Цена быть богом

— Чье это мясо? — спросила Ярфри у вождя, с удовольствием наблюдавшего за тем, как грозные чужеземцы смеются и насыщаются. — Что-то вроде коровы? Свинина? Коза? Еще какая-то прирученная тварь? Что?

— Фригги! — сказал вождь и засмеялся. Медик кивнула.

— Понятно. В любом случае, вопрос с продовольствием пока решен. Эти парни уяснили, что мы те ребята, с которыми лучше не ссориться, и, вероятно, не откажут в такой малости, как бесперебойная доставка пищи.

— Они вовсе не глупы, — Уолтар пригладил бороду. — У старейшины имеется и свой интерес.

— Просвети меня.

— Они тут не совсем нейрохирурги да ракетные техники, заметила? Отсталая цивилизация, деревня на отшибе. Слабые перспективы выживания в условиях жесткой конкуренции. И вдруг прилетаем мы! Цари горы, посланцы высших сил. И мы не убиваем их, не гоним в рабство, ничего такого. Мы хотим дружить. Мы славные парни. Плюс куча пушек и летающая лодка. Что делает нас, как ты понимаешь, еще более славными.

— И?

— Мы здорово подняли им престиж, — пояснил Уолтар со своей всегдашней ухмылкой. — Сделали это место чем-то вроде священного. Подходящего для поклонения. А их, этих грязных и недоразвитых аборигенов — прислужниками богов. На них падает часть нашего небесного сияния. Староста это быстро просек, я видел. Так что у нас тут намечается довольно перспективное сотрудничество. Жрачка в обмен на респектабельность. Хорошая сделка.

— Контакт, полноценный контакт, — вздохнула Ярфри. — Федерация, когда мы все-таки вернемся, нас выкрасит и высушит.

— Снова мимо, Фриби, — казалось, Уолтар объелся меда, настолько приторной была его гримаса. — Кажется, я и здесь нашел лазейку.

— А ты времени зря не терял, верно?

— Головной мозг, дорогая — он не знает отдыха, особенно в таких обстоятельствах. Не у всех, вероятно, взять хотя бы Дональда... Так вот, Федерация строго запрещает контакты с вновь открытыми цивилизациями", и если так узко подходить к вопросу, то получается, что закон мы все же нарушили. Но это поверхностный взгляд, Ярфри! Давай копать глубже!

Он налил две кружки пенной браги — немного алкоголя для дезинфекции не помешает. Ухватил здоровенную свиную ногу, изнемогающую от горячего жира. Вокруг веселились и скакали аборигены, впрочем, Тираз и прочие уже не слишком от них отличались, разве что выглядели опрятней.

— Я принялся думать и сравнивать — а как трактуют понятие "контакт" в разных системах. В основном там все совпадало — "языковое или иное общение, связь между участниками контакта", а здесь нам ловить нечего, общение, как ни крути, состоялось, это любой чертов юрист докажет в два счета.

— Тогда какой выход?

— А мне здесь нравится, Уолт! — Лысый Гейдж уже с трудом сохранял вертикальное положение, норовя растечься по столу потной алкогольной массой. Его с непривычки сильно развезло. — Малость нецивилз... не-ци-вили-зо-ван-но, зато приятно. Ну, грязновато еще, но это легко поправить. А эти ребята... они парни что надо. Я готов играть для них роль бога света хоть до... Второго Пришествия. Так и запишите, слышишь?

Он громко рыгнул, помотал головой и отправился туда, где Тираз и Дональд при помощи каких-то барабанов уже организовывали танцы с местными девушками. Уолтар задумчиво поглядел на их прыжки и гримасы, прислушался к дружному хохоту.

— Выход... он в твоей родине, Ярфри. Ты же с Фьорда-6, верно? Так вот, определение контакта, принятое Витрувианским Пактом, куда входит и система Фьорда, гласит: "контакт — коммуникация между разумными формами жизни, сопровождающаяся передачей имеющих реальную ценность данных или технологий". Передача данных или технологий, Фриби! За это можно будет уцепиться и с честным лицом говорить, что ничего подобного мы туземцам не передавали. И пусть докажут обратное!

