Волчица. Там, где дом

Здание, куда мы проникли, оказалось полным королевской стражей. Как удалось выбраться оттуда Ваэрду, на тот момент я не знала, хотя сейчас понимаю, что в этом ему помогли способности оборотня. О том, что этот человек совсем не является человеком, я смутно подозревала, на каком-то подсознательном уровне. Впрочем, жёлтые глаза и, похожие на мои, волосы, сказали о многом ещё при нашей первой встрече. А слова "Это наше последнее дело", должны были насторожить. Только когда юная и влюблённая девушка мыслила разумно?

В общем, об этом можно говорить много, а искать виноватых долго. Урок я усвоила. Отношение к партнёрству изменилось к резко негативному. Влюблённость испарилась, будто её и не было вовсе, зато пришло осознание: за каждый свой шаг, за каждое действие мне придётся отвечать самой и, возможно, даже жизнью. Ваэрд был забыт, вместо него остался опыт и память.

Прошло более двух лет, и он вдруг объявился. Да каким способом: самоуверенный, наглый и жёсткий вожак новой стаи, ставит мне условия! Сомневаюсь, что Ваэрд вдруг воспылал ко мне страстью, да и, честно сказать, сейчас сомневаюсь, что ранее испытывал ко мне нежные чувства...

Ваэрду было мало испоганить мою жизнь, и он, видимо, решил добить меня окончательно, раз заставил пойти с ним. Теперь я вынуждена сидеть в мрачной крепости, не имея ни малейшего понятия, что делать...

От тяжёлых мыслей отвлёк стук в дверь. Вернее, даже не стук. У меня сложилось впечатление, что в дверь били исключительно, чтобы показать, насколько меня не желают видеть ни в своих комнатах, ни в Саэри в общем, и стремятся таким образом выкурить отсюда.

Размеренные удары в дверь стали требовательнее и яростнее.

Вздохнув, пошла посмотреть, кто так желает сломать дверь. В принципе, я ожидала, что этим "кем-то" окажется оборотень, поэтому не удивилась, когда моему взору предстала недовольная, мрачноватая физиономия одного из "родственников".

Как его звали? На "м", кажется. А, не важно, я не имею ни малейшего желания запоминать своих недоброжелателей. К тому же, их более тридцати, а я одна...

— Чего так долго? — зло спросил он. И вот так, примерно, звучат приветствия остальных моих родичей.

— А тебе что, в кустики понадобилось срочно? — не менее дружелюбно отозвалась я. — Так иди, сбегай, я подожду, щеночек.

Оборотень с буквой "м" в имени отчётливо зарычал, показывая мне, как сильно бесится. Сам виноват, нечего было рассчитывать на доброе общение, если обращаешься к человеку таким тоном.

— Нет, не хочешь? — продолжила издеваться, прекрасно зная, что оборотень не посмеет нарушить приказ главы. — А чего тогда припёрся?

— Вожак сказал пер-р-редать, чтобы зашла к нему. — С трудом сдерживаясь, ответил парень. — Сейчас.

— Пер-редал? — с удовольствием его передразнила. — А теперь вали отсюда!

Рыча и ругаясь, парень поспешил убраться. Правильно, мальчик, уходи, пока окончательно не довела тебя до греха, вернее, до гнева того самого вожака.

Проводила юного оборотня взглядом до поворота, дождавшись, пока он не исчезнет из поля зрения. Сама же отправилась к другому оборотню, прикидывая, что же тому могло от меня понадобиться. В голову не приходило ни одной дельной мысли, так что к Ваэрду я пришла в какой-то степени заинтригованная.

Несколько мгновений я стояла перед закрытой дверью, думая, как же дать о себе знать: постучусь робко, решит, что волнуюсь; учтиво — может показаться, что захотела подлизаться; а если тихо, то решит, что смирилась. Как всё сложно!

Разозлившись на свою неуверенность, с чувством пнула дверь. Та приоткрылась, и я расслышала смешок.

— Входи уже. — Насмешливо разрешил Ваэрд, заставив меня недовольно поджать губы.

