глава 52

Конечно, Маринетт была приятна такая забота, но все же ей казалось, что они немного перебарщивают. Она всего-то немного покашляла, одной кружки чая хватило бы. А леденцы от кашля, купленные по дороге домой, окончательно привели горло в порядок. Питер, провожающий ее, шел рядом и ворчал о том, что таких мер недостаточно. Из сумочки тихо поддакивала Тикки. И когда эти двое успели спеться? Вроде недолюбливали друг друга до этого дня, а теперь вместе излишне беспокоятся за нее. Дюпен-Чен понимала, что они в чем-то правы, но понимать и делать это разные понятия, особенно когда голова забита другими вещами. Например, о том, как извиниться перед родителями, за то, что убежала на ночь глядя и вернулась под утро. Они конечно узнали, где она была, от мадам Паркер, но все же... Или о том, что надо уже наконец позвонить Алье и рассказать о выздоровлении Питера. И об обязанностях представителя класса нельзя забывать.

Но сначала надо решиться и наконец открыть дверь. Тем более, что она прозрачная и мама, ее уже заметила. Выдохнув набранный воздух, девушка вошла в пекарню.

— Привет, мам. — сказала она первое, что пришло в голову.

— Здравствуй, Маринетт. — улыбка женщины была как всегда доброй и теплой, но почему-то юной героине стало жутковато. — Дорогой, она вернулась! — крикнула мама вглубь магазина.

В ответ донесся неразборчивый возглас и грохот подноса. Спустя пару секунд прибежал отец и сразу же метнулся к дочери. Маринетт успела только пискнуть, прежде чем ее сгребли в охапку и начали вертеть из стороны в сторону, осматривая на предмет повреждений.

— Пап? — с голосом удалось справиться, несмотря на то, что ноги не доставали до пола.

— О? Кхм. Извини, Маринетт. — очнулся мужчина и поставил ее обратно. — Ты в порядке?

— Д-да, я в норме.

— Ну и отлично. — со все той же улыбкой сказала Сабин. — Тогда не выпить ли нам чаю?

— Макаруны как раз приготовились. — радостно подхватил Том и убежал на кухню.

От упоминания чая Маринетт немного замутило, но возразить она не посмела. Мама отвела их обоих в гостиную на втором этаже и усадила на диван, а сама удалилась в соседнюю комнату-кухню, чтобы сразу же вернуться с чайником. Почти одновременно зашел отец и, поставив поднос и сказав, что нужно готовиться к открытию, вернулся обратно в лавку.

— Что ж, не будем давать чаю возможности остыть. — все еще улыбаясь сказала Сабин, пододвигая подросткам исходящие паром чашки и наливая себе.

Маринетт нервно покосилась на Питера и взяла чашку. Друг последовал ее примеру спустя секунду.

— Ммм! — вдохнула запах чая Сабин, держа напиток на уровне груди. — Какой запах. Мята и лимон. Бодрит и укрепляет иммунитет. И от простуды помогает.

'— Она знает!' — запаниковала Маринетт, застыв под взглядом прищуренных глаз матери.

Девушка не понимала причин своей паники, ведь мадам Паркер еще вчера сказала, что позвонила ее родителям и сообщила о ней. И сегодня утром она тоже звонила и, разумеется, не могла не сказать о простуде. Однако под острым и внимательным взглядом на улыбающемся лице матери Дюпен-Чен чувствовала себя очень неуютно. Сглотнув и почувствовав, что у нее пересохло в горле от волнения, она посмотрела на свою чашку.

— Итак, — мягко начала Сабин, уголки губ которой раздвинулись немного шире. — Вы двое... — подростки одновременно поднесли чашки к губам. — ... предохраняетесь?

— ПФХХ! — поперхнулась Маринетт посреди глотка. — Кха... Чхшто? — сквозь кашель переспросила она.

— Мне повторить вопрос? — слегка приподняла бровь женщина.

— Не надо! — быстро остановила ее девушка, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Бросив быстрый взгляд на Питера, она увидела, что тот тоже поперхнулся, но хотя бы не выплюнул чай. А сейчас сидит с вытянувшимся лицом и слегка покрасневшими ушами.

