На грани

Вейшенг оперевшись об ствол дерева, сидя на одной из верхних ветвей, наблюдал за Мейлин. Он с интересом разглядывал, как она плавала на спине с закрытыми глазами, как вода ласкала юную кожу девушки, которая на черном фоне озера святилась белизной. Её аура всполохами отражала, что ей сейчас одиноко и очень горько, но видимо взяв себя в руки, она успокоилась. Вейшенг не переносил слабости ни в ком и сейчас сам не заметил, как одобрительно кивнул головой. Девушка нырнула под воду и проплыв пару метров к берегу, вышла из неё. Парень чуть сузил черного цвета глаза, наблюдая. Он был доволен, что не сразу уехал к себе в дом, а остановился посмотреть на Мейлин. Ему захотелось знать, точно ли она такая, как показалась ему вначале. Сейчас глядя на неё, как она стоит по щиколотку в воде, как искрятся капли под лунным сиянием, как она смотрим своими необыкновенными глазами на свет луны. Девочка прекрасна и видимо сама этого не понимает. Что возможно ему будет на руку.

Он хотел еще понаблюдать, но почувствовал всплеск злости и усмехнувшись, легко и не слышно, спрыгнул с дерева. Только слегка качнув листья. Плавно поднявшись он подкурил сигарету и засунул руки в карманы, губы тронула усмешка.

— Ухожу, — одними губами прошептал он, смотря в глаза госпоже Сиань, зная, что она слышит его.

Старушка недовольным взглядом проводила парня, который наблюдал за Мейлин с другого конца озера. Вейшенг был тем, кого бы она не хотела видеть на территории храма. Она закрыла горящие пламенем глаза.

— Следите, — тихо приказала она легким дымкам, кружащим вокруг дома. Посмотрев на девушку, которая вышла из воды и взяв одежду, направилась в свою комнату, старушка вздохнула и покачала головой. Ей не нравилось, что такая юная, добрая и ничего не знающая девочка стала камнем преткновения. Но что поделать, если Гуауэй так решил, то Мейлин придется сильно измениться, что бы занять своё место среди них.

— Догоняй! — близняшки уже довольно быстро скрылись за поворотом, а я всё не могла преодолеть хребет. Сегодня мы бежали по этой дороги первый раз за три недели. Она была гораздо сложнее, да и спать мне сегодня сильно хотелось. Почему-то ночью мне всё время снились кошмары. Какие-то старинные дворцы, кого-то убили, плачь. Чушь конечно, но долго не могла уснуть после, так и закрылись глаза ровно за пару минут, как меня разбудили близняшки. Такое ощущение, что они вообще никогда не устают. Неожиданно я почувствовала легкий сладкий запах и не заметив камня споткнулась, сильно ударив коленку.

— Черт! — выругалась я, дуя на ногу, что бы утихомирить жжение. Сама на себя не довольна, в кого я такая неуклюжая?

— Помочь? — я обернулась на мужской голос. Прямо передо мной стоял парень с черными глазами и такого же цвета волосами. Чуть худощавое телосложение ни капли его не портило. Я покачала головой в протесте, внимательно смотря на него. Я его узнала. Я его видела в аэропорту, когда меня забирал шофер. Почему он здесь? Совпадение? Девочки говорили, что тут курортный городок есть, наверное он оттуда. — Так тебе помочь или и будешь в упор на меня глазеть?

— Нет, — тихо ответила я и отвернулась, парень не слушая меня покачал головой в пренебрежительном жесте и шагнул в мою сторону. — Я сама!

Мне не хотелось быть грубой, но так вышло, что с самого раннего детства я чувствовала запах смерти. Он был приторно — сладкий, оставляя горечь во рту. Чем сильнее запах, тем меньше человеку жить. Откуда я это знаю и откуда это у меня неизвестно. Я никогда никому об этом не говорила, кроме папы, который запретил рассказывать. Конечно, кто ж в такое поверит? Ещё в психушке запрут. А этого парня запах словно окутал в кокон, значит ему совсем не долго осталось, а общаться и тем более дружить с такими не хочется, что бы потом не плакать по ним.

