Родная кровь

Кажется, что не было этих восьми лет. Ничего не было.

И Заре — три.

— Иди, — возникает рядом Руша. — Я тебе блинчиков напекла. С малиновым вареньем. Поешь.

— Спасибо, — вдыхаю, приходя в себя. — Спасибо, Руша.

А блинчики — объедение.

* * *

В Лондоне оказываюсь на следующий день. Мне, в отличие от других жителей Восточной Европы, не приходится ждать, чтобы получить разрешение на портал до Англии — так как моя мать англичанка, то я считаюсь гражданкой Великобритании, не только Румынии.

— Добро пожаловать в Англию! — улыбается мне сотрудница Министерства Магии, когда я выхожу из портальной кабины. — Первый раз у нас?

— Нет, — качаю головой в ответ. — Просто я последний раз здесь была в семьдесят четвертом.

После девятого класса...

— О! — девушка улыбается мне еще шире. — Тогда с возвращением! Хорошего дня!

— Спасибо...

Из Атриума, который ничуть не изменился за последние семнадцать лет, прохожу камином в "Дырявый Котел".

— Добрый день, мисс! — здоровается со мной бармен.

— Спасибо, мистер Том, — киваю пожилому мужчине, который почти не изменился за годы.

— А... Я вас знаю?

На секунду замираю. Перед глазами проносится один из походов с сестрой в Косой переулок...

— Нет, — отвечаю. — Но вы — фигура известная.

— Спасибо, — фыркает бармен.

А я поворачиваюсь на пятке и аппарирую в дом, где живет моя мать...

...и едва не глохну от визга.

Рефлексы срабатывают независимо от сознания. Источник звука получает Ступефай и отлетает к стенке, замолкнув.

Приглядываюсь. Женщина, которая валяется без сознания в углу кухни, совершенно не похожа на мою мать или сестру.

Какая-нибудь подруга семьи?

— Руки вверх! — гаркают за плечом.

М... это хуже.

Падаю на пол и награждаю Ступефаем мужчину с ружьем, которое выстреливает куда-то в потолок. То ли само, то ли стараниями оглушенного владельца.

Больше сюрпризов не случается. Я, накинув на себя Дезиллюминационные чары, прохожу по дому...

И понимаю, что это — не дом моих родителей. Живущие здесь люди — чужие.

Ладно.

Стаскиваю бессознательных хозяев — скорее всего, это именно хозяева — в гостиную.

Инканцеро, Энервейт, Силенцио — связка, которая позволит меня выслушать.

— Во-первых, я извиняюсь за вторжение, — говорю перепуганным мужчине и женщине. — Я полагала, что здесь живет моя мать и ее муж — Роберт и Роза Эвансы. Во-вторых, я не причиню вам вреда, если вы скажете, куда они делись.

Мужчина и женщина переглядываются, затем мужчина пытается что-то сказать.

Снимаю Силенцио.

— Мы не знаем, — говорит хозяин дома. — Мы живем тут семь лет, а до нас жили Брауны. Потом мистер Браун нашел другую работу, и они переехали. Пожалуйста...

Семь лет?

— Как долго тут жили Брауны? — интересуюсь.

— Лет пять... или шесть...

Чего?!

— Вы уверены? — поднимаю палочку.

— Да... пожалуйста...

Вдох, выдох.

— Обливиэйт. Обливиэйт.

* * *

Сижу на качелях на полуразрушенной детской площадке, которую помню еще целой, и курю. Странно, что качели уцелели. Но и то их пришлось слегка подновить магией, стараясь сделать это незаметно.

Моя мать перестала отвечать на мои письма тринадцать лет назад не потому, что стала ненавидеть меня еще больше. А потому, что умерла. Умерла вместе со своим мужем Робертом. Они умерли, банально задохнувшись от утечки газа. Это сообщили мне соседи.

И Лили не написала мне об этом. Ни слова.

А я все эти годы верила, что мать не хочет меня видеть.

