Дранг нах остен по-русски 3

Почти в это время, на полтысячи вёрст южнее эскадра адмирала Хесселя подошла к йеменским портам, высаживая казачий десант. Операция по десантированию проходила одновременно на всём южном побережье Аравийского полуострова. Сотни казаков и пехотинцев привычно захватывали набережные, разоружая немногочисленную стражу. Пока часть десантников контролировала порты, основные силы русов торопились занять важнейшие городские объекты. Дома султанских наместников, торговые склады, казармы и рынки, господствующие высоты и все самые важные в отдельно взятых городках строения. Где-то это был дом уважаемого кади, фактического городского правителя. Где-то важнейшим объектом становился дом казначея, с пристроенным хранилищем городской казны. Несмотря на полтора века владычества, Оттоманской империи не удалось навести единообразный порядок в своём аравийском вилайете. Немногочисленные арабские общины, как и тысячелетия назад, ненавидели соседей, грабили проезжие караваны, воевали друг с другом по давно забытому поводу.

Дикари, одним словом, и, никакая Медина или Мекка не могли изменить образ жизни бедуинов-кочевников. Как и само мусульманство, практически выросшее из бедуинского образа жизни, религия скотоводов и кочевников. Привычка регулярных перемещений кочевников по пустыне, в поисках новых пастбищ, в Коране трансформировалась в необходимость хаджа для правоверного мусульманина. А запрет на проживание в священных городах Медине и Мекке для христиан, иудеев и прочих отступников веры, продержался почти тысячу лет. Правда, по большей части своей стойкостью запрет поддерживала сама бесплодная земля Аравийского полуострова, с редкими соляными копями и ещё более редкими оазисами. Возможно, оба священных магометанских города не избежали бы нападений, подобных многочисленным захватам Иерусалима, христианского святилища. Но, природа помогала, расположив Медину и Мекку вдали от оживлённых торговых путей, вдали от побережья, в неудобных для передвижения по суше краях.

Несмотря на многочисленные религиозные войны, продолжавшиеся в конце шестнадцатого века, основными причинами большинства этих войн оставались экономические. Кто-то, как испанцы, просто грабили свои колонии в Америке и Европе, попутно насаждая католичество, прикрываясь при этом святой церковью. Кто-то, как гугеноты во Франции, прикрывался скромностью и благочестием, в надежде ограбить католиков и получить экономические преференции в виде захваченных морских портов с огромными доходами. Персы воевали с турками, попутно истребляя армян, грузин и прочих курдов, отнюдь не по причине разного подхода к мусульманству, хотя шииты и сунниты яростно раздували свои противоречия. Отнюдь, так же непримиримо персы воевали с византийцами тысячу лет до этого, или с греками две тысячи лет назад. Дело было не в религиях, которые за века успели измениться до полного исчезновения. Дело было в экономике, в праве владения торговыми путями из богатой Индии в нищую Европу.

Потому и рискнули русы захватить Аравийский полуостров, что, кроме сомнительных религиозных ценностей, огромная территория в шестнадцатом веке не представляла ни для кого экономического интереса. До середины двадцатого века Аравия останется нищей, бесплодной пустыней, пока американцы не найдут там нефть. Только морские порты Йемена и Омана смогут продержаться несколько веков в относительном достатке, благодаря пиратству и морской торговле. В эти приморские города, и высадили десанты, русы осенью тысяча пятьсот девяносто шестого года, за несколько дней полностью захватив все порты побережья Аравии. Эскадра адмирала Хесселя вышла в дальний поход ещё весной, в составе двадцати крупных кораблей с двумя катероносцами, по десятку самоходных катеров в каждом. В составе эскадры, двигавшейся экономичным ходом, шли два транспортных судна, гружёных бочками с бензином.

Последней нормальной стоянкой русских моряков был южноафриканский порт Южный, где в освободившиеся после выгрузки заказанных товаров трюмы загрузили больше сотни бочек молодого африканского вина. Пусть не отвечавшего всем меркам знаменитых греческих или итальянских напитков, но, вполне приятного на вкус, особенно в жарком пустынном воздухе аравийского побережья. Несмотря на формальную глубокую осень, температура воздуха не опускалась ниже двадцати семи градусов. Северянину Хесселю такая зима не доставляла удовольствия, однако, наличие неплохого виноградного вина из порта Южного, здорово смягчало солёные морские эпитеты адмирала.

