Брак это...

Когда они закончили, Гарри обнаружил, что еда, помещенная перед ним, была безвкусной в результате тяжести на его душе. Оглядываясь вокруг, он увидел, что в большинстве случаев, такой проблемы не было. Он услышал первый крик скрипки, снова готовящейся к игре, и сразу же попросил Гермиону потанцевать с ним, чтобы уйти от новообретенной тишины за их столом.

На танцполе, он держал ее близко, а затем усмехнулся, когда они плавно скользили по танцполу. — Что?

— Извини, я просто вспомнил первый раз, когда я научился делать это. — Он сказал, глядя на нее. — Ты была такой красивой той ночью. Ты всегда такая, но той ночью... Я всегда знал, что ты девушка, но мне потребовалось увидеть тебя в платье, чтобы понять, что ты больше, чем просто друг.

Когда он увидел ее сомнение, он сказал: я видел, как Рон смотрел на тебя. Я был уверен, что он тебе нравился, поэтому я молчал и пытался найти кого-то, кто бы мне понравился. Чжоу знала, и когда я говорил с Джинни, в конце прошлого года, она знала меня как облупленного. Это она пыталась убедить меня сказать тебе. Я должен был, но я так боялся, что потеряю то, что у нас уже есть.

— Гарри... — голос Гермионы угас, когда она поняла, что и Гарри, и она сделали ту же ошибку. -Я была уверена, что ты слишком мил, слишком востребован, чтобы когда-либо интересоваться мной. Я была твоим товарищем, твоим другом.

— Ты знаешь, что "mate" имеет несколько определений. — Он мягко заявил. Я был так уверен, что ты мне как сестра. Тогда, Рон был придурком, и я подслушал этот идиотский треп на вечеринке в канун Нового года, в прошлом году, когда он говорил о свидании с тобой, и я хотел оторвать ему руки и засунуть их ему в зад только за то, что он хотел бы увидеть тебя голой.

Она не могла не смеяться над этим заявлением. — Я была уверена, что ты просто был слишком заботливым другом или братом.

— Нет, вряд ли, учитывая, что увидев тебя в купальнике, прошлым летом, я все время пытался представить тебя без него. — Он сказал это в дерзком тоне, что она попыталась его ослепить.

— Гарри! — она сказала, сейчас, смеясь вслух. — Как ты мог?

— Эй, я пытался остановиться, но мой мозг отказался слушать, и, честно говоря, мое тело слишком наслаждалось этой конкретной мечтой. — Он ответил. — Во всяком случае, я уже знал, что мы совместимы, мечты просто указали, что я лгу самому себе о моем интересе к тебе. Мне потребовалась вся сила воли, чтобы рассказать тебе о Роне, не причиняя тебе вреда, чтобы понять, что то, что я действительно чувствую, было не родственной, семейной любовью, а другой, более глубокой эмоцией.

Когда он увидел ее глаза наполненные слезами, покачал головой и сказал: я поклялся, что буду ждать и скажу тебе это, когда мы будем в Париже, но вот я признаю это сейчас, но я собираюсь заткнуться до конца ночи. Пока у нас больше не будет аудитории, состоящей из половины зала, которая будет желать нам всего наилучшего, и половина, которая будет ненавидеть одного или другого из нас.

— Ты забыл о горячих членах определенной семьи, которые захотят проклясть нас, — сказала Гермиона. — Прежде чем мы отложим это обсуждение, я тоже тебя люблю, Гарри.

С этим они разобрались, чтобы не устроить шоу поцелуев для толпы. Возвращаясь к столу, они так увлеклись друг другом, что пропустили напряжение других за столом, пока не услышали голос, который заставил их обоих содрогнуться, когда Молли Уизли показала свое присутствие. — Я надеюсь, что вы двое гордитесь собой. После всего, что я сделала для вас, чтобы вы так к нам относились. Гарри, мы едва тебя видим. Бедная Джинни вне себя из-за тебя. Ты даже не представляешь, насколько ей больно.

