Часть четвертая. Глава 45

— Да. Кубок он еще тогда купил, видно. Ювелиркой он занимается, биз... дело у него это. И Беклемишеву с переговорами он помогает, стряпчий он еще из лучших. После Менгли они решили ко мне идти, а Никита говорит, что дары скудные остались. Ну и отдал Кокос этот кубок на подарок.

— С тем чтобы Иван Васильевич ему потом деньги отдаст?

— Может так. А может просто так отдал, для дела.

— Да ну — просто так. Кубок же кучу серебра стоит. Не может быть, чтобы иудей просто так золото отдал.

— Хозя за эти места сильно радеет. За Крым и кубанский берег. Природа там благодатна, но неспокойно — воюют часто. Понимает он, что Московское княжество силу набирает, и союз князя и Гирея может лучше защитить эти места. Вот он и содействует всячески.

— И даже злата не жалеет?

— Если сюда Ахмат придет и все порушит — золото может уже и не понадобится.

— Надо же. Слушай, а вот Беклемишев — он кто? Видно, что не боярин.

— Видно?

— Ну да. Боярин всем бы про свой род рассказал, а на переговорах бы стращал нас военной силой. А этот хитрит и жалуется.

— Я же тебе про дипломатию рассказывал. Вот и московское княжество стало осваивать эту науку, настало время. Золотая Орда им уже не указ, и политику надо проводить свою. Вот Никита и учится, есть у кого.

— Кокос?

— Да. Хитрости и мудрости у того хватает. И князь понимает важность дипломатии. Лучше договорится, чем дружину в поле класть. Но и сильную дружину надо иметь, иначе твоих дипломатов слушать никто не будет. Хотя и там бывают варианты ... Помнишь про осла, груженного золотом?

— Ну да.

— А дипломатическое искусство московского княжества будет развиваться. Вот как ... — и тут я хотел рассказать про посла к турецкому суултану Петра Толстого, от Петра Первого. Который упорством, лестью, взятками и хитростями добился ратификации мирного договора, очень невыгодного Османской империи. Вот только царь Петр этот договор почти сразу 'слил' неосторожным заявлением. Но как-то не получается этот сюжет от того времени оторвать.

— Да, про Беклемишева — сменил я немного тему — Не боярин он. Иван Васильевич понимает, что бояре — не лучший вариант для государевой службы. Бояр все время волнует признание их родовитости, этим они все время меряются. И это очень сильно мешает делу. Вот представь — если бы у нас один корветтенкапитан заявил, что он более знатный, чем другой, и поэтому его корвет в бою пойдет по правую руку от командора, а не там где надо.

— Да ну! Ох, а ведь так и было. То есть, там и сейчас так. Я уже забыл, что так бывает.

— Вот. К тому же боярство наследственное, хотя и подтверждаться должно. А сынки у бояр всякие бывают. Вот и стал Иван Васильевич брать на службу не родовитых людей, а тех, кто лучше с той службой справляется. Беклемишев — дворянин.

— Дворовой что ли?

— Ну почти. Только князь это понятие расширил. Теперь он слугам своим важные работы поручает, и должности большие дает.

— В обход бояр?

— Да. Но он в своем праве. Для важной работы взять нужного человека, а не родовитого но бестолкового.

— Бояре в обиде, небось.

— Иван Васильевич начал боярскую вольницу прижимать. Вот бояре, особенно те кто на границе с Литвой, могут перейти в Литву вместе с поместьем и людьми. Если им чем-то князь не понравился. Ну и обратно переходят тоже. Но ведь это же не порядок, в нормальном государстве так не бывает. Вот это Великий князь сейчас и запрещает.

— Ну что ж, правильно. Командор, а почему мы такой договор с Московским княжеством подписали? Мы им помогаем, а они нам — нет.

— Еремей, вспомни, с чего мы начинали? Там, на Ворон-реке? Я же хотел своими знаниями и умениями Руси помочь.

— Московскому княжеству?

