Истопник специального назначения

И вот теперь ему, к сожалению, надо было умудриться унести подобру— поздорову ноги. Как бы вырваться из кольца окружения? Вот ведь позор — абсолютно невиновный человек вынужден бежать, как какой-нибудь злодей. И никто пока ему не поможет.

Враги неминуемо приближались. И что-то их было слишком много. Волшебнику, наверное, даже и не стоило попытаться пройти или пробиться боем хоть в какую-то сторону? Слишком опасно, и сил может не хватить. Проще соорудить портал. Это всё-таки уже небольшой шанс. Этим он и занялся. Заодно Чемень предпринял кое-какие шаги и по спасению своей души. Так, на всякий случай. Может, и не получится? Но — мало ли что?

Конечно, все нужные магические действия волшебником совершалось мысленно. Никто бы ничего не понял. Ведь он являлся не каким-то там магом-недоучкой, каких сейчас большинство, чтобы жестикулировать руками. Внешне ничего не выдавало, что человек занят необычным делом. Просто вдруг, прямо посреди деревьев, на небольшой полянке, вдруг возникло большое светлое пятно со странно переливающимся светом. Оно начала расширяться, раздаваться во все стороны. В конце концов, чёткий, неплохо виднеющийся, круг волнующегося света достиг размеров роста человека. Теперь через него можно было нырнуть хоть куда. Правда, вот куда, было неизвестно. Хотя, риск — благородное дело...

У волшебника имелись несколько меток в диких землях запада, которые он предусмотрительно оставил там. И вот по порталу можно было бы добраться к любому из непритязательных убежищ. Конечно, там пока, кроме диких зверей, никто не обитал. Зато можно было спокойно переждать тяжёлые и опасные времена.

Чемень вдруг почувствовал дикую опасность, и довольно близко. Не раздумывая, он мгновенно схватился за свои немногочисленные пожитки. Как раз это и подвело его, лишив необходимых мгновений времени, за которые можно было бы дойти и шагнуть в портал. И их хватило лишь на несколько шагов до круга света.

И вот в самый последний миг мощный магический удар нескольких видов магии ударил прямо в спину волшебника. Защита не выдержала буйства стихий и тут же лопнула. Сказались усталость и трата сил на сооружение портала. Страшный магический огонь мгновенно занялся телом потерявшего сознание старика, к тому же, получившего мощный толчок. Он не кричал и, вообще, ничего не делал. Тело Чеменя, уже полностью охваченное страшным буйным огнём, со всеми его вещами, так и оставшимися у него в руках, просто влетело в круг света.

Тут же на поляну выбежали два человека в разномастных цветных одеждах, выдававших в них магов, и не совсем простых.

— Эх, чуть-чуть не успели. Ушёл ведь! — с невиданной злой и страшной досадой проговорил дородный невысокий мужчина постарше. Узкоглазое смуглое лицо у него было сильно перекошено от злобы.

— Нет, не совсем, Ваше Могущество Ибнахмед! Видно же было, что магический огонь занялся на его теле. Уже не сбить. Всё, считайте, он теперь однозначно мёртв. Сгорит полностью, и даже пепла не останется! — ответил ему молодой, такой же смуглый и узкоглазый, но чуть повыше.

— Да пусть эсрель позабавится с его телом! Вещи, вещи — вот главное, Абдулла! Может, и магические книги были с ним?

Но молодой маг просто не успел ответить ему. Похоже, что-то пошло наперекосяк в переливающемся довольно ярким светом портале. На поверхности круга нежданно возникли чередующиеся тёмные и светлые плоски. И в тот же миг вызывающе яркий свет выплеснулся оттуда во все стороны.

Маги не растерялись. Они попытались что-то сотворить руками, сильно замахали ими, но было бесполезно. Их защита, похоже, лопнула, как и чуть ранее у атакованного явно ими старика. Неистовый огонь тоже мгновенно охватил тела заоравших нечеловеческими голосами мужчин, чтобы чуть погодя свалить их на землю. Заодно занялись огнём и все деревья вокруг полянки. Скоро могущественный лесной пожар заполыхал во всей округе.