Глядя на женщину, стоящую за креслом Лунатика, Гарри взглянул туда, где Джинни представляла своего брата и его жену Блейзу Забини и сказал. — Она действительно выглядит болезненно. Если бы это была ее идея о том, чтобы страдать, ожидая меня, я бы не хотел видеть, как она отреагирует, если ей все равно.

Молли закружилась вокруг и увидела свою дочь с темноволосым иностранным волшебником и зарычала, прежде чем вернуться в стоящим: твое жестокое обращение — это то, почему она с этим иностранным темным волшебником. Она ожидала, что ты сделаешь предложение в прошлом году, и ты полностью проигнорировал ее пожелания.

Гарри увидел, что другие готовились вмешаться, и остановил их, устав от тог, что эта женщина одолевала их. — Почему Джинни, с которой я едва встречался, в течение шести недель, думала, что я предложу ей драк? В конце концов, она встречалась с Дином Томасом и Майклом Корнером, гораздо дольше.

Молли задумалась в ответе, когда Гарри посмотрел на танцпол, где Джинни, в данный момент, танцует с Забини, и сказал. — Как ни странно, я несколько раз говорил с Джинни в течении этого года, и она никогда не упоминала, что расстроена, что мы не встречаемся. Вы единственный человек, который до сих пор скорбит по едва существовавшим отношениям, миссис Уизли. Ваша дочь — нет. Я — нет.

Теперь ее глаза сузились, когда она наблюдала за тем, как ее дочь флиртует с этим очень неприемлемым волшебником, Молли обнаружила, что ей ничего е осталось сказать в этот момент о ее дочери и самом известном волшебнике, который в настоящий момент жил в Великобритании, поэтому она повернулась к Гермионе и сказала. — И что ты должна сказать о своей собственной личности, Мисси?

— Честно говоря, Молли, то, что произошло между вашим сыном и мной, не является чьим-то делом, кроме нашего, — ответила Гермиона. — Однако, если вы когда-либо захотите узнать правду, я предлагаю дозировать его Сывороткой Правды, и спросить его об этом.

— Как ты смеешь предполагать, что мой сын будет мне лгать? — завизжала Молли. В конце концов, Рон хотел жениться на тебе. Как ты могла не рассмотреть предложение о браке от такого респектабельного волшебника, кем ты себя возомнила?

— Молли, в случае с Роном, Брак — это просто причудливое слово, для усыновления вашего младшего ребенка мужского пола, которого вы хотите скинуть на кого-то другого, потому что вы устали от того, чтобы все еще быть его кормилицей. Ни одна уважающая себя ведьма никогда не захочет выйти замуж за вашего сына, потому что вы и он идете, как совместная сделка. Если Рон так отчаянно поймать некоторых глупых девушек в Брак, он может захотеть перестать быть эгоистичным, самовлюбленным мерзавцем, который будет спать со всем, что движется, научится убирать за собой, и пытаться жрать как свинья, которая впервые увидела кормушку, и самое главное, чтобы ИДИОТ перестал пытаться использовать чертовых посредников, потому что, честно говоря, вы властная, постоянно вмешивающаяся бредовая ведьма.

В Зале повисла тишина, когда все услышали тираду Гермионы.

Лицо молодой ведьмы покраснело, когда она поняла, насколько она была громкой и сколько людей слышали то, что она должна была сказать. Напрягаясь, когда она смотрела на тех, кто окружал ее, она была ошеломлена, когда на другой стороне стола она услышала, что кто-то хлопает в ладоши, а затем еще один, и, наконец, половина Зала делала это.

Молли покрылась в прекрасный оттенок багрового и ушла, бормоча о том, как неуважительна Гермиона была к ней, поэтому она пропустила тихий смех Северуса Снейпа, когда он сказал двум оставшимся членам "Золотого Трио". — Альбус, там, смотрит что только что произошло, и аплодирует вместе со всем Залом.

— Сириус тоже, — признал Ремус, с виновным выражением лица. — Я чувствую себя плохо, из-за Артура.

