Пси ноль

Технологии пришельцев очень скоро разошлись по всему миру, Американцам не удалось монополизировать их, хотя они и пытались. На самом деле выбор у них был невелик, либо третья мировая, либо доступ ученых из иных стран к кораблю пришельцев. США буквально вынудили уступить. Началась новая гонка вооружений, которая продолжается до сих пор. Дабы освежить память, достаю телефон из кармана, вбивая в поисковик: 'История появления Психонавтов'.

Википедия:

После Розуэлльского инцидента, в условиях разгоравшейся советско-американской холодной войны (1945-1991), американским властям стало очевидно, что им требуется оружие, которое смогло бы разгромить советы. Таким оружием должны были стать люди с суперспособностями, вот только адаптация технологий заняла годы.

Первое применение Психонавтов произошло во Вьетнаме. Война, которая началась как гражданская, переросла в поле битвы для первых суперсолдат, когда с обеих сторон применяли внеземные технологии. По мере развития событий война оказалась переплетена с шедшими параллельно гражданскими войнами в Лаосе и Камбодже. Все боевые действия в Юго-Восточной Азии, проходившие с конца 1950-х годов и до 1975 года, известны как Первая Психо Война.

Воспоминание Психонавта:

Во Вьетнаме военная кампания затянулась, пока не стала народной войной. Ну, как народной? В том смысле, что народ начал понимать, что воюет он, народ, а не только его солдаты. И что это вовсе не солдаты, а студенты — вчерашние, а порой прямо из-за парты. И тогда народ стал по-другому понимать своего президента. А точнее, не понимать его вовсе.

Война вошла в ту фазу, когда загудели самые глубины коллективного бессознательного солдат. Что-то подобное происходило с немцами под Сталинградом в 1943-м. Когда сотни тысяч европейцев из ухоженных деревень и городов в одночасье оказываются в заснеженных степях. Тогда понимание своего фюрера не справлялось с вопросом: 'Зачем мы здесь?'

Было объяснимо, что делает во вьетнамских топях американский фермер. Но самому фермеру, его телу, это становилось непонятно.

Потом появился orange box — усилитель психических способностей, который перевернул все с ног на голову. Мы говорили себе, что это все ради нашей страны, но на деле за этими словами мы прятали свой страх, что советы могут первыми воспользоваться этим оружием. Появились первые Психонавты, которые могли в одиночку уничтожить целую армию. И за войну становилось как-то стыдно, что ли. Кроме вьетнамских ветеранов трудно вспомнить солдат других войн, которые бы настолько массово выбрасывали свои боевые награды.

Через огонь той войны прошли 2,5 млн молодых американцев. Из них более 58 тысяч вернулись домой под траурные выстрелы, иные — и вовсе пропали. Потом потянулись мирные будни. Тяжелые. Более 150 тысяч уже дома не смогли справиться с душевными травмами, полученными в боях, покончив с жизнью самоубийством. Оставшиеся же... решили, что больше такого не допустят.

Именно тогда впервые появилась мода надевать обтягивающее трико. Опасаясь преследования со стороны правительства, мы наряжались в свои идиотские наряды и шли вершить справедливость на улицах города. Наверное, со временем, нас всех бы пересажали за нарушение закона, если бы по всему миру не стали появляться измененные...

Да уж, измененные, мрачно качаю головой. Военные не учли, что часть корабля пришельца упала где-то в Тихом океане. Помянув пришельцев нехорошим словом, я продолжил чтение.

В 1980 г. президент Картер потерпел сокрушительное поражение, и новый президент Рейган серьёзно изменил направление как внутренней, так и внешней политики США. Начал он с признания проблемы измененных. Впервые официальные власти признали, что где-то в Тихом океане находится рабочий психический излучатель, под воздействием которого животные мутируют. Излучатель пытались найти, но безрезультатно. (На самом деле его до сих пор ищут.)

Рейган четыре раза встречался с советским лидером М. С. Горбачёвым и подписал договор о прекращении применения Психонавтов в войнах. Их партнёрство ускорило конец холодной войны и падение Берлинской стены. Среди крупных экономических и политических событий этой эпохи можно выделить: крах фондового рынка 1986 года, предшествовавший экономическому кризису начала 1990-х годов, и скандал Иран-контрас, вскрывший незаконные операции ЦРУ, совершавшиеся с ведома администрации Рейгана в обход Конгресса США.

Иран-контрас (англ. Iran-Contra affair; также известен как 'Ирангейт', по аналогии с 'Уотергейтом') — крупный политический скандал в США во второй половине 1980-х годов. Разгорелся в конце 1986 года, когда стало известно о том, что отдельные члены администрации США организовали тайные поставки инопланетных технологий в Иран, нарушая тем самым оружейное эмбарго против этой страны. Дальнейшее расследование показало, что деньги, полученные от продажи оружия, шли на финансирование никарагуанских повстанцев-контрас в обход запрета конгресса на их финансирование.

