Вселенная не по размеру (серия: и целой вселенной мало)

Вообще-то время кончалось у него, мне еще стандарта три учиться на базе академии. Если не четыре. Нет, есть, конечно, вариант самостоятельного обучения, но тогда мне придется мотаться по всей вселенной к кураторам и наставникам способным развить меня в нужном направлении.

— Я. С тобой. Работать. Не буду, — зло процедила я, понимая, что ему мои возражения до макроса.

— Будешь, — выпрямился он. — Ты ведь без спонсора, значит, обязательств не имеешь. Хочешь, что бы я загнал тебя в долговую рассрочку?

Долговая рассрочка — это нехорошо. Но я даже представить себе не могу причину, по которой окажусь обязанной данному индивиду.

— Попробуй, — самоуверенно пожимаю плечами.

— Ты нарвалась, птичка, — скалится он.

— У тебя все? — смотрю на ксерка.

— А если нет, то что? — его наглый взгляд прошелся вдоль моего тела.

— Твои проблемы, — обошла его по широкой дуге, благо рукав позволял.

— Ина, — позвал он.

Ну, зачем мне это? Не буду оборачиваться, все равно ведь гадость скажет. Не буду, я сказала.

— Что? — треклятое любопытство.

— Понятия не имею, от кого ты тут прячешься, но если согласишься работать со мной, я смогу тебя защитить.

С каменным лицом отворачиваюсь и иду куда шла. Главное не выдать собственного волнения.

Я не могла проколоться! Не могла и все тут. Или могла?

Пенять на собственное подозрительное поведение глупо, здесь каждый второй такой подозрительный.

Рим скоро выпускается, и он набирает группу. Это стандартная практика среди курсантов. Работать проще в группе, причем в группе, которой ты доверяешь.

Это за какие же заказы он собрался браться, если так желает заполучить именно меня в команду?

О моей специфике знает исключительно малое количество преподавателей, сама я способностями не сверкала, значит, все же кто-то из них. Вот только кто?

Рим угадал, я скрываюсь. И мне совершенно не выгодно покидать застенки академии, тем более с ним. Он не прав, меня никто не сможет защитить. И если он действительно собирает команду для рискованных заданий, значит, есть возможность попасться. Мне нельзя попадаться. Ни в коем случае.

Стоя под струями ледяной воды, я решила пока отложить проблему с ксерком. Посмотрим, что он предпримет.

В столовом отсеке меня уже поджидала Мэла. Это сине-красное недоразумение поставило перед собой целью меня добить.

— Ина, тан Анис вызывает, — радостно сообщила она.

— Мне сегодня поесть дадут или как? — тяжко вздыхаю, с тоской глядя на столы раздачи.

— Между прочим, меня вообще за курьера держат, — парировала Мэл. — Что от тебя понадобилось менталам?

— Я думала, ты мне скажешь, — смотрю на соседку вопросительно.

В самом деле, зачем преподавателю по управлению парапсихическими способностями понадобился простой техник? К макросу не сдался. Тану Анису нужна именно я, Ина Аэро, не совсем техник.

Вот только по договору об этом никто знать не должен. С чего вдруг тан Анис так подставляется?

— Что сказал?

— Что бы ты немедленно шла к нему в медитационную.

— Не судьба мне поесть, — погрустнела я.

Пришлось разворачиваться, и вопреки ворчащему желудку идти к преподавателю. И раз уж на то пошло... что этот старый извращенец опять задумал?

Медитационный центр находился в отдельном корпусе, но несмотря на дальнее расстояние, добралась я довольно быстро.

— Долго, — проворчал высокий, худощавый, лысый старик с тремя точками на лбу, замотанный в ярко-желтую простынь.

На самом деле это не простынь, а священное одеяние, и название у нее есть, но настолько мудреное, что я даже запоминать не стала.

— Новых звезд, тан Анис, — ударяю себя кулаком в грудь. Первое время подобное приветствие казалось нелепым и неуместным, а сейчас ничего, привыкла. Говорят, в давние времена наемники тем самым показывали, что их грудь не защищена и оружие за пазухой не припрятано.