— Зачем звал? — гордо вскинув подбородок, спросила с порога.

Ваэрд стоял ко мне спиной, лицом повернувшись к окну, как стояла совсем недавно я у себя в спальной комнате, сцепив руки за спиной. Ему до сих пор нравится смотреть вдаль? Надо же, у нас осталось что-то общее.

Встряхнула головой, прогоняя наваждение.

— Ко мне заходил Ремир, — медленно произнёс новый глава клана, полуобернувшись. Он бросил на меня задумчивый взгляд, видимо, надеясь увидеть мою реакцию.

— И при чём здесь я? — вопросительно изогнув бровь, сверлила взглядом лицо самого крупного оборотня, какого мне доводилось видеть. Странно, что с таким мощным телосложением, его вторая ипостась именно волк, а не медведь. Впрочем, я ещё ни разу не видела своими глазами, как он меняет её, чтобы быть до конца уверенной в этом.

— Он просил меня, — выделив какой-то особой интонацией слова, Ваэрд задумчиво разглядывал меня, — дать тебе возможность тренироваться с ним. Якобы, тебе это будет на пользу.

Теперь обе мои брови поднялись в немом удивлении: Ремир просил?.. Больше всего меня поразило не то, что он просил, а то, о чём. Неужели понял?.. Хотя, с чего бы ему не понимать меня? Он единственный во всём Саэри, кому доступно это поистине чудесное умение.

Ваэрд продолжал изучать меня взглядом и... молчать. Под прицелом его жёлтых глаз мне стало неуютно. Кажется, я начинаю понимать, каково было тому, кто шарахался от меня, стоило на него посмотреть... А вот те, кто не съёживался и не начинал нервничать, когда вели со мной разговоры и видели мои глаза, заслужили бесконечное уважение.

Оборотень молчал.

Я уже собиралась что-нибудь сказать, чтобы нарушить гнетущую тишину, как он вдруг произнёс:

— Я склонен с ним согласиться. Потому что в ином случае ты не продержишься долго.

Я не стала спрашивать, что он имеет в виду. Ваэрд прав: я медленно умираю, лишённая всего, что у меня было раньше. И, если жизнь в теле можно ещё поддерживать, то разум ничто не спасёт — только желание жить. Но для этого меня нужно чем-то заинтересовать, дать взамен нечто стоящее. И, похоже, новый клановый вожак это понял.

— С завтрашнего дня начнутся тренировки. Твоим наставником первое время будет Ремир. Потом, когда освоишь базовые приёмы, получишь более опытного оборотня.

Я хотела возмутиться: Ваэрд открытым текстом признавал мою подготовку, по меньшей мере, никудышной, но предпочла сделать по-другому.

— То есть ты себя в роли моего учителя не видишь. Забавно, а ведь именно ты когда-то обучил меня всему, что я умею. — Мстительно заметила я, надеясь задеть Ваэрда. Только куда мне до него непробиваемого?

— Хочешь сказать, что я учил тебя, как правильно быть уложенной оборотнем в один вдох? — ехидно отозвался Ваэрд. — Постой-ка, а ведь я действительно учил тебя, как надо лежать под оборотнем...

Гнев накрыл волной, подтолкнув к необдуманным действиям.

Я бросилась к оборотню, не раздумывая.

Он среагировал мгновенно: двинулся мне навстречу, и за каких-то два вдоха припечатал меня к ближайшей стене, больно сдавив запястья. Он зафиксировал их выше головы, то есть как можно неудобнее для меня.

Мужчина навис надо мной, словно скала над молодым деревцем, на его губах играла победная улыбка с нотками превосходства и надменности.

— Сволочь! — прошипела я, пытаясь вырваться.

Я знала, что это бесполезно, но задетая гордость не позволяла так просто сдаться. Поэтому я решила воспользоваться относительно свободными ногами, и как следует ударить туда... куда дотянусь.

Мне помешала проклятая юбка! Она оказалась слишком важным фактором, повлиявшим на мою участь.

Ваэрд вновь среагировал быстро. Не дав мне опомниться от своего промаха, он ловко просунул колено между бёдрами, и надавил, заставив меня, раздвинуть ноги. Сам он навалился на меня, всем весом придавливая к холодной каменной стене.

