Мир "Цельнометаллического алхимика" - Зимний вечер в Бриггсе

— Что, Ишвар уже процветает твоими стараниями? — поддав в голос ехидцы и стараясь не показывать удовлетворения от возвращения единственного собеседника, поинтересовался Багровый.

— Частично, — вдруг широко улыбнулся Майлз с такой детской радостью на лице, что Кимбли аж прикусил язык, останавливая поток дальнейших подковырок. — Но Ишвар снова живет. И на моей земле мир. Пока сидел здесь, сам не понимал, как скучал по дому. Но все-таки решил заскочить в гости по старой памяти ...

— Добро пожаловать, — практически уже на правах хозяина (он здесь целую зиму провел, а некоторые съехали) сообщил Кимбли.

— Пробуду здесь две недели, — сообщил Майлз. — Если могу чем помочь — обращайся...

— Вообще-то... — начал Кимбли, но замолчал.

Майлз замер в ожидании продолжения. Багровый поморщился, но, придушив въевшуюся в кровь и плоть нелюбовь к ишваритам и просьбам, пояснил:

— Собираюсь уехать из Бриггса. Хочу податься в Син, выбираю дорогу поудобнее. Подумал, что ты неплохо знаешь южные районы...

— Давай прикинем, — согласился Майлз и вдруг фыркнул. — Честно скажу, Оливия вздохнет с облегчением, когда ты отсюда испаришься...

Кимбли поморщился. Но весь вечер они просидели, разрабатывая маршрут тайной переброски Багрового алхимика через Аместрийскую территорию, а потом через границу на земли Сина. Уже в ночи Майлз ушел в казармы, но тут же вернулся и бросил на ладонь Багрового кошелек:

— Не очень много, но при разумной трате на месяц тебе хватит, — сообщил он.

— Зачем это? — изумился Кимбли.

Майлз пожал плечами.

— За такое благое дело, как твой отъезд из Бриггса, не грех и заплатить...

— То есть, можно получить больше? — живо заинтересовался Кимбли.

— Не зарывайся, — посоветовал Майлз с насмешкой, и Кимбли вдруг сам весело фыркнул в ответ.

— Завтра помогу тебе достать билеты на поезд. Правда, уже вечером. На рассвете по старой памяти хочу сходить с ребятами в патруль.

— Завтра так завтра, — кивнул Багровый. — Привет Оливии. Жаль, что не смогу поучаствовать в празднике в честь моего отъезда.

— Удачи тебе, Багровый.

— Тебе удачи. На завтра... — буркнул Кимбли.

— Да, пригодится, — согласился Майлз и коротко отсалютовал. Кимбли лишь поморщился в ответ на военный салют.

На следующий день Багровый неторопливо собрал рюкзак — житейские мелочи, еда в дорогу из столовой (Кимбли лично проследил, как повар вытаскивал мясо из супа, дабы не траванул от большой любви) и два тома по алхимии — крепости они все равно ни к чему, а работы оказались интересными, наведя Кимбли на мысли, как усилить алхимическую реакцию без философского камня. В ожидании Майлза Багровый прилег на кровать и сам не заметил, как задремал.

Проснулся он уже утром. Майор, похоже, так не объявился ввечеру, игнорируя обещание, и Кимбли решил помочь себе сам, прихватив рюкзак и направившись в сторону казарм. И на подходе к казармам разом напоролся на мрачные взгляды военных. Несмотря на раннее утро, народ не спал. Кимбли изумленно осматривался, пока не перехватил разговор двух вояк:

— Снежная королева в бешенстве... Разведчики уже вернулись... Похоже, безнадежно... Никого не осталось, все погибли.

— Кто погиб? — внезапно метнулся к говорившим Кимбли.

Те, завидев Багрового, разом подобрались.

— Кто погиб, я спрашиваю, — уже спокойнее повторил алхимик.

— Группа, которая уходила вчера, — ответил парень в чине капитана. — Все мертвы...

— Та, где был Майлз? — вдруг дошло до Кимбли.