— Проходи, — кивнул тан Анис.

Как только за мной закрылась дверь зала для медитаций, я быстро убедилась в отсутствии лишних ушей, после чего позволила себе расслабиться.

— Старик, ты нарушаешь правила, — укоризненно смотрю на него.

— Цыц, мелочь, — цыкнул на меня уважаемый преподаватель.

Пришлось заткнуться, и расположиться напротив тана.

Вообще-то залом для медитаций, служил старый неиспользуемый ангар. Он, конечно, перенес некоторые изменения, в частности появились, самые что ни на есть настоящие окна. Стены тут и так особой прочностью отличались, разве что пол циновками застелили, в довершение понатыкали где только можно курительных смесей, да мудрых изречений на стены нанесли. Посреди всего этого безобразия восседает тан Анис с сонным видом и скрещенными ногами.

— Как скажешь, старик, — пожимаю плечами, повторяя позу тана. — С чего начнем? — полюбопытствовала я.

— Два стандарта прошло, а почтения в тебе как при первой встрече, — поморщился тан Анис. И тут же продолжил: — Сначала по пройденному материалу. Вопросы есть? — старик уставился на меня своими немигающими глазами фиолетового цвета.

— Нет, — вздыхаю. Началась стандартная процедура.

Чему-чему, а традициям тан Анис предпочитал не изменять.

— Ты мне ничего рассказать не хочешь? — так же стандартно спросил он.

Когда мы познакомились, старик задал тот же самый вопрос, в полной уверенности, что глупая девочка поведает о собственных горестях и прочих неприятностях. Тогда я высказала все, что думаю по поводу подобной наивности. Так сказала, что старик в припадке гнева пообещал лично приложить руку к моему обучению. Проще говоря, прямо поклялся заучить до смерти.

Стоит признать, слово он держит.

— Нет.

Изо дня в день, из стандарта в стандарт, одна и та же процедура.

— А я вот хочу, — так же тяжко вздохнул он.

Я смотрела на старика и вспоминала нашу первую встречу.

Больше похожая на оборванку, я бродила по закрытому сектору одной из торговых директорий. А это означает невероятную роскошь, вплотную соседствующую с такой же невероятной нищетой.

Что я там забыла история отдельная. Но так случилось, и путь мой лежал мимо одного из малочисленных храмов. На торговых территориях храмов не строят, но и тех, что были до объявления территории торговой, не сносят, ибо грешно. Так вот о храме, древний, знатный, богатый, красивый, и судя по всему посещаемый.

Иду я себе мимо, никого не трогаю, как вдруг слышу крики и возмущенный визг. Я уж было испугалась, что по мою душу, ан нет, это полоумный монах из того самого храма выкатывается. Глаза хитрые, старческое лицо светится оскорбленной невинностью, а сам так и шарит взглядом по пустой улице. Рядом с храмами всегда пустынно, ты либо внутри совершаешь очистительное подаяние, либо не оскверняешь собой священного места.

— Поможешь — в долгу не останусь, — выдохнул старик. — Золотые горы подарю.

Не то что бы я хотела золотых гор, но помочь согласилась. Вот и ярчайший пример долговой рассрочки, которая, как известно платежом красна.

— Где он?! — орали в храме.

Старик нырнул в ближайшую подворотню, где подозрительно быстро затих.

В тот же миг на улицу высыпала вся храмовая братия.

— Мерья! — рявкнул кто-то из толпы, тыча в меня пальцем. — Где скрылось отродье в храмовых одеждах?

Ох уж мне эти элитные слои общества. У них логика примитивная, а потому обидная. Зря они меня грязным бродячим отбросом обозвали, я обиделась и указала противоположную от старика сторону, глупо хлопая глазами. Это мы умеем, в прошлой жизни научились.

