| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Она достала из потайного кармана флакон с зельем.
— Выпей. Это ненадолго остановит кровотечение. Сейчас я доведу тебя до Помфри.
— Да, все нормально. Не беспокойся. Ты это... — он хотел что-то сказать, но передумал и махнув здоровой рукой. — Ладно. Спасибо. А вы все... Ну, в общем, урок окончен.
Он откупорил крышку, вылил содержимое себе в рот, повернулся и пошел в сторону школы. Толпа из нескольких гриффиндорцев и слизеринцев следовала за ним попятам, словно каждый из них боялся, что новый преподаватель упадёт на полпути к целителю. Остальные пошли по другой дороге.
Из всех детей на поляне остался только младший Малфой, что не отрывал взгляд от своих рук. По его щекам текли слезы. Он смотрел и видел не кровь Хагрида, но свою собственную. Только теперь он понял, что те раны, что получил полувеликан, могли убить его на месте.
Тереза подошла ближе и протянула ему платок. Он механически взял и вытер лицо.
— Это мог быть я, — шептал он. — Я. Я! Я бы... Я бы... ум...
— Умер.
Он схватился за волосы, тяжёлые и мокрые от крови, осел обратно на траву и начал раскачиваться из стороны в сторону.
Первое в жизни потрясение. Маленький тепличный мальчик почувствовал дыхание смерти на своём затылке и понял, что не бессмертен.
Тереза склонила голову к плечу.
— Скажи, Драко, ты же знаешь, что такое долг жизни?
* * *
— Пока ставки один к двум. Есть вероятность что слухи о Джордане правда и он хочет уйти из баскетбола. Многие пока об этом не знают, но новый сезон может начаться без него. "Чикаго Буллз" останутся без своей главной звезды, а значит...
— Рон, учитель пришёл, — Гарри толкнул друга в бок.
— Ну почему именно сейчас? — заворчал Рон и спрятал в карман изгрызенный карандаш и помятый блокнот, исчерченный самыми безумными схемами. — Он не мог прийти попозже? У меня мозговой штурм в самом разгаре. И кажется, я забыл какую-то очень умную мысль.
— У нас следующая история магии. Будет время вспомнить.
— Отлично. Просто шикарно, — он притворно вздохнул и приложил ладонь к сердцу. — Я могу потерять кучу своих кровно заработанных зеленых, если прогорю на этом деле. Такой шанс выпадает раз в жизни.
— Не ворчи. Ты похож на Кричера.
— Поверь, я по сравнению с этим ушастым чудовищем просто ангел во плоти.
— Рон, просто признай, тебе не нравится новый преподаватель.
— Ладно, хорошо, — он поднял руки, показывая свою капитуляцию. — Ты меня раскусил. Просто есть в нем что-то такое... такое... — он пожевал губу, пытаясь придумать подходящий эпитет. — Опасное. Я встречался с китайцами из Триад. Вроде мелкие, узкоглазые, а присмотришься, жуть берет. Вот и он такой же.
— Профессор Саммерс тоже не безобидна. Я же тебе рассказывал.
— Да, да. Просто у неё вид солиднее, сразу проникаешься уважением, да и она работала аврором. Тут никаких вопросов. А этот... Кто знает откуда его выкопал директор? Как представлю, сколько его терпеть...
— Да всего год. Ничего страшного. К тому же во всем надо искать плюсы.
— И какие плюсы есть в Люпине? — с нескрываемым скепсисом спросил он.
— Ты не сидишь с Булстроуд.
— Аргумент, — признал Рон и прислушался к речи нового преподавателя, но услышал лишь самый конец.
— ...практическое занятие, оставьте только волшебные палочки.
Рон и Гарри переглянулись и спрятали бумагу и перья. Подобное посторонние урока оказалось для них странным. Он привыкли, что обычно профессор Саммерс сначала долго вбивает в головы учеников теорию, пока та не отпечатается у них на подкорке мозга, и лишь после этого проводит практику. Да и то, допускает до неё лишь тех, кто хорошо сдал тестовые работы. Как ни странно, это стало отличным стимулом слушать учителя на уроках, ведь все хотят попробовать свои силы в борьбе с настоящим противником.
