Ещё раз взглянув на часы и прикинув, что в комнате делать больше нечего, он вынул торчащие из замка ключи и, бросив их на стол, вышел в коридор. Время до полдника, втиснутого в расписание между первым и вторым уроками, ещё оставалось, поэтому можно было спокойно провести осмотр общежития, не рискуя напороться на лишнюю любопытную физиономию в дверной щели. Встречаться с однокашниками Марату в данный момент не особенно улыбалось.
Проинспектировав туалеты и отметив вполне сносную чистоту, он перебрался в душевые. Последние не впечатляли, представляя собой одно большое помещение с рядом вмонтированных в стену леек и кранов, кое-как разделённых перегородками. Никаких дверей не было.
Марат передёрнулся от отвращения, представляя, как при необходимости помыться придётся невольно созерцать галерею разнокалиберных задниц, несвоевременно озарённых той же светлой идеей. Благо, хоть шкафчики для одежды имелись.
Покачав головой, Марат вышел обратно в коридор, твёрдо решив вычислить такое время для купания, когда в душевой не будет ни одного постороннего тела. Направившись в сторону лестницы, он подавил желание сунуть голову во все двери и глянуть на обстановку других комнат, ограничившись вместо этого чисто внешним осмотром.
Двери хоть и выглядели одинаково, не неся на себе даже именных табличек владельцев, всё же различались степенью поношенности и производственными травмами. Попадались исцарапанные, затёртые, выщербленные... На одной имелись следы копоти, намекая на потенциальные способности хозяина, а другая была настолько наэлектризована, что у Марата, как раз проходившего мимо, вспучился ёжиком вихор на затылке.
Коридор упирался в лестницу и, закончив обход, новый член тайного общества ценителей армейских будней остановился в нерешительности, прикидывая, стоит ли свернуть в коридор к девчонкам. Резюмировав, что какие-то новые горизонты он ему вряд ли откроет, Марат некоторое время разглядывал план эвакуации, а затем решил спуститься в холл.
Несколько минут шатания среди одиноких пальм голову ценными сведениями не обогатили. Однако, проходя мимо дверей в центре зала, Марат не удержался и просунул голову сквозь створки. Не сказать, что увиденное его особенно поразило — от дверей и так шёл едва различимый запашок застарелого жира, что могло означать только одно. За ними была столовая.
Легко проскользнув внутрь, Марат принялся ходить между жестяными столами, обрамлёнными рядами стульев, выбирая, где будет теперь сидеть. По всему выходило, что самые удобные места располагались у стены. Соседство с ней отметало всякую необходимость пользоваться дверью.
Присмотрев не расшатанный табурет в дальнем углу, Марат уже хотел его как следует прогреть, но тут внимание привлекло движение на периферии.
На границе с кухней суетилась невысокая светловолосая девчушка, раскладывавшая по плоским блюдам фруктовые наборы. Сочтя за лучшее изолироваться от лишнего интереса со стороны персонала, Марат просочился обратно в коридор.
Умостившись на скамейке подле входа, он принялся ждать, поглядывая на часы, висевшие над дверями столовой. Похоже, за временем следить тут было в моде — однотипные циферблаты не были пришпилены разве что в туалете. Марат зевнул, закинул руки за голову, устраиваясь поудобнее, и подвинулся так, чтобы лопухи расположившейся рядом пальмы его прикрыли.
Вскоре раздалось клацанье входных дверей, и народ посыпал в вестибюль, вяло скапливаясь галдящей компанией возле столовой. Марат, благополучно никем не замеченный, пристроился сзади, и принялся с тоской ждать открытия. Абстрагировавшись от возбуждённого гула, он не сразу понял, что створки распахнули и ученики плавно потекли внутрь.
Спохватившись, Марат влился в поток и заскользил в сторону выбранного места. Что характерно, его стол пустовал, но именно там, где он решил сидеть, был выставлен фруктовый набор. Марат затравленно огляделся. Некоторые рассаживались по привычным местам, шоркали об пол отодвигаемые стулья, раздавались возмущённые крики. Столовая, хоть и не была ещё заполнена даже на половину, жила своей, вполне обыденной жизнью.