— А ты шире посмотри: сколько других земель Иван Васильевич к своему княжеству присоединил, титулование вон какое длинное стало. И Великий князь даже новое название придумал, чтобы было коротко, но понятно — Россия.

— Россия ... — задумчиво повторил Еремей — эта как Русь, только новая и большая.

— Вроде того. Так вот, хотел я помочь стране. Людям помочь, живут они тяжело, голодают часто. Но сам знаешь, будь я один или даже с десятком людей там, стану желанной добычей для любого боярина.

— Ага. А с сотней людей — для князя.

— Вот. Эти знания великое богатство. И очень опасное. Не только для меня опасное, но и для правителей, получивших вдруг такое оружие для себя.

— Почему?

— Вот если дать сейчас любому королю пятьдесят наших пушек и тысячу винтовок. Что он делать будет?

— Воевать начнет. И сможет многих победить.

— Ну на одну войну хватит оружия. Но понятно, что и секреты производства захочет иметь, чтобы сами могли все делать. Но надо чтобы страна та была с развитой промышленностью. Да и тогда другие начнут копировать. Начнётся гонка. Потом соседи могут объединится и напасть в ответ. Большая война будет.

— Ну Мос... Россия смогла бы многих победить. От Орды отбиться.

— Но это если много оружия дать. А вот сделать сама в достаточном количестве не сможет. Ни промышленности нет, ни железа. Кузнецов много, но на привозном сырье работают, или болотное железо по крохам собирают. Под Новгородом было месторождение, так оно недавно истощилось, как назло. Опять Руси железо не досталось. Находят местами небольшие месторождения, но руды бедные или мало совсем. Без избытка железа и станков не будет, все на топоры уйдет. Соответственно и тяжелой промышленности нет, кроме кузнецов.

— Будут делать потихоньку. На винтовки и патроны не так много железа надо.

— Пока будут потихоньку делать, другие страны секреты украдут и сделают оружия в десять раз больше. В некоторых европейских странах промышленность уже много лучше развита. В Кастилии и Швеции железной руды много. Поэтому если утекут наши секреты, то это другие страны хорошо усилит, а России как бы не хуже придется.

— Да, нельзя никому сейчас нашего оружия давать. Даже если помочь хочешь. Поэтому ты Воронеж основал?

— Вот через Воронеж и пытаюсь постепенно Руси помочь. Но получается плохо.

— Картошка же хорошо растет?

— С картошкой нормально. Воронеж себя картошкой обеспечивает с лихвой, местные там учатся, опыт перенимают. И саму картошку тоже 'перенимают'.

— Воруют там ее поди.

— Это и хорошо! Украдут немного, бережно у себя посадят. Будут ухаживать хорошо. Ценить будут. Я надеюсь, что этой весной в Рязанском да и Московском княжествах десятки крестьян картошку у себя посадят. А что через два-три года будет?

— Сотни?

— Надеюсь что тысячи. Так что с картошкой там все хорошо пошло, и этот процесс уже не остановить. Но вот с развитием промышленности плохо там.

— Так учатся мужики там. Станки осваивают.

— Ну кое-как осваивают, но больше пытаются хоть какую железку стянуть. Так быстрее получается — рраз, и полгода сытый. Реально учиться в основном пацаны хотят. Из взрослых мало кто. Чаще кузнецы, да и то не все. Так что развитие промышленности на Руси — совсем не быстрая работа.

— Да уж. Это понятно. Но вот опять к этой дипломатии. Как-то мы слабость проявили все-таки. Не захочет ли Иван Васильевич у нас Воронеж забрать?

— Тут смотри, какая ситуация. Помнишь, осенью в Воронеж пришел мужик, рассказал, что на стрелке Сосны острог заложили.