— Но приведенное определение принято максимум на десятке планет...

— Пускай, но у себя на корабле я — капитан, бог и воинский начальник, и я лично решаю, каким определением контакта руководствоваться. В данный момент, например, мне пришло в голову, что определение системы, родной для моего медика, наиболее точно отвечает потребностям момента. И ни одна судебная сволочь не убедит меня в обратном. Понимаешь?

— Пожалуй, да. Значит, ты пока решил осесть здесь?

— Это лучшее, что приходит мне в голову. Побудем покровителями этого богом забытого местечка, будем загадочно молчать и улыбаться в ответ на любые прямые вопросы. Никаких технологических прорывов, конечно, просто благожелательное присутствие. Внешне мы практически неотличимы от местных, готов спорить, что и генетический код совпадает. Посмотрим, к чему это приведет... на этот счет у меня в голове уже образовываются разные интересные мысли.

— Какие-какие мысли?

— Разные, — сказал Уолтар и перестал возвращаться к этому разговору.

* * *

Шло время, и на земле началось то, над чем там весело смеялся когда-то Уолтар — прогресс. Он имел довольно уродливую и примитивную форму, но это компенсировалось выраженным прикладным характером. В каком-то смысле его можно было назвать естественным отбором.

Боги порой бывали довольно невоздержанными насчет выпивки и женщин, и часто спускались в какую-нибудь из деревень, что очень скоро облепили — словно грибы пень сломанного дерева — место посадки космического корабля. Сравнительно быстро жители заметили, что боги предпочитают пить в корчмах, где имелась проточная вода и было относительно чисто. Такие таверны стали приносить больший доход, и владельцы других, с проклятиями и криками, но вычистили свои заведения.

Также, судя по всему, боги ставили выше тех женщин, что мылись чаще, и посещали их по нескольку раз в месяц, оставляя невиданные подарки — одноразовые духи и дезинфектанты. К таким женщинам было больше уважения, и они рожали каждый год — от богов и других сильных мужчин, и их дети, родившиеся и растущие в чистоте, не умирали в младенчестве от кори и тифа.

Боги не слишком старались вмешиваться в жизнь окрестных селений, не творили чудес и не ходили по воде. Они занимались своими делами, иногда непонятными простым смертным, а иногда — совершенно обычными. Они ходили на охоту и отмечали праздники; неведомым оружием заставляли скалы дрожать и течь, словно вода — и страдали от жестокого похмелья; убивали рассердившего их глупца, а иногда — лечили считавшиеся смертельными болезни.

Они были здравомыслящими богами, вполне понятными немудрящей фантазии местных, и довольно быстро к ним привыкли, перестали бояться и относились со смесью благоговения и равнодушия, как к грозе или урагану. Грозное и величественное зрелище, да, ну и что с того? У них свои дела, а у людей свои, не мешают — и ладно.

Годы сменялись годами, в деревнях вокруг упавшего корабля подрастало поколение здоровых и сильных мужчин. Они знали, кем были их отцы, и не собирались проводить всю жизнь в выпасе скота и осточертевшем скудном земледелии. Они сбивались в ватаги, ходили биться стенка на стенку с дальними хуторами и селами, побеждали и знали, что это только начало. Они понимали, медленно, но неуклонно, что самое нужное им сейчас, то, без чего они так и останутся скотоводами, земледельцами и ремесленниками — это оружие.

То, что пришло с неба.

Следовало попросить его у богов.

— Чего вам, друзья мои? — иронически поинтересовался Уолтар, стоя на пороге шлюза. За прошедшие двадцать с лишним лет после первого контакта, который не был контактом, он практически не изменился. Поддерживая легенду, он даже полевой костюм всегда носил один и тот же. Это должно было внушить аборигенам мысль о том, что боги — неизменны и вечны.

