— Даже не думай ее открывать! — взревели четверо одновременно, но этим только сильней меня напугали.
Распахнув дверь, я заскочила в непроглядную тьму за ней, а вслед мне летели слова, что я дура и теперь точно помру.
Где я оказалась — сказать сложно, было очень темно, но где-то в дали я заметила огонек. Призрачная надежда стала зарождаться в сердце, и я неуверенным шагом пошла на свет.
В голове крутились мысли и почти все в одном направлении: что произошло? Оставшиеся были лишь нелестными эпитетами в адрес себя любимой! Какого черта мне понадобился этот перстень! Жила же как-то раньше без него и нормально. Отдала бы его тому мужику, сказала бы, что больше не буду и разревелась. Думаю, проблем было бы меньше, чем сейчас.
Тонкая полоска света потихоньку приближалась, а тьма становилась все страшней. Казалось, что она шевелится, перетекая с одного места на другое, и неслышно идет за мной. С каждым шагом идти становилось все трудней, ноги как будто в чем-то тонули. И, в конце концов, я почувствовала на них что-то холодное и липкое. Оно забралось под спортивные штаны и медленно поднималось все выше и выше.
Скидывать эту пакость было бесполезно, она только приклеивалась к рукам и продолжала облеплять уже их.
Я закричала, нервно стараясь скинуть с себя всю гадость, но тщетно. По щекам непрерывно текли слезы, но всхлипывать я уже перестала. Старалась дойти до света и чувствовала как все меньше и меньше на мне становится чистой кожи без этой черной штуки.
Было холодно и клонило в сон, но душу грела надежда, что я дойду туда, и все будет хорошо. Но спать хотелось все сильней, казалось я иду уже вечность, и конца не будет никогда...
Черная пакость уже дошла до шеи и явно останавливаться не собиралась, когда я дошла до света. Им оказался огромный обрыв, где плескалась горячая лава, она как раз и давала тусклое свечение.
Я упала на колени возле обрыва без сил, и слез уже не было. Было ясное понимание, что мне пришел конец и спасти меня некому. А вокруг клубилась холодная и мертвая тьма. Она словно выпивала все эмоции, все чувства. Заставляла уснуть в ее холоде, чтобы больше не проснуться.
"Если мне суждено умереть вот так, то убийцу своего я возьму с собой" — подумала я и прыгнула с обрыва.
"А в лаве можно захлебнуться?" — промелькнула в моей голове мысль, когда я упала в огненную массу.
Глава2
К моему великому удивлению, обжигающе жарко мне не было, было в меру тепло и, казалось, я опять куда-то падаю. Открыть глаза я боялась и держала их плотно зажмуренными. Потом мгновение... и я куда-то упала.
Упала на что-то пушистое, хотя и твердое. Сообразив, что все кости целы, решила сесть и осмотреться.
Я рассчитывала увидеть вокруг себя огненные всполохи и, наверное, даже самого черта, но к моему удивлению я увидела не его и совсем не огненное пекло.
Снова комната, на сей раз не большая и не каменная, а довольно уютная. На полу красный ковер, на стенах зеркала во весь мой рост, а прямо передо мной сидит в уютном кресле старушка и мило вяжет.
Я потерла глаза и даже несколько раз зажмурилась, но старушка не исчезла. Она, так же как и я смотрела с удивлением, только на меня.
Бабулька не менее странная, чем весь сегодняшний мой день! На голове высокая прическа с упругими седыми кудрями. Да и одета далеко не так, как привычные мне бабульки. В черное платье, расшитое золотыми нитками и украшенное цветными камушками. Даже руки зачесались один из них отколупнуть.
Поборов этот мимолетный порыв, поздоровалась со старушкой.
— Здравствуй, — кивнула она, — давненько у меня гостей не было!
— Дык... к вам ходить себя не любить, — прокряхтела я.
Старушка расхохоталась и, как ни в чем не бывало, продолжила вязать.
Что мне делать дальше, я не знала, поэтому поджала под себя ноги и стала осматриваться, выискивая ту черную гадость. Ничего не нашла — на мне все тот же синий спортивный костюм и ни одного черного пятнышка.
Руку с перстнем я все также продолжала сжимать в кулак.