— Помню. То князь Рязанский Василий Иванович послал людей. А ты еще тогда сильно удивился, мол 'не должно там крепостицы быть'

— Я перечитал отчеты из Воронежа. Бумажных отчетов тот безопасник много прислал. Все что интересное от купцов услышит — все записывает. Так вот. Московский князь Иван Васильевич раньше запрещал Рязанскому князю Василию Ивановичу основывать селения ниже по Дону, от тех какие есть.

— Чтобы хана Ахмата не будоражить лишний раз?

— И это тоже. Ну и чтобы не давать Рязанскому княжеству усиливаться. А тут вдруг разрешил.

— Из-за нас?

— Да. Он считает нас уже опаснее Рязани. Уже ясно, что княжество то от Ивана Васильевича никуда не денется. И начался дележ верховий Дона. Мы поставили свою пешку — Воронеж. Он нам навстречу — свою, на стрелке Сосны. Вот где встретимся — там и будет граница между Россией и 'греками'. Так думает он.

— А мы?

— А мы не будем дальше ничего ставить, нам Воронежа хватит. Смотри, сейчас какая Россия уже большая: от Дона до Новгорода и Перми. И еще будут присоединения. Очень большая страна будет. Но все это пока кипит и бурлит местами, княжества собраны на живую нитку. Другие князья, братья Ивана, все норовят в спину ударить. А попробуй армию за тысячу верст послать? По дорогам, пешком и конными. Это не на корветах. Вот и не надо Великого князя от важных дел отвлекать. Нельзя, чтобы он нас врагами считал. Ну врагами он все равно будет считать. Противниками. Вероятными. Ну пусть не считает опасными врагами. Но при этом надо баланс соблюсти, чтобы повода не давать. Воронеж надо усиливать, но только для обороны. Ну и тебе надо тут поработать, ты же главный дипломат. 'Чужого нам не надо, но и своего не отдадим' — это надо до Ивана Васильевича аккуратно донести.

Еремей ушел озадаченным, а я остался в раздумьях. Тяжело продвигать прогресс на Руси. И это в моем Воронеже, что тогда про княжеские города говорить. Получается, что даже станки там нельзя использовать, пока рынок не насытится железом, хотя бы немного. А то так и будут все растаскивать. И это только один момент, с которым я столкнулся. И это только начало, мы еще не встретились с явным противодействием церкви, которое тоже будет наверняка. Да и бояре будут с конкурентом бороться всеми способами. Да даже Великий князь может в любой момент объявить нас врагами. Пока нас спасает то, что мы изо всех сил демонстрируем, что с нами выгодней торговать, нежели воевать.

Уже сейчас понятно, что все это будет очень медленно, не так я все это планировал. Но деваться некуда, бросать нельзя. Надо решать проблему 'стояния на Угре', которую сам и создал. Но если эту проблему я представляю как решать, то что делать с отставанием России от других стран по промышленному развитию я не знаю. Небольшие утечки моих технологий идут на пользу промышленного развития разных стран, но только, почему-то, не России. И дело тут не только и не столько в дефиците железа. Много структурных проблем, и даже не проблем, а отличий, но они во многом и препятствуют развитию как промышленности так и экономике в целом.

В Европе скоро возникнет капитализм — венецианская элита сбежит от католиков и осман в Нидерланды и создаст там 'правильную' капиталистическую страну. В экономике и промышленности начнется прогресс и ускорение. А в России начнётся усиление крепостничества — рабовладения. К концу века будет введен Юрьев день, существенно снижающий возможности перехода крестьян от одного боярина к другому. Великий князь уже начал 'холопить' бояр, но и крестьяне также не смогут избежать этой участи. Возможно, это сейчас хороший способ удержать управление быстро растущей и разнородной страной. Но это явно не на пользу экономической эффективности. Отставание в уровне промышленности будет только нарастать. И что с этим делать?