— Ну что, готовы? — спросил Люпин. — Пойдёмте со мной.
Все поднялись со своих мест и последовали за профессором. Пока он вел их по коридору, Рон не отрывал внимательного взгляда от нового преподавателя ЗОТИ.
Он анализировал его походку, манеру построения фраз, одежду и пытался понять, что именно заставляет его инстинкты вопить от ужаса. За последние несколько месяцев он часто сталкивался с самыми разными людьми. Одни выглядели опасными, но на самом деле были абсолютно безобидны. Порой актер, с огромными бесполезными мускулами, накачанными в зале, не способен даже правильно держать удар, а маленький, хилый на первый взгляд итальянец способен устроить бойню и даже не измениться в лице.
Волки в овечьих шкурах. Им хочется доверять... Но стоит только повернуться спиной, как звериные клыки сомкнуться на твоем горле и перегрызут его надвое.
Не раз Рону приходилось играть с людьми, от которых буквально разило свежей кровью. И лишь когда они проигрывали, на краткий миг, сквозь человеческие личины пробивается их настоящая чудовищная суть.
Он смотрел, как Люпин разбирается с задирающим его Пивзом — он никогда не приставал к учителям, а тут внезапно осмелел — с помощью незнакомого заклинания. Рон сделал две пометки в блокноте. Следует разобраться с нетипичным поведением полтергейста и узнать больше о способах ему противодействовать.
"Видивази" — криво вывел он карандашом прямо поверх одной из старых схем.
После этого пришествия Люпин сразу вырос во мнении учеников, и они начали с уважением смотреть на него, разом забыв о его поношенной одежде и осунувшемся виде. Пройдя следующий коридор, Люпин остановился перед учительской.
— Вот мы и пришли. Заходите, — он открыл дверь.
В отделанной деревянными панелями просторной учительской стояло много старых разномастных кресел. В одном из них у камина сидел Снейп. Он обернулся на шум и криво улыбнулся, блеснув глазами. Профессор Люпин вошёл последний и хотел было закрыть за
собой дверь, но Снейп остановил его:
— Постойте, Люпин, я, пожалуй, пойду. Зрелище предстоит не из приятных
Рон сразу подобрался и навострил уши. Во время праздничного пира, да и потом не раз, он замечал с какой ненавистью Снейп смотрит на нового преподавателя. Пока Люпин разговаривал с зельеваром, тот буквально искрился от нескрываемой ярости и презрения. Рон достал блокнот и сделал несколько пометок. Надо узнать побольше о прошлом нового учителя...
Внезапная догадка заставила его замереть. Два года назад профессор Саммерс рассказывала о трех друзьях отца Гарри — Джеймса Поттера. Одним из них был сбежавший Сириус Блэк, а про двух других она тогда не сказала не слова, кроме того, то закончили они оба очень плохо.
Как же они назывались... Ещё и название было такое глупое.
Рон начал сосредоточенно грызть кончик карандаша, забыв о споре преподавателей.
"Воры? Грабители? Пираты? Спекулянты? Разбойники? Нет, так гадать можно до второго пришествия Мерлина".
— Гарри, слушай, помнишь, твой отец входил в какую-то группу друзей, когда учился. Там ещё Блэк был. Как их звали?
— Мародеры, — ответил он. — А тебе зачем?
Да, точно Мародеры. Если Люпин был в их компании, то не удивительно, что Снейп так срывается. Один из бывших врагов вновь оказался с ним в одной школе.
— Кажется, Люпин был один из них.
Гарри широко раскрыл глаза и по-новому посмотрел на преподавателя ЗОТИ, мимо которого прошел Снейп. В дверях он остановился, круто развернулся и с усмешкой сказал:
— Хочу вас предупредить, Люпин, в этом классе учится Невилл Долгопупс. Так вот, советую ничего ответственного ему не поручать, он не справится, если только мисс Грэйнджер не нашепчет ему на ухо, что и как делать.