"Даже под угрозой смерти не выпустила свою добычу" — усмехнулась я про себя.
Нужно было что-то делать и как-то вернуться домой, и я снова заговорила.
— Вам тоже нужен перстень? — сняла его с пальчика и покрутила перед собой.
Старушка как-то нехотя отстранилась от своего вязания и посмотрела на меня с прищуром. В глазах цвета молочного шоколада плескались смешинки, а на морщинистом лице растянулась доброжелательная улыбка.
— Мне от тебя ничего не надо, — продолжала улыбаться она, — а вот ты меня ни о чем спросить не хочешь?
Конечно, у меня был к ней вопрос и я его озвучила:
— Как мне вернуться домой?
Мне или показалось или старушка правда огорчилась? Такое ощущение, что она ожидала какого-то другого вопроса.
— Боюсь, теперь это невозможно...
От ее слов у меня все в груди оборвалось и опять начала подниматься паника. Перед глазами пронеслись страшные картинки моей смерти!
— Вы что, оставите меня здесь?! Я пленница?
— Нет, — успокоила меня бабулька. — Ты абсолютно свободна и вольна уйти. Просто назад у тебя дороги нет, только вперед. Знаешь, — произнесла она задумчиво, — за все время, что я здесь нахожусь, ты первая нашла дорогу ко мне. Все остальные предпочитали заснуть в холодной темноте, не борясь с ней.
— Я с ней не боролась, — буркнула я, — я просто решила, что эта черная пакость живая, а так как мне умирать по-любому, то я решила захватить ее с собой и попала к вам.
— Правильно попала.
— А как мне отсюда уйти?
— Через дверь, — пожала она плечами.
Я покрутила головой в поисках оной и, к своему счастью, нашла ее за своей спиной. Большие деревянные двери с замысловатой резьбой у меня доверия не вызвали. Вдруг я опять куда-то не туда попаду?
— А что за ней? И куда я тогда попаду? — я ясно помнила, что заходила сюда не через дверь, а обычно где вход, там должен быть и выход.
— Обратно к волшебникам, — совсем по-девчоночьи хихикнула старушка.
— К к-кому?! — заикаясь, пискнула я.
— К тем мужикам, у которых ты перстень стянула! — расхохоталась она — Ой не могу! Столько тысячелетий охраняю врата перерождения, за все время дойти смогла только одна девчонка! И то, не для того, чтобы пройти их, а для того, чтобы не отдавать украденную побрякушку у четырех стихий! Которая, в общем, ей сто лет не нужна! — бабулька надо мной уже откровенно ржала!
— Так!— Вскочила старушка со своего места с каким-то маниакальным блеском в глазах и стала наворачивать круги вокруг меня, а я все продолжала сидеть на полу. — Интересно, что из тебя выйдет! Очень, очень интересно!
Когда мне это надоело, и откровенно стало пугать поведение бабушки, я спросила:
— Что со мной будет, если я пройду через эту дверь?
— Твоя суть вывернется на изнанку, — каким-то торжественным тоном оповестила меня эта маньячка.
Я, жутко испугавшись, подорвалась с места и заскочила за спинку кресла и уже оттуда пропищала:
— Я не хочу, чтоб меня выворачивало! Поверьте, я изнутри намного хуже выгляжу, чем снаружи!
— Ну что ты боишься, в самом деле? — медовым голосом начала эта маньячка, — я же имела в виду, не буквально вывернет, а э... духовно, вот! Кто проходит мои врата, будет тем, кем был по жизни. Внешность станет отражением души.
У нас только уголовники спрашивают, кто ты по жизни! Так, стоп! Отражение души она сказала? А что может отражать моя душа? Мой характер? Это я тогда стану...
— Не хочу быть воробьем!
— Не поняла, каким воробьем?
Я, вздохнув, высунула мордочку из-за спинки кресла, походу старушка и вправду не поняла, о чем я говорю. Так и застыла посреди комнаты, ожидая моего ответа.
— Воробей, это птичка такая, и меня с ней сравнивают. А я не хочу становиться воробьем, меня и так все обижают, а маленькую птичку и подавно! Воробья всегда вороны клюют...
