Теперь я уже не хочу становится частью Тьмы, я стараюсь остановится, ну или хотя бы немного замедлится, но ничего из моих попыток не выходит, меня выбрасывает во Тьму и я растворяюсь в ней.
Вадим.
Я проснулся, но глаза не открылись, ресницы склеились так крепко, что не давали мне возможности сразу разлепить их. Вокруг тихо, но тишина не абсолютная, рядом что-то или кто-то разговаривает, слов не разобрать только какой-то бубнеж будто бы работает телевизор в соседней комнате. Воздух пахнет как-то странно, запахи мне не знакомы, но пахнет приятно. Наконец мне удалось разлепить глаза, помочь себе руками я не смог — не смог их поднять. Я чувствовал их, но вместе с тем чувствовал, что сейчас они вряд ли послушаются меня, все тело ощущалось словно ватное. Когда веки наконец-то расклеились глаза затянула мутная пелена слез, но я все-таки смог разглядеть, где я нахожусь. Это была какая-то прямоугольная комната немногим больше, чем кухня у меня в квартире, а живу я в старой хрущевке так что кухня у меня небольшая. В комнате стоит большой комод из мореного дуба, платяной шкаф и туалетный столик с большим трехстворчатым зеркалом, сейчас закрытым и кровать с парой тумбочек при ней. Вместо обоев на стенах деревянные панели, висят какие-то картины, окно задернуто занавесками светло-голубого цвета. В комнате я не один. В ногах кровати стоит пожилой мужчина в темном плаще, закрывающем его полностью. У мужчины длинная на мой взгляд борода черного цвета, а вот усы, брови и волосы кажутся абсолютно седыми.
— Надо же как укутался, прямо как граф Дракула. — подумал я.
Рядом с мужчиной стоит женщина, примерно пятидесяти лет на лице заметны следы усталости, темные круги под красными от бессонницы глазами. Одета женщина хорошо, но как-то по-простому, так уже давно никто не одевается, что-то подобное я видел в музее на манекенах. Так одевались люди среднего достатка в Царской Руси и какое-то время после революций и даже в деревнях после Второй Мировой.
— Так вот откуда этот бубнеж.
Мужчина, которого я про себя назвал графом Дракулой что-то говорил женщине, но что конкретно я разобрать не смог. Потом я заметил стоящую немного в стороне от них молодую девушку лет эдак восемнадцати довольно привлекательной наружности.
Однако я в тот момент вообще ни о чем не думал, с момента моего пробуждения и до того момента как девушка заметила, что я не сплю у меня в голове успели промелькнуть, всего пару мыслей, одна из которых была.
— Я жив?!
Девушка перевела взгляд с разговаривающих на меня и заметила, что я не сплю. Похоже это ее слегка напугало и она указала на это мужчине. Тот также посмотрел на меня, но не с испугом, а с удивлением, похоже, что они не ожидали моего пробуждения так скоро. Прервав свой разговор с женщиной, он обошел кровать и наклонившись ко мне начал водить руками у меня в районе груди. Затем что-то сказал женщине и коснулся своей рукой моего лба. Моментально меня начало клонить в сон, по телу из центра груди разлилось приятное тепло ускоряя процесс погружения в сон. Но я не думал о том, что со мной происходит, я думал о том, почему я не понимаю языка, на котором они разговаривали, хотя он и показался мне знакомым.
* * *
— Бли-и-и-ин... — я прикрыл рукой глаза от солнечного света падающего на меня через окно и повернулся на бок пытаясь снова заснуть.
В голове, как это часто бывает спросонок, мечутся обрывки сна, который я видел перед тем, как проснуться. Это сейчас я не могу понять, что же мне снилось, — бред какой-то, но там — во сне, мне все было ясно и понятно.
— И приснится же такое. — подумал я и слегка сам не знаю зачем приоткрыл глаза.