От группы молодежи отделилось двое парней. Он знал их обоих, приглядывал с раннего детства. Прирожденные бойцы и вожди. Скорее всего, со временем один убьет другого — лидерство не терпит двоевластия. Но это будет еще не скоро. А пока им нужно решить самую трудную задачу в жизни. Получить так необходимое им оружие. И заручиться поддержкой богов в предстоящей завтра битве с жителями равнины. Если подумать, второе было куда важнее.

— Могучий Вотан... — начал было один, посмелее, но Уолтар покачал головой, и парень замолк.

— Начинать разговор с лести — не слишком умное решение. Особенно если понятно, что это именно лесть. Но не менее глупо начинать разговор с того, что и так всем известно. А теперь постой и подумай, к чему из двух относились твои слова, дружище.

Наступила пауза. Парень метался глазами по небу, каменным громадам гор, лицу Уолтара, пытаясь понять, какого ответа ждет от него бог.

— М-да, не очень-то вы продвинулись в плане развития... Ну-ка, ты, второй. Попробуем еще раз. С чем пожаловали, селяне?

— Мы идем биться, — решительно сказал второй парень, и Уолтар с одобрением кивнул. — Эти пастушьи дети с равнины не уважают и не боятся нас. Мы покажем им, что сильнее — но не в кулачном бою, а на деле — мы угоним их стада и разорим их кузницы и амбары. Мы будем делать так каждый год, пока не завладеем и горами, и равниной. И той равниной с рекой, что лежит за этими горами. И еще...

— Ну-ну, не увлекайся. Хотя это уже намного лучше, до главного ты так и не добрался: что вы хотите от меня?

Парень нервно сглотнул, но отступать было некуда.

— Нам нужно оружие. Или предсказание от тех, кто видит будущее. Совет и благословение богов... — с каждой новой просьбой его голос становился все менее решительным.

Уолтар нахмурился.

— А может, тебя бы порадовало, если бы мы, все пятеро, просто пошли и надрали задницы этим парням с равнины? Ну, чтобы ваши уважаемые седалища даже не поднимались с лавок, на которых вы живописно хвастаетесь перед девками своими свершениями?

Это уже были не шутки. Шутки кончились. Будущие великие воины стояли с белыми лицами.

— Вам нужно оружие? Вот вам мой совет: возвращайтесь в кузницы и сделайте его! Сделайте хорошо, потому что от этого будет зависеть ваша жизнь! И никогда — никогда! — не надейтесь, что тяжелую и грязную работу за вас будут выполнять боги! Боги ленивы и милосердны, но они ненавидят пустословов. Собрались угонять чужие стада, а? Разорять амбары? Слабаки! Смешно это слышать!

Он плюнул им под ноги и развернулся в сторону шлюза.

— Хотя бы пророчество... — донеслось ему в спину. — Пусть не помощь, но по меньшей мере знание...

Уолтар остановился. Это было разумно, да и парень говорил неглупые вещи. В неизбежном грядущем поединке Уолтар поставил бы именно на него.

Но что им предсказать?

* * *

— И что же?

Уолтар пожал плечами, покачивая в руке стакан с растворенным золотистым спайсом.

— Естественные вещи. Я сказал, что завтрашнюю битву они проиграют.

— Что?

— Но проиграют достойно, понеся незначительные потери и отступив в полном порядке. И это порадует богов настолько, что уже в следующем бою они одержат славную победу, и песни чести и славы будут летать над их головами, и Вотан с Донаром будут смеяться в своей железной колеснице, приветствуя храбрых воинов... или какую-то подобную хрень.

— Но зачем ты сначала напророчил поражение? Или ты сперва все же закинулся спайсом, и это было истинное видение?

