборного сорта, размахивая руками так, словно бью своего шефа, а еще и ножкой.

— Убью, ложкой сердце выковыряю, только еще подойди ко мне! — напоследок выкрикнула я, и опять не заметила, как удирала со всех ног чья-то тень. Больше крадущихся следом быть не могло.

Однако после дикого ора сдулась, как воздушный шарик, и еле доволокла себя до скамьи. Подняла голову вверх и посмотрела на Луну, такую огромную и величественную. Звезды подмигивают, сплетницы этакие. Уверена, сейчас меня обсуждают, вона как хихикают. Так мерзко-мерзко.

До меня не сразу дошло, что со мною рядом на скамье сидит еще кто-то, и этот кто-то смеется.

— Крафавица, — прошепелявил этот кто-то, и тронул меня за локоть, — пофто так горюешь?

Я неловко повернула голову, которая почему-то начала гудеть, и попыталась сосредоточить свой взгляд на сгорбленной фигуре.

— А вы кто, собственно...это...что? — ну, точно упилась я в стельку.

Голова закружилась, пришлось схватить себя за подбородок, стараясь удержать голову ровно.

— Доченька, говорю, что случилось? — спросили меня снова.

— Почему доченька? Вы кто? — не поняла я.

— Баба Матрена, кто-кто...живу я недалече тут. Обидел кто тебя?

Я тяжко вздохнула, пустила слезу и ...блин, короче меня понесло — нажаловалась. Бабуля, лица которой мне никак не удавалось рассмотреть по причине нечеткой фокусировки взгляда, качала сочувствующе головой и охала-ахала.

— Да, мужики и такие попадаются, доченька, да ты не волнуйся....не плачь. Не твой он. Слушай, девонька, а купи у меня домик за городом, а? Я вижу ты при деньгах, а мне ой как надо-о-о-о...больная я совсем, лечиться надо, а денег нетути. Только домик с землей, и все. Купи, а?

Я икнула и кивнула головой.

— Помочь надо, — нахмурилась. — Да только как это...я же кажись того...пьяная. Никак сейчас нельзя, завтра, приходите завтра, и купим. А то как же...

Зевота вдруг напала такая, что глаза стали слипаться.

— Да ты только согласись, милая, скажи да, покупаю, а остальное мы позже обстряпаем. Ну же, милая, соглашайся? Домик двухэтажный, старинный, усадьба раньше была дворянская, да мне в наследство достался, земельки опять же соток пятнадцать будет, а? Соглашайся, тебе сейчас самое то, за город жить уехать, отдохнешь там, сил наберешься, — тараторила бабуля, нагоняя на меня тоску и сонливость.

— А сама...куда потом?

Что-то сквозь алкогольные поры пыталось достучаться до моего мозга, который по деловым вопросам всегда работал исправно, но видимо не в этот раз. Да где ж это видано, вот так, среди ночи, на скамье покупать дом с землей.

— Не волнуйся, мой век короткий...дай Бог, в больничке приберет мою душу...а тебе еще жить да жить, и мужик у тебя будет, — глаза бабули вдруг как-то неестественно сверкнули, заставив меня замереть. — И семья еще сложится, вот увидишь, ты только домик мой купи и все будет отлично.

Пытаясь осмыслить сказанное, едва не свалилась. Меня успели подхватить и прижать к спинке скамьи.

— А была не была...где расписаться? — махнула я рукой.

— Только скажи: да, я согласна стать новой хозяйкой усадьбы князя Рукавишникова, что в Зыбнове. А завтра документы пришлю с нарочным, — и вцепилась в мою руку мертвой хваткой.

Поморщилась от боли, отметив, что бабуля вдруг шепелявость потеряла.

— Бабулечка, до дома проводишь? — устало спросила я. — Не дойду, что-то плохо мне.

— А как же? Провожу, милая, до дома...провожу.

— Ну, ладно, в деревню — это хорошо. Я согласна стать...быть...ик, — забыла что говорила, опустив голову на грудь.

— Деточка, дальше говори — стать новой хозяйкой.

Вскинула голову, собралась с мыслями и кое-как повторила за пожилой дамой: "согласна стать новой хозяйкой усадьбы князя Рукавишникова, что в Зыбнове".

— Скажи еще: добровольно забираю право распоряжаться всем, что есть в усадьбе, без принуждения и с легким сердцем.

Мне вдруг захотелось в туалет, я встала и пошла в сторону своего дома. Оставалось немного до подъезда, только бы дойти. Бабуля не отставала, придерживая меня за локоток, и настойчиво требовала повторять за нею, что я и делала, лишь бы не отпустила. Упасть, даже в нетрезвом состоянии, было бы позором для меня.

Когда я сказала, все что от меня требовалось, передо мною распахнулась дверь в подъезд и бабуля испарилась. Как я добралась до квартиры, помнила смутно, зато утром стало не до воспоминаний о чем бы то ни было. Где же альказельцер?

Самое странное было после вчерашней вылазки в бар и утреннего похмелье, ибо я в принципе никогда так раньше не напивалась, было то, что я отчетливо помнила весь разговор с той странной старушкой. И каждые пять минут прислушивалась, не зазвонит ли телефон, что бы потребовать старческим голосом явиться в многофункциональный центр госуслуг для регистрации сделки купли-продажи. Хаотично пыталась вспомнить, попивая кофе, сколько же бабуля заломила за развалюху-домик. Но цифры почему-то ускользали от меня. Неужели мы даже о цене не сговорились?