За возмутителем спокойствия послали стражу, что не могло не насторожить. Сами храмовники, с малочисленными представителями местной элиты очень быстро скрылись в храме. Ну не любят богатеи ножками бегать. Им проще вызвать по коммуникатору подмогу, да ждать результатов в тепле и комфорте.

Смекнув, что дело совсем уж нечисто, я быстренько слиняла. Как говорится, с глаз долой — с радаров вон.

Старика не нашла, что меня ни капельки не расстроило. На золотые горы я действительно не рассчитывала. В общем, пошла дальше своей дорогой, которая теперь лежала в противоположную от храма сторону. Уйти успела далеко, и все больше по не самым благополучным районам. Так бы и брела, если бы в один прекрасный момент, меня не схватили за руку.

При общении со мной стоит соблюдать ряд довольно простых правил. Первое — ни в коем случае, не при каких обстоятельствах, не хватать меня за различные части тела. Неизвестный правил не знал, потому очень удивился, когда чуть не схлопотал нож под ребра.

Признаю, сглупила. Нужно было в бедро метить, это дало бы мне необходимые секунды для побега. Но как уже было сказано — я ошиблась, и нож был профессионально выбит из моих рук.

— Не кусайся, ребенок, — правую руку заломили за спину. — Я с миром.

Многострадальную конечность отпустили, после чего я имела возможность узреть перед собой недавнего знакомца.

— Если это ты называешь миром, то я лучше пойду, пока не узнала, что у стариков нынче боевыми действиями зовется, — обижено растираю отпущенное запястье.

— Цыц, мелочь, — нахмурился старче, на котором, кстати, больше не было монашеских одежд. — Говори, чего хочешь.

Я моргнула, потом еще раз моргнула, и моргать бы мне в недоумении еще энное количество времени, если бы не пояснение странного индивида.

— Долговая рассрочка, — тяжко вздохнул он.

Хорошо, что наш разговор проходил в глухой подворотне, у вселенной на куличках, потому, что после его слов, я умолкла надолго. Ибо думала.

Наемник. Ну что сказать, попал ты, старче.

Если нашел меня, значит, был как минимум один свидетель его просьбы. Вполне возможно, что его страховали через наблюдатель, или коммуникатор. Впрочем, это не важно, факт остается фактом.

Как я потом узнала, старик моим молчанием был явно озадачен, потому решил выяснить, какие же мыслишки бродят в моей грязной голове. Он оказался менталом, о чем я естественно не подозревала, и чтение чужих мыслей для него проблемой не являлось. Об этом я тоже не знала. Так вот, он попытался. Честно попытался. Напрягся весь, взмок, от усердия морщинами покрылась даже лысина.

Я тем временем тихо радовалась собственному везению. Только наемники свято блюли закон долговой рассрочки. Наемники люди свободолюбивые, до фанатизма, потому понятие долг как таковое вгоняет их в тоску. Ибо долг подразумевает под собой обязательства, навязанные насильственным образом. Причем не редки случаи, когда подобные обязательства становились пожизненными, что просто убивало хрупкий и чувствительный внутренний мир самых отмороженных ребят во вселенной. Проще говоря, у наемников нет понятия долг, у них рассрочка долговая, то есть определенное время, или конкретное действие, которое они выполнят в уплату долга.

Но что-то я не помню, что бы наемники страдали благородством. Их беспринципность и прочие черты отпетых негодяев уже в легенды вошли. И дел бы с ними не имели, если бы не кодекс, по которому наемники не смеют нарушать Договор, Долговую рассрочку, и собственные клятвы. Последние, получить от них, вообще не реально.

Я мило улыбнулась старику, радуясь про себя, не прошедшим даром урокам своего учителя по менталитету и политологии союзных образований.

— Странно, — нахмурился старик. — Ну да ладно. Так сколько хочешь, ребенок?

Он был кардинально не прав, но его можно понять, нищая бродяжка наверняка потребовала бы денег. Много денег.