Военные только кивнули. Ошарашенный алхимик замер, несколько секунд переваривал информацию и медленно пошел вниз по лестнице. Уже выйдя на крепостной двор, он оглянулся. Несмотря на утро, в кабинете Оливии горел свет — видимо, остался еще с ночи. Кимбли постоял немного, подумал было о том, что мог бы предложить свою помощь, чтобы... Что? Отомстить? За убитого ишварита? Кимбли даже фыркнул, давясь смехом. Лучше бы никто и никогда не узнал, какая дурацкая мысль посетила Багрового. Алхимик упрямо мотнул головой, решительно прошел мимо охранников, которые, похоже, не без облегчения открыли перед ним ворота, и зашагал к городу, чтобы сесть на ближайший поезд.

Глава 2

Дорога оказалась не так длинна, как он предполагал, хотя, конечно, доехать на машине было бы куда приятнее. Кимбли, изрядно проголодавшийся к обеду, дошагал до вокзала, чтобы с прискорбием выяснить, что ближайший поезд ожидается только вечером, и шлепнулся на лавочку, чтобы отдохнули ноющие ноги. Так он и сидел, свесив голову и устало ссутулившись, когда кто-то пристроился неподалеку. Кимбли скосил взгляд. Рядом расположился худощавый дедок, которому явно давно пора было сыграть в ящик, и придурковато скалился в беззубой улыбке.

— Что, сынок, уезжаешь? — поинтересовался он.

— Надеюсь, — буркнул Кимбли.

Старичок кивнул с пониманием.

— Не удалось, значит, в нашем городе тебе найти счастья...

— Не удалось, — на последних остатках терпения согласился Кимбли, чувствуя, что внутри поднимается тихое бешенство, и думая, как дедуля должен возблагодарить весь сонм богов за то, что алхимик лишился татуировок. Разговор с навязчивым собеседником в былые времена вполне мог закончиться одним хлопком.

— Ну, ничего, — успокоил дедок. — Сейчас домой вернешься, родные обрадуются...

— Нет у меня никого, — уже откровенно сквозь зубы процедил Кимбли.

— Да неужто? — вдруг встрепенулся собеседник и словно бы обрадовался, но тут же торопливо забормотал: — Ах, беда-то какая... И с работой не сложилось, и родни нет...

Кимбли уже открыл было рот, чтобы заткнуть деда и послать его куда подальше, как вдруг тот, жестом предложив подвинуться поближе, подмигнул и мотнул головой в сторону гор.

— А не хочешь себя попробовать в Драхме?

— Где? — не понял Багровый.

— В Драхме, — невозмутимо повторил старик. — Уж поверь, там не то, что здесь. Люди лучше живут. Будешь сытно есть, прилично одеваться, работу хорошую найдешь... Что тебе в Аместрисе делать?

Кимбли вдруг застыл, впервые задумавшись о Драхме. Самый лютый враг из всех соседей Аместриса, ненавистный настолько, что Багровому даже в голову не пришло посмотреть на север, когда встал выбор, куда бежать. А ведь почему бы и нет? Может, и правда — в Драхму? В драхмийскую армию, чтобы можно было опять... взрывать... уничтожать... Аместрийские поселения, скорее всего. Да какая, впрочем, разница, если у него снова появится цель в жизни, и место в армии, и возможность заниматься тем, что он делает лучше всех...

Кимбли пришел в себя после легкого потрясения и с новоявленным интересом уставился на дедка.

— Так граница закрыта... — осторожно напомнил он.

Дед снова расплылся в улыбке.

— Закрыта, сынок, закрыта. Только я тропы знаю. Могу провести...

— И что за это попросишь?

Старик по-дурацки захихикал и даже отмахнулся, пальцем показав на Кимбли с головы до ног.

— Да брось, парень. Какой с тебя сейчас спрос?

Багровый опешил, но сдержался, вдруг представив себя со стороны. Старый, бывший когда-то светлым костюм, сильно изношенный за зиму; потрепанный плащ сверху — единственный гражданского кроя, найденный в крепости; видавшие виды военные ботинки; длинные черные волосы, перевязанные простой веревкой. Н-да. И правда, что с такого взять?