В это утро мысль приобрести дом с участком мне не показалась бредом, напротив, мне этого очень сильно захотелось. И было бы искренне жаль, если бы бабуля меня разыграла. Почему, спрашивается, меня это бы опечалило? Может мое состояние уныния и депрессии заставляло уехать из города, подальше от него. Любила ли я, не знаю. Думаю, скорее всего, было задето мое женское самолюбие, тщеславие, ведь я считалась весьма преуспевающей и миловидной дамой, многие мужчины говорили, что я обладаю необычайным шармом. Пристально разглядывая себя в зеркале, пыталась найти морщинки. А их почему-то не было, не смотря на мой возраст. Хотя если буду много страдать и реветь, как дура, очень быстро появятся. Все-таки уже тридцать стукнуло.

Тяжело вздохнув, бросив на себя последний взгляд в зеркало, в котором отразилось бледное лицо с огромными, чуть раскосыми глазами зеленого цвета, высокими скулами и прямым носом, белокурыми пышными волосами ниже плеч, отвернулась. Надо бы душ принять, да поспать еще. Только собралась идти к ванной, как раздался дверной звонок. Испуганно замерла, послушала еще пару трелей соловья и подошла к двери.

Глянув в глазок, увидела молодого человека в костюме, спросила:

— Кто?

— Из нотариальной палаты нарочный. Примите пакет от нотариуса.

Накинула цепочку на дверь и открыла. Каково же было мое удивление, когда я забрала у посыльного увесистый пакет. Закрыв дверь, прошла в зал и, присев на мягкий диван, стала распечатывать конверт. В нем оказались странные документы: дарственная, заверенная нотариально, осталось только поставить в ней подпись и сдать на регистрацию в отдел МФЦ. Так, а это что? Карта с подробным описанием пути до какого Зыбнова. Сто километров от города! Ничего себе недалеко от города. Я уже сообразила, что этот пакет был подготовлен бабушкой Матреной, но вот что странно. Дата на документе стояла вчерашняя. Откуда, спрашивается, бабуля узнала мои паспортные данные, место жительства и фамилию с именем, а? И как она могла составить документы, не зная наверняка, что я соглашусь приобрести дом. Стоп! Так это же не купчая, а дарственная! Она мне его подарила?

Опустив руки с документами на колени, уставилась в одну точку, задумавшись. Что я там бормотала под ее диктовку? "Согласна стать новой хозяйкой усадьбы князя Рукавишникова, что в Зыбново. Добровольно забираю право распоряжаться всем, что есть в усадьбе, без принуждения и с легким сердцем". Ой-ё, чует мое сердце, опять на кота нарвалась, только в мешке. Что-то со звоном выпало из конверта — ключи. Подняла, повертела связку из пяти ключей, рассматривая их. Два современных обычных, один вроде бы от навесного замка, а вот два выглядят так, будто их выковали этак в веке восемнадцатом. Все в ржавчине, со старинными вензелями. Мда.

И так сильно захотелось взглянуть на эту усадьбу хоть одним глазком, что даже руки зачесались. Кому бы позвонить, посоветоваться, брать дом и нет. Маме не стану, она мне и так простить не может, что я с женатым связалась, а узнает о доме с участком, сама в него переедет и жить мне там не позволит. Так, Ленке, подруге моей? Так она тоже в его фирме работает, еще разболтает. А больше-то и некому. Хм. Вот ведь, и друзей всех растеряла из-за гада ползучего. Требовал, чтобы никого более рядом со мною не было, а сам.... Тьфу. Так, все решено, поеду и оформлю принятие дарения. Надо только машину из ремонта забрать, заехать в магазин, затариться продуктами да вещами для хозяйственных целей. Там-то поди ничего нет, ни мыла, ни шампуней, ни половых тряпок...да вообще, много чего надо купить.

Собралась я быстро, скидала личные вещи в две сумки, паспорт, документы на дом, деньги, карточки банковские тоже не забыла, на них-то и лежала большая сумма денег. Кое-как дошла до метро, проехала три станции и вышла недалеко от сервиса. Забрала свою "Тойоту РАВ-4", закинула сумки в багажник и махнула в МФЦ. Удивительно, по электронной очереди проскочила за час, все подписала, сдала договор дарения, все прилагающиеся к нему справки от бабули, получила расписку и махнула в гипермаркет. Выбралась из магазина только к семи вечера, посидела на парковке в машине, изучая карту, и когда поняла по какому маршруту ехать, вырулила со стоянки. Ну, Зыбново, держись, к тебе едет Карина Майер.

* * *

Словно в бульварном готическом романе, к Зыбнову я подъехала, когда уже начало смеркаться. Естественно я вначале свернула не туда, затем выбрала не ту проселочную дорогу, и в результате ожидаемые два часа пути, из которых час по городу, а остальное по трассе и внедорожью заняло у меня часа четыре. Есть хотелось и спать, последнее, кстати, весьма раздражало. Почему я стала какой-то соней, раньше мне хватало пяти-шести часов, чтобы чувствовать себя огурчиком с утра, а теперь надо как минимум часов девять для сна. Неужели возраст виноват?

Покосившийся указатель "Зыбново" меня осчастливил несказанно, но странная темень в деревне напугала. У них тут электрических столбов вообще не наблюдалось, хотя нет...вот же, есть. Потом до меня дошло, что столбы-то есть, а вот уличных фонарей нет. Жуть. Непривычно, по крайней мере, мне — городской жительнице. И спросить-то не у кого — правильно еду или нет. Ориентируясь по письменным указаниям бабули, свернула возле водонапорной башни направо и углубилась в пролесок, откуда вынырнула на дорогу, бегущую сквозь распаханное поле. Вскоре показался двухметровый забор. Хм, между прочим довольно добротный, металлический. Дорога уперлась прямо в ворота с навесным замком. Ага, может и ключик у меня найдется к нему.