— Старик, возьми меня в свой дом, дабы обучить ремеслу, — произнесла я ритуальную фразу, о чем пожалела уже спустя пять минут.

У старика сначала задергался глаз, потом щека, а потом и вовсе кашель одолел. Кто ж знал, что он является преподавателем той самой закрытой академии, а все преподаватели обязуются жить на рабочем месте, признавая его родным домом. Я вот точно не знала.

— Мелочь, давай деньгами, а? — сделал он попытку отвертеться.

— Я тебя за язык не тянула, — пожимаю плечами. — Деньгами и я могу.

Тут старика проняло окончательно, он даже кашлять перестал. Далее его действия показались мне и вовсе неадекватными. Он схватил мня за подбородок, и заглянул в глаза. Что наемник там пытался увидеть мне до сих пор не понятно. Он говорит, что проблеск мысли. В любом случае — бесполезно.

Боялась ли я, что меня убьют? Нет. Честь для наемника святое. Слово дал — слово сдержал, особенно если при этом были свидетели. Вот когда долг отдаст, тогда может и убьет.

— Что ж ты за мелочь такая невиданная? — нахмурился он.

— Старик, ты решай, давай быстрее чего дальше делать будем, я замерзла уже, — огрызнулась я в ответ.

— Клянусь, ты об этом пожалеешь, — яростно сплюнул он.

И не соврал ведь.

— Да плевать, — зло смотрю на него.

И может мой взгляд, может еще что-то повлияло на него, но он вдруг успокоился.

— Анис.

— Что?

— Меня зовут тан Анис.

— Как скажешь, старик, — пожала я плечами.

— Мелочь, ты теперь моя ученица. Представься, как полагается, — грозно глянули на меня. Я прониклась, честно.

— Ина.

— Род?

— Ты издеваешься? — фыркнула я, разводя руки в стороны, тем самым давая возможность лучше себя рассмотреть.

— Ладно. Разберемся. За мной, — такого тяжкого вздоха, мне слышать, еще не доводилось.

— Ина, — настойчиво позвал тан Анис в попытке привлечь мое внимание.

— Кхе. Простите, отвлеклась, — краснею от смущения.

— Я заметил, — с того самого случая он только и делал, что тяжко вздыхал глядя на меня.

— Я вся внимание, — делаю честные глаза.

— Было бы лучше, расскажи ты мне все, — опять вздохнул Анис. — Два года прошло.

— Достань это из моей головы, — огрызнулась я.

По детски, но действенно. Старый извращенец не мог туда попасть. Я не давала. За стандарты прошлой жизни, единственное, что я делала хорошо, это прятала мысли. В том числе и от чтецов различной категории. Учитель был хороший.

Старик был очень удивлен, когда понял, что не слышит меня. Можно сказать поражен. Еще больше он удивился, убедившись в отсутствии экранок .

— Не дерзи дедушке, подкидыш, — наставительно произнес он.

Подкидышем он начал звать меня уже на третьи стандартные сутки нашего знакомства. Впрочем, старым извращенцем я обозвала его примерно в тот же день.

Как выяснилось, у старика была слабость... женщины. Желательно молоденькие. И да, в храме он выполнял заказ. Какой именно, тайна покрытая мраком и грифом секретно, важно другое.

Старик прожил долгую жизнь, обычно наемники столько не живут, что в свою очередь многое говорит о старом Анисе. Благородным малым он никогда не был, и в его жизни случалось всякое. Но таких проколов еще не было. Когда-то давно он попользовался юной прелестницей и само собой забыл об этом на следующий день, в отличие от несчастной девушки. И надо ж было такому случиться, эти двое встретились под сводами того самого храма, где старик выполнял элементарнейший заказ. Девушка мужика опознала и подняла крик.

Тут я очень сильно удивилась.

— Старик, ты же ментал, — к тому времени он смыл грим с лица, и моему взору предстали три точки на лбу. Знающие определят в этих синих точках клеймо менталов. — Вскрыл мозг в массовом порядке, кто потом докажет, что это именно ты?