— Да ладно, мне не сложно, — черные глаза сузились и на губах появилась улыбка.

— Не стоит, мы ей поможем, — неизвестно откуда меня под руки подхватили близняшки и придерживая, повели обратно. Я оглянулась на черноволосого и на душе остался неприятный осадок.

Вейшенг еще немного постоял, провожая взглядом девушку и близняшек. Качнувшись на пятках он усмехнулся и медленно пошел сквозь лес.

— Будет интересно, — сказал он сам себе.

Сегодня я с близняшками поеду по магазинам в Гонконг. Старушка сказала, что через дня два я возвращаюсь к деду, а через неделю иду в новую школу, поэтому мне нужен гардероб. Я не люблю ходить по магазинам, не люблю людные места. Именно там я чувствую и вижу, кому сколько осталось. Хотя если признаться самой себе, то последние два года я перестала так на это реагировать, как раньше.

— Мейлин, ты всё время такая медленная? — насупились девушки.

— Нет, просто не хочу ехать, — сказала я, выходя из дома.

— Госпожа, — мне поклонился шофер деда, — рад снова вас видеть.

— Здравствуйте, — кивнула я ему. А я кстати до сих пор не знаю, как его зовут, — вас как звать?

— Джинг, госпожа.

— Слушай, а тебе обязательно называть меня госпожой, — недовольно сказала я, садясь в машину.

— Обязательно, — улыбнулся мужчина. Пока мы ехали я украдкой рассматривала своего водителя. Я тогда не обратила на него внимание, не до этого было. На вид ему лет тридцать. Ни такой старый , как я думала. Волосы спрятаны под фуражку, сам довольно крепкий и выше меня на полголовы. Глаза у него темные. Довольно приятные черты лица, жаль что немного взгляд отталкивает. Кажется, что знает какую-то тайну о тебе.

— Мы на долго, поэтому можете приехать не раньше, чем через часов пять! — скомандовали близняшки.

— Зачем так долго? — не поняла я, выходя из машины.

— Это еще быстро! — я посмотрела на огромный торговый центр. Он был необъятный! Кругом пестрила реклама, играла музыка, а люди, как в муравейнике, суетились вокруг. Я поджала губы, чувствуя сладостный запах. Не от всех конечно, но легкие нотки достигали моего носа от определенных единиц. — Мейлин, не стой так, а то и пяти часов мало будет!

Подхватив меня под руки, близняшки потащили на эскалаторы. Надеюсь они меня не отпустят, а то я точно потеряюсь.

— Опять черное! — возмутилась Суи, когда я в очередной раз достала платья цвета ночи.

— Я люблю этот цвет, — пожала я плечами.

— Мы заметили! — ответили близняшки. Вот уже часа три мы ходим по центру и каждый раз девочки пытаются нарядить меня в неописуемо яркие оттенки. Я конечно понимаю, что эта страна любит цвета, но мне всегда нравился черный, мне в нём как-то уютно. — Вот!

— Нет, — опять буркнула я, когда Руи показала мне джинсы и ярко-желтую футболку с красным принтом. — Я только платья ношу.

— Но у тебя чудесная фигура! Нужно её показать!

— Кому?

— Мальчикам!

— Зачем?

— Мейлин, — близняшки сузили глаза, — ты ни разу не встречалась с парнем?

— Нет, — призналась я, чувствуя, что мои щеки тронул румянец. Я знаю, что в мои года многие ни только целовались, но и позволили себе гораздо больше, но меня это не интересовало.

— Ты хочешь сказать, что даже не целовалась? — прошептала Руи это так, будто я сделала что-то ужасное.

— А что?

— Ну это же здорово! — захлопала в ладошки Суи.

— Конечно! Наверняка в школе ты встретишь достойного парня, будет первая любовь, поцелуи, свидания! Поэтому тебе нужно что-то более яркое, чем твой черный!

— Нет.

— Что нет?

— Нет, я уже выбрала себе несколько платьев и ничего больше не хочу.

— Но они все черные! — завопили близняшки.

— И что?

