Вечный. Наследие Древних

Тут же шагнул в сторону, подхватывая Нан, выскочившую с Тёмной стороны. Мгновение после перехода всегда дезориентирует, приходится заново привыкать к цветам, звукам и запахам реального мира.

Нан помотала головой. Её шаг через порог измерений оглушил сильнее, но тем не менее она первой заметила встречающих. Подняла руку:

— Это мы.

Из зелёного сумрака соткались две фигуры. Высокий широкоплечий мужчина, крепкий даже по меркам человеческой расы, и чересчур стройная даже среди эльфов девчонка. Безошибочно узнаваемая пара, ещё до того, как они подняли маски, Нан поприветствовала их по именам:

— Вэй Айджи, Нидаль, — отец и дочь на наши поклоны ответно склонились глубже — ну как же, не абы кто прибыл, ученики Жасмин, Архимага всего Леса... Вежество блюдут.

Многие из тех вэйри, что недавно присоединились к нам, были сбиты с толку стремительными изменениями в размеренной жизни лесных посёлков. Эльфы — те ещё ретрограды-консерваторы. Кое-кто нашёл утешение в старательном следовании некоторым замшелым традициям. Похоже, Айджи был как раз из таких, а дочка изо всех сил подражала ему.

Я невольно поморщился — не люблю церемонии, — и тут же перехватил внимательный взгляд девушки. Нидаль опустила глаза, повесила уши и покраснела... особенности расы, вэйри охотно краснеют, чуть что — заливаются алым от лба до шеи, что молодёжь, что взрослые, что женщины, что мужчины.

— Я останусь, — тихо сказал Айджи дочери. — Проводи гостей и возвращайся. Возьми оплетая.

И мужчина растворился в темноте. Девушка же поклонилась:

— Следуйте за мной, вэй Серый, вэй Нанджи Наур-Серая...

— Вовсе незачем нас величать, — сказала Нан.

— Не нужно нас провожать, — одновременно с ней сказал я.

— Отец велел.

— Величать или провожать?

Нидаль упрямо поджала губы, смотрела с неодобрением. Ну, что тебе ещё не нравится? Ах, это... Я хотел отпустить руку Нан, но девушка потянула меня, разворачивая к себе лицом:

— Серый. Ну-ка, постой смирно...

Она несколько раз с силой провела руками по моему телу, сверху донизу, ощупала ноги и руки, погладила по голове.

— Вроде всё... теперь ты.

Не желая прерывать её шутку, я тоже облапал Нан, обхлопал со всех сторон. Редкие частицы чёрного праха, что пристали к ней на Тёмной стороне, вспыхивали золотым огнём. Вот только и сажа, и пламя были видимы только нам, и со стороны это гляделось весьма странно — двое старательно ощупывают друг друга...

Хлоп!.. — судорожным движением руки Нидаль опустила забрало на красное лицо, едва не прищемив себе уши.

— Меры безопасности, — невинно объяснила Нан.

Нидаль странно дёрнула головой и что-то невнятно промямлила из-под шлема. Нанджи спрятала мстительную улыбку.

Вот так!.. Ещё всякие соплячки будут на меня смотреть осуждающе! — и повела рукой, приглашая девушку идти впереди. Нидаль почти впрыпрыжку пошла по тропе, мы переглянулись с улыбками и последовали за ней.

Приостановившись у большой кочки, Нидаль притопнула ногой. Кочка раздалась, и поднялась странная фигура. Девушка оглянулась на нас.

Если она ожидала, что мы вздрогнем от испуга и неожиданности, ей пришлось остаться разочарованной. В Лихолесье мы видели тварей гораздо опаснее, чем лезущий из-под земли биоробот.

Пониже меня и пошире в плечах, с гребнем на голове, в юбке и пледе, оплетай был похож на панкующего шотландца. Создание волшебников Хидона, искусственный солдат. Деревянные кости, на них — сухие серые мыщцы, двигающиеся с помощью магии и энергии от небольшого биореактора в груди. Поверх всего этого — трубчатые кожухи и одежда. Марионетка, сочетающая в себе древнюю науку и современную магию.