— Я тебя на ту сторону проведу, скажу, где потом меня сможешь найти, — доверительно зашептал старик. — Вот как на ноги встанешь, так и придешь на встречу и от щедрот своих принесешь, что не жалко. Уж поверь, я тогда больше получу, чем сейчас с тебя медяшки стряхивать...

Кимбли прищурился на старика.

— И что я должен сделать?

Тот пожал плечами и кивнул на вокзальные часы.

— Через три часа встретимся на выходе из города, у зеленого дома в конце во-о-он той улицы. Засветло выступим. Ночь пройдем — сейчас полнолуние, не заблудимся — под утро передохнем и выйдем через пещеры уже в Драхме. Завтра уже ты себя совсем другим человеком почувствуешь...

— По рукам, — согласился Багровый. Старичок довольно потер ладошки и быстро удалился.

Кимбли снова задумался. Идея с драхмийской армией начинала нравиться ему все больше и больше. Если генерал-лейтенант Оливия Мила Армстронг пожалела денег и внимания на алхимика, найдутся другие, кто не пожалеет ничего. И вот тогда он покажет, чего стоит помощь Багрового.

Кимбли поднялся, закинул рюкзак на плечо и пошел прочь от вокзала в поисках заведения, где можно было бы поесть перед дорогой. Людей становилось все больше и больше, и Багровый сам не заметил, как оказался на площади, где во всю кипел воскресный рынок. Неторопливо проходя между рядами, алхимик вдруг задержал взгляд на пухленьком торговце явно не местного вида, который за завешенным яркими тканями прилавком во все горло расхваливал свой экзотический товар.

Завидев потенциального покупателя, торговец едва не выпрыгнул из-за лотка, пытаясь уцепить Кимбли за рукав.

— Подходи, подходи, без покупки не уйдешь. Таких чудес нет больше ни у кого на рынке!

Никуда не спешивший Кимбли лениво приблизился. Лоток был завален пестрыми шарфами, блестящими баночками, женскими украшениями из крупных камней, узорными тарелками. Все вещи было явно привозные.

— Синские редкости, — пояснил торговец, показывая на кучки, которыми был разложен товар. — Вот здесь что подешевле. А здесь очень дорогие. На любой кошелек найдем подарок. Что ищешь?

Кимбли пожал плечами.

— Просто смотрю...

— Себе или подруге? — не унимался торговец.

Кимбли окинул продавца мрачным взглядом и уже сделал шаг от прилавка, когда торговец в отчаянии завопил ему вслед:

— Все что душа пожелает! Напитки чудесные, сладости дивные, краски волшебные несмываемые...

— Краски? — почему-то зацепился за слово Кимбли.

— Ну да, — продавец выхватил из дорогой кучки небольшую капсулу размером с две фаланги мизинца, украшенную желто-коричневыми узорами, раскрутил ее и показал Багровому в одной половинке густой коричневый порошок. — Смотри, какая вещь изумительная. Возьми напиток — погорячее и послаще, разведи и хоть себе, хоть подруге нанеси любой рисунок. Дождись минут двадцать, пока засохнет, и рисунок останется как есть месяца два, хоть каждый день мойся. Лучше татуировки. Татуировка, она навсегда. А этот каждые два месяца менять можно...

Кимбли вдруг заинтересованно застыл. Если рассчитывать попасть в драхмийскую армию, то уж лучше сразу показать им все, на что он способен. Несмотря на то, что в крепости Бриггса татуировки среди ветеранов были в моде, после приснопамятной беседы с Оливией Багровый побоялся обращаться за помощью к местным спецам — вряд ли кто-либо в гарнизоне горел желанием вернуть Кимбли способность быстро творить алхимию, и достаточно было сделать несколько неверных движений иголкой, изуродовав узор, чтобы навеки лишить алхимика возможности использовать вместо круга ладони. Так почему бы просто не нарисовать круги на ладонях самому? На два месяца их хватит, а потом, утвердившись на новом месте, он прикажет сделать ему настоящие татуировки.

— Не врешь? Два месяца? — недоверчиво выгнул бровь Багровый.

— Дольше, клянусь! — торговец гулко хлопнулся лбом о прилавок в попытке изобразить поклон. — Но за месяц ручаюсь.