— А то! — заведя меня в примерочную, они закрыли дверцу и прошептали, — черный это цвет смерти, траура! Если у тебя никто не умер, то не стоит его одевать. Посмотри, — они повернули меня к зеркалу. Двое ярких, красивых девушек и я в черном платье. Но мне не хотелось ничего менять. Я такая какая есть и такой останусь.

— Меня устраивает. К тому же у меня мама умерла.

— Двенадцать лет назад.

— Всё ровно.

— Мы понимаем, что он тебе очень идёт, — закивали они головами, — даже странно на сколько ты в нём нежная и ранимая, но может всё таки что-нибудь еще?

— И вы от меня отстанете?

— Да.

— Хорошо, но если только белое, этот цвет тоже мне к душе. — они тяжко вздохнули и опустили головы, — что опять не так?

— Ну это тут у нас тоже траурный цвет.

— А у нас в нём невесты замуж выходят! — я разозлилась на них и вышла из примерочной, шипя про себя. Пройдя немного по центру, я остановилась у перил, кажется на третьем этаже, хотя тут вроде и цокольных два.

— Заблудилась? — рядом со мной, облокотившись об перила стоял высокий парень. Пришлось поднять голову, что бы заглянуть в его глаза. Они были синие, как небо в Берлине, в жаркие дни. Пшеничные волосы спадали на плечи так, будто он забыл с утра расчесаться. Очень симпатичный и напоминает мне тех парей, которые в моей бывшей школе были самыми популярными. Тем он меня и насторожил, в его глазах столько же надменности, как и в них. Я не ответила, просто отвернулась, смотря в никуда. — Тебя обидели? С парнем поругалась? Или что-то ещё?

— Тебе какое дело? — не выдержала я.

— Да так, просто, — он покачался на пятках и развернувшись, быстро ушел.

— Странный, — хмыкнула я и ещё раз вздохнув, оперлась локтями об перила и стала просто смотреть на людей, который калейдоскопом, двигались по центру.

— На, — от неожиданности я вздрогнула, а перед моим носом появился цветок. Белый ирис. Прекрасный, нежный и мой любимый. Я в полном ступоре взяла предложенный цветок из рук блондина.

— Как?— уточнила я.

— Наколдовал, — усмехнулся он, — я Лей.

— Спасибо, — поблагодарила я его за цветок и пошла в сторону отдела, у входа которого стояли близняшки. Они поняли, что лучше оставить меня одну, поэтому просто ждали.

— Ты не представилась, — блондин перегородил мне дорогу.

— А смысл?

— Мне интересно.

— Мейлин.

— Твоё имя тебе подходит, хотя судя по акценту и по глазам, ты не совсем азиатка.

— Да и ты не похож на коренного жителя, — я отошла и сделала пару шагов.

— Телефон не оставишь?

— Нет.

— Почему? — я вздохнула. Не люблю, когда такие настойчивые, — давай так, если ещё раз встретимся, дам номер.

— Договорились, — его губы тронула легкая усмешка и в глазах мелькнуло что-то такое, что на мгновение мне не понравилось, но в меня вцепились близняшки и мы уже шли в очередной бутик.

Я ехала домой к деду. На душе было крайне отвратительно. Я не хотела уезжать от грозной старушки, к которой привязалась и к близняшкам, и к этому месту. Первая и последняя встреча с дедом, напоминала короткий кошмар, от которого отходишь сутки, а жить с ним под одной крышей — невыносимая пытка! Не удивительно, что мама сбежала, надо и мне быстрей уехать. Не дать ему то, что он ожидает, сам отпустит.

— Джинг, — обратилась я к шаферу, — скажи, а я одна девушка буду в доме деда?

— Одна, — кивнул он, но увидев грусть и на моём лице, добавил, — вы внучка господина и вам по праву положены свои несколько комнат, но поскольку вы госпожа, за ними будут следить служанки и вам заодно помогать!

— Чем мне тогда там заниматься, раз за меня всё делать будут, — я ещё больше расстроилась.

— Учебой. — улыбнулся он, — вы не переживайте, деда будите видеть крайне редко, у господина очень много дел. — заметив улыбку на моём лице, Джинг усмехнулся.