Я почувствовала себя щенком в лапах огромного хищника. Неприятное чувство. Но гораздо неприятнее оказалось то, что сказал Ваэрд:

— Так хочется снова испытать ощущения нашей близости? — насмешливо протянул он. Захватив одной рукой оба моих запястья, другой грубо сжал скулы, повернув мою голову так, что я видела стену справа от себя.

Я почувствовала, как мужчина склонился к моей шее и потянул носом. Нервно сглотнула, начиная осознавать, чем всё может закончиться. Я не хотела ни близости с ним, ни даже родственной связи. Единственное, чего мне сейчас хотелось — это оказаться как можно дальше от него, от клана, от замка... желательно — в Анрэйте.

Ваэрд тем временем, почти касаясь губами кожи, медленно поднялся к уху. Представив, что сейчас произойдёт, я, поддавшись слабости, закрыла глаза и приготовилась к худшему — он крупнее и сильнее, у меня нет шансов на сопротивление.

Интимно склонившись к моему уху, Ваэрд поведал:

— Когда сможешь дать отпор среднему по силе оборотню, тогда можешь попробовать потягаться со мной. А пока ты не научишься держаться хотя бы против молодняка, не стоит пытаться провоцировать меня на драку.

Я почувствовала, как давление ослабло — Ваэрд отстранился. Легко и резко.

Я с трудом удержалась на ногах. Колени и руки мелко подрагивали, выдавая сильную степень волнения. Чтобы хоть как-то это скрыть, начала осторожно растирать запястья, понимая, что завтра, вместо покраснения, выступят синяки.

— Мой зверь не признал тебя парой. — Жёстко произнёс оборотень. В его голосе послышалось уже знакомое превосходство и надменность. — Но, — усмешка, — если вдруг пожелаешь вспомнить былое, я буду не против, обращайся.

Я с ненавистью смотрела на того, кого когда-то любила. Я не питала иллюзий на его счёт, и прекрасно знала о том, что у Ваэрда жёсткий и одновременно жестокий характер, а сам он амбициозен и тщеславен, но сегодня ему удалось пронять меня до глубины души.

— Я так понимаю, это значит "нет". — На губах оборотня играла улыбка, которую так и хотелось стереть, в идеале — приложив его об стенку.

С трудом сдерживаясь, я практически вылетела из его кабинета, не забыв, как следует хлопнуть дверью. Шипя и ругаясь, влетела в свои покои и заперлась изнутри. И уже там медленно съехала вниз, глотая злые слёзы и проклиная нового главу клана волков.

Глава 2

Риата:

Хотелось выть в голос от горькой обиды, но я сразу решила, что не выдавлю из себя ни звука, хотя злые слёзы редкими каплями скатывались по щекам. Не дождутся! Не позволю оборотням узнать о своей слабости — они только и ждут подтверждения моей никчёмности.

О Ваэрде я больше не думала. Вернее, я обдумала всё, что с ним связано, в самом начале, и теперь просто не видела смысла забивать голову ненужными переживаниями. Хватит с меня обид и боли, я уже всё пережила, всё случилось, что могло. Остались только воспоминания, которые этот волчий гад умудрился отравить. Именно по ним я лила горькие слёзы, а не по его отношению.

Больше всего меня сейчас интересовало, почему он так поступил.

Ваэрд мог бы промолчать, обойти тему наших отношений, на крайний случай, прямо сказать так, как есть. Но так болезненно растоптать прошлое, напоследок жестоко поиздевавшись...

Меня не покидало ощущение, что он хотел вывести меня из себя. Ему это удалось. Только для чего? Хотел задеть за живое? Получилось. Хотелось растоптать гордость? Ваэрд больше не относится к тем, кто способен это сделать, на таких людей я давно не обращаю внимания.

Ответ никак не желал находиться, но вопрос отрезвил и заставил собраться с мыслями.