На меня словно ведро ледяной воды вылили, по телу пробежал холодок, который сконцентрировался где-то в глубине живота. Я все вспомнил. Вспомнил, как прощался с Серёгой и Олеськой, как читал чтобы уснуть в самолете и то, как самолет начал падать, даже момент столкновения с землей. Все помню.
— Да ну, бред. — я стер выступивший на лбу холодный, липкий пот (рука поднялась не сразу и вообще ощущалась так, словно я ее отлежал). — Вот же я — живой и похоже даже здоровый.
Я посмотрел на голубые занавески на окне, на незнакомые цветы в вазе на тумбочке возле кровати.
— Где это я?
Снова повернувшись на спину, я осмотрел комнату.
— И точно, я уже видел ее раньше, только тогда мне показалось, что все это мне снится. Наверное, самолет упал где-то недалеко отсюда и местные успели вытащить выживших. Мда... повезло, нечего сказать. Ну, самое главное цел.
Меня как это ни странно не удивило то, что я не в больничной палате, ведь меня, как и всех выживших, должно было забрать МЧС.
Для проверки своей целостности я приподнял одеяло. Лучше бы я этого не делал и подольше оставался в неведение. Я ожидал увидеть все что угодно, вплоть до отсутствия обеих ног, хотя я их и чувствовал, но к тому, что я увидел я был не готов. Кое-как борясь со слабостью в теле, я смог сначала сесть, а затем и подняться с кровати, при этом что-то уронив, что именно смотреть не стал. Опираясь трясущимися руками на кровать, силясь не упасть в обморок (в тот момент, когда я встал на ноги у меня в глазах потемнело и появился звон в ушах), на ватных еле передвигающихся ногах я пошел (если можно так сказать) к туалетному столику, где было зеркало. Наконец пронзительный звон в ушах, темень в глазах и удушье прошли, я открыл одну из створок зеркала и посмотрел на себя. Не знаю почему, но я лежал в кровати абсолютно голым, так что сейчас предстал перед собой во всей красе — красоваться было категорически не чем.
В ответ на поднятый мной шум, дверь в комнату приоткрылась и я увидел стоящую на пороге девушку из сна и сейчас на ней был тот же самый, простой темно-синий сарафан без рисунка и белая сорочка с коротким рукавом. Увидев меня стоящего посреди комнаты у девушки расширились глаза и даже рот слегка приоткрылся, но она быстро нашлась и крикнула куда-то в сторону.
— Мalthа, Lur niinale!
А я стоял перед зеркалом с совершенно обалдевшим выражением лица — чужого лица и мало того, это лицо ещё и женское, точнее девичье. Голубые глаза, нос кнопкой, длинные — почти до самой задницы светлые, растрепанные волосы и тощее тельце с бледной светлой кожей без намека на половое созревание, короче полный писец. И главное Я четко понимаю, что в зеркале отражаюсь именно Я и никто другой.
— Ни хрена себе реинкарнация. — успела мелькнуть у меня в голове мысль перед тем, как в комнату буквально вбежала взволнованная женщина.
Вслед за женщиной в комнату вошел и мужчина, все в том же темном плаще, на его лице легко читалось удивление. Женщина негромко причитая опустилась на колени передо мной, как перед маленьким ребенком взяла меня за плечи, отвернула от зеркала и посмотрела мне в глаза. Но я на нее не смотрел, меня все тянуло посмотреть в зеркало и я отворачивался от нее несколько раз. Все ни как в голове не могло уложиться то, что я стал классическим попаданцем как это произошло с героем совсем недавно прочитанной мной книги. Разница лишь в том, каким именно образом он попал в другой мир и чужое тело. Наконец мне надоело что мою голову постоянно выкручивают и я молча уставился на женщину. Говорить что-либо я не хотел, да и не смог бы. Во первых: мешает отсутствие знания языка, хотя я и заметил что частично понимаю что сейчас пытается втолковать женщине стоящий слева мужчина, а во вторых: моя челюсть словно одеревенела и язык вместе с ней.