Ещё раз пристально осмотрев помещение, Марат неуверенно выдвинулся к столу и, подхватив предложенный ему паёк, быстро ретировался. Как оказалось, подобное тут вполне практикуется: где-то треть учеников, гружёная продуктами, возвращалась в холл, оседая там, выходя из здания или направляясь к лестнице на жилой этаж. Марат решил подняться к себе — всё равно пришлось бы отправляться за тетрадью.
Их он разглядел подмышкой почти у всех пришедших перекусить. Тетрадки, в большинстве своём, были однотипные, однако кое-где мелькали пёстрые обложки, явно не входившие в стандартный комплект. Марат пожал плечами и решил не заморачиваться: какая разница, где царапать закорючки — непонятное так и останется непонятным, в какой обложке не храни. А ему предстояло ещё отыскивать нужный учебный корпус.
Идея следовать за основным ученическим потоком была не совсем удачной. Из общаги-то они выходили, а вот потом разбредались, кто куда, направляясь к корпусам, видимо, какими-то окольными путями. Марат в нерешительности замер на небольшом плацу перед зданием, панически обводя взглядом окрестности.
Он уже хотел обойти корпус кругом, но тут в голове пронёсся прохладный повелительный шепоток:
"Туда!.."
Пронёсся, и рассыпался на сотни маленьких шепотков, затихающих эхом в дали.
Застигнутый врасплох Марат замер, осознав прискорбную истину — если здесь все такие же специфические, то и телепаты среди этой оравы непременно найдутся.
Гулко втянув воздух ноздрями, он стал панически копаться в собственных мыслях, стараясь затолкать поглубже не самые общественно полезные подвиги и любые антисоциальные идеи.
То ли телепат не был заинтересован рыться внутри его черепной помойки, то ли был достаточно учтив, но никаких комментариев по поводу этих отчаянных действий не поступило. Как, впрочем, и новых указаний насчёт передвижения.
Бросив безрезультатные попытки обуздать взбудораженную память, как назло вытаскивающую на свет божий самые гнусные воспоминания, Марат двинулся в направлении, которое указал голос. И буквально за углом рассмотрел поодаль кирпичное трёхэтажное здание с рядами обшарпанных окон. Напоминало оно не столько учебное, сколько жилое, но придираться настроения не было.
Отыскав на первом этаже дверь с потёртой пластмассовой табличкой "1Б", куда ему предписывала явиться бумажка с расписанием, Марат усмехнулся и, не испытывая особой гордости, заново вступил в ряды первоклассников.
Кабинет был небольшой и довольно своеобразный. Если стены с облупленной серо-розовой краской ещё навевали ностальгию по ранним школьным денькам, то металлические столы ассоциировались разве что с прозекторской. С потолка лился бледный голубоватый свет, не дававший теней. Сразу вспоминался длинный серый коридор с лифтами по дороге в жилой корпус и загробная тишина его переходов.
Оторвавшись от созерцания потолка, Марат опустил голову и обнаружил, что его пристально разглядывают пять одухотворённых лиц разной степени недовольства.
— Опля! Новичок! — раздался задиристый голос со среднего ряда, на котором сидели двое. За первой партой — длинноволосая девушка с пустым невыразительным взглядом, а сразу за ней взъерошенный, нахально улыбающийся парень. Возглас, за неимением конкурентов, принадлежал именно ему.
Марату он не понравился сразу. Такие типажи наблюдались в поле зрения неоднократно, и обычно ничего, кроме неприятностей, от них не исходило. Но и сдаваться просто так на милость этого хама резона не было. Марат ещё в средней школе твёрдо усвоил, что первое впечатление от новеньких — самое сильное, и если сразу позволить собой понукать, батрачить будешь до конца дней. Поэтому, нисколько не смутившись, он с вежливой неприязнью воззрился на выскочку, предоставляя тому возможность сесть в лужу самостоятельно.