Глаза начинает жечь от боли. Все мои письма уходили в никуда. А я писала, писала и снова писала. Писала на Рождество — на их, западное Рождество, которое в декабре, и на Новый Год. Слала открытки к дням рождения... Специально покупала маггловские, думая, что маме может быть неприятно видеть колдографии... И только два раза я посылала ей колдографии — когда вышла замуж за Армена, и когда родилась Зара. Мы тогда просто не делали маггловских фото.

А оказалось... Оказалось, что все они возвращались, потому что их некому было получать.

Поднимаюсь с жалобно скрипнувших качелей и шагаю прочь.

* * *

Комната в "Дырявом Котле" обходится мне в восемь сиклей. Можно было бы остановиться в каком-нибудь приличном маггловском отеле, но Лили нужно искать в магическом мире — она волшебница, и, учитывая ее одержимость волшебным миром и Хогвартсом в частности, она вряд ли живет среди магглов.

Утром спускаюсь вниз на завтрак, который входит в стоимость проживания. Завтрак традиционный, английский — два яйца, сосиска, два тоста и кофе. Сладкий.

— Странно, в этом году Дамблдор почему-то ищет преподавателя маггловедения, — говорит сидящий рядом со мной мужчина своему соседу. — Обычно они ищут преподавателя ЗоТИ...

— Что-то не так, мисс? — хмурится мне бармен, когда я подхожу к стойке.

— Простите, а можно мне несладкий кофе?

— Да, пожалуйста, — на стойке оказывается чашка с дымящимся напитком. — Что-то еще?

— Эм... а у вас можно заказать что-нибудь другое на завтрак, помимо яичницы? — интересуюсь.

— А чем вас яичница не устраивает? — приподнимает бровь Том.

— Я... я привыкла к другому завтраку, — хмурюсь. — Я буду благодарна, если получу что-нибудь вроде яблок или бананов...

— Вы не англичанка, верно? — понимающе кивает бармен. — Да, вполне. А что вы желаете пить?

— Кофе пойдет, — поспешно говорю. — Только без молока и сахара.

— Хорошо, договорились, — улыбается Том. — Все для вас, мисс...?

— Богдан, — улыбаюсь в ответ. — Меня зовут Эва Богдан.

* * *

Следующие несколько дней бесцельно шатаюсь по Косому Переулку. Ловлю себя на мысли, что всматриваюсь в лица проходящих мимо ведьм, словно кто-то из них может быть моей сестрой.

Аренда совы стоит сикль. Плачу требуемую сумму и отправляю Лили короткое письмо. Но сова возвращается, как и всегда.

Сжигаю письмо Инсендио.

Тридцать первого июля просыпаюсь с больной головой. Зелье из колдоаптеки мне едва помогает. Выползаю в бар. Том подает мне кофе, к которому я с наслаждением прикладываюсь.

Голова не проходит.

— Гарри Поттер... какая честь! — слышу за плечом.

— Сам Гарри Поттер!..

Оглядываюсь и едва не падаю со стула. Огромный косматый мужичище ведет за собой хрупкого мальчонку в очках.

Гарри Поттер?!

Официально гражданская война в Великобритании окончилась десять лет назад. Окончилась, потому что этот ребенок умудрился завалить "самого главного злодея" — самопровозглашенного Лорда Волдеморта. Правда, ребенку было чуть больше года, но знаменитостью ему стать это не помешало...

Но чужое внимание Гарри мешает. Он хмурится, ежится.

— Пойдем, Гарри! — довольно улыбается его провожатый, словно чествуют не Гарри, а его самого. Причем говорит таким тоном и так громко, что слышно, похоже, даже на улице.

Отворачиваюсь, отпиваю кофе, достаю сигарету. Хорошо в магическом мире — наложи Очищающие воздух чары и кури сколько душе угодно. Да и лучше я буду дымить, чем нюхать какофонию запахов. От одного из индивидуумов вообще чесноком несет до невозможности.

— Так почему вы, Квиррелл, решили преподавать ЗоТИ? Вы ведь столько лет преподавали маггловедение... — доносится до меня чья-то реплика.

— П-п-понима-маете... Я б-б-был в Ал... Ал... Албании...

Мерлин великий! Этот заика — преподаватель ЗоТИ? Да у нас его бы в завхозы не взяли!