— Я не уверен. — Люциус Малфой произнес в скупом тоне. Когда они посмотрели на него, он сказал, — он знал, какая она, когда спал с ней и она забеременела, на седьмой год. Это его вина, он должен был использовать Клеящие чары на ее губах много лет назад.

Гарри вытащил Гермиону через Французские двери, зная, что она захочет избежать всеобщего внимания со стороны толпы. Он нашел ворота, которые вели на улицу во время последнего Министерского Бала в начале этого года, и собирался покинуть вечеринку, когда услышал, как кто-то выкрикнул имя Гермионы.

Глядя в тень в темноте, они вскоре увидели приближение Билла Уизли. — Я извиняюсь за семью Уизли, по поводу поведения моей матери, однако, Гермиона, это было немного жестоко.

— Мне не жаль, Билл. — Сказала она. — Я о том, что я смутила тех из твоей семьи, кто стоял рядом со мной после того, как я разорвала отношения с Роном, но...

С обеспокоенным взглядом на Гарри, затем решив, что пришло время, она сказала, — я поймала Рона, изменяющего мне, девушка забеременела от него, и он отрицал это. Я понятию не имею, что случилось с ней или ребенком. Рон оскорбил меня, довольно ужасно, посреди Хогсмита, в прошлом году, и когда я рассталась с ним, он побежал к вашей матери и солгал ей о том, что случилось. Я пыталась сказать ей правду, но она сказала некоторые, действительно, обидные вещи в вопиллере.

— Я слышал об этом, — сказал Билл.

— То, что ты не знаешь, что я не сказала вам всем, было то, что Перси ясно дал понять Гарри, что я должна была просто принять поведение Рона, потому что Рон чистокровный, а я не более чем подобранная магглорожденная. Его слова, не мои. Чарли также отправил мне довольно неприятную записку, после того, как ваша мать написала ему и распространила версию правды вашего брата, которая включала меня, по-видимому, изменяющею вашему брату, пока я была занята тем, чтобы похоронить моих родителей, два лета назад.

Покачивая головой, Билл сказал, — я и понятия не имел.

— Она послала мне несколько вопиллеров в мою комнату в Хогвартсе, и ее последний прибыл во время ужина. Я уверена, что ты слышал, что сделал Директор школы. — Сказала Гермиона. Когда он кивнул "да", она сказала, — мы поехали в Гриммо-Плейс, на Рождество, несколько недель спустя, и она попыталась прийти через камин, чтобы оскорблять меня. Когда ей отказали во входе, она ежедневно посылала вопиллеры не только мне, но и Гарри.

Билл подумал о предполагаемой оплошности и застонал. — Нас не приглашали сюда, не так ли?

— Приглашены били Ты, Флер, Джордж, Джинни и ее плюс один, но Кингсли знал о том что происходит. Рон должен был быть приглашен на официальное открытие мемориала завтра, но не сегодня. — Сказал Гарри. — Когда пресса узнала об этом, руководитель отдела по связям с общественностью разослал приглашения остальной части вашей семьи, утверждая, что это было оплошность.

— Знал ли мой отец? — устало спросил Билл.

— Не то, чтобы я знала об этом, — сказала Гермиона. — Билл, есть еще кое-что. Я собираюсь стать учеником профессора МакГонагалл в Хогвартсе в следующем году, но этим летом у меня есть работа на Люциуса Малфоя.

— О, Мерлин, — ответил Билл. — Только, пожалуйста, не начинай встречаться с мальчишкой Малфоем. Это будет достаточно плохо, чтобы обуздать ее.

После молчаливого разговора между ними Гарри знал, что должен рассказать волшебнику. — Билл, Гермиона и я...

— Я собираюсь спросить Флер, как она относится к переезду во Францию, этим летом. — Разрушитель Проклятий пробормотал, потом он сказал свои поздравления, а затем вернулся к своей семье. Наклонившись, он прошептал своей жене, что происходит, и когда она быстро согласилась, он объявил. — У на с Флер, есть объявление.

— Я собираюсь, стать бабушкой, — воскликнула Молли, поклявшись расправиться с едко-алой Гермионой Грейнджер.