Невилл покраснел. Рон готов был взять один из тех молотков, которыми разбивают пальцы шулерам и хорошенько заехать Снейпу по роже. Мало ему унижать Невилла на своих уроках, так он науськивает на него и других учителей.
Профессор Люпин удивлённо поднял брови:
— А я надеялся, что именно Невилл мне сегодня поможет. Уверен, он превосходно справится с заданием.
Рон хмыкнул и спрятал блокнот обратно в карман, пусть и недорогой, но вполне приличной мантии. Он отказался от выигранных родителями денег, сказав, что за лето накопил достаточно, чтобы обеспечить себя всем необходимым к школе. В том числе палочкой. Мама тогда заплакала и впервые за все тринадцать лет его жизни посмотрела на него с гордостью.
Наконец, Снейп покинул учительскую, громко хлопнув дверью.
— Поглядите на гардероб, — сказал профессор Люпин и жестом указал на дальний конец комнаты, где стоял старый гардероб для мантий. Он подошёл к гардеробу, внутри что-то завозилось и ручка дверцы задёргалась. Ученики в переднем ряду отшатнулись.
— Там всего-навсего обычный боггарт, — успокоил их учитель. — Так что бояться нечего.
Пока все с опасением смотрели на шкаф, Рон начал медленно отходить к двери.
— Эй, ты чего? — позвал его Гарри.
— Мы у тебя на чердаке боггарта летом видели. Забыл?
Друг беззвучно процитировал одно из высказываний Вальбурги Блэк. К сожалению, лишь благодаря её безусловно богатому лексикону, можно было в полной мере описать происходящее на уроке.
— Может, это... Свалим быстренько? Скажем что животы прихватило, а?
— У обоих сразу?
Рон скривился и начал с наблюдать, как Люпин учит всех заклинанию против боггорта. Все вокруг кричали "Ридикулус"! Легко сказать, преврати свой страх в нечто смешное. Такой трюк можно провернуть с каким-нибудь монстром или животным, но никак не с собственным трупом.
— Замечательно! Но это самая лёгкая часть, — тем временем Люпин продолжал вести урок. — Волшебное слово само по себе вам не поможет. Тут-то как раз мне и понадобится, Невилл, твоя помощь. Подойди сюда.
Гардероб снова задрожал, Невилла затрясло от ужаса. К гардеробу он шёл, как на эшафот.
— Встань вот здесь. Скажи, чего ты боишься больше всего на свете?
— Я не знаю, — тихо ответил он. — Наверное, профессора Снейпа.
Все дружно засмеялись. Невилл виновато улыбнулся. Профессор Люпин задумался и предложил переодеть боггарта-Снейпа в одежду бабушки Невилла.
— Если у Невилла получится, боггарт станет пугать всех по очереди, — сказал Люпин. — Вспомните теперь, чего вы больше всего боитесь, и придумайте, как страшилище превратить в посмешище.
Рон начал отчетливо понимать, что учиться целый год у этого человека он не сможет. Вот так, выставлять на всеобщее обозрение страхи друг друга... А ведь кто-нибудь из слизеринцев обязательно донесет Снейпу, и Невиллу на уроках зельеварения станет совсем тяжко. Однако, кажется, мало кто осознавал это. Все смеялись и придумывали способы представить свои страхи в самом глупом свете.
— Невилл, мы немного отойдём, чтобы тебе было свободней действовать. Потом я вызову следующего, — сказал Люпин. — Все назад, не мешайте Невиллу.
Ученики попятились и прижались к стене. Невилл остался у гардероба один. Он побледнел от страха, но закатал рукава и крепко сжал палочку.
— Начнёшь, Невилл, на счёт "три". — Профессор Люпин нацелил палочку на дверь гардероба. — Раз, два, три!
Из волшебной палочки вырвалась струя искр и ударила в ручку двери. Гардероб распахнулся. Однако, вместо ожидаемого всеми Снейпа наружу выкатились две больничные койки. На них лежали тела двух взрослых, хорошо знакомых Рону людей. Старшие Лонгботтомы — уже почти год как являющиеся соседями Джинни по палате. Внезапно, оба тела поднялись, указали на замершего Невилла и начали кричать:
— Это не наш сын!