Прислушиваюсь к разговору. Заика в тюрбане (чесноком воняет, кстати, от него) вещает о каких-то вездесущих вампирах, затем еще о чем-то... И не только чесноком. Я по роду своей деятельности ощущаю запах некроэнергии. Впрочем, кто сказал, что я одна некромагией не брезгую?

— Кто же будет теперь вести маггловедение? — заботливо интересуется собеседник. — Ведь Дамблдор так не нашел никого...

Отпиваю кофе... И мне в голову приходит забавная мысль. Игорь, конечно, предупреждал, что от Дамблдора нужно держаться подальше, но...

А почему бы и нет?

* * *

Стою у ворот, смотрю на громаду замка, запрокинув голову. Когда-то я хотела здесь учиться. Даже письмо Дамблдору написала. Написала, что очень хочу учиться вместе с сестрой и поэтому прошу принять меня в школу.

Более неприятного и унизительного ответа я не получала. Даже если бы сова вернулась ни с чем, было бы не так обидно. Если убрать все неприятное, то можно описать вкратце так: Дамблдор, даже не потрудившись разобраться в ситуации, сообщал, что для обучения в Хогвартсе необходимо обладать определенными способностями, которых у меня, простите, нет. Поэтому принять меня он не может, но советует мне не огорчаться, а пойти учиться в другие, обычные школы, которые ничем не хуже для таких людей, как я...

Возможно, в этом была и моя вина — я не стала упоминать, что уже успела закончить шестой класс Дурмстранга. А так как я родилась на территории Румынии, а не Великобритании, моего имени в Свитке Хогвартса не было. Вот директор и посчитал меня обычной магглой.

Хотя... может, оно и к лучшему. Мама чувствовала себя очень неловко, когда я приезжала на каникулы из Румынии. Она постоянно просила, чтобы я ничего не рассказывала ни ее мужу, ни сестре про свою учебу и про Румынию.

Ну, то понятно — кто спокойно перенесет рассказы про драконов и магию?

И моя сестренка считала, что ее старшая сестра просто учится в закрытой школе в Европе.

Конечно, когда Лили пришло письмо из Хогвартса, мама восприняла новость, что и ее вторая дочь ведьма, гораздо спокойнее. А Роберт отреагировал и вовсе радостно.

Тогда-то я и написала то злополучное письмо Дамблдору. Лили потом его нашла и долго смеялась надо мной — типа, куда я со своим свиным рылом-то в калашный ряд полезла. Я хотела ей рассказать про то, что я учусь в Дурмстранге, но мама убедила "потерпеть, пока девочка привыкнет к магии"...

Но так и не получилось. Последний раз я приезжала после девятого класса, и уже тогда Лили смотрела на меня свысока. Я пыталась поговорить с ней, но мама опять просила "не смущать Лили".

Лили тогда перешла на четвертый курс Хогвартса...

— Вы что-то хотели? — возвращает меня обратно в реальный мир мужской голос.

Смаргиваю, приглядываюсь. На меня глядит тот самый гигант, которого я видела с Гарри Поттером в "Дырявом котле".

— Да, — киваю. — Я бы хотела переговорить с директором Дамблдором насчет места преподавателя...

— Дык на Защиту уже взяли человека, — бурчит мужчина, теребя мохнатые усы.

— Я не ЗоТИ преподавать хочу, — поясняю, — а маггловедение. Вы не поможете добраться до кабинета директора?

— А, магглов хотите преподавать! — непонятно чему улыбается великан. — Пойдемте тогды... провожу.

Мы идем по широкому двору школы.

— Меня Хагрид зовут, — говорит мужчина. — Я тут местный лесник, да... за зверюшками смотрю...

Под его гулкий рокот шагаю по брусчатке, затем по каменному полу широких коридоров... Наконец, мы останавливаемся перед статуей уродливой горгульи.

— Эм... Сахарная вата, — говорит Хагрид статуе.

Статуя не реагирует.

— Лакричные палочки?.. Шоколадные лягушки? Всевкусное драже? — вопрошает у горгульи мой провожатый.

С каждым разом все больше и больше у меня крепнет убеждение в умственной неполноценности великана.

— Лимонные дольки, — отзываются с другой стороны от статуи, которая тут же отъезжает в сторону.

