Часть четвертая. Глава 41

Выстрел. Видно облачко срабатывания вышибного заряда. Специально этот заряд делаем из черного пороха, чтобы было лучше видно.

— Ну что?

— Как будто мимо. Может поправку на ветер чуть увеличить?

— Давай.

Еще выстрел.

— Вот теперь ровно. Но никакой реакции. Давай так же, но трубку чуть-чуть пораньше.

Орудие грохнуло еще раз.

— Что-то непонятно. Надо ближе глянуть.

— А если они в нас?

— По большой дуге обойдем. Машинное, полный вперед. Рулевой, понял задачу?

— Так точно!

Корвет стал обходить справа, наша каравелла пытается идти следом, но немного дальше от врагов. Корвет почти сравнялся с кастильцами.

— Может опять шрапнелью? Картечью еще рано.

— Давай, а то что-то непонятно.

И тут, словно услышав эти слова, каравелла уваливается по ветру, влево. Стреляет ретирадная пушка, но для нее такое расстояние явно не под силу.

— Все, это их единственный вариант маневра. Больше они никуда не свернут, паруса не переставив. Давай еще две шрапнели, и обходим по дуге на максимальном ходу.

Носовое орудие выстрелило еще два раза, а корвет стал нагонять каравеллу теперь уже слева. К тому же ход у нее явно уменьшился.

— Смотри, парус у них один болтается!

— Видно шрапнелью порвало, не зря стреляли.

Парусник чуть сменил курс, взял правее, подальше от погони. Но дальше маневр не идет, надо паруса перекладывать. Да и порванный парус мешает, к ветру уводит. Корвет обогнал каравеллу и стал потихоньку сближаться, не попадая в сектор обстрела кормовых орудий.

— Смотри, на мачту там полезли!

— Давай картечью, только мелкой.

Пушка стрельнула. Потом еще добавили. Парусник еще ход потерял, видно в парусах много дырок стало.

— Что-то там никто не шевелится. Может всех уже перебили? Марсель обидится.

— Всех не перебили. Дайте Кобыле сигнал, пусть подходят.

Наша каравелла уверенно подошла к кастильской. Та попыталась увернуться, но это получилось вяло. Пушка на "Caballo" даже не стрельнула — не видела достойной цели. А вот дробовики грохнули по разу. Этот абордаж прошел еще быстрее. "Юпитер" подошел ближе. Гуанчи и наши моряки уже осматривали трофей.

— Шрапнелью и картечью много их побило, но и повоевать пришлось. Одного у гуанчей убили. Зато корабль цел. Дырки от картечин есть, но мелкие и глухие. Паруса в клочья, на робы для гуанчей пойдут. Даже такелаж местами порвало. Так что на буксир. А так трофей неплохой, "San Pedro" зовется. Но от нашей Кобылы заметно отличается, видно, другие мастера делали.

— Значит кастильская. А с виду очень похожая.

— Мачты, паруса — почти такие же. И обшивка вгладь тоже. А внутри отличия есть, особенно в юте. Хотя в общем — похожи.

— Копировали. Только кто у кого — неясно.

— Ладно, двигаться надо, а то так до темна провозимся.

— Сейчас подойдем как надо, и будем канат заводить. Скажи гуанчам, пусть порядок на трофее наводят, хотя бы кровь замоют. А то заляпали там все наверное.

— Есть такое дело.

Подросшая эскадра двинулась дальше. Успели пройти пролив между островами до темноты, а вот идти ночью дальше, по незнакомым местам, не рискнули. Этот "San Pedro" на буксире у корвета, ветер попутный — чуть что — может навалиться. Отошли от острова километров на тридцать, и встали носом к ветру. Так и ночевали, слегка подрабатывая винтами. Но "Caballo" на ночевку не встала. До Тенерифе осталось менее двух сотен километров, а на остров каравелла должна прийти одна. Островитяне и так всех кораблей боятся, а если придет корвет, так вообще в горы убегут. Пошли аккуратно по компасу, курсом чуть севернее острова, чтобы в темноте на берег не налететь.