Кукла отдала высокий салют на пионерский манер и со щелчком раскрыла встроенный в руку клинок, представляющий собой нечто среднее между тяжёлой кривой саблей и топором.

Нидаль шевельнула пальцами, отдавая беззвучный приказ, "горец" отрывисто склонил корпус в знак подтверждения и деревянно зашагал по тропе. Мы пошли следом.

После нескольких минут ходьбы впереди замаячила тёмная масса эльфийского форпоста. Ворота были прямо перед нами, но Нидаль свернула и, почти не замедлив шагов, вошла в колючие кусты. Растительность расступилась перед нею, открыв узкий уходящий под стену проход. Мне пришлось притормозить и дождаться, пока мой имплант перенастроится, чтобы компенсировать мне отсутствие света. Я не эльф, в темноте вижу плохо.

Чтобы войти здесь, пришлось пригнуться, а Третий, который пропустил нас и шёл теперь последним, сложился едва ли не вдвое. Узкий ход несколько раз круто поворачивал, я представил себе, каково здесь эльфам с их неприятием замкнутых подземных помещений. Впереди судорожно вздохнула Нидаль, от неё пахло страхом. Ещё одна особенность Повелителей Тьмы — практикующие эту магию остро ощущают чужие отрицательные эмоции. А опытные "юзеры" запросто воздействуют на них... Жасмин учила нас, как внушать страх, ослеплять гневом, заставить ненавидеть.

Девушка резко остановилась, как будто забредя в тупик.

— Это я, — тихо позвала, сверху раздалось какое-то скрежетание, и разлился бледный свет. Мы выбрались наружу через открывшийся люк.

Двое стражей поприветствовали проводницу, на нас глядели с любопытством, но ничего не спросили. Занятно... Это они так тянутся из-за присутствия Жасмин и её нового статуса? Или Хана их строит?

А вот и она сама.

Нас встречала женщина, высокая для вэйри, немного похожая на Жасмин. Не внешне, и не магической силой — скорее манерой поведения. Насколько я мог судить, волшебницей она была посредственной, но тем не менее держалась с уверенностью Архимага.

Если Амели отвечала за строительство укреплений и зелёную магию, то Хана взяла на себя руководство гарнизоном этой крепости и созданием и тренировкой команд, патрулирующих окрестности. В своём посёлке, знал я, она организовала нечто среднее между нашими командами рейнджеров и отрядами Приходящих-Ночью. В общем — деятельная дама, и довольно властная.

Хана отрывисто кивнула нам.

— Вэй Серый, вэй Нанджи. Приветствую. Архимаг Жасмин Хидон ждёт вас.

Мы поклонились в ответ, вслед за своей проводницей пересекли посёлок и остановились у плетёной из веток стены. В свете фонарей и волшебных знаков она блистала яркой зеленью, даже толстые ветви не успели ещё потемнеть. Теша любопытство, я провёл рукой по стене, потянулся магией...

Это вырастили всего за день, за несколько часов — целый дом в несколько помещений. Причём отголосок магии чувствовался цельным, то есть творил один человек. И я, кажется, знаю, кто это был.

Нан не нужны были прикосновения, чтобы считать отголоски новых чар. Девушка вертела головой, присвистнула на человеческий манер.

— Это ведь вэй Амели сделала? — с почтением спросила. Хана коротко дёрнула подбородком и так неприветливо покосилась, что Нан чуть не споткнулась. Я поддержал, девушка сердито вырвалась и показала, что кое-какие уроки Жасмин устроила. Нагнетание жути у неё получилось просто эталонным, Хана аж шарахнулась.

Мне показалось, что шарахнулась и зелёная стена перед нами — но на самом деле нас просто увидели и открыли дверь перед гостями. Хана кивком предложила войти, её, видимо, не приглашали. Я собирался чуть задержаться и задать пару вопросов сердитой даме, но Нан подтолкнула меня внутрь.

Ладно, для ясности замнём, но уголок всё же загнём.

Мы вошли, и ветви с шорохом заплелись за нами.