Лохматый расплылся в довольной ухмылке и поднялся с места. Марат же наоборот, оценив расположение одноклассников и пустых столов, уселся за самый дальний, поближе к двери. Ни грамма не смутившись, вящий кошмар любого интроверта в два шага преодолел разделяющее их расстояние и с размаху уселся на стол, нависнув над жертвой монументальным памятником любопытству.
— Что умеешь? — без предисловий начал он допрос, симулируя приветливый интерес. Впрочем, превосходство в интонациях явственно показывало, что волнует его не столько ответ, сколько возможность похвалиться собственными способностями.
Разыграв саму безмятежность, Марат воззрился на прилипалу благожелательно-снисходительным взглядом и, не особо напрягаясь, запустил ему руку в живот.
Изумлённо заорав, местный божок подскочил и принялся яростно тереть пузо, пытаясь избавиться от неприятного ощущения.
Традиционный аттракцион "унизь салагу" с треском развалился, придавив обломками зачинщика. Марат с трудом подавил победную ухмылку.
Однако, он просчитался.
— Видали?! — обратился вихрастый к остальным, всё ещё поглаживая живот рукой. — Нам прислали крысу! Теперь начнут принимать всерьёз!
Он деловито потёр ладони и с каким-то хищным интересом воззрился на Марата. Тот понял, что оказался в ловушке. Только что из уст этого нахала прозвучало оскорбление, которое впоследствии может стать настоящей кличкой, если срочно не разрулить ситуацию.
— А я могу вот что! — провозгласил оппонент, и, не дожидаясь реакции, развернулся и метнул огненный шар в затылок парня на первом ряду. Тот продолжал пялиться в раскрытую тетрадь, даже не пытаясь уклониться.
Марат уже хотел вскрикнуть, как-то предупредить, но тут шар врезался в невидимую стену сантиметров за двадцать от головы жертвы.
— Тц, Щит, ну ты чего, блин! — возмутился несостоявшийся поджигатель и стряхнул искры с ладони. — Не мог ничего поэффектней соорудить?! Надо было ближе ставить! Видал, этот шкед тебе уже орать хотел!
Замерев на стуле, Марат быстро раскладывал ситуацию на составляющие. Он не только упустил возможность вставить ответную реплику на все уничижающие словечки в первый раз, но ещё и попался на очевидный розыгрыш для новичка.
Если подумать, вряд ли дисциплина в классах военизированного заведения для таких особо одарённых позволяла заниматься откровенным членовредительством. Кроме того, Марат задним числом начинал догадываться, чья именно дверь была украшена многочисленными подпалинами.
— Как тебя звать-то, крысюк? — наконец изволил обратиться вихрастый с искренней улыбкой бесконечно уверенного в себе стереотипного задиры.
— Игнис, отвяжись от новичка. Ты его нервируешь, — раздался голос с первой парты, и Марат с удивлением воззрился на, казалось бы, безразличную ко всему девушку.
— С чего это?! — капризно протянул огненный клоун, отворачиваясь и запуская руку в волосы.
— Ты всех нервируешь, — отозвалась девушка с другого ряда, сидящая через проход от первой.
— Пф! Вот ещё! — взбрыкнул объект укоризны и снова повернулся к Марату с явным намерением добиться своего. — Ну, так как?
Поразмыслив некоторое время, стоит ли идти на поводу, или отыграть роль упрямого барашка до конца, Марат всё же решил, что будет проще выдать предмет интереса этому ходячему поджигателю. Он был явно из тех, кого заботили только мимолётные потребности. Так что, получив желаемое, наверняка утратил бы к предмету пыток всякий интерес. Пришлось подобраться и со всей возможной небрежностью произнести:
— Марат.
Эффект от этой незамысловатой вступительной речи оказался крайне неожиданным.