На рассвете "Юпитер" с прицепом пошел дальше, и через час получил сообщение от "Caballo" что они уже подходят к Тенерифе. Впереди у гуанчей-моряков радостный момент — возвращение домой. Но момент этот еще и ответственный, с Марселем Командор это не раз обсуждал. В первую очередь надо чтобы островитяне поняли, что на корабле не кастильцы, а гуанчи.

И вот корабль подходит к устью реки, на северо-восточной части острова. Внутри Марселя все затрепетало — родные места! Вон уже виден город. Хоть и по меркам Большого Мира он тянет только на деревеньку. Но на берегу никого не видно. И вправду все попрятались, думают, что это кастильцы пришли за рабами. Надо остановиться и послать людей на берег, чтобы все увидели что это тоже гуанчи.

Марсель вопросительно посмотрел на капитана. Но капитан озабочено смотрел на матроса с лотом. Каравелла шла у берега, но тридцатиметровый лот не доставал до дна. А для якоря надо двадцать, а лучше пятнадцать — якорная цепь короткая.

— Да как же тут кастильцы стояли! — не выдержал капитан.

Марсель показал на устье реки. Капитан понял — река выносит песок, и тут может быть подводная коса. Но тут более тридцати метров глубины! И река совсем неказистая. Крупный ручей.

Корабль приближался к устью, стали править еще ближе к берегу, раз такая глубина. И тут матрос заорал — "Есть!". И пошли отчеты:

— Двадцать метров!

— Пятнадцать!

— Одиннадцать!

— Четырнадцать.

— Шестнадцать.

— Двадцать семь.

— Все. Нету дна.

Как так! Проскочили! Очень узкая банка, но встать можно, место запомнили. Но зато на дне песок — темный, речной. Совсем черный какой-то. Каравелла взяла мористее и пошла галсами в циркуляцию. Вторая попытка. Подошли к тому же месту, выпустив якорную цепь на всю длину. И вот якорь зацепился. Рывок, и каравеллу развернуло. Все, встали. Но второму кораблю тут точно не встать. А у них три, и корвет не встанет тут даже один. Надо им срочно сообщить.

И это только якорь бросить. Бухты совсем нет. Хорошо, сейчас ветер забрал к северу, и остров от ветра прикрывает. А если сменится? А если шторм? Надо остров изучить, бухты и стоянки найти. Позже, а то уже шлюпку уже спустили.

На ялике отправились шестеро гуанчей, куртки сняли, в одних штанах и с копьями. Чтобы быть больше похожими на местных. Гребут не очень уверенно, но тут совсем близко. Сошли на берег, прошлись по опустевшей деревни, и вошли в лес, громко крича. Минут через пятнадцать, через деревню на берег с криками высыпала толпа островитян. Теперь настала очередь Марселя. Но тут вышла небольшая заминка — шлюпка только одна, и пришлось ждать, когда четверо пригонят шлюпку к каравелле. К берегу гребли уже медленней — выдохлись от непривычных движение. Но так даже лучше, момент торжественный, и у Марселя меньше шансов упасть. Он встал в лодке в полный рост, в парадном мундире, с пистолетом и копьем. Вот так, красиво, вернуться в родную деревню мечтает каждый парень.

На берегу, из встречающей толпы вышел крупный мужик, в одежде не как у других и с разукрашенным копьем. Вот она, встреча отца и сына Бенеаро. Они коротко пообщались, затем Марсель стал всем громко рассказывать, махать руками — показал на каравеллу. Шлюпка моталась между кораблем и берегом — на берег переправлялись гуанчи и их трофеи. Потом все ушли в деревню, праздновать. Наши остались на корабле, им начали привозить угощения. Часть еды непривычная, но запеченая баранина пошла как родная.

Сообщили на корвет о проблеме с бухтами. Они прибудут к вечеру, и надо будет что-то придумать. Капитан "Юпитера" собирается обойти остров, найти подходящую бухту. Но у него трофей на канате, очень мешает маневрам. Надо его куда-то пристроить, хоть на время. Спросили у Диего, он тут шастает туда-сюда, где тут еще речка есть поблизости. Диего указал направление, и попытался оценить расстояние. "Там" — это севернее, и, кажется, недалеко. Вроде проходили там, но реку не видели. Пошли на шлюпке, раз недалеко.

