Хроники Дебила. Свиток 2

Собственно так и получилось, — горские больше мешали. Пока наши забритые выстроились хитрой перевернутой буквой "П", выставив по середине оикия выстроенную в два ряда, широкой стороной по фронту, а с флангов пристроив две другие, тремя человеками по фронту. — Горские выстроились своей обычной одиночной шеренгой, да еще и не рядом с "забритыми", а чуть впереди и сбоку. Видимо это было вопросом чести.

И естественно, когда с пиратских лодок, на них ломанул десант, они ломанули ему навстречу. ...Оикия остались на месте и приняли волну десанта плотным крепким строем, насаживая супостатов на копья и закрывшись щитами. ...Блин, да за всю битву, у них даже серьезных раненных не было, а завалили они больше всех! Завалили бы еще больше, если бы перед их копьями не мелькали эти горские "лыцари", уныло отбивающиеся от насевших на них шакальих стай. Поскольку пираты особых лыцарских правил не придерживались, то на каждого "лыцаря" навалился чуть ли не десяток.... Исход был вполне понятен. Если бы мы вовремя не ударили в тыл, внеся смятение во вражеские ряды, они бы не только сами погибли, но еще и отступая, разрушили бы строй "забритых". Но мы ударили. Враги сбавили напор. Гит*евек, пропел команду, и фланговые оикия мощными кулаками двинулись вперед, давя пиратскую толпу и сгребая ее в мешок. Те почувствовав себя в окружении, бросились бежать.... Вот тут бы нам и понадобился десяток горских вояк. Они бы одним своим видом задавили любые остатки сопротивления. — Увы, их не было. А наша двадцатка, просто физически не могла удержать всех разбегающихся.

...Я в общем-то в бой особо не рвался. И в первой атаке участия почти не принял. Тех пиратов что остались в тылу, прикончили бежавшие впереди, так что мне добычи не досталось. ...А вот зато когда вся эта толпа ломанула назад.... Вот тут уж пришлось помахать протазаном вволю. Однако, на всякий случай я старался держаться поближе к Лга*нхи, любуясь как он крушит черепа и кости своей новой игрушкой. Для тех кому не повезло оказаться перед ним, — он был верной смертью, а теми кто пытался забежать ему в тыл, или просто подфартило вывернуться из-под сокрушающего снаряда, — занимался уже я. ...Так что в целом неплохая получилась связка. — "Результативная" — сказали бы, спортивные комментаторы улотцев, если бы им хватило цивилизованности таковыми обзавестись. ...Да и вояки из этих "пиратов" были так себе, — сразу видно что это рыбаки да гребцы, собранны с бору по сосенке, вооруженные чем попало, (один даже веслом на меня замахнулся), и почти без доспехов. После первой неудачной атаки, желание биться у них как-то сразу резко пропало, и все их думы сосредоточились на том, чтобы быстрее добраться до лодок и слинять. Но между ними и лодками стояли мы и..., короче человек шесть-семь мне завалить пришлось, без всякого впрочем, удовольствия. Сколько угробил Лга*нхи, — я считать не стал. А его математических способностей и пальцев, на такую кучу скальпов просто не хватило.

...И если бы горские дрались на нашей стороне, а не мешали "забритым", — наверное не один пират не ушел бы от праведного возмездия и встречного ограбления. А так, — почти треть лодок, которые я уже мысленно начал считать своими, слиняла вместе с экипажами.

Впрочем, — на этих горских обижаться уже не приходилось, — почти все эти дурни оказались либо убитыми, либо сильно пораненными. Все-таки когда десятком прешь на полторы сотни, — это редкостная глупость, с точки зрения теории Дарвина о естественном отборе. Причем в числе погибших был и посол его величества Санкай и командир роты охраны Ливой. Из всех улотцев в нашем экипаже осталось только двое вояк, причем один возможно до конца жизни останется калекой. ...Что серьезно меняло расклады в противовесе сил. Так что если теперь "забритые" вдруг захотят вильнуть хвостом, и прихватив богатства Царя Царей Улота, двинуть на вольные хлеба, — нам противопоставить им будет нечего кроме шестопера Лга*нхи и моей "магии". ...Впрочем, — об этом буду думать позже....