Вихрастый уставился на него, как на седьмое чудо света, а потом вдруг разразился громогласным хохотом. Марат недоумённо моргал, силясь понять — паренёк действительно нашёл в этом что-то забавное, или попросту больной. Последнее многое бы объясняло.
Но этой версии противоречил ещё один необычный факт — задиру ни с того ни с сего поддержал радостным смехом или украдкими улыбками практически весь класс.
— Нет!.. Вы видали!.. — давился приступами хохота буйный пироман. — Он... Он! Ой, не могу... Имя сказал! А-а-а-а!
Видимо, не в силах дальше выносить эпичность события, он сгорбился и стёк под стол, откуда теперь доносились тихие всхлипы. Марат не разделял всеобщего веселья, начиная подумывать, что его специально подселили в класс к дегенератам, в попытке хоть как-то повысить общий уровень адекватности. Вот только чем он заслужил подобную ссылку, ясно пока не было.
— Да кому есть дело до твоего имени, балбес? — раздался негромкий презрительный голос с конца первого ряда. Марат чуть повернулся и увидел, что там, расположившись на максимально возможном расстоянии от остальных, сидела недоброжелательного вида девчонка. Она единственная не смеялась, а смотрела на него со смесью жалости и брезгливости.
— Так. Так! Ладно! — послышалось из-под стола, и на его поверхности возникла рука, поднимающегося с пола провокатора. Он с трудом выпрямился во весь рост и многозначительно чихнул, осыпав стол Марата тут же разбежавшимися по металлической крышке искрами.
Особенности меблировки помещения, кажется, начали потихоньку проясняться. Сейчас, однако, было не до этих чудных открытий. Марат раздражённо вперился в сияющую недобрым удовольствием физиономию своего первого врага и презрительно цыкнул зубом, прикидывая, как бы половчее осадить зарвавшегося акселерата.
— Здесь не принято называть друг друга по именам, — наконец произнесла девушка с первой парты, сидевшая на одном ряду с ним. И приветливо улыбнулась, вкладывая в это проявление дружелюбия остатки минувшего веселья. — Мы хотим услышать твоё прозвище.
— Да чего тут слушать-то! Наверняка не придумал ещё, иначе б сразу назвался! — безапелляционно заявил вихрастый, поглядывая на Марата сверху вниз.
Как назло, выскочка был прав. Марат действительно не удосужился выдумать себе никакого прозвища, поскольку никто его о таком форменном идиотизме не предупреждал.
Справедливо рассудив, что заведение серьёзное, он априори счёл подобное решение бессмысленной детской забавой. А в данный момент и вовсе не видел причин вливаться в существующую социальную иерархию.
— Короче, будешь Юн! — провозгласил лохматый, так и не дождавшись от новичка ничего, кроме наполненного отвращением взгляда. И тут же снабдил свою сакральную идею малопривлекательной расшифровкой. — Юркий Недомерок.
С некоторым удовлетворением отметив, что это никак не связано с упоминавшимися в начале допроса крысами, Марат неопределённо повёл плечом, демонстрируя всему классу своё искреннее презрение к такой методике знакомства и общее безразличие по поводу наименования.
Пусть хоть ходячей эвтаназией обзывают, лишь бы больше не докапывались. А в идеале вообще сделали вид, что его не существует. Он сюда обучаться пришёл, а не играть в распределение греческого алфавита от альфы до омеги.
— Меня Игнис зовут, — не отставал передвижной факел, видимо, считая своим святым долгом закрепить превосходство, устроив вводную. Марат мысленно скривился.
— Вон там Щит — ты его уже видел в деле, — лысый паренёк с первого ряда дружелюбно кивнул. — Передо мной Токсик, — девушка с невыразительным взглядом повернула голову, давая понять, что речь о ней. — Справа от неё — Вита, — разъяснявшая насчёт прозвищ девчонка радостно помахала рукой, но практически сразу, смутившись своей искренности, тряхнула двумя жидкими хвостами волос и потупилась.