А мужчина тем временем бормоча что-то себе под нос опустился на корточки хотя необходимости в этом не было доставшееся мне тело не было совсем уж детским и возраст примерно лет двенадцать, тринадцать. Мужик все также бормоча под нос начал водить руками вокруг моей новой тушки, при этом не касаясь ими меня. Между его ладонями и телом всегда оставалось одинаковое расстояние. Очень похоже действуют те, кто выдает себя за экстрасенсов или шарлатаны, практикующие лечение через биополе пациента. Только вот я сразу понял, что дядька то не простой шарлатан и не шарлатан он вовсе, ни каких лишних движений руками или напряжения в голосе, все делает спокойно и монотонно. Наконец его руки добрались до головы, если бы он касался ее руками, то думаю, что уже через, секунд десять растительность на ней превратилась бы в воронье гнездо. Чем больше он водил руками над моей головой, тем больше хмурился, даже глаза прикрыл и я испугался. А что если он узнает, что у тела сменился владелец? Но похоже все обошлось, видимо такие изменения этот эскулап отследить не мог. Я позже понял, что заставило мужика хмуриться. Оказывается, девочка в чьем теле я оказался, получила довольно-таки сильную черепно-мозговую травму, о чем свидетельствуют виденные мной в нескольких местах ссадины на лбу и мужик похоже боялся не только за память, но и рассудок пациентки. И хмурился, когда обнаруживал нарушения в работе мозга, а судя по тому, сколько раз он сводил брови пока обследовал мою голову, нарушений было много. В конце-концов мужик открыл глаза и что-то сказал женщине, а у меня тем временем в ушах стоял колокольный звон, как будто кто-то бил набат, да и перед глазами все поплыло будто я хорошо так водочки перепил. Так что меня дезориентированного легко смогли оттащить от зеркала и снова уложить в кровать.
* * *
Просыпаться совсем не хотелось, чтобы опять трястись почти час в автобусе в этой нечеловеческой человекодавке в которой мало того, что тесно, так ещё и душно и всегда находятся люди с жутким перегаром. Где по салону расталкивая пассажиров как ледокол взад-вперед передвигается кондуктор (и это-то в век высоких технологий, когда достаточно установить специальную рамку на двери и деньги будут автоматически списаны со счета дорожной карты пассажира входящего в салон). Потом до обеда торчать под дверями разных кабинетов ожидая своей очереди и участи, зачетная неделя чтоб ее. Затем не жрамши независимо от результатов сдачи зачетов, семимильными шагами скакать до работы, где начальник смены ничуть не старше меня, опять начнет нудеть из-за опоздания. Ну, что я могу сделать, если мне до работы от универа добираться почти час и это в обычное время, а не в обеденный час-пик. Бесит. А тут ещё и голова болит.
— Это сколько же я вчера выпил, что сегодня так себя чувствую? Определенно, выходные удались на славу. Надо будет потом у народа поспрошать че было, а то ни фига не помню же? — подумал я вытаскивая голову из под подушки.
И тут как прорвало, я уставился на узенькую детскую ладошку и сразу все вспомнил.
— Значит и правда — Я уже не Я и это другой мир.
Хорошо что в комнате никого не было, чтобы стать свидетелем крайне странной картины.
Я вертелся перед зеркалом туалетного столика и старался рассмотреть себя со всех сторон. Обнаженных дам в прошлой жизни мне приходилось видеть довольно-таки часто, жил-то я один в собственной квартире. Хотя квартира не совсем моя, квартира родителей, но кого это волнует? Но до рассматривания дело как-то не доходило, а тут такое... и все свое.
Хотя похвастать абсолютно и категорически нечем, ну разве что личико я аж засмотрелся.
— Это как бы она выглядела в восемнадцать? — подумал было я (не подумав о том, что дожив до этого возраста и так узнаю ответ на свой вопрос), но думать начал не совсем об этом, меня волновали увиденные в прошлое мое пробуждение ссадины на лбу.