...А в остальном, — полная победа! Девять трофейных лодок и два десятка пленных, с которыми мы не знали что делать..., впрочем как и с лодками.

...Так что виновным меня назначили еще до суда. Собственно и суда-то как такового не было. Митк*окок, — местный Царь Царей, когда нас привели к нему на двор "Дворца", сразу начал рассуждать про наказания и компенсации. Причем, как мне показалось, смертью брата он особо огорчен не был. А ведь все-таки родович как-никак. А тут такие вещи ой как ценятся. — Осакат Леокаю, по сути-то вообще абсолютно посторонняя девочка, однако он о ней по-своему заботится, и как я уже успел убедиться, достаточно искренне. А не только как о фигурке на политический шахматной доске, но и как о человеке. По крайней мере, когда он задавал мне вопрос "предашь ли ты мою внучку", я чувствовал что его это искренне беспокоит.

Так что то, что этот Митк*окок, сходу стал требовать цену за родную кровь, показалось мне мягко говоря, странным и подозрительным. Хотя, — хрен его знает, может они с пеленок с этим братом на ножах. И своей смертью, он сделал Царю Царей самый роскошный подарок, дав ему возможность обобрать наш, довольно богатый караван до нитки.... В буквальном смысле этого слова.

Так что выходило, — что с таким трудом и жертвами доставленный караван Леокая, достанется этому мудозвону, (а он реально был весь бубенчиками увешан, видимо для крутизны). Да еще и при условиях, когда даже сам Царь Царей могущественного Улота, будет вынужден признать законность данной экспроприации. — Так что то, что все наши труды по доставке каравана, пойдут насмарку, еще не самая большая проблема, по сравнению с тем как испортятся наши взаимоотношения с Леокаем.

Собственно трудов и впрямь хватало. — Для начала разобрались с пленными пиратами. Лга*нхи, (и не только он), не долго думая предложил их прирезать.... А чтобы не выпускать ману зазря, — раздать им оружие, и дать возможность каждому умереть в бою с ним. (Рожа кровожадная. И так весь скальпами увешан как елка игрушками).

Я был склонен тупо их отпустить. Потому как реально не знал что с ними делать. Кор*теку было наплевать, — под ревнивым присмотром Витька, отобрав три лодки, которые нам худо-бедно могли понадобиться, он прикидывал как бы припрятать остальные, чтобы отбуксировать их на обратном пути домой. (Типа не зря же он воевал, должен свой навар поиметь). Он даже заранее придумал как распределить людей и загрузить лодки трофеями. Собственно, он больше о лодках и заботился, до судьбы пленных ему особого дела не было.

...Но тут вдруг случилось чудо, в стиле телепередачи "Ищу тебя" или "бразило-индийского" мыла, — один из "забритых", опознал в парочке пленных, соплеменников. Когда утихли радостные вопли, разжались объятья щастья, и подсохли слезы, умиленно глядящей на это публики, — Гит*евек с "родственниками" подошли к нам с Лга*нхи и испросили разрешения включить новичков в состав оикия.

...Собственно говоря, — возражать у нас не было ни малейшего права, — "забритые" были абсолютно свободные люди и могли делать что хотят. Если они кому нонче и служили, так это уж скорее Леокаю, подрядившему их на эту поездку. Но поскольку улотские ребята, их всячески избегали, — "забритые" по всем вопросам обращались к нам с Лга*нхи. А мы, хотя командовать ими и не имели права, но всегда были готовы помочь добрым советом, пусть и поданным в форме ценного указания обязательного к исполнению.