— Что-то ты поглупел, Гейдж. Я мог "предсказать" им либо одно, либо другое. Теперь смотри. Завтра они пойдут в бой, зная, что победы им все равно не видать, но и проигрыш окажется не катастрофическим. Они будут драться спокойно и взвешенно, и отойдут, когда командир даст сигнал. Они не будут при этом винить ни его, ни себя самих — ведь поражение было возвещено богами! Но уж в следующей битве они покажут себя в полную силу — по той же причине! И, разумеется, вернутся с победой. Что лишний раз подтвердит всемогущество богов — а это мне и требуется.

— Но почему было не пообещать им победу в первом же бою, раз поддержка богов и верность предсказаний так много значат?

— Да ты видел нашу непобедимую армию? — хмыкнул Уолтар. — Это же вчерашние пастухи и пахари, и пока эти парни чертовски мало умеют. Но я надеюсь, что к моменту следующей большой драки они уже смогут чему-нибудь научиться.

— Вижу, ты всерьез настроен работать с нашими дикарями, — Гейдж провел ладонью по гладкому черепу. — Почему?

— Знаешь, это все моя страсть к обходу бюрократических тонкостей. В общем, я поглядел, как неплохо продвинулись наши горные друзья в собственном развитии за последние — сколько? — лет тридцать. Чистые дома, возросшая продолжительность жизни, отличная физическая форма... Я задумал сделать то же самое со всей местной цивилизацией. Не вмешиваться напрямую, но создавать предпосылки. Тонкий ход, способный обернуться большой выгодой в далеком и прекрасном будущем.

— Похоже, ты слишком сильно саданул себе по мозгам последней дозой, — озабоченно сказал Лысый Гейдж, прихлебывая спайс. — Несешь какой-то бред.

— Разве? — сдвинул изломанные брови Уолтар. — Что ж, может и так. Даже, пожалуй, лучше, если бы это оказалось бредом.

* * *

Подготовка к новой битве, после проигранной первой, заняла несколько месяцев. Уолтар оказался прав: потерпев поражение, горцы не пали духом, но сосредоточили усилия на исправлении допущенных ошибок. Техника одиночного боя. Техника командного боя. Тактика и оперативное руководство. Тираз не то, чтобы обучал их, просто время от времени улетал в лес и тренировался на опушке. А то, что с каждым разом у него становилось все больше и больше зрителей, было простым побочным эффектом.

Кузнецы массово ковали оружие. Готовые клинки подбирал Дональд и уносил на корабль. Там они подвергались рентгеноструктурному анализу и металлографии. Бракованные отправлялись в переплавку, годные закалялись лазером и затачивались.

Ярфри ознакомилась с местной флорой, сварила здоровенный жбан природных стимуляторов, после чего по рассеянности забыла его на ночь посреди одной из деревень. Вероятнее всего, это объяснялось напряженным графиком работы.

В день повторного похода боги остались у своего корабля и только издали наблюдали за последними приготовлениями горцев. К ним приковылял и Хедваши, теперь уже почтенный седовласый дед, один из старейшин. "Тот-кто-видел-Прибытие".

— Они выглядят лучше, — сказал Лысый Гейдж, сидя на столе со стаканом растворенного спайса. — Точно лучше. Увереннее как-то. И, кажется, на этот раз не собираются позорно сливать этим пастухам.

— Очень на это надеюсь, — пробормотал Уолтар. — Тираз, что там задумали упомянутые пастухи?

— Встревожены, но и только. — Боец парил в небе на единственном работающем флаере, завывающем на форсажном режиме и разбрасывающим вокруг себя горячие искры несгоревшего топлива. — Наши олухи не смогли сдержаться, запалили перед выступлением костры. Есть у аборигенов страсть к внешним эффектам, ничего не поделаешь.

В отдалении загремели барабаны. Дональд тяжело вздохнул.

— Как будто у нас ее нет.

Хедваши то и дело приставлял ладонь к уху, пытаясь разобрать слова богов, но у него ничего не получалось. В вышине ревел двигатель флаера, между скал посвистывал ветер.