Чем ближе мы подъезжали, тем больше туч собиралось над моей головой. Я очень надеялась, что Джинг прав и деду будет не до меня, может я тогда смогу тут находиться? Мы подъехали к центральным воротам, они открылись пропуская машину, а я облокотившись лбом на стекло, смотрела в небо и на мгновение мне показалось, что как только мы пересекли крышу ворот, в виде дракона, небо над домом деда более пасмурное, чем за его пределами. Я оглянулась, снова посмотрела. Нет, показалось.

Мне открыли дверь и я увидела перед собой двух женщин, низко мне клонившихся.

— Приветствуем вас госпожа, — я ничего не ответила, просто кивнула. Глупо пытаться отучить их от этих поклонов, когда они с самого детства так приучены.

Мы прошли общий дом и вышли в красивейший сад. Ну это меня не удивило, ведь они везде соблюдают гармонию. Пройдя по его краю, где все отделы дома соединяются верандами, мы вышли на территорию меньшего сада с небольшим озерцом и мостиком, где растут прекрасные цветы и сакура.

— Эта сакура цветет, когда ещё снег не растаял, — сказал Джинг, неся сзади два моих новеньких чемодана. Близняшки заставили купить косметики и потребовали, что бы я ею пользовалась, но на самом деле, мне только вишнёвый блеск понравился.

— Наверняка это прекрасно.

— Вы всё увидете своими глазами, — улыбнулся он. А я понадеялась, что так долго здесь оставаться не буду.

Этот маленький садик был прикреплен к двух этажному дому, от которого веяло то ли холодом, то ли непонятным теплом. Я встала у его порога и не поняла хочу ли я сюда заходить или нет. Чуть наклонив голову, я рассматривала его снаружи. Всё как обычно, в китайском стиле, с колокольчиками, открыты двери и вкусно пахнет лапшой.

— Это дом вашей бабушки и раньше тут жила ваша мама. — сказал Джинг и поставив сумки у входа поклонился, — до свидания, госпожа.

Ах вот в чем дело! Вот почему мне холодно и тепло! Холод от смерти и горя, который им причинил дед, тепло от их любви, от родной крови! Я сняла обувь и тихонько переступила порог. Трогая пальцами стены дома, я будто зная, прямиком направилась по лестнице вверх. Там были три комнаты. Войдя в одну, я поняла, что это кабинет или комната для занятий. Прикрыв дверь и решив осмотреть её позже, я не раздумывая открыла комнату с правой стороны. В нос ударил лёгкий аромат цветов и свежести. Цвета спальни были простыми, нежно лиловые оттенки с шоколадом дерева прекрасно сочетались. Кровать на двоих, но очень низкая. Красивый шкаф с традиционными узорами. Очень аккуратный и скорей всего древний туалетный столик. Я поняла, что это комната мамы. В душе что-то сжалось от обиды, что я её не помню, только по фотографиям, где она нежно целует меня в щеку. Глаза защипало от не пролитых слёз.

— Госпожа! — раздалось снизу, отвлекая меня от горьких мыслей, — госпожа, идите кушать!

Я еще немного походила, слегка прикасаясь пальцами по мебели, её касалась моя мама, которую мне всегда так не хватает.

Я спустилась вниз, где меня ждала пожилая женщина.

— Я Джия, госпожа, а это Ки и Зэнзе, — показала она на взрослых женщин, которые склонились в поклоне.

— Приятно познакомиться, — приветливо улыбнулась я.

— Вам кушать надо, совсем худенькая, — покачала головой Джия.

Она провела меня в столовую и я села на подушечку на полу, где стоял столик. У госпожи Сиань я привыкла так есть, но тут был только один прибор.

— Я одна буду за столом?

— Одна, — кивнула она, — тут нет ни одной женщины, которая соответствует вашему положению, госпожа, а с мужчинами вы кушать не должны, это традиция.

— Тут и живут отдельно от них.

— Конечно, на мужскую сторону можно заходить, только когда господину вы будите нужны, — я улыбнулась, может это и к лучшему? Я тогда деда точно не буду видеть! Правда, одной кушать скучно.