— Нет, — Билл быстро заявил. — Семья Флер предложила на коттедж во Франции, и мы решили провести там несколько месяцев.

— Ну, для меня это просто неприемлемо, — сорвалась Молли. — Вы должны оставаться здесь, концентрируясь на создании семьи.

— Миссис Уизли, мы с Биллом договорились подождать несколько лет, чтобы я смогла утвердиться в свое карьере. — Ответила Флер. Когда Молли протестовала, она добавила, — это наш выбор, и только наш.

Когда рыжеволосая Матрона семьи Уизли начала вставать, чтобы расправиться с Французским пирогом, ее старший сын встал, объявил, что он устал от этого, извинившись перед женой за свою семью, и аппарировал со своей женой прямо из Зала, чтобы шокировать остальных членов семьи.

Джордж встал и схватил мантию, которая была перекинута через спинку стула, посмотрел на своих братьев и мать, и сказал. — Я тоже ухожу. Рон, ты должен знать, я нашел кое-кого, чтобы заменить тебя в магазине, спасибо за помощь в этом году, но я думаю, что это время для тебя, чтобы перейти к чему-то более подходящему с твоими талантами.

С этим, он вышел из Бального Зала и пошел, чтобы остаться в квартире над магазином, впервые с момента смерти Фреда.

В другом конце комнаты, Джинни поблагодарила Блейза за терпение и проводила его туда, где сидела ее семья. Блейз вежливо поприветствовал ее семью, а затем попросил минутку с Артуром.

Озадаченный Патриарх последовал за неизвестным юным волшебником в соседний альков и был смущен тем, почему этот молодой человек просил руки его дочери и разрешение на брак. — Я думал, что она встречается с Гарри. Это то, что сказала мне моя жена.

— Дженева и я встречаемся с марта прошлого года, сэр. Мы молчали, потому что ваша семья пыталась подтолкнуть ее к Поттеру. Они не пара, и я люблю ее.

— Если она любит тебя, у меня нет возражений, — ответил Артур, беспокоясь о том, что его жена может быть сильно смущена тем, с кем встречалась их дочь. Ведь единственное, что этот мальчик имел общего, по крайней мере, физически с Поттером, это его темные волосы. — Она тебя любит?

— Она говорит, да, и я верю ей, — ответил Блейз, когда он вытащил контракт на обручение семьи Забини из внутреннего кармана своей мантии. — Пожалуйста, пусть ваш адвокат осмотрит это? Все, что они в значительной степени прояснят, это то, что, если я умру, то она и любое потомство должны унаследовать и, что моя мать не будет иметь никакого контакта с моей семьей. Это было создано семьей моего отца, а не ее.

Артур взял контракт, посмотрел на стойкого, но красивого молодого человека, стоящего напротив него и сказал, — я подпишу это, как только мы с Джинни поговорим.

— Благодарю вас, сэр. — Сказал Блейз и пошел, чтобы забрать Джинни. Когда они отделились от ее семьи, он увидел Драко, танцующего с этой странноватой девушкой Лавгуд, и ухмыльнулся. Хорошо понимая, что Драко был одновременно отталкиваем и очарован ею, он указал на них Джинни и спросил, — что ты думаешь?

Она хихикнула и сказала, — она сведет Люциуса с ума. Я почти хотела бы быть там, когда он узнает.

ХХХ

Часть вторая.

Брак это...

Год спустя, когда группа начала свою первую песню, Ромильда Вейн, которая заменила Риту Скитер в качестве репортера сплетен для Ежедневного Пророка, увидела, что ее любимая пара ослепительных объектов вошла в Бальный Зал и присоединилась к слегка продолговатому столу, заполненному счастливыми парами.

— Итак, Грейнджер, в прошлом году вы утверждали, что брак — это необычное слово для усыновления выросшего мужского ребенка, который больше не может быть воспитан его матерью. Изменило ли время ваше мнение? — Спросила он лукаво. Когда ведьма проигнорировала ее, она протянула руку и повторила вопрос.