Сквозь огонь ничего не было видно. И вряд ли бы кто заметил сквозь пелену бушующего огня небольшое такое темноватое пятнышко посреди пустого места. Да и оно постепенно сливалось с окружающим фоном, чтобы постепенно исчезнуть, но не насовсем. Всё-таки остался еле заметный круг в человеческий рост.

И, вообще, практически ничего не выдавало, что только недавно на этом самом месте происходили весьма важные события. И лишь пышущая жаром обгорелая земля стонала от нестерпимой боли. Но её никто не слышал, и слышать не мог. На то она и земля, чтобы всё перетерпеть!

* * *

Глава 01.

Шёл я лесом, и домой...

Я шёл лесом — большим, смешанным, заросшим высокими соснами и разлапистыми елями, тонкими осинами и шумливыми липами. Кое-где о чём-то своём, девичьем, шелестели берёзки, но они мне совсем не мешали и не отвлекали. Было ещё светло, но, тем не менее, длинный и тёплый летний день клонился к вечеру. Мне с трудом приходилось продираться сквозь заросли урочища Арсюри, изо всех сил торопясь, конечно, домой. Неподалёку, в моей родной деревне, меня дома терпеливо дожидались любимые родители. К ним я и приехал на выходные с города.

И почему пешком? А так получилось. Сначала я заехал в соседнюю деревню, к двоюродной тётке Валентине, и машина у меня там отчего-то сломалась. А что делать, современная электроника очень уж капризная вещь. Пришлось бросить, конечно, на время.

А машиной поплотнее займусь позже, когда зайду за ней на обратном пути. У родителей у меня лежали кое-какие запчасти, как раз подходящие к данному случаю.

Ничего не поделаешь, решил идти пешком, и, тем более, не так уж и далеко, всего полчаса ходу. Да и растрясти свой небольшой жирок бы не мешало, а то обленился совсем.

Хотя, какой жирок? Ничего подобного! Просто закрутился делами, и оттого в последнее время не так часто занимался спортом. Но я вполне в форме, и фигура у меня ничего. При моих-то метр восемьдесят с лишним и вес у меня в норме — всего-то килограмм под девяносто, и мускулатура неплохая. Можно сказать, что и здоров как бык, и в здоровом теле — здоровый дух. Да и что для меня полчаса ходу? Так, лёгкая прогулка. Тем более, места все знакомые, и иду я не куда-нибудь, а домой, к родителям!

Жаль только, что из-за своей забывчивости и нерасторопности вдруг, вот, и не заметил, как разрядил свой мобильный. А когда поставил его на зарядку, так и забыл у тётки. Хотя, пока острой необходимости в нём не имелось. А нужные звонки можно было сделать позже и с телефонов родителей. Ну, ничего, когда вернусь за машиной, то заберу и свой родной телефон.

Вот и вышел я на дорогу, обычную, просёлочную, считай, что почти голый, и совсем без рук. В нынешние времена именно так чувствуешь себя без мобильного телефона-то. Без связи нынче никак. Потом, привычка, как говорится, вторая натура.

М-да, а как же добраться до дома-то? Дорога еле-еле заметная, даже без телефонных столбов на обочине. И ориентиров никаких поблизости не наблюдается. Только заросшая местами, пока не очень густой травой, колея и виднеется. Разве что, идти прямо на характерную, похожую на букву "А", опору высоковольтной линии, расположившуюся прямо посреди обширного поля и, как помнится, прямо у дороги.

Где-то далеко справа, над стройными берёзками и кряжистыми тополями придорожной аллеи, насовсем прикрывшими шоссейную дорогу на Караман, всё ещё алел большой круг солнца. Он, хоть уже и здорово опустился к земле, но всё же не торопился исчезнуть насовсем. Слева же, конечно, стоял сплошной стеной лес — хоть и по виду небольшой, но густой, с вековыми деревьями и сплошным кустарником снизу. Там, как мне помнилось, росли и корабельные сосны с разлапистыми елями, и огромные дубы с кудрявыми липами и стройными осинами. Кое-где мелькали и красавицы-берёзы, да ещё могли попадаться и задумчивые клёны.