Старик с седой бородой до колена в очках-полумесяцах с интересом глядит на нас.

— Хагрид, сегодня пароль — "Лимонные дольки", — говорит старик и смотрит на меня.

— Эм... а это к вам, директор Дамблдор... вот, магглов преподавать хочет, — бурчит Хагрид.

— О! — непонятно чему восхищается директор и подвигается в сторону: — Прошу!

Прохожу в огромный директорский кабинет. Мое внимание тут же приковывает к себе яркая оранжевая птица, по перьям которой пробегают язычки пламени.

Феникс?! Черт, это что — настоящий феникс?!

— О, — опять говорит Дамблдор, заметив мой взгляд. — Это Фоукс. Феникс.

— А разве они не вымерли? — вырывается у меня преглупый вопрос.

Дамблдор добродушно смеется, поправляет очки.

— Нет, это же феникс. Он, если и умрет, потом воскреснет. Вы разве не знали?

— Эм... знала, — с усилием отвожу взгляд. — Просто... у нас феникс считается давно исчезнувшим видом.

— "У вас" — это в Восточной Европе?

— Да, — киваю. — А откуда вы знаете?

— Ну, только там это полагают, — хитро улыбается директор и вдруг спохватывается: — Лимонную дольку?

— Нет, спасибо, не люблю сладкого, — качаю головой.

— Я Альбус Дамблдор, директор этого учебного заведения, — представляется старик. — А вы...

— Я Эва Богдан, — склоняю голову. — Я услышала в "Дырявом Котле", что у вас нет преподавателя маггловедения... Вот и пришла.

— Да, с этим возникла трудность, — кивает Дамблдор. — Наш предыдущий преподаватель перешел на должность преподавателя ЗоТИ... Вы хорошо ориентируетесь в маггловском мире, мисс Богдан? Или миссис?

— Мисс, — сглатываю. — Я... я предпочитаю пользоваться девичьей фамилией.

Не совсем девичьей — фамилию Богдан носила моя бабка по отцу до замужества. Фамилия моего отца слишком известна... Дамблдору однозначно.

Какие-то секунды ожидаю бестактных вопросов, но Дамблдор, видимо, что-то уловив в моем выражении лица, понятливо кивает.

— Хорошо, мисс Богдан. Так что насчет магглов?

— Я полукровка, — отвечаю. — Моя мать была магглой, а отец — волшебником. Вдобавок у нас преподавали ряд маггловских предметов в Дурмстранге.

— А, так вы учились в Дурмстранге! — непонятно чему радуется Дамблдор. — А где вы работали после школы?

— Там же и работала, — пожимаю плечами. — Преподавала. Правда, опыт у меня небольшой — всего пять лет...

— Так это неплохо! — опять восторгается директор. — А что преподавали?

Скручиваю фигу в кармане мантии.

— Артефакторику, господин директор.

Если Дамблдору вздумается послать запрос в Дурмстранг, Каркаров подтвердит. Мы с ним договорились. Не говорить же старику, что я преподавала на самом деле... А Артефакторика — моя вторая специализация.

— Хорошо, вы приняты, мисс Богдан! — едва не прыгает от счастья Дамблдор. — Вы будете жить в школе или дома?

Чему он так рад?!

— В школе, если можно, — киваю.

— Я позову мистера Филча, нашего завхоза. Он покажет вам свободные комнаты...

Во время собеседования у меня на языке все вертится вопрос про сестру, но я его не задаю — я помню предостережения Игоря. Возможно, позже.

Ладно, весна покажет, кто где...

* * *

Комнаты, в которых меня поселяют, находятся на самом верху одной из башен. Высокие стрельчатые окна открывают вид на широкое озеро.

— Это Черное озеро, — подсказывает мне завхоз. — Так оно называется.

— Красиво, — говорю, заворожено глядя на водную гладь.

— Это да...

Всего у меня в распоряжении оказываются четыре комнаты — две учебных — класс и кабинет, и две жилых — гостиная с камином и спальня. Ну, и ванная с туалетом. Санузел совмещенный, как и везде, но мне это не мешает. Все равно я буду тут жить одна.