Серый дар. Немой приговор

Всё было идеально.

Улыбнувшись и кивнув слугам, чьё настроение повысилось после нахождения пакости сына дворецкого, я покинула серую гостиную. Дел ещё много... Пока граф занят, нужно бы их закончить.

В частности, мне ещё надо было вернуть оборудование, выданное к последнему моему серьёзному заданию. Я вздохнула, зевнула и бегом поспешила к нашей старухе-Хэйли, которая заведовала деньгами господина, его семейными ценностями и выдачей мне специального оборудования.

Её каморка, настолько скупо обставленная, что была похожа на жилище чернорабочих, полностью отражала вредный характер женщины. Если и было в доме другое такое жадное существо в отношении денег и казны, но жутко справедливое по иным вопросам, то я его никогда не видела!

— Опять бегаешь! — сурово начала она меня в своей привычной манере отчитывать, как только увидела, — по коридорам бегать нельзя! И так на восстановление паркета я почти каждый год деньги выделяю, а вы его всё портите! Бессовестные!

Да, она была, как можно уже понять, несколько своеобразным человеком... Точнее, оборотницей. Но всё искупала её идеальное выполнение собственной работы. За это её тут и держат.

Я лишь кивала на упрёки старухи-Хэйлы, ожидая, когда она выдохнется. Всё равно ведь скажет своё, так зачем напрягаться? В итоге: я даже успела немного подремать с открытыми глазами, пока она распекала нашу расточительность.

— И где твоё оборудование? — наконец, проскрипела она, словно несмазанная дверная петля, доставая свою тетрадку, где она записывала все траты и доходы... О, за этой вещицей охотилось не одно поколение дворецких, каждый раз выслушивающих упрёки и её мнение о своей ужасающей безответственности.

Увидеть, действительно ли так плоха денежная ситуация, как она говорит, мечтали, как уже было сказано, все поголовно дворецкие. Осуществил это их заветное желание, как ни странно, тот самый сыночек нынешнего человека, занимающего эту должность, недавно подпиливший ножку у стула в серой гостиной. И да, я тоже видела содержимое выкраденной им на один день тетради.

И если бы не моё достаточно хорошее для 'неаристократки' образование, то я бы не поняла и половины там написанного! А так лишь в очередной раз сделала выводы, что наша старуха-Хэйла замечательный счетовод. Такие же выводы сделал дворецкий и его сыночек, зарёкшийся трогать эту ворчунью. Дело в том, что она, узнав о пропаже своей ненаглядной тетрадки, разыскала вора и заставила его переписывать все отчётности для нашего начальника.

В общем, от шалостей нашей старухе-Хэйле этот бедняга теперь воздерживается. И поделом ему.

— Распишись тут, — протянула она мне уголёк и ту самую свою тетрадку, — запомни, всё должно быть всегда в порядке, поэтому нужно аккуратно, соблюдая все правила, сдавать оборудование, — поучала она меня.

Я же расписалась и внимательно слушала. В такие моменты, когда она делится своим огромным опытом, необходимо его перенимать... Всё же она реально очень хороший счетовод!

— Теперь давай сюда тот амулет, что я тебе выдавала, — она требовательно протянула мягкую морщинистую руку.

Так просто исполнить то, что она просила я не могла...

Помните, я говорила о вживлённом под кожу амулете, сумевшем без проблем помочь мне обойти защиту на сумках гостей?

Так вот, это он и есть!

Поэтому я вздохнула, взяла лежащий рядом со старухой-Хэйлой нож для вскрытия писем и символически надрезала ладонь... В общем-то, этого амулету было достаточно. Ведь мой организм и он отвергали друг друга, как чужеродные вещества. Поэтому теперь амулет сам рванулся наружу, оставшейся в нём магией заживив мой порез.

Я отдала его хмурой, как обычно, старухе-Хэйле и молниеносно побежала к графу. Надо бы проводить гостя, а потом разбудить дворецкого. Так-то это его обязанности. Но бедняга недавно простудился, да и сынок его... Мы всем домом его дружно жалеем... Такого-то наследничка иметь!

В общем, он мне повысил зарплату, рассорившись с той самой старухой-Хэйлой, а я пару денёчков его заменяю с утра и ночью... Причём, денег я за эту услугу не просила, это лишь его инициатива. Считает, что всё должно быть оплачено.

А старый граф меня уже ждал... Гостя, по-видимому, он уже сам проводил. Но по его извечно спокойному, как вода в безрыбном пруду, лицу было тяжело понять: злит его это, или нет? На всякий случай, я сделала поклон чуть ниже обычного, как бы извиняясь.

— Не беспокойся, Ирис, я прекрасно знаю, что ты хорошо выполняешь свои обязанности. Поэтому маленькие редкие проступки я тебе прощал, прощаю и буду прощать, — он тонко улыбнулся, словно на секунду осветив этим своё аристократическое лицо, и поправил седую чёлку, упавшую на глаза.

Уже почти старик... А жаль... В принципе он замечательный граф и начальник. Уж если свободолюбивая оборотница Хэйла так рада на него работать, это что-нибудь да значит!

— Я хотел бы с тобой поговорить.