А вот впереди у меня раскинулось огромное ровное поле, и простиралось оно до самого горизонта. А сзади меня уже оставались деревенька Хома, протянувшаяся вдоль одноименной речки, и круто взбиравшиеся к горизонту Абессинские холмы.

Так и, любуясь красотами родных мест, не заметил, как поднялся по дороге до самого высокого места меж деревнями. Оттуда уже хорошо виднелась окраина моей родной деревни со странным названием Новые Мышки. Слева к самым домам подступал высокий лес. Чуть справа располагался бывший колхозный сад, с уже одичавшими яблонями и не видным отсюда прудом, уже обмелевшим и частично заросшим ряской. А далеко сзади, внизу в долине, чернели сплошной стеной дома Хомы. Конечно, и широко раздались вправо и влево склоны Абессинских холмов, и наверху уже смутно можно было различить и крайние дома небольшой деревеньки Чудояли. Дальше, уже в низине, виднелся и край большого села Чувашево. Правда, сами Абесси — тоже прилично большая деревня, спрятались за холмом и никак не наблюдались. И далеко справа, кстати, тоже за глубоким и широким оврагом, на вершине очередного холма, можно было видеть край ещё одного большого села Хазаново. До него было сильно далеко — наверное, и километров десять.

Красота какая-то неописуемая! Что делать, родные места! И воздух, конечно, чистый и просто опьяняющий! Действительно, нет ничего лучше, чем побывать дома. А чтобы просвежиться да получше насладиться родными местами, уже при подходе к деревне, я чуть свернул в сторонку и пошёл лесом, ещё с детства так знакомым и дорогим. Ведь он, этот лес с непонятным названием Патман, считай, что рядом с дорогой, не очень и далеко от неё — как родной.

Вон, сейчас всего лишь начало лета, а жара неимоверная. На дороге всё пыль да песок, а в лесу вот благодать. Разлапистые деревья шумят на лёгком ветерочке. Внизу прохлада и покой, да так приятно. Вначале мне, да ещё в тёмной, пусть и довольно тонкой и лёгкой курточке, было жарко, а сейчас в самый раз. И от комаров, хоть какая-то, но защита.

Отчего-то я вспомнил про родничок чуть далее в глубине леса, в урочище Арсюри. Что-то захотелось мне свежей водички, настоящей, ключевой, самой вкусной и полезной, знакомой с самого детства. Ведь и времени пока ещё вполне достаточно, и сил хватит, да и вещей с собою почти и не имелось. Конечно, в карманах, как всегда, случайно завалялась разная мелочь. Да в руках ещё сумка, в основном, с гостиницами для родителей от тётки Валентины. Остальное всё осталось в машине. То, что надо, завезу родителям на обратной дороге, когда отремонтирую машину.

Ностальгия — вещь заразная. А уж детские воспоминания — они всегда самые дорогие. Оттого и, нисколько не сомневаясь, чуть свернул вбок и протопал по слегка позабытым за давностью лет и запущенным, видно, не очень посещаемым людьми тропинкам. Похоже, отчего-то народ перестал ходить в лес, даже сюда — к чуть ли не целебному источнику.

Водички, что зубы чуть не ломало, такой холодной и вкусной, попил, насладился. Родничок слегка, больше, чем когда-то ранее, в детские времена, зарос разными кустами. Да и деревья вокруг прилично вымахали.

Время-то идёт. И оно вовсе безжалостно. Ко всем.

Мне уж и самому уже почти три десятка лет. Только вот всё ещё старый холостяк. Не удалось мне найти свою ненаглядную, да и где её искать — в нынешние времена-то. Принцессы хотят олигархов, а на не принцесс, чего греха таить, и смотреть не хочется. Конечно, и сам никаким образом не принц, но нравы, нравы у нынешних красавиц...

Хотя, и женихи нынче не сахар... И нравы у них тоже не совсем подходящие... Жаль, но времена изменились, и теперь главнее совсем другие ценности, чем у моих родителей.