— Сколько?

Стоила чудесная краска действительно немало. Но смысла тащить с собой в Драхму аместрийские монеты Кимбли не видел — вряд ли у старого врага Аместриса на каждом углу был открыт обменный пункт аместрийской валюты. По крайней мере, драхмийских денег в Централе Багровый никогда не видел. А поймай его в Драхме с Аместрийскими сенами, так еще и примут за шпиона. Кимбли вздохнул и решительно выгреб из кошелька почти всю выданную ему Майлзом незадолго до смерти наличность. Продавец торжественно вручил покупателю цилиндрик с порошком. И вдруг, расчувствовавшись, извлек из кучи самого дешевого товара тарелку с две ладони шириной ярко-желтого цвета с изображением неизвестного науке черного зверя. За каким занятием поймал зверя художник, Кимбли мог только предположить, судя по полусогнутым задним лапам и выпученным глазам, но сама тварь была столь жуткой, что брать подарок Багровый отказался категорически. Однако продавец так упорно пихал алхимику фарфоровый шедевр — видимо, опасаясь отпугнуть подобным товаром других покупателей — что Кимбли махнул рукой и в итоге забросил тарелку в рюкзак до кучи. И тут же, уловив носом приятный аромат, пошел на запах, чтобы на оставшиеся деньги пообедать в дорогу.

Нужное место он нашел сразу. Рядом, правда, ошивались еще два парня. Один совсем еще молодой бугай — таких как Кимбли нужно было три, чтобы получилось хоть что-то подобное. И крепкий жилистый мужичок средних лет сильно оголодалого вида. Вскоре появился и знакомый дедок, разом заулыбавшийся троице как старым друзьям.

— А это еще кто? — мрачно поинтересовался Кимбли.

— Так не тебе же одному плохо в Аместрисе, — добродушно пожал плечами старик. — Вот я людям и помогаю. Ну что, пошли уже?

Троица настороженно переглянулась, но двинулась следом за дедком. Кимбли пристроился в конец процессии.

— Вы, ежели военные нагрянут, говорите, что, мол, на охоту в горы идем, — поучал дедок, для убедительности вытягивая из-за спины небольшой арбалет. — Я стреляю, а вы, значит, дичь за мной носите. Отговоримся. Не впервой.

"Мало, похоже, толку от патрулей Оливии", — не без удовлетворения отметил Кимбли и ускорил шаг, догоняя спутников.

С широкой тропы вскоре сошли на узкую тропку, которая шаг за шагом становилась все менее хоженой. Старичок бойко повел их вверх по каменным склонам, не останавливаясь, чтобы проверить ориентиры или посмотреть на карту. Солнце клонилось к закату, темнело, но небо оставалось чистым, и полная луна давала достаточно света, чтобы можно было идти дальше без опасения свалиться с обрыва. Старичок, похоже, дорогу знал отлично и предупреждал перед каждым опасным местом. Уже сильно за полночь, судя по луне, спутники вошли в темный грот, старик извлек из наваленных у входа камней факел, сообщил, что дальше они пройдут пещерами и, не сбавляя скорости, углубился в каменный лабиринт. Когда Кимбли начал спотыкаться, да и спутники его, судя по посмурневшим лицам, утвердились в подозрении, что заблудились и будут бродить здесь вечно, издали потянуло холодом, и Багровый увидел проблеск звезд на черном небе.

— Привал, — объявил дедок, обводя факелом пещеру, в которой они остановились. В углах был запасен хворост, у стен лежало сено. — До рассвета отдохнем, а утром и к людям выйдем. Честные люди всегда днем ходят — только тати по ночам шастают, — пояснил он, сноровисто разводя огонь. — Поедим — и спать.

Кимбли попробовал ложку варева, сотворенного дедком в небольшом котелке, и дальше экспериментировать над организмом отказался. Спутники посмотрели на него удивленно и подтянулись поближе к посудине, пока уставший Багровый зарывался в сено и закрывал глаза.

Проснулся он оттого, что старичок тряс его за плечо.

— Встаем, значит, — объявил дед. — Рассвело. Пошли.