— Ну, так что? Вы двое... — вновь начала Сабин.

— Нет! — в панике выпалила Маринетт.

— Вот как? — улыбка матери слегка померкла, а прищуренные глаза приоткрылись чуть шире, окинув их обоих обеспокоенным взглядом. — Это не хорошо. Я, конечно, хотела бы внуков, но не так рано.

— Мам! — вскочила девушка с полностью красным лицом.

— Тем более, что тебе все еще надо закончить школу и поступить в колледж. Ох, что же делать. — приложив руку к щеке запричитала женщина. Пока ее дочь хватала воздух ртом, а ее друг ставил чашку от греха подальше на стол, она хлопнула кулаком по ладони. — О! Точно! У меня есть кое-что, могущее помочь. — придвинувшись к краю дивана, Сабин пошарила рукой в тумбочке и достала оттуда пару книг. Открыв одну из них, она откашлялась и начала читать. — Контрацепция — это способы предупреждения наступления беременности при половых актах. В настоящее время все методы контрацепции можно разделить на несколько...

— Мам! — громко перебила ее Маринетт, желающая провалиться под землю. — Не было ничего такого! — оглянулась на Питера и паническим взглядом попросила помощи. — Мы даже не собирались... Мы не хотели ничего такого!

— Это правда мадам Ч... Сабин. — осекшись под взглядом женщины, поправился Паркер, решивший поддержать подругу. — Я не собирался ничего делать с Маринетт. И не хотел ничего такого.

— Не хотел? — озадаченно протянула мадам Чен. Переведя взгляд на дочь и оценивающе оглядев с ног до головы, она вновь посмотрела на Питера. Озадаченность во взгляде сменилась сочувствием. — Вот как. В таком юном возрасте...

Покачав головой, женщина отложила первую книгу и открыла вторую, которая была толще и выглядела более старой. На обложке можно было разглядеть китайские иероглифы. Маринетт переглянулась с Питером и, глянув на что-то ищущую в книге мать, открыла рот, чтобы сказать, что ночью они просто разговаривали, но не успела, так как Сабин нашла нужную страницу.

— Вот! Женьшень, так же известный, как корень жизни — многолетнее травянистое растение рода... Так, это нам не нужно... Ага! Настойка женьшеня благотворно воздействует на мужскую силу, что позволяет пробудить в мужчине желание и продлить половой...

— Эм... Сабин. — перебил ее Питер. — Не думаю, что мне это нужно.

— Хм. Ты прав. — согласилась женщина, но когда подростки облегченно вздохнули, добавила. — Ну, тогда найдем что-нибудь еще. Все-таки в китайской медицине много средств для лечения импо...

— У меня с этим все в порядке. — быстро сказал парень. — Все работает! Иногда даже слишком хорошо.

— Питер! — воскликнула Маринетт, которой казалось, что у нее сейчас пар из ушей пойдет. Меньше всего ей хотелось выслушивать такие подробности.

— А, да. Прости, Маринетт. — опомнился друг.

— Мам! — повернулась она к матери. — Мы...

— Я знаю. — спокойно сказала Сабин, откладывая книгу.

— Знаешь? Но...

— Мэй уже звонила мне и обо всем рассказала. Я знаю, что вы ничего такого не делали. Да и Питер благоразумный мальчик, который не стал бы делать глупостей. — в этот момент китаянка метнула в парня быстрый взгляд, от которого тот слегка вздрогнул.

— Но... — не находила слов девушка. — Но тогда зачем?..

— Зачем? — китаянка взяла чашку и неторопливо вдохнула ароматный пар. Пригубив напиток, она посмотрела на дочь серьезным взглядом, от которого девушка невольно вздрогнула. — Для того, чтобы в следующий раз, когда тебе захочется выбежать из дома, на ночь глядя с перекошенным от волнения лицом, забыв телефон и ничего не сказав родителям, ты вспомнила этот разговор и дважды подумала, стоит ли это делать.

Маринетт, не выдержав взгляда матери, опустила голову и уставилась на свои колени, чувствуя, как щеки вновь наливаются румянцем, но на сей раз не от смущения, а от жгучего стыда. Добавляло вины и понимание того, что ей, возможно, еще не раз придется делать подобное, выполняя работу по защите города. Даже если выбираться из дома тайком, все равно будет вероятность, что кто-то из родителей захочет проведать ее и, не найдя, забеспокоится.

— Пожалуйста, Маринетт, — голос матери, видящей ее полное раскаяния лицо, смягчился. — Не заставляй нас с отцом так сильно волноваться за тебя.

— Прости. — задрожавшим голосом выдавила девушка.

— Главное, что ты поняла свою ошибку и впредь будешь больше думать головой. Этот навык не раз пригодится тебе в жизни.

Юная героиня только кивнула. Мама была права, с какой стороны ни посмотри, и имела полное право наказать ее, но вместо этого лишь прошлась по ней словесно. Еще и Питеру из-за ее проступка досталось. Кстати, о Питере.

— Мам, я... я очень виновата перед вами с папой, но... — Маринетт бросила быстрый взгляд на друга, который уже пришел в себя и теперь с каменным лицом потягивал чай. — Питер ведь ничего не сделал. Он не виноват. Его-то за что?

— За компанию. — невозмутимо ответила женщина, наслаждаясь напитком.

Быстро допив чай, под спокойный взгляд прищуренных глаз матери, Маринетт побежала к себе в комнату собираться в школу. Выйдя с Питером на улицу, по пути извинившись перед отцом за доставленное беспокойство, она вспомнила про обещание Алье и написала ей.

— Питер, ты сейчас куда?

— Вообще собирался в больницу, я ведь считай самовольно ушел. Надо отметиться, чтобы у лечащего врача не было проблем. Провожу тебя до школы и пойду.

— Хорошо, а то Алья беспокоится. — показала она ответ подруги, который пришел спустя считанные секунды.

Подростки не спеша двинулись в сторону школы. До урока было еще минут десять, тогда как чтобы добраться до здания, нужно было всего лишь перейти дорогу и пройти еще пару десятков метров, поэтому спешить было некуда.

— Питер? — заговорила Маринетт, переходя дорогу.

— М?

— Ты... Ну... — замялась она, вновь краснея от свежих воспоминаний о произошедшем. — Прости за маму. Она просто перенервничала за меня, вот и...

— Да нормально. — отмахнулся Паркер. — Мы вообще легко отделались.

— Ну, да. — согласилась девушка.

— Тем более, это было заслужено. Я ведь должен был отвести тебя обратно, после того, как ты пришла бы в себя. А я вместо этого загрузил тебя своими россказнями.

— Нет! — возразила она. — Тебе надо было выговориться, а мне выслушать. Тем более, после всего, что произошло, ты должен был отдыхать, вместо того, чтобы отвлекаться на меня с моей истерикой.

— Да ладно. Не так уж мне и досталось. — хмыкнул Питер. — Бывало и хуже.

— А... — начала было Маринетт, но прикусила язык. Вспомнив о вчерашнем рассказе, она хотела задать вопрос, но не знала, будет ли он бестактным. Наконец, после пары секунд колебаний, выпалила. — А сколько тебе было лет?

— Что? — удивленно посмотрел на нее парень.

— Если не хочешь — не рассказывай! — зачастила она.

— Двадцать восемь. — ответил Паркер остановившись, не доходя до крыльца школы, в стороне от потока школьников. Увидев вытянувшееся лицо подруги, он усмехнулся. — Староват, да?

— Что? Нет. Вовсе нет. — помотала головой девушка. — Самый расцвет лет.

— А чего тогда так удивилась?

— Ну, я... — немного замялась она. — Просто я теперь поняла, почему ты ведешь себя так по-взрослому.

— По-взрослому? — хохотнул парень. — Вообще-то я наоборот, пытаюсь вести себя как подросток.

— Не получается. — улыбнулась Маринетт. — Все равно проскальзывает в поведении что-то... зрелое.

— М-да. Спалился. — подытожил друг.

— А зачем ты притворяешься?

— Просто... в том мире у меня детство не очень задалось. Когда умерли родители, я замкнулся в себе, из-за чего от меня отдалились те немногие друзья, которые у меня были. В себя я пришел благодаря дяде Бену и профессору Октавиусу, который был учителем в летнем лагере. Тогда я и заинтересовался наукой. Другие дети не понимали этого увлечения и поэтому не хотели дружить с таким ботаником, поэтому до старших классов я оставался одиночкой. А потом меня укусил паук, и мне стало не до веселья. И вот теперь у меня есть второй шанс. Так что я пытаюсь быть обычным подростком. Узнать ту сторону подростковой жизни, которой был лишен. Как-то так.

— Оу. — только и смогла выдавить Маринетт.

Она уже успела пожалеть, что задала такой личный вопрос, который пробудил в друге не самые приятные воспоминания. Неловкую паузу прервал громкий топот. Оглянувшись, девушка увидела бегущую к ним изрядно запыхавшуюся Алью. Остановившись в паре метров от них, девушка уставилась на Питера, одновременно пытаясь отдышаться.

— Привет, Алья. — махнул ей тот.

— А... Э... П-привет. — совсем нехарактерно для нее, замялась мулатка. — Ты... ты в порядке? — вопрос был задан тихим слегка дрожащим голосом.

— Да. Поел, отоспался и как новенький. — улыбнулся Паркер. — А ты как?

— Н-нормально. — опустив взгляд, неловко переминалась Сезер.

Маринетт удивленно смотрела на подругу. Поведение Альи сильно отличалось от привычного. Глядя на ее легкое заикание и непроизвольные нервозные движения, героине показалось, что где-то она такое уже видела, но где именно вспомнить не смогла. От размышлений ее отвлек звонок.

— Похоже, вам пора. — сказал Питер, посмотрев в сторону школы.

— Нам? А ты не пойдешь? — удивилась немного пришедшая в себя Алья уже более нормальным голосом.

— Мне надо еще в больницу сходить на обследование. — увидев обеспокоенный взгляд одноклассницы, он добавил. — Просто проверюсь на всякий случай. Тетя настояла.

— Вот как. — успокоилась Сезер.

Попрощавшись с Паркером, девушки поспешили внутрь. Забежав в двери, Маринетт краем глаза заметила того самого черного котенка, который как-то пробрался в здание и теперь деловито умывался у стены. Останавливаться она не стала, чтобы не опоздать на урок.

— Итак, класс, у меня небольшое объявление. — сказала мадам Бюстье, зайдя в аудиторию. — Особенно это касается нашего нового представителя класса. — посмотрела учительница на Маринетт, которая тут же подобралась и навострила уши. — У нас в школе произошли некоторые перестановки, поэтому кабинет, в котором представители классов вашего года будут обсуждать дела, перенесен в другое место. Маринетт, тебе и другим представителям надо будет привести тот кабинет в порядок, чтобы нормально работать. Можешь привлекать добровольцев из числа одноклассников. Кто-нибудь желает помочь? — обвела она взглядом учеников.

Согласилась половина класса. Уроки прошли как обычно, если не обращать внимания на пару раз возвращающуюся боль в горле. Но леденцы от кашля помогали справиться. Алья, видимо перенервничавшая за Питера и потому ведущая себя странно, успокоилась уже ко второму уроку. После учебы одноклассники, во главе с Маринетт остались и решили обсудить намечающуюся уборку, тогда как Алья и Роуз с Джулеккой направились в параллельные классы, чтобы позвать их представителей. Мадам Бюстье тоже осталась и повела их к будущему кабинету, который оказался небольшой захламленной донельзя комнатой. Когда пыль, поднятая сквозняком от открытия двери, улеглась, компания увидела, что этот хлам был похож на реквизит со съемочной площадки.

— Здесь раньше был склад театрального кружка, до того, как его закрыли пару лет назад. — пояснила мадам Бюстье. — Уж не знаю, почему все это просто оставили и забыли.