А ведь, кажется, что и я сам совсем недавно покинул эти места, чтобы, окончив худо-бедно десятилетку в Карамане, отправиться в свободное плавание. Сначала пришлось отслужить в армии и даже побывать в горячей точке — само собой, в Чечне, к счастью, уже почти успокоенной. Тем не менее, ну и хлебнул я там малость лиха, но уцелел. Потом удалось поступить в один местный ВУЗ в Чебоксарах, и даже на бюджетное место. Худо-бедно проучившись пять лет, стал я простым, но подающим надежды инженером. Конечно, и сам надежды имел большие.

Но, но, но... Нынче я, так слегка пообтёршийся за несколько последующих лет в жизни, как и прежде, являюсь всего лишь простым инженером-механиком по ремонту разного оборудования в одной из коммерческих организаций в славных Чебоксарах. Только вот не везёт мне никак. И денег нисколько не нажил, и высот больших не достиг, и похоже, так и не светит ничего и далее. Короче, все надежды, тем более, и на собственный бизнес, растаяли как сизый дым. Не выдвинуться наверх никак. Времена, похоже, такие настали — жёсткие капиталистически-олигархические. Ничего не работает, и всё дорого. И денег, заработанных с таким трудом, ни на что не хватает. Ну, ничего, пока живу да тужу понемногу.

Вот и шёл я, и шёл по лесу напролом, со всей своей дурной силой продираясь сквозь не так уж и густые заросли. Это урочище Арсюри, конечно, весьма приятное место. Только вот название непонятное. Ведь "арсюри", конечно, на моём родном чувашском языке — это был и есть тот самый хитрый леший из народных сказок, который в лесу водил всех за нос и устраивал несчастным путникам всякие пакости.

Правда, ничего такого тут, кажется, по крайней мере, в мои детские года, никак не наблюдалось. Хотя, по рассказам деревенских старожилов, когда-то, в древние царские времена, в этом лесу то люди и всякая живность пропадали, то происходили какие-то странности, вплоть до явления нечистой силы, но в каком виде, никто из них не говорил. Думаю, что это они так развлекались над нами, молодыми и неопытными, хотя, всё равно не верившими в подобную чепуху.

Верить в мечту когда-нибудь да разбогатеть и стать крутым — вот главное сейчас. Ну, почти как в Америке. Довериться простодушно нашим любимым президентам и депутатам, и, конечно, опять же свято верить в общечеловеческие и либеральные ценности — это можно, и тоже совсем по-нашему. А вот поверить во всякую чепуху, да особенно в нечистую силу, экстрасенсов всяких, чертей и леших — это уж слишком. Да ну их, действительно, даже экстрасенсов липовых, и так уж заполонивших телеэкран, к чёрту!

Да и сейчас пока ничего такого неординарного, странного не наблюдалось. Хотя, лес уже начал погружаться в нервирующий меня неприятный сумрак. Вроде, рановато пока? Да, наверное, это просто деревья погуще стоят? Ведь давно не был я здесь, оттого всё и позабыл. Вон там, уже чуть подальше, вполне даже светло. Правда, отчего-то пятно света, и даже вполне в человеческий рост, расположенное как раз меж двух, наверное, вековых дубов, сильно выделялось от находившихся по бокам кустов орешника.

Ну, мне всё равно надо идти туда, ибо и тропинка проходит как раз через это пятно. Наверное, это солнышко напоследок постаралось, кинув кусочек своего света на землю? И тот как-то продрался через листву, чтобы застрять в паутине, старательно натянутой меж двух великанов невидимыми мне членистоногими.

Вот только на земле, как ни удивительно, не виднелось ничего. Словно висело меж двух дубов еле заметный круг света и тихонько светило и колебалось, словно небольшое и тонкое солнышко.

Так и прошёл я, вообще без всяких мыслей, через это пятнышко, сравнимое с размерами моего тела, и даже чуть большее. Ничего не произошло. Мало ли что, какие пятна бывают от света. Спокойно протопал и далее по пружинистой лесной земле, заросшей, как обычно, снытью.