Открылось небольшое помещение в форме куба. Стены и потолок его представляли собой сплошную зелёную массу плотно сплетённых ветвей, пол выстилал мох, живые полотнища которого использовали здесь в качестве матрасов и ковров. В середине было небольшое возвышение, изображающее стол — гладкая овальная деревянная пластина. Её поверхность как будто светилась, по прихотливым узорам — как будто кто-то заплёл годовые кольца на срезе причудливыми макраме, — пробегал золотой огонь. Свет отражался в глазах вэйри, по-японски восседающих вокруг стола на пятках, сложив руки на коленях.

Не по-японски, по-эльфийски, — поправила мою мысль Нан и поклонилась вэйри.

Жасмин Хидон, недавно Архимаг посёлка Хидон, а теперь Архимаг всего Леса, кивнула в ответ. Сидящая одесную её Валья, целительница, и Дайрим, восседающий ошуюю, промедлили, впиваясь в меня алчными взглядами.

Я затаённо улыбнулся и откинул капюшон, натянутый по самые брови, стащил вниз высокий воротник, закрывающий нижнюю часть лица. Эльфы смотрели во все глаза, Жасмин усмехалась. Спохватившись, целительница и волшебник скомканно поздоровались и отвесили краткие приветственные поклоны. Дайрим отвёл взгляд, Валья же принялась за "медосмотр".

Как все вокруг, Дайрим считал, что под своими тяжёлыми одеждами и капюшоном я прячу страшные шрамы. Узнав, что я человек, стал разговаривать со мной лишь в случае необходимости. Опытный волшебник должен держать эмоции под контролем — магическая власть над окружающим миром начинается прежде всего с власти над самим собой. Так что я, несмотря на всё моё "повелительство", затруднялся определить, что он чувствует. Неприязнь, даже ненависть? Возможно — в конце концов, народу вэйри не за что любить расу людей. Но я всё же считал, что волшебник просто растерян известием о моей истинной сущности и пытается, разглядывая меня, понять, как же он не заметил этого раньше. А ещё он, кажется, дулся на обеих своих жён — так долго скрывали!..

Ведь Валья, как и Жасмин, знала, что я человек, с момента моего появления в Хидоне. Она меня лечила — и, конечно, изучила как следует. Организмы вэйри и людей разнятся не так сильно, чтобы я крышкой хлопнул от эльфийского лечения, но всё же различия очень заметны.

Но лишь недавно целительница узнала, что я не просто из "равнинников" — таково одно из эльфийских прозвищ моей расы, чуть ли не единственное пристойно звучащее, — а человек из другого мира. Теперь она пыталась высмотреть эту инаковость и вместе с Дайримом иногда устраивала мне такие "сеансы созерцания". А Жасмин веселилась, глядючи на это. Я не был против, что она развлекается за наш счёт — в последнее время у волшебницы немного поводов для хорошего настроения.

...Валья ощупывала руку Нан, заглядывала ей в лицо, светила в глаза волшебным лучиком с пальца. Потом то же самое проделала и со мной, и назначила лечебную процедуру — сесть за стол и выпить и съесть всё, что на нём находится.

Нан плеснула мне и себе слабого ягодного вина, пододвинула тарелку.

Пока Валья осматривала нас, Жасмин распатронила наши сумки, выложенные перед ней. Под тусклый свет магических светильников являлись металлические зеркала, кольца, разноцветные кристаллы из стекла и полудрагоценных камней, деревянные плашки, исписанные и изрезанные сложными закорючками.

Всё это добро выглядело как набор хлама, предназначенный для выдуривания у наивных туземцев пушнины, земли и золота. На самом деле вещи, прихваченные из Хидона, были под завязку наполнены магией. Груз, не слишком обременительный в реальном мире, на Тёмной стороне обретал весомость. Артефакты сложно тащить через изнанку пространства.

Наставница одобрительно хмыкнула, перебирая груз.

— Ну и как добрались? — поинтересовалась. Я заговорил было вслух о ровном пути и отсутствии всяческих приключений, но Жасмин нужны были не слова. Она глянула так, что я чуть край стаканчика не откусил. И бросил телепатический образ, втиснувший в пару секунд мои воспоминания и впечатления о сегодняшней прогулке по Тёмной стороне. Жасмин перевела взгляд на Нан. Девушка отправила мысль. Архимаг опустила веки, изучая наши "отчёты", кивнула каким-то своим мыслям.