— Ты меня неправильно поняла! Никаким животным ты не станешь! А воробьем, так тем более. Да и воробей ко мне бы не дошел, — разговаривает со мной как добрый доктор с пациентом! Ы-ы-ы. — Ну, конечно, если ты боишься, заставлять тебя я не буду. Можешь у меня остаться, я тебя вязать научу.
Такая перспектива меня не устраивала, и я вышла из своего убежища и встала напротив этих врат, хотя как по мне — двери обычные.
— А обратно точно нельзя?
— Здесь обратного пути нет. Или остаться, или вперед...
И смотрю я на дверь как замороженная, с одной стороны рисковать я привыкла, а с другой — меня пугает неизвестность. За сегодняшний день я столько всего повидала непонятного и пугающего, что все кажется сном. В такое поверить просто невозможно. И все же это самая настоящая реальность, во сне не бывает больно, и спать не хочется.
На пальце, как бы ободряюще, нагрелся виновник всех моих сегодняшних проблем. Посмотрев на красный камень в перстне, даже не удивившись тому, что он светится, и, решив для себя, что оставаться здесь не намерена, открыла двери и шагнула в неизвестность.
Я оказалась среди белого тумана, но меня это не пугало. Мне было тепло и хорошо. Я стала идти прямо, а белый туман все окутывал меня, он как сытый котенок ластился, и мне было щекотно.
Не было страха или отчаянья, было только любопытство, что же там в конце. Туман не удерживал, не заставлял идти вперед, в сон тоже не клонило. И вообще, я себя ощущала счастливой, а на лице играла блаженная улыбка. Я все шла в этом белом облаке, а по телу разливалось тепло, переходящее уже наверно в жар, но неуютно не было. Продолжая сжимать кулак, чтоб не потерять перстень, я наконец-то дошла до конца. Туман рассеялся, открывая передо мной дверь и я, даже не задумываясь, ее открыла.
Попала я опять в огромную каменную комнату с горящими факелами, а передо мной стояли те самые высокие мужчины в балахонах, только уже без накинутых на голову капюшонах. Видеть их лица я не могла, мужчины стояли ко мне спиной и о чем-то разговаривали.
— И что мы выставим в качестве приза, если Земля мой артефакт потерял? — зло произнес один из мужчин. — Отменить ведь мы ничего не можем, а для создания нового уйдет не меньше трехсот лет!
— Тихо Пламя не злись, нужно просто хорошо подумать, авось и найдем выход.
Странный разговор и странные у этих волшебников имена, а про триста лет так вообще мужик загнул! Столько ведь не живут!
От разговора меня отвлекло странное ощущение. Меня что-то щекотало, и позади себя я почувствовала какое-то шевеление. Сзади себя я поймала что-то лохматое и дернула за это со всей силы. Эта штука вцепилась мне в зад и, наверное, укусила! Больно! Я стала уже с большей силой тянуть это лохматое нечто, но оно вцепилось в меня намертво! Завалившись с ним на пол, стала с визгом его отдирать, а оно прям, приросло к моей за... э-э... попе! Было жутко больно, но я не сдавалась, все с большим рвением, от страха, пыталась это отцепить.
Пока я тут сражаюсь, эти чертовы псевдо волшебники стоят и ржут надомной.
— Отцепите от меня это! — визжала я как ненормальная.
Мой бой, в котором явно побеждала не я, прервал один из волшебников. Поймав за шкирку и высоко подняв, так тряхнул, что у меня в глазах звезды замерцали, и я выпустила своего лохматого ворога.
— Не тербии — смеялся волшебник — оторвешь же.
— Так я это и хочу! — захныкала я.
— Я знаю, что котята любят играть со своим хвостом, но что бы оторвать! Смотри, всю себя исцарапала, разве так можно? — покачал он головой.
— Воздух, — обратился к моему "спасителю" один из волшебников, — она не понимает, что с ней произошло, и свой собственный хвост приняла за что-то чужеродное, — ухахатывался зеленоглазый мужчина.
Так! Какой хвост?! Я закрутилась еще сильней и затеребила в воздухе ногами пытаясь рассмотреть свой зад. Волшебник не соврал! Прямо от копчика, и непонятно откуда появившейся дырки в штанах, у меня торчал длинный, белого цвета, пушистый хвост!!! Мама!