К 1990 году проблема искаженных из локальной стала массовой. Особо остро проблема встала в Японии и Филиппинах. Впрочем, в других странах ситуация была ничуть не лучше. Прибрежные города страдали от нападений монстров, торговля по морю стала больше напоминать военные конвои времен второй мировой. С наступлением миллениума монстры стали все чаще атаковать людей, ходил даже слух, что они пытаются приспособиться к жизни на суше.

Закрыв справку, я вновь посмотрел на облако в виде черепашки. Девяностые для нашей семьи запомнились пустыми полками в магазинах, бандитами и безработицей. Еще можно вспомнить расстрел Психонавтами белого дома и падение СССР. Если подумать, то я родился на стыке поколений. Когда одна система мироустройства изживала свое, а другая еще недостаточно окрепла, чтобы трактовать свои условия. Вот только что нас ждет в этом самом будущем? Я лично об этом даже не задумывался, а воспоминания чернокнижника шептали мне на ухо лишь одно: 'Война'. Война за технологии, ресурсы и власть. Эта война не прекращается ни на секунду, но в скором времени она может перерасти в горячую фазу.

Нужно быть готовым, чтобы защитить себя, вот только что я могу... по привычке стал я ворчать, пока не замер на месте. Воспоминания чернокнижника услужливо напомнили о себе. Пускай мне хотелось забыть свою прошлую жизнь, как кошмарный сон, но этот сон вместе с чернухой принес мне еще кое-что. Магию! Мысленно скрестив пальцы, я стал вспоминать подробности. Тошнотворные, пугающие подробности. Хочешь научиться летать? Жир некрещеного ребенка тебе в помощь. Хочешь выучить незнакомый язык? Убей знающего его человека, а потом сожри его язык в прямом смысле слова!

В доставшихся мне знаниях о магии все самое 'вкусное' так или иначе было связано с убийством разумных. Сожри сердце мага, чтобы усилить себя, вырви глаза жертве, чтобы найти человека, которого она знала. Блин! Неудивительно, что мое прошлое воплощение сошло с ума! С такой магией и врагов не надо. Самое забавное, что чернокнижники стали отщепенцами не из-за кровавых обрядов. Нет, основная проблема, что их магия перестраивает источник мага, закрывая тому доступ к магии стихий и другим направлениям. Из-за чего маги других школ не были заинтересованы в развитии альтернативы. Да и конкуренты никому не нужны, доли в общем пироге для своих не хватает, а тут еще эти отщепенцы чего-то хотят...

Чуть не блеванув своим завтраком, мне все же удалось найти магию, для использования которой совсем не нужно никого убивать. Удар током был одним из любимейших способов у чернокнижника, чтобы оглушить свою жертву. Малое громовое прикосновение, именно так называлась эта магия. Сконцентрировав ману в руке, чернокнижник одним толчком выплескивал ее наружу, в результате получалось нечто похожее на таззер.

Подняв руку на уровень глаз, я попытался вспомнить те ощущения, когда колдун оглушил прохожего, чтобы потом препарировать его в своем убежище. Воспоминания были отвратительными, но мне все же удалось пересилить себя. С легким потрескиванием между пальцев появилась искра. Хлоп и моего магического резерва как не бывало. Потратившись на проверку способности, я окончательно исчерпал свой запас маны.

Если сравнивать с психическими силами, то 'малое громовое прикосновение' можно сравнить со способностью Психонавта нулевого уровня. Электрокинез или способность контролировать электричество довольно распространенная сила. Если научиться совмещать его с телекинезом, то можно научиться управлять магнитными полями. А если с огнем, точнее плазмой, то получалась натуральная шаровая молния. И это только то, о чем я точно смог вспомнить.

Моего магического резерва категорически не хватало на что-то более серьезное. Самое печальное, что единственный способ его увеличить — это сожрать сердце мага. Сердце обычного человека не подходило, поскольку в нем был самый минимум жизненных сил. С одной стороны, хорошо, меньше буду думать об этом, а с другой стороны, я сейчас слабее нуля! Даже ноль мог поддерживать удар током сколько захочет.

Градация среди психонавтов довольно примитивна, ее ввели еще во Вьетнаме. Она отражала опасность пользователя психических сил. Ноль — человек с ножом. Единица — автомат. Двойка — танк. Тройка — артиллерийский расчет. Четверка — тактический ядерный боеприпас. Пятерка — полноценная ядерная бомба. О существовании шестерок говорят лишь шепотом, предполагая, что рано или поздно они могут появиться. Некоторые их даже называют черными лебедями, подразумевая, что их появление станет закатом эры обычных людей.

В магическом же мире все было намного проще и одновременно сложней. Магами называли всех, кто мог осознанно применять силу. Титулы же больше носили социальный характер, чем отражали реальную силу владельца. Так Архимагом называли не сильнейшего мага, а того, кто управлял гильдией магов. Уровень сил мерили по тому, сколько магов ты уже убил или одолел. Точнее, по ходившим вокруг тебя слухам. Реальную свою мощь маги всячески скрывали, опасаясь зависти друзей и благоразумия врагов. Всегда приятно удивить своего несостоявшегося убийцу огненным шаром в хлебало или зачарованным на гниение ножом. Чем меньше конкуренты знают о твоих способностях, тем крепче ты спишь.