Километра полтора — действительно недалеко. Совсем ручей, но вот русло широкое. Будто пересохло. Ага, а тут горы почти у самого моря, и ручей этот прямо с горы стекает. Видимо, если сильный дождь, тут бурный поток с гор льется. И в устье небольшая галечная отмель видна. Стали лотом промерять — тоже есть подводная коса. Небольшая, но для одной каравеллы пойдет.

"Юпитер" пришел к вечеру, но пока поставили на якорь "San Pedro", начало темнеть. Еще у кастильской каравеллы якорь неудобный. Кованный, с четырьмя довольно тонким рогами, на веретено надет круглый камень с отверстием. Видимо якорь слишком слабый для такого корабля, вот и утяжелили. Ну и никакой цепи, якорь на канате. Отчаянные они люди — ходить в океан с таким якорем.

Корвет ушел на юг от острова, ночевать. Потому как ветер северный. Только высадил на "Caballo" Фаддея, назначенного послом на Тенерифе, бывшего консула одного из черноморских городков. Еще большую шестивесельную шлюпку оставил. Думали, Фаддей пойдет на переговоры сейчас, но нет:

— Завтра.

— А что так? Темно?

— Да, темно. Князь Бенеаро не видел наш корвет. Да и сейчас Марсель будет хвастаться отцу, и нас заодно расхвалит. Не надо ему мешать.

Утром на берегу уже народ стоит, причем в передних рядах не только Марсель с отцом, а еще менсеи. Как оказалось — соседи пришли посмотреть, что там стало с княжеством Анаго после "нападения кастильцев". Послали за ними большую шлюпку, но Бенеаро-старший менсеев-соседей с собой не взял, уже политика начинается. "Пусть пока с берега смотрят на наш корабль" — перевел Марсель.

Подниматься на борт корабля по штормтрапу с копьем в руках, да с непривычки, очень неудобно, но менсей справился. Бенеаро хоть и старался не проявлять своих эмоций, но на его лице была видна целая гамма чувств. Тут и интерес — он впервые на корабле, и радостная важность — корабль его, пусть и наполовину. И за этим еще проглядывает опаска, или даже страх. Страх перед этими кораблями, приносящими беду, въевшийся за десятилетия агрессии чужестранцев.

Менсей походил по палубе, потрогал планширь и мачту, немного успокоился и вспомнил, зачем он здесь. Повернулся к стоящим у юта капитану и Фаддею. Началась церемония приветствий и представлений. Переводили Марсель и Диего, у второго способности к языкам несколько лучше, но с падежами и склонениями не дружат оба.

Вождю подарили копье, как у Марселя, красивый наконечник, покрытый гальваническим кадмием, древко тоже сиреневое, но более вычурное, украшенное токарной резьбой. Бенеаро ответил корзинами с угощениями, там и фрукты, и жареные бараньи ноги, и еще что-то незнакомое. Перешли к делу.

Фаддей расспросил, что князь уже узнал про Таврию. Как оказалось, Марсель, да и другие "наши" гуанчи тут постарались. Про нас они рассказывали самое положительное, какая Таврия сильная, хоть и небольшая. Причем тоже располагается на острове, даже не на одном. Бенеаро это тоже понравилось.

Дали ему вчера пострелять и из пистолета и из дробовика. Причем из дробовика застрелили козу, чтобы показать мощь оружия. Картечь прошла навылет, только некоторые картечины застряли в костях, раздробив их. Менсей бы в восторге.

Посол глянул на море, и перешел к вопросу об условиях сотрудничества. Про совместный флот Марсель отцу уже все уши прожужжал. Но опытный вождь понимал, что это не за просто так.

— Что вы хотите? Крепость на острове? Все чужаки хотели тут построить крепость.

— Мы хотим получить землю на острове, чтобы можно было брать пресную воду и деревья. Построим дома для своих людей, чтобы они могли отдыхать. А крепость нам особо и не нужна, у нас есть крепости на воде — Фаддей указал в море. К острову приближался "Юпитер".