— Отдайте нам нашего сына!
— Верните нам двенадцать лет жизни!
— Верните нам Невилла!
Палочка выпала из его рук. Он стоял посреди класса, беззвучно шевеля губами, а по его лицо бежали крупные слезы. Он сделал шаг назад и хрупкое волшебное дерево хрустнуло под каблуком его туфель. Люпин мгновенно подбежал ближе и боггарт превратился в серебристый хрустальный шар, а затем, обернувшись тараканом, шлёпнулся оземь.
— Извините, профессор, — выдавил из себя Невилл. — У меня ничего не получилось.
— Ничего страшного, — Люпин ободряюще улыбнулся. — Есть такие страхи, которые нельзя сделать смешными.
Невилл неуверенно кивнул и отошел к стене. Он не замечал, что по его щекам все ещё текут слезы.
— Кхм, Парвати, теперь вы! — крикнул профессор Люпин.
Девочка неуверенно вышла вперед. Таракан обернулся мумией. Она слепо уставилась на Парвати, вытянула руки и, медленно волоча ноги, поплелась к девочке...
— Ридикулус!
Путы на ногах монстра развились, заплели ноги, и мумия ничком грохнулась на пол, голова оторвалась и покатилась по полу. Все сразу начали смеяться, словно это могло помочь им забыть тот кошмар, что они видели всего несколько минут назад. Так продолжалось весь урок. Симус, Дин, Гринграсс, Нотт, Лаванда... Из всех слизеринцев один лишь Малфой молча стоял в стороне, укутавшись в мантию и угрюмо смотря в окно. После пришествия на УЗМС он стал значительно спокойнее, словно гиппогриф подрал не Хагрида, а его самого.
Вскоре, очередь дошла и до Рона. Он вышел вперед с мрачным настроем. Наверно, нечто подобное чувствовали гладиаторы перед боем, готовые либо выиграть, либо забрать с собой на тот свет всех, до кого только можно добраться. В конце концов, если со смехом не получится, всегда можно поджечь эту дрянь или опрокинуть на неё шкаф.
Боггарт замер и превратился в Рона. Вот только тот Рон, что лежал на полу был старше на десяток лет и абсолютно точно мертв. Раздавлен силой тяготения, после удара об асфальт
Рон не боялся смерти. Нет. Он боялся причин, что могут привести именно к такому жалкому концу. Самоубийц в Вегасе много. В один день ты чувствуешь себя королем мира, а в другой — теряешь все и оказываешь по уши в долгах. И тогда смерть становится самым выгодным вариантом из всех.
— Ридикулус, — безэмоционально произнес он.
Труп на полу превратился в большой мыльный пузырь. Рон отошел к стене, скрестил руки и шепнул Гарри:
— Как думаешь, где профессор Саммерс?
— Наверное, у себя в кабинете, — в глазах друга сверкнула догадка. — Помнишь, она говорила, что хочет посмотреть, как проходит первый урок Люпина?
Рон кивнул и приготовился. Меньше половины учеников прошли через боггарта. И он сильно сомневался, что только он и Невилл являются такими уникумами, что боятся чего-то существеннее монстров. А ведь, сколько теплых слов профессор могла бы сказать Люпину после этого урока...
Ждать пришлось не долго.
— Миллисента, ваша очередь!
Булстроуд эта толстая, некрасивая слизеринка вышла вперед и подняла палочку наизготовку. Впервые боггарт начал превращаться медленно, почти неохотно. Вот только когда он, наконец, принял нужную форму, смеяться никому не захотелось. Все замерли, словно их разом парализовало током.
Посреди кабинета прямо на полу сидела девушка в ночной рубашке. Лицом она походила на Миллисенту, но была значительно старше и тоньше, не считая значительно выпирающего живота. Тени легли на её осунувшееся лицо, спутанные волосы разметались по плечам, а на белой ткани между ног расцветали багровые пятна. Тонкие струйки крови стекали по её бедрам и коленям. На руках у неё лежал маленький кусок багряной плоти, в котором угадывались человеческие черты.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