Потому, тая небескорыстные помыслы, прежде чем дать свое согласие на пополнение рядов, я потребовал дать мне время на обсуждение данного вопроса с духами, для чего и удалился в степь. Пол дня гулял по ней, пополняя изрядно опустошенный запас целебных травок. Хорошо что хоть та, горькая, росла почти везде и проблем нарвать ее, особых не было.

Потом я вернулся поближе к пляжу, разжег костерок, поджарил лучшие кусочки добытого "забритыми" и преподнесенного мне для жертвы духам оленя, пожрал, и хорошенько выспался перед ночным шоу. Ближе к вечеру, пока еще было светло, подготовил нужные материалы, А уже глубокой ночью, с мстительной радостью, (хрен вы у меня поспите), приступил к своим непосредственным обязанностям.

...Кажется я даже начал находить в этом некую прелесть, хотя физически это бывает тяжеловато. ...Пожалуй стоит обзавестись бубном, потому как колотить камнем о камень, выбивая ритмы русских народных песен и прочих хитов 90х, было довольно утомительно. Зато громко. Надеюсь никто в лагере не смог заснуть, и они вволю насладились зрелищем меня, танцующего брейк-данс вокруг костра и завывающим страшным, слабомузыкальным голосом "Белые розы" или "Валенки".

А утром я принес результат нашего совместного с духами творчества, — ровный, прямоугольный кусок светлой выделанной кожи, (вырезал из спины безрукавки, одного из убитых пиратов), в верхней части которого, багровели красной охрой зловещие руны, — "Ведомость на зарплату".

Далее произошло страшное леденящее кровь действо, — Злобный но могучий шаман Дебил, напевая себе под нос "Бухгалтер, милый мой бухгалтер", и спешно заполняя шкуру таинственными узорами, заставил всех "забритых" по очереди назвать свое имя, и напротив каждого узенького узорчика, кровью поставить отпечаток своего пальца.

Эта вызывающая дрожь, сакральная церемония, — по словам вышеозначенного проходимца Дебила, связала всех "забритых" незримыми узами братства и почти родства. Отныне они, не взирая на происхождение из степняков, приморских, или еще каких-то, — образовывали подобие общего племени. И обязаны были оставаться там до тех пор, пока особый узор, означающий их сущность, и отпечаток пальца, не будут магическим путем удалены из списка.

...Надо сказать, — что моя инициатива нашла живой отклик в душах электората. Они и сами уже о чем-то подобном подумывали, просто не знали как свершить подобный обряд, связующий настолько разных и непохожих друг на друга людей. А дельного шамана, чтобы перетереть этот вопрос с духами и оформить все официально, среди них не было.

Когда я объяснил им все прелести подобной системы, в том числе и возможность вписывать в список "соплеменников" новых людей, или выкидывать из него провинившихся простым росчерком пера, — Гит*евек и другие старшины пришли в восторг. — Пятна крови, оставленные на общем листе, делали общей и кровь в их жилах, создавая родственную связь, — это ли не чудо? Да тут еще и Осакат, присутствовавшая на церемонии как представитель царствующей династии Улота, (засранка сунула свой любопытный нос в церемонию, и дабы воспринимающие все с излишней серьезностью мужики, не надавали ей по шее, пришлось представить ее подобным образом), — рассказала, как однажды я, прямо на ее глазах, превратил оленя в овцебыка, на священном празднике Весны. А Лга*нхи это подтвердил. Причем сдается мне, — ребята не врали. Они уже искренне верили что на их глазах, умирающий олень превратился в овцебыка. ...Но так или иначе, а мой авторитет Шамана в очередной раз взлетел на недосягаемую высоту и церемония была признанна важной и священной.

...А вот то, что списочек, я оставил себе..., — заставило их сильно задуматься, ну по крайней мере тех, кто умел думать. — Все отпечатки их духовных сущностей, отныне хранились в сумке у меня на поясе. Что давало мне над ними немалую власть.