Я ожидала этой фразы, поэтому лишь уважительно склонила голову...

— Я знаю, что ты уже догадалась о связи между нашими гостями и сегодняшним визитёром, — он хитро прищурился.

Я снова кивнула. В каком-то роде этот старик стал мне учителем. Именно он воспитал во мне внимательность к деталям, уверенность в себе и много чего ещё...

— И ты уже понимаешь, кого я хочу отправить приглядывать за своими упрямыми племянниками? — скорее, утвердительно, чем вопросительно произнёс он.

И снова кивок, а в теле я уже чувствую некоторое напряжение, прорастающее с каждой секундой так же быстро, как и бамбук. И вот я уже явно ощущаю какой-то подвох. И не зря...

— Это отлично, — он искренне мне улыбнулся, смягчив этим смысл фразы, — но есть ещё кое-что, — он встал, заложил морщинистые сухие руки за спину и подошёл к изящному окну, где на горизонте медленной черепахой поднималось наше первое солнце, второе, как всегда, опаздывало. Оно гораздо меньше первого по размерам и встанет только через час.

— Так вот, мои племянники — мои наследники, наследники графского титула, и их компания из трёх человек излишне самостоятельны и горды, чтобы понять всю опасность, их подстерегающую в государстве друидов. Хоть их новый правитель теперь ведёт более открытую и гостеприимную политику, но доверять ему... — мой начальник недоверчиво сжал губы, — поэтому я отправлю с ними тебя... Но в человеческой форме они тебя точно не примут... Слишком упрямы и самостоятельны. Однако, я решил и эту проблему...

А вот это уже интересно! Намёк? Намёк на что? Я прищурилась, вглядываясь в спину моего начальника, учителя... друга.

— Да, — он повернулся от светящегося из-за восхода первого солнца окна ко мне, — мне придётся наложить на тебя сложнейшую печать трансформации. В результате взаимодействия с которой твой серый дар обратит тебя в животное... А точнее, в сову. Конечно, такое задание будет оплачено по отдельному тарифу. И ты пойдёшь на него, только если согласна! Ну, что? Согласна?

Сперва я была в неком подобии транса! Шока! В ступоре! Внутри смешались, как щепки затонувшего корабля и водоросли в морском водовороте, различные эмоции... Даже комната перед глазами пошатнулась! Но я была бы не я, если бы позволила чувствам себя захватить!

Да, обратить меня в животное наш старый граф сможет... Он признанный мастер печатей, за что, в общем-то, он и получил наследственный титул. Император ценит умения своих подданных.

Поэтому и к нам он относится очень даже хорошо... Сам же недавно был простым смертным.

А риск становления животным обусловлен острой необходимостью... Были бы у начальника другие подчинённые-менталисты, был бы и выбор. Но их нет. В общем-то, форма совы даст мне целый ряд преимуществ, на которые и надеется граф: возможность летать, острые когти и относительно небольшую форму...

Соглашаться? Или нет?

Вот в чём вопрос...

С одной стороны, стать совой хоть не намного и получить кучу приключений, могущих разбавить скучную реальность... С другой...

А ладно! Что я теряю?!

Как будто в первый раз рискую! Как говорит наша повариха, молодость в моей голове играет только так! И на струнных, и на духовых!

Поэтому я лишь кивнула в подтверждение. Всё же я — действительно тот ещё трудоголик. Точнее, я такая именно тут... Где у меня есть постоянные переживания! Адреналин от серьёзных заданий! Волнение! Нервы! Где я по-настоящему живу, получая кучу эмоций!

Многие люди и маги меня не понимают... Но излишне скучная жизнь без возможности обмениваться впечатлениями... Ага, кто будет выслушивать немую?! Кто сможет, точнее?! Так вот, такая жизнь фактически испортила мой характер... Теперь я не могу спокойно жить, постоянно желая чего-то остренького! Новенького! Может, с возрастом это пройдёт, но мне всего-то двадцать один!

Поэтому мне и требуется что-то, что сможет угомонить моего внутреннего монстрика до следующей порции адреналина.

И я не смогу отказаться от такого шанса!

История 2

Но просто согласиться и принять разумом тот факт, что скоро я стану животным — абсолютно разные, как соль и сахар, вещи! Нет, граф, конечно, пообещал мне предоставить некоторое время и лучших тренеров для того, чтобы я адаптировалась к новой форме... А ментальные способности дадут ещё и шанс вынести это приключение без проблем для мозга. Однако, я всё равно переживала...

Всё же биологически человек и птица отличаются. И сильно. И человек физически не сумеет думать в теле совы! Поэтому-то мне жизненно необходим ментальный дар для благополучного выполнения задания.

А привыкнуть к самому телу мне помогут... Летать, конечно, я смогу не скоро. Но это и не было обязательно. Всё же брать с собой просто так сову знаменитая пятёрка вряд ли станет. А если им её сунет старый граф, то они, тем более, что-то заподозрят. А так изображу из себя смертельно раненную в крыло птичку и с помощью своих способностей и на несколько мгновений выключенного его гением-создателем ментального артефакта у Шира заставлю того расчувствоваться. Уж это я сумею!