Убрав мешающие волосы, я уставился на абсолютно чистую, гладкую кожу, ни намека на следы от ссадин на лбу не было.
— Интересно с мозгами-то тоже все в порядке? Не хотелось бы мне загнуться и в новом теле. — я ещё раз глянул в зеркало и вздохнув подумал. — И почему мне досталось женское тело, родится заново и ничего не помнить, было бы куда проще... А теперь-то что делать? Делать-то что?
Я отошел от зеркала и сел на кровать, в голову полезли всякие разные мысли о том — зачем и почему я здесь и все в таком духе. Но я быстро отметал в сторону все попаданческие цели, которые я мог бы преследовать чтобы вернуться назад в свой мир. Тела-то там у меня больше нет, авиакатастрофа чтоб ее. Хотя был вариант что меня по выполнению предназначения могу вот также подселить в чужую тушку, но я решил пока не думать об этом. Вот когда со мной свяжутся и скажут, что я, как Избранный должен буду достать им хрен с луны, а в награду меня вернут в мой мир тогда и подумаю, стоит ли вообще заморачиваться... Герои это они в книгах герои, а на деле можно и в ящик сыграть, не хочется в двадцать один, когда жизнь только началась... Ой... не двадцать один, уже чуть-чуть меньше, но все равно, когда жизнь только-только начинается, не хочется пойти на корм червям исполняя роль героического ходока на край мира и к Черту на рога за зеленой хренью в баночке или чем ещё. И мир спасать не хочу, в этом теле меня самого надо будет спасать как минимум два раза в минуту.
Задумавшись обо всем и ни о чем я и не заметил, что в комнату кто-то вошел. Видимо вошедшего напугала неподвижно сидящая на кровати с остекленевшим взглядом и ни на что не реагирующая фигура. Краем уха я слышал взволнованную речь в коридоре у двери, но смотреть кто там говорит и вслушиваться не хотелось. Хотя в прошлый раз мне показалось, что стоит только хорошенько напрячься и я смогу наконец понять, о чем говорит мужчина в плаще. Таким знакомым мне показался язык, на котором он говорил. Но сейчас я думал о том, что делать и как дальше жить? Новое тело, это хорошо, но оно же и плохо, ведь это тело женское, будь это тело мужским я бы даже не пикнул, но женское тело несет в себя массу проблем и наверняка есть такие, о которых я даже не подозреваю.
Черт его знает сколько я вот так просидел в думках, никто меня не трогал, хотя я чувствовал, что в комнате кто-то есть, я даже подозревал что это та, молодая девушка в темно-синем сарафане, но поворачиваться чтобы убедиться в своей правоте я не хотел, менять позу тоже. Косо светившее в окно солнце теперь светит прямо в него, сидеть тепло и уютно не смотря, на то, что я все также остаюсь голым. Рядом возникла темная фигура, она же загородила бьющие в окно солнечные лучи. Я сфокусировал взгляд на этом так некстати появившемся перед глазами темном пятне. Хотя я понял, что мог бы и без того догадаться, что этим пятном является уже знакомый мне мужчина в темном плаще — местный эскулап.
Он стянул перчатку из тонкой кожи с левой руки и зачем-то провел у меня перед глазами.
— Глупо сейчас проверять реакцию зрачков. — подумал я, рука поднялась выше и коснулась моего лба, на что я хотел было заметить — Только давайте без поиграли и в люлю. — но передумал.
Если доктор говорит надо спать, значит надо спать, ведь ещё не известно, как на мне скажутся последствия перенесенной этим телом черепно-мозговой травмы в будущем. Если этого можно избежать немного поспав, я не против. Однако 'доктор' погружать меня в сон не стал, закончив проводить какие-то только ему известные процедуры он убрал руку от моей головы.
— Ну что ж, могу с уверенностью заявить, что явных нарушений в работе организма и головного мозга я не обнаружил. — сказал мужчина, натягивая ранее снятую перчатку.