Впрочем, как я понял ребята и так не были против того чтобы над ними висела некая власть. — Всем им некуда было идти. ...Все они понимали, а недавно убедились воочию, какую силу им дарует полученная у аиотееки выучка. И мысль о том, что дальше выгоднее держаться по жизни вместе, дошла даже до недалекого Мнау*гхо. Но люди-то они и впрямь были очень разными. И спаять их в единую общность, пока смогла только суровая Власть аиотееков, бывших хозяев-демонов.

...Я всего-лишь скромно заменил демонов собой. И это всех устроило. — Подчиняться Великому и Ужасному Шаману, и его Вождю с Волшебным Мечом, было не менее почетно, чем злобным и коварным демонам. ...Так что на какое-то время я мог расслабиться и не ожидать удара в спину с этой стороны. ...По крайней мере до тех пор, пока наше командование будет приводить к хорошим результатам. Как вчера например, при разгроме пиратов.

... Кстати о пиратах. — В этот список было внесено не два, а целых девять новых имен. — Многие пираты, глядя на товарищей тоже решили сменить карьеру. Я этому не препятствовал, надеясь подглядеть приемы, с помощью которых аиотееки, добиваются от своих подневольных рекрутов, такой отлаженной выучки.

Еще шестеро, напросились к Корт*еку гребцами на лодки.... Остальных мы отпустили восвояси, отобрав все ценное, включая одежду. — До поселка откуда они за нами стартовали, не больше десяти-пятнадцати километров, — дойдут и голышом.

Но радость от победы была недолгой, — буквально через пару дней, после эпохальной битвы с пиратами, нас навалилась новая напасть, — начались затяжные осенние дожди и бури. Мы конечно этого ждали, ведь караван наш вышел почти на три месяца позже обычного срока. Однако ждать одно, а грести весь день под ледяным дождем и промозглым ветром, — совсем другое. Или сидеть по несколько дней на берегу, прячась от пронизывающего ветра в хилых шалашах, едва осмеливаясь высунуть нос из укрытия, чтобы поглядеть как бушует стихия.

А тут еще и Осакат вдруг разболелась, — видно продуло ее холодным влажным ветром. Да и вообще, — торчать в постоянной сырости, холоде, и на ветру..., — мы все были малость простывшими и приболевшими. Даже здоровый как овцебык Лга*нхи, и то пару раз чихнул и похлюпал носом. А меня и многих других, вовсю одолевал противный затяжной кашель, так что все наши мысли были, — поскорее забраться в какое-нибудь теплое и укрытое от ветра убежище, и отдохнуть от этой непогоды.

Но мы-то ладно, — а вот сестренку видно прихватило основательно. Так же я опасался за жизнь четырех раненных, остававшихся на моем попечении.

...А что я мог? — Только укутать их потеплее, и напевая "целебные" песенки, поить горячими отварами травок..., неизвестно каких и от чего помогающих. (Хорошо хоть про "смертельный корешок" я теперь знал, и не сунул его ненароком в "целебное питье"). Больше полагаясь на эффект "плацебо", чем на реальную их помощь.

Так что не удивительно, что когда Кор*тек объявил что цель нашего путешествия близка, и мы окажемся там уже завтра, — мы все были на седьмом небе от счастья.

Глава 2

...Сложно сказать, на что раскатывал губы мудозвон мудозвонов Митк*окок, но думаю выходка Лга*нхи стала для него такой же неожиданностью как и для нас всех.

Пока эта хитромордая тварь сыпала намеками на мою казнь и возможность компенсации, достойной пролития гостем крови хозяина, да еще такого высокого уровня как сам брат Царя Царей, — я мысленно загибал пальцы, прощаясь с лодками, при каждом новом выдвигаемом обвинении. — Хотя мне и так давно уже стало понятно, что нас отсюда не выпустят не обобрав по полной программе, и возвращаться, скорее всего придется уже пешком.

...Нет, конечно можно было отдать команду "забритым", и они бы без проблем пробились в порт, захватили лодки и мы слиняли бы отсюда на вечные времена. — Вот только куда?