В общем, всё было продумано и подготовленно к осуществлению. Теперь и я дала своё согласие... Мне, соответственно, приказали отоспаться, чтобы восстановить энергетический баланс, и не попадаться на глаза Ширу и Ллои, дабы те не запомнили моей ауры. Так-то её замаскируют, но лучше не рисковать.

И вот сейчас я сидела на аккуратно заправленной без единой складочки кровати, глядела на кремового цвета стены и миленький светильник над изголовьем постели, в котором уже давно кончился магический заряд, а я всё забывала его снова восстановить... Сидела и не знала, что делать... Просто не знала! Да у меня отпуск последний раз был три года назад! Я не умею не работать? Кажется, да...

Растерянно взглянула на свои бледные, увитые ярко-синими венами руки, словно оторванные у фарфоровой куклы... У очень бледной куклы! Посмотрела и решила поспать... А снотворные таблетки, которые я обычно использую при чересчур напряжённых и полных дел днях, мне отлично в этом помогут. Знаю, что вредно... Но по-другому не засну.

* * *

А в это же время в серой гостиной стояла напряжённая тишина! Не та, в которой обычно любят сидеть самые близкие люди, безмолвно наслаждаясь обществом друг друга... А та, где условно родные существа уже и не знают, чем заполнить неловкую паузу. И сидят, уткнувшись в тарелки, лишь бы не встречаться взглядом с остальными.

Такая тишина напоминает натянутую струну... Только тронь её неосторожным пальцем, сразу же услышишь резкий неприятный звук! И вот эту атмосферу никак нельзя было назвать родственной.

Трое мужчин, сидящих за вытянутым в длину столом, молчали не потому, что кушали или не хотели говорить... Им просто нечего было друг другу сообщить. Это было видно и по их скупой мимике... Вот толстая складка кожи залегла между бровей самого старшего, а вот двое младших, словно скопировав выражения лиц друг друга, сидят насупленные и не смотрят ни на кого.

В общем, когда мягкий старческий голос графа с глухим треском разорвал эту простыню тишины, накрывшую серую гостиную, то с облегчением вздохнули все без исключения!

— И сколько месяцев вы будете обучаться по обмену? — спросил пожилой уже мужчина, но не утративший этих стальных ноток в голосе, заставлявших окружающих считать его хозяином.

— Девять месяцев. А после экзамены и получение дипломов, — тихо, словно переступая через себя, ответил Шир. Его высокий рост, обильная мускулатура, лежащие в художественном беспорядке русые волосы и выразительные карие глаза свели с ума не одну девушку.

Его двоюродный брат и второй племянник графа — Ллои был не менее привлекателен для противоположного пола: в вопросах фигуры он не уступал брату, а тёмные, как сам мрак, волосы и глаза выдавали явную аристократическую породу! И хоть оба они не имели длинной, как ковры на центральных лестницах, родословной, но мало кто мог усомниться в их принадлежности к высшим слоям общества.

Магическая направленность обоих была нейтральна — серый дар. Только в отличие от Ирис они имели склонность к боевым искусствам, но никак не к ментальному ремеслу. Поэтому-то ещё с раннего детства двое наследников развивались в наиболее перспективном направлении. Нет, они вполне могли бы стать и менталистами тогда, когда их магия была ещё пластичной и гибкой, то есть в детстве.

Но если будучи боевиками, они достигнут небывалых высот, то в менталистике они едва ли сумеют стать средненькими магами. Но теперь это всё равно не имеет никакого значения! Во взрослом возрасте магия становится постоянна и статична, затвердевает, как глина без воды, поэтому сменить направление уже не получится. В общем-то, им даже повезло, что они родились с серым даром, а не с редкими — белым и чёрным. Тогда выбора бы не было в принципе! И они по любому бы стали либо целителями, либо некромантами.

Согласитесь, лучше иметь нейтральный дар и возможность выбирать, чем с детства осознавать, что всё предрешено!

— Девять месяцев в государстве, с которым мы относительно недавно воевали, — задумчиво протянул граф, делая тонкий, как зарплата учителя, намёк своим племянникам.

Шир сжал в руке вилку и, внутренне вспыхнув, словно спичка, ответил:

— Никакой слежки! И не мечтай!

Ллои моментально поймал горящий искрами негодования взгляд брата и отрицательно покачал головой. Ссориться со стариком, так и не ставшим для них кем-то близким — глупо. Зачем растрачивать злость на безразличных тебе людей? Это всё равно, что пытаться преодолеть ветер или вздохнуть под водой... Безрезультатно и совсем бессмысленно!

— Ясно, — поджал губы старый граф, скрыв мелькнувшее в почти уже незрячих глазах сожаление.

После смерти двоих его братьев, оставивших ему огромное количество долгов и двух малолетних детей, почти проданных в академию к Ордену, он взял на себя ответственность, от которой бегал около сорока лет. Взял, смог всё уладить, Ро так и не сумел подружиться с тогда ещё подростками, считающими его виноватым в смерти родителей-выпивох. Кстати, их мамаши отказались от них ещё в колыбели, поэтому старый граф был фактически их единственным родственником...