Менсей впился глазами в корвет, схватившись рукой за планширь, перегибаясь через него. Правая рука сжимала новое копье. Корабль приближался, увеличиваясь в размерах.

— Приглашаю прокатиться на нашем корабле.

Сначала думали обойти вокруг острова, заодно бухты поискать. Но Тенерифе это не Лампедуза, обойти за день можно разве что на "Меркурии", на полном ходу. Так что решил только немного прокатить Бенеаро у берега.

На корвете разговаривать с менсеем было бесполезно, он был слишком поглощён ощущениями, переговоры продолжили после поездки. Фаддей спросил про денежную систему. Но на острове денег нет, меновая торговля. Главным финансовым мерилом тут выступает скот — овцы и козы. Но это крупные "монеты", для мелких сделок используют другие продукты, рыбу. Еще ценятся каменные орудия, менсей показал нож. Фаддей чуть не порезался, это не камень, это больше походит на черное стекло.

Посол хотел выяснить, сколько стоит железное оружие. Но как оказалось, оно на острове большая редкость, попадает только в виде редких трофеев от чужаков. И железное оружие не продается, а распределяется менсеями. У Бенеаро такого оружия больше всех, но они и больше других страдают от нападений. Фаддей объяснил, что хочет торговать — железное оружие и инструменты в обмен на продукты и работы. Показали образцы — с оружием князь уже ознакомился, но топоры, пилы, лопаты произвели впечатление. А еще ножи по кожи, иголки, шила. Сначала менсей хотел поворчать, что делать из столь ценного железа лопаты очень расточительно, но вспомнив про цельнометаллический корвет, замолчал.

В целом, менсей согласен на такое сотрудничество. Землю дает рядом со своей деревней. Проблема с бухтой не решена, но тут другой аргумент — эта речка самая большая на острове, другие еще мельче. А большинство появляются только во время дождя. Фаддей задумался. С водой тут тоже проблемы. Не такой дефицит, как на Лампедузе, но и не полноводные реки. Раз так, эту землю надо брать. Воды им тут хватит, тем более вода в ручье холодная и чистая — течет с горы, на вершине которой снег лежит. А как найдем бухту — там рядом тоже землю возьмем, хотя бы с ручейком.

Но смотрит — менсей думает еще о чем то важном. Стал осторожно расспрашивать. Бенеаро поделился своими переживаниями — они не могут противостоять кастильцам, потому как разделены на девять княжеств, и каждый менсей решает сам — воевать его народу или нет. А ведь он помнит, что когда еще был жив его дед, на острове был один менсей над всеми — Тенерфе Великий. И народ острова тогда был очень силен.

Большинство других менсеев это понимают, пытались уже объединиться. Но главный камень преткновения — кто будет великим менсеем. На этом все и заканчивалось.

Молния в мозгу Фаддея осветила открывшийся океан возможностей.

— Я вижу вы мудрый правитель. Предлагаю начать создавать войско из ваших людей. Мы привезли две сотни стальных наконечников, сделать копья недолго, инструмент тоже есть. Или просто пересадить на древки старых копий. Это будет основная сила. Еще вы получили трофейное оружие, до трех сотен нужно будет набрать и обучить. Будем вместе захватывать чужие корабли, оружия у вас будет еще больше. Так что набирайте сразу четыре сотни, а то еще надо обучать долго. А когда вы станете сильными, вопрос — под чьей рукой объединяться, не встанет.

Марсель и Диего, невольные участники переговоров, смотрели выпучив глаза. Вот так они становятся свидетелями поворота судьбы и острова, и целых народов. А вот менсей это понял немного раньше, и сейчас особых эмоций не выказывал, хотя и сидел довольный.

— Это хорошо. Это правильно. Но набрать четыреста воинов из нашего народа непросто. Сейчас нас менее двух тысяч. (Это они еще вчера с Марселем считали). И у каждого есть дело — кто выращивает зерно и овощи, кто пасет скот. Ножи и топоры делают, это не быстро. Кожи выделывают, много разных работ. Но набирать из чужих княжеств не надо. Хотя вы там набрали несколько человек, что пришли вместе с сыном. Но они себя считают уже Анаго.