Если же сравнивать силы чернокнижника на пике его сил с Психонавтами, то смело можно говорить о третьем уровне. Если же добавить в расчет, что в нашем мире нет других магов или я о них не знаю, то смело можно говорить о четвертом. К примеру, магическая чума, массовые проклятия, поднятия кладбища умертвий. При достаточной подготовке чернокнижник может стереть с лица земли целый город, но для этого придется серьезно подготовиться и принести в жертву сильного мага, а лучше двух или даже трех, для надёжности. Магия, вообще-то, штука капризная. В общем-то, не так тут все однозначно.

Как бы мне не было противно копаться в доставшихся мне в 'наследство' воспоминаниях, но я с какой-то маниакальной упертостью продолжил искать хоть что-то полезное. Если я действительно хочу стать магом, мне необходимо впитать в себя все доступные знания, а затем на их основе сварганить что-то свое. Становиться кровожадным монстром мне совсем не хотелось, но и отказывать от магии я не был готов.

Глава вторая. Как я провел лето.

Оглавление.

Что такое магия? Если задаться вопросом всерьез, то это аномалия, вещь, которая не поддается логике и научному изучению. Нечто нелепое, но в тоже время притягательное. Все эти ритуалы и обряды были созданы лишь для одного — для придания формы. Человеческому мозгу требуется основа, зыбкий фундамент, чтобы начать изучать какое-то явление.

У меня долгое время не получалось понять суть магии, пока я не перестал его искать. Можно сколько угодно искать темную кошку в темной комнате, но иногда можно просто сказать: "она где-то здесь". Этого недостаточно, чтобы изучить ее, но просто приняв сам факт, можно сделать первый шаг.

Мое изучение магии началось именно с принятия ее существования. Она есть, довольно простая мысль, до осознания которой мне потребовалось какое-то время. Создав в своем мозгу константу, которую невозможно объяснить, но можно принять, я двинулся дальше. Следующим понятием, которое мне пришлось изучить, было из раздела психологии — Анима (не путать с аниме). Анима — это, прежде всего, источник чувства и настроения мужчины, проводник между сознанием и бессознательным. Узенькая тропинка, которая могла привести меня к чудесам.

Следуя по шаткому мостику из условностей и догадок, я спустился чуть ниже, опускаясь в темноту шарлатанства и бреда. Я дошел до понятия Анимус. Что это вообще такое? Это, прежде всего, источник мнения, но не просто мнения, а мнения настолько же иррационального, насколько иррациональны эмоции мужчины, создаваемые Анимой. Мне требовалось углубиться в пучину бессознательного, чтобы сформировать там образ демона, монстра, который разрушит все законы и правила.

Законы придуманы, чтобы их нарушать, именно так можно охарактеризовать созданную мною тварь. Связь с внутренним монстром и подсознанием, крепла день ото дня. Эта связь могла свести меня с ума, но при этом открыть путь к могуществу. Мост в сознании сузился до каната, на котором мне пришлось научиться балансировать, поскольку внизу не было ничего, ничего кроме безумия.

Через договор, заключенный с внутренним демоном, чернокнижник открывает для себя возможность искать способ нарушать законы, как едва уловимые (легкий гипноз), так и впечатляющие воображение (полеты и поднятие нежити). Отношения с внутренним демоном могут быть разными, раба — слуги или ученика — мастера. Главное не дать монстру взять над собой контроль. Мой внутренний монстр пока больше походил на коматозника, который смутно понимает для чего был создан, но чем больше я ему скормлю воспоминаний из прошлой жизни, тем сильнее он может стать.

Так же магия, которой наделяет демон, может вносить незначительные изменения в тело носителя, например, способность видеть в темноте или читать на любом языке, а также она дарует возможность пользоваться мощными заклинаниями, но в моем случае у меня едва хватало силы, потому смысла делать демона сильней пока не было. Для начало нужно что-то решить с резервом.

Помимо магии мне так же достались знания о рукопашном бое. Колдун в прошлой жизни постоянно носил кольчугу, и знал с какой стороны рукоять у ножа. За отработкой навыков боя и попыткой увеличить свой резерв лето как-то незаметно пролетело. Встав с утра пораньше, я уходил в ближайшую рощицу, где отрабатывал удары ножом, после чего отправлялся к реке и вытягивал из обитающей там рыбы жизнь. Прирост резерва был незначительным, но он все же был. После утренних упражнений я отправлялся в поисках 'приключений', которые обычно заканчивались прогулкой до ближайшей деревни, где меня уже знали и готовы были снабдить баночкой холодного пива.

Дни летели одним за другим, я будто завис в пустоте, наслаждаясь бездействием. Лишь в последнюю неделю лета, когда за мной приехали родители, произошло то, что предрекло всю мою дальнейшую жизнь.