Даже если Ваэрд преследует какие-то свои цели, сейчас мне это только на руку: тренировки против оборотней придутся как нельзя кстати. Я в любом случае не собираюсь отсиживаться здесь, наивно думая, будто меня не собираются использовать в чьих-то делах. Вдобавок я хорошо помню слова Ремира, когда он явился на Игрища: "Ему нужна ты. И твои дети в перспективе". И, если Ваэрд действительно думает, что я останусь, то серьёзно ошибается.

Хотелось бы мне пропустить ужин, или — ещё лучше — поесть у себя. Да вот с этим были проблемы. Вернее сказать, это — результат проблем, которые я устроила, сбежав через неделю после прибытия из Саэри.

За первый раз в качестве наказания Ваэрд заставил ходить на совместные "семейные" трапезы. До этого я питалась исключительно в одиночестве, не покидая выделенных в собственное пользование покоев. К слову, наказание из этого вышло неприятное. Особенно меня "радовали" взгляды моих дорогих и любимых родственничков. Обычно в воздухе мгновенно разливалась смесь презрения и ненависти, которую можно было не то что почуять, а даже увидеть невооружённым глазом.

В первый свой выход я с трудом удерживала себя от того, чтобы не съёжиться под пронизывающе-холодными жёлтыми глазами оборотней — как же, с ними за одним столом сидит дефектная оборотница, не имеющая не только второй ипостаси, но даже остатки гордости, раз осмелилась явиться. Гордость, однако, у меня имелась, и потому, вопреки ожиданиям, я стоически выдержала все трапезы.

Ваэрд же, как мне показалось, с каким-то извращённым удовольствием следил за моей реакцией. Его ожидание того, что я вот-вот не выдержу молчаливого давления, сломаюсь и начну молить о пощаде, лишь придало мне сил и злости. Конечно, не обошлось без казусов, но, в целом, я справилась.

Такие трапезы-наказания продлились для меня ровно два дня. И все эти два дня мне приходилось лицезреть надменные ро... лица родственников. А потом я снова сбежала, в этот раз потратив меньше времени на планирование нового побега.

Во второй раз Ваэрд решил не ограничиваться в своей фантазии, и со словами "Ты происходишь из благородной семьи, вот и веди себя как благородная леди, которая должна быть благодарна за то, что о ней заботятся" заявил, что с этого момента я должна к каждой "семейной" трапезе выряжаться. Другими словами, я вынуждена не просто являться на собрание обиженных жизнью волков, но и выглядеть при этом "достойно", то есть в платье. И вот под такими "дружелюбными" взглядами, полными ожидания того, что я споткнусь, запутаюсь, или, что гораздо веселее, нечаянно порву или испорчу одеяние, хочешь, не хочешь, а начнёшь вести себя не хуже придворных дам. Благо, пример благовоспитанности и "кротости" (фальшивой, разумеется) я видела два года подряд, отчего демонстрирую чуть ли не безупречные манеры — как за столом, так и всюду за пределами моих покоев.

К концу дня у меня обычно ноет спина из-за необходимости постоянно держать эту проклятую осанку, ноги болят от туфлей на немалом каблуке (и кто придумал эту изощрённую пытку?), и невыносимо чешутся кулаки — так хочется "отблагодарить" родственничков за сомнительной ценности комплименты, которыми они сыплют при каждом удобном случае.

Ремир первое время порывался успокоить меня. Только что может сказать оборотень в оправдание тех, кого сам прекрасно понимает? Ничего по-настоящему действенного. По мне так, это я должна подбирать слова утешения, чтобы хоть как-то облегчить его жизнь: в конце концов, меня не подчиняли против моего желания и лишили воли, а всего лишь заперли здесь.

Кстати, о Ремире. Он обычно заходит за мной, оказывая, таким образом, моральную поддержку. И ему это вполне успешно удаётся — без его постоянного присутствия я не продержалась бы так долго.

Ремир появился с таким довольным лицом, что мог смело соревноваться с начищенной до блеска короной и всеми её драгоценными камнями. Мы встретились взглядами (я к этому моменту не подпирала дверь, а сидела на кровати). Его лицо перетекло из состояния вседоволенности в неуверенно-недоумённое.