Я чуть не упала в обморок, но меня опять тряхнули, от чего зашипев, я вывернулась и свалилась на пол, прямо на недавно приобретенный хвост.
Не поняла! Зашипев?!
— Кто бы мог подумать, что она сможет дойти до Эльгиз! К ней столько желающих, помню, в свое время было, и ни один не дошел до конца живым.
— И что людям на месте не сидится, — буркнула себе под нос, сидя на полу.
— Такой забавный и миленький зверек получился, — улыбнулся зеленоглазый.
— Топить таких зверьков еще в детстве надо, — отозвался красноглазый, — эта ж мерзавка и уперла артефакт!
Пока они меня распинали, на чем свет стоит, я решила себя осмотреть, вдруг еще что-то выросло, а я и не знаю!
Ощупав лицо, поняла, что никаких изменений с ним не произошло, а вот руки меня напугали! На пальцах в место ногтей были загнутые бело-розовые коготки. На ладошках были нежно-розовые выпуклости, как кошачьи подушечки на лапках, правда, они не сильно в глаза кидались. В драке со своим хвостом (где, похоже, победил хвост), я исцарапала руки своими же коготками, а кое-где на хвосте были алые капельки крови. Хвост был почти до самой земли, и я могла им вилять! Такой пушистый, как у персидского кота! Или даже пушистей.
Пока я крутилась, на лицо упала длинная белая челка, и я поспешила ее заправить за ухо. Но я его не нашла!
— У меня нет ушей! — Кажется, я опять чуть не свалилась в обморок!
— Да успокойте вы эту припадочную! — Взревел красноглазый. — Сколько можно это терпеть!
— Я бы не сказал, что у тебя ушей нет, — напротив меня на корточки присел зеленоглазый, — ты их просто не там ищешь.
Я с замиранием сердца ощупала свой зад, ища там уши, но не нашла! А что! Хвост-то у меня именно там вырос, что мешает сделать это и ушам?
Зеленоглазый чуть не свалился в истеричном смехе и щелкнул пальцами. А передо мной появилось большое зеркало. Не успев этому удивится, я уставилась на себя!
И чуть белугой не завыла, увидев это безобразие! На голове у меня были самые настоящие кошачьи уши! Они плотно прижались к голове, а левое ухо немножко еще и подрагивало.
— И как я только не заметила такие локаторы! — взвыла я.
— Потому что для тебя они теперь естественны и неудобств не причиняют, — все ржал зеленоглазый волшебник.
Кстати о волшебниках! Они все четверо как братья близнецы, белобрысые, высокие и широкоплечие на одну маленькую меня! Кто пожалеет? Некому? Ну и ладно, привыкла уже. Радует, что хоть по цвету глаз можно различать этих волшебников, и вот к красноглазому лучше не подходить.
Кстати о красных глазах! Мои теперь тоже красные, только не светятся как у этих гадов. Лицо мое не изменилось, в общем, я вроде я только на котенка альбиноса похожа! Котенок — мутант! Дайте валерьянки! Волосы прежней длины и на ощупь как мои, тоже прямые и жесткие, только вот белые, как утренний снег. В этих всех изменениях плюс был только один: все ожоги исчезли! Лицо стало абсолютно чистым и если б не длинные кошачьи уши (которыми я кстати могу двигать как настоящая кошка) и красные пугающие глаза, я бы посчитала себя даже симпатичной.
У-у-у... я теперь уродка! Как я в таком виде домой вернусь?! Меня же все засмеют! Может к знакомой ветеринарше пойти, пускай мне хвост купирует? Собаки на нее, вроде, не жаловались! А уши под шапкой прятать и зимой и летом. На руках глухие перчатки носить. Или обратно к старухе вернуться, чтоб все обратно вернула. Пусть даже ожоги вернуться, пусть! Лишь бы такой не оставаться. Меня же дед теперь за ящик водки или даже два в цирк продаст, и буду я там местным уродцем. Или в институт Скрипкасовского или Скри, скре, неважно! В общем на опыты! Сделали из меня фрика-а-а.