Сидя в удобном кресле на капитанском мостике флагмана "Адмирал Нахимов", русский адмирал со скучающим лицом смотрел на берег. Там, под руководством офицеров, спокойно и планомерно, происходило ограбление бывших городских властей и заезжих купцов. Местных работяг, торговцев и мастеров, русы демонстративно не трогали, подчёркивая, что своих подданных не грабят. Зато священнослужителям пришлось туго, всем им, от последнего муэдзина до уважаемого городского кади, новая власть предоставила на выбор два варианта будущего. Либо креститься в православие и заняться привычной работой священнослужителя в православной церкви, либо перебираться на континент в течение недели. Тех, кто не примет решение, русы перевезут сами, бесплатно, но, исключительно в свои колонии, где мусульман нет и работать придётся руками. Поэтому в городке начиналась паника, которую с нескрываемым любопытством наблюдали простые люди. Муллы многочисленных мечетей метались по Адену, судорожно собирали имущество и договаривались с купцами.

— Нет, коллега, это совершенно отдельные виды дронта, — громкий разговор донёсся до слуха Хесселя. Адмирал взглянул на палубу, где сразу трое учёных громко спорили, размахивая зажатыми в руках курицами. Ну, не совсем курицами, а нелетающими голубями, весьма жирными и наглыми, наловленными за три дня стоянки на острове Маврикии, пока пополняли запасы воды и свежих фруктов.

Хессель с улыбкой наблюдал за яростным спором профессоров, навязанных ему ещё в Петербурге, лично наместником. Два десятка учёных биологов со студентами здорово развлекали моряков и десантников за время путешествия. Не только своей неуклюжестью, но и весьма занимательными лекциями о растениях и животных. Когда дело касалось науки, профессора и студенты преображались, превращаясь из рассеянных, неуклюжих чудаков, в активных, умных, наблюдательных и резких хищников. Их лекции открыли много нового бывалым морякам, не только о сухопутных животных и растениях. Даже адмирал, выросший на море, с интересом узнал, что обычные речные угри мечут икру в Саргассовом море, откуда их личинки плывут к Европе, чтобы прожить в реках несколько лет.

Мало кто из моряков и казаков задумывался, куда улетают птицы осенью, оказывается, в Африку! А коростель, известный обитатель болот, каждые полгода проходит пешком в Индию, затем обратно, проходя тысячи вёрст по болотам и степям. Много интересного рассказывали за время плаванья учёные биологи, приобретя в моряках и десантниках благодарных слушателей. Потому, за две короткие стоянки в бухтах Мадагаскара и Маврикия, сотни моряков и казаков завалили своих учёных лекторов добычей. Биологов интересовало буквально всё: растения и насекомые, животные и птицы, плоды и саженцы, речная живность и прибрежные крабы с ракушками. Пойманную добычу биологи сортировали, не теряя времени на сон, поражая своим азартом даже бывалых казаков.

Набранная на берегу, добыча быстро заполнила ледники в трюмах, заранее приготовленные клетки и банки с водой. Насекомые и бабочки тут же высушивались студентам, чтобы занять своё место в специальных коробках, распятыми на иголках. Семена сортировали и раскладывали в загруженные в Петербурге холщовые мешочки и коробочки, саженцы сразу высаживали в местную почву. После этих стоянок, дальнейший поход превратился в какую-то смесь, детского дома и зоопарка. Ибо биологи ухаживали за своими растениями и животными, рыбками и птицами, словно за родными детьми. В буквальном смысле, круглые сутки, оставляя каждую ночь дежурного студента, чтобы проверять состояние живых трофеев. Едва прибыв в Аден, учёные засыпали адмирала просьбами о скорейшей доставке к Суэцкому перешейку собранной коллекции. Тот сообщил по радио их просьбы командованию и ждал ответа, а неутомимые биологи дружно отправились в городские окраины в поисках новой добычи. Только самые важные персоны — профессора, предпочли изучать имеющуюся добычу, нежели глотать придорожную пыль. Они-то и отвлекли Хесселя от утреннего моциона на мостике, под парусиновым тентом.