Из доступных вариантов вижу один, и я уже приступил к его исполнению. Если один из участников гонки плохо ускоряется и ему сложно помочь, то можно притормозить остальных, в первую очередь — лидеров гонки. И лидер сейчас не Венеция. Им еще предстоит кризис и миграция. Их планы я знаю, успею еще. А вот открытие Нового Света Испанией или Португалией нельзя допустить. Зачистка Канар от кастильцев — важный шаг в этом направлении. Надо будет также заняться другими островами Атлантики. С Африканским побережьем — 'Гвинеей', сложнее. С моими силами, даже с помощью гуанчей, в глубь материка проникнуть сложно. Но будем уничтожать колонии на берегу и устроим морскую блокаду — этого должно хватить, хоть и не сразу.

И надо тщательнее охранять свои технологии, а то в какой-то момент уже не будет возможности все это затормозить. Вот так — хотел я стать прогрессором, а занимаюсь регрессом. Ирония судьбы.

Пришло сообщение из Барселоны и я срочно собрал заседание штаба. Оказалось, что Кастилия уже хорошо подготовилась к морскому походу. Около Кадиса, в том же заливе, есть порт Санта-Мария. Так вот там уже стоят более десятка военных кораблей, и несколько кораблей еще достраивается, в казармах ждут войска. Еще и в пути несколько кораблей, их прибытие скоро ожидается. Матросы на кораблях кастильские и арагонские, а с сухопутными войсками у Кастилии проблем нет — после победы под Торо всю армию распускать не стали, да и для десантной операции много войск не нужно. Агент сообщает, что флот может выступить в течение месяца.

Как так!? Не могли они так быстро корабли подготовить! Но подумав, мы пришли к очевидному выводу: Кастилия уже несколько месяцев готовилась к какой-то военно-морской операции и это все просто совпало. А ведь мы не успеем достроить второй авизо, 'Юпитер' и 'Меркурий' могут вдвоем не справиться. Ну-ка, кто тут у нас от корабелов?

— Почему так долго строится систершип 'Меркурия'? Уже столько времени прошло, а вы все с корпусом возитесь? Ведь не успеем за месяц!

— Никак нет, не успеем. Если все делать как надо, то месяца два еще надо, лучше три, это вместе с испытаниями. Ну если гнать начать, то за полтора сделаем. Но я тогда посылать сей корабль в дальние моря не стал бы.

— Эх! Ладно. Так почему так долго-то?

— Когда мы подводную часть 'Атласа' строили, ты нам указал все швы заглаживать, чтобы поверхность ровная была. Чтобы корабль шибче ходил. Вот мы и решили на этом корабле тоже все гладко сделать. Может тогда он быстрее 'Меркурия' будет, даже при тех же машинах.

— Во как. Ну что же. Делайте как задумали. Без этого корабля справиться должны. Что у нас сейчас на Тенерифе?

— Корвет 'Юпитер' и авизо 'Меркурий' в полной готовности. Каравеллы 'Caballo' и 'San Pedro' полностью переделаны под наш проект, на каждой по одному орудию. Отобрали из гуанчей наиболее способных к морскому делу, тренируют команды. Ходят уже по несколько суток вокруг острова. Так что эти две каравеллы — серьезная сила против кастильцев. Если не ставить целью захват судов, то у наших каравелл большое преимущество за счет дальнобойной и скорострельной пушки. И маневренность много лучше — сейчас там на всех мачтах стоят гафельные паруса, для однообразия. Единственно — у кастильцев на фоках и гротах обычно прямые паруса стоят, и при фордевинде или полном бакштаге у них будет выигрыш в скорости. Но наши легко этого избегнут — быстро сменят галс круто к ветру и кастильцы 'встанут'. Прямые паруса круто к ветру не идут, а латинский перекладывать долго.

— Но это если будет место для маневра.

— Это да. Надо им напомнить, чтобы не давали себя зажать.

— С боеприпасами там как?

— Снарядов там много, но капитаны хотят больше фугасов. А там шрапнель в основном. Мы же там планировали больше захватывать суда, а для этого шрапнель самое то.

— И в производстве шрапнель выгоднее. В нее только немного черного пороха надо. А в фугас тротил подавай. Экономим мы фугасы.