Валья и Дайрим, конечно, почувствовали мгновенный телепатический обмен, но и только — прочесть ничего из отправленного не могли. Они оставались бесстрастны, но как-то... неодобрительно бесстрастны. Я почувствовал смутную вину. С одной стороны, эти двое — семья Жасмин, а в семье должно быть доверие. С другой, в дела Повелителей Тьмы не должно вмешивать других. Для их же безопасности волшебнику и целительнице приходилось мириться с тем, что у Жасмин есть тайны, в которые они никогда не будут посвящены.

Я отхлебнул из стакана, поморщился — "компотик", лучше бы вообще безалкогольный был. Оглядел стол, выбирая, чего бы из лёгких вечерних блюд прикусить на сон грядущий. Медовые цветы, маринованные улитки, тушёные убегай-грибы?

— Зачёт, — улитка встала поперёк горла, когда наставница без малейшего акцента выдала русское словцо. Жасмин улыбалась, продолжила всё же на языке народа Леса. — Одиночный переход, с артефактами, вечером, почти ночью... И — не на пределе сил.

Мы поспешно закивали, расправили плечи, показывая, что да, не на пределе, и вообще нам ещё десяток раз так туда-сюда сбегать не составит никакого труда. Жасмин с удовольствием просмотрела пантомиму, покивала: "верю, верю".

— Что ж, должна признать, что вы уже неплохо освоили путешествия через Тёмную сторону, и пора бы вам научиться чему-нибудь новенькому.

Прозвучало даже зловеще, но мы с Нан радостно переглянулись. Наконец-то!.. Время, которое наставница умудрялась выкраивать на нас между её обязанностями Архимага всего Леса, казалось ей, да и нам тоже, абсолютно недостаточным, хоть и заполнялось до предела утомительными упражнениями, долгими штудиями и магическими тренировочными боями. Интенсивность занятий была такова, что мы потом передвигались на полусогнутых и наощупь, подбадривали себя поговоркой, одинаковой что у людей, что у эльфов, и в преддверии возможного конфликта с равнинниками обретшей зловещее звучание.

Тяжёло в учении, легко в бою... Так что лучше на тренировке пролить ведро пота, чем потом в сражении потерять литр крови.

— Наставница. Вэй Дайрим, вэй Валья, — заговорила Нан. — Нас провожала вэй Хана. И она была чем-то очень недовольна. А когда я спросила про дом, она даже разозлилась — причём и на нас и на тех, кто был в этом доме. То есть на вас.

Жасмин невесело рассмеялась.

— Непросто с людьми, которые уверены, что они тебе должны. Амели как раз из таких, никак не перестанет благодарить за своё исцеление... как будто Йоши мне мало, — она покачала головой. — Она творит, зачаровывает, отдаёт все силы, не жалея себя — так, что приходится следить, чтобы не надорвалась, и в приказном порядке отправлять спать. Вот как сегодня.

— Если и был какой-то долг, она многократно его вернула, — усмехнулся Дайрим. — Форпост следовало бы назвать в её честь.

— Хана тоже так считает, — я про возврат долга, не про название, хотя мысль интересная, — потому и злится, когда на Амели находит её "мне совсем нетрудно, я в огромном долгу перед Хидоном", — вступила Валья.

— И отчасти она права, — докончила Жасмин. — Амели пора отсюда забрать, всё всё же использовать её для починки оплетаев, возведения жилищ и поддержания чар на ручье... как там называется тот оптический прибор, с помощью которого не следует выполнять грубый крепёж?

— Микроскоп, — я невольно улыбнулся. Одно удовольствие смотреть, как они друг у друга реплики выхватывают. Тао, естественное телепатическое единство между близкими людьми. Не то что раньше — тёмная волшебница Жасмин, сумрачный рыцарь Дайрим и светлая целительница Валья, мечущаяся между ними. Странная тройственная семья вэйри обрела наконец гармонию...