Стоянка в порту не прошла спокойно, буквально на третий день русской оккупации пронырливые местные моряки активно включились в эвакуацию мусульманского духовенства и беглого турецкого чиновничества. Цены на проезд в кораблях взлетели до небес, наиболее шустрые капитаны шебек успели отплыть с первыми беженцами в сторону Африки. Небольшой городок Аден едва насчитывал полтора десятка тысяч жителей, но, поднятая муллами паника выглядела так, словно уезжать собираются вдвое больше жителей. Не добавляла спокойствия и организованная погрузка конфискованных у турецких купцов и властей ценностей на русские корабли. Ибо объём захваченных восточных товаров превзошёл все ожидания. Склады ломились от обилия шёлковых тканей и восточных пряностей, от изделий индийских и китайских мастеров, накопленных за последние годы.

К тому времени, когда последний желающий уехать с оккупированных русами земель покинул Аден, трофеи были погружены на транспортные корабли и восемь зафрахтованных местных шебек. Связавшись по радио с начальством, адмирал Хессель отправил часть эскадры на север Красного моря. Сухопутные войска успешно выполнили свою задачу и ждали дозаправки в порту Джедде. Мекка и Медина перешли в руки русов, со свойственной им энергией занявшихся строительством железных дорог на захваченных землях. Адмирал знал, что планируется выстроить всего два железнодорожных пути. Первый и самый главный, отрезок чугунки от побережья Средиземного моря до портов Суэца и Акабы на берегу Красного моря. Дорогу длиной двести вёрст планировали выстроить за полгода, при отсутствии водных переправ строительство не предвещало проблем.

Второй участок чугунки был ещё короче, от порта Джидды до священной Мекки, исключительно для удобства паломников. Поскольку в Мекке и Медине, в отличие от остальных городков и селений захваченного полуострова, мусульманское духовенство осталось нетронутым. Там довольно бескровно сменили турецкую администрацию на русских чиновников, вывели стражу, заменив её тыловыми частями русской армии, и, всё. Более того, нанятые глашатаи ежедневно разъясняли народу, что паломничество в святые места будет только развиваться, а медресе в Медине продолжат обучать молодёжь заветам пророка. В остальных селениях муллы и прочие служители ислама изгонялись беспрекословно, а освободившиеся мечети занимали молодые русские миссионеры. Которые сразу начинали активную перестройку зданий в традициях православной церкви. Оставшиеся без духовных пастырей местные жители молчали, неодобрительно покачивая головами. Но, к началу сбора налогов, многие из них предпочтут креститься и богатеть, нежели, молиться дома и отдавать последние гроши.

Хессель с удовольствием снялся с якорей и повёл грузовую половину эскадры на север, к порту Джедде. Боевые корабли и катероносцы начали смещаться к северо-востоку, именно к восточной оконечности Аравийского полуострова было нацелено остриё атаки всей аравийской операции русов. Туда, в сторону порта Маскат и Оманскому заливу, отправлялись две трети десантников и все сухопутные войска после дозаправки и пополнения боеприпасов. Петро решил подобным передвижением пехотных подразделений через пустыню решить сразу несколько вопросов. Первый, откорректировать имеющиеся карты, и провести беглую геологическую разведку захваченного полуострова. Для чего, все подразделения получили приказ о сборе образцов грунта и камней с привязкой к местности.

Второй, весьма важной задачей, было полное установление русской власти на полуострове, чтобы все племена и селения знали об этом. И, воочию убедились в появлении новой сильной и жёсткой власти, при виде механизированной пехоты русов. Если кто начнёт бунтовать, более удобного способа и времени разделаться с бунтарями не найдётся. Лучше подобные намерения задавить в зародыше, нежели потом бороться с партизанами. Поэтому передовые части получили инструкции, немного перегибать палку, провоцируя самых невыдержанных аборигенов на конфликт. Однако, в немногочисленных оазисах аборигены оказались исключительно мирными, особенно после безжалостного расстрела первых нескольких атакующих отрядов. При вести об окончании турецкого владычества бедуины меланхолично кивали головами, не проявляя никакой заинтересованности в своём будущем. Также меланхолично сопровождались указания об закрытии мечетей и выезде священнослужителей, не волновавшие никого, кроме самих потерпевших.

Наконец, третьей задачей сухопутного пересечения огромного полуострова стало тестирование новой техники, её испытание в боевых условиях. Ибо в ближайшие годы именно на подобной технике будет основана русская власть на полуострове. Для этого использовались приданные каждому подразделению механики, в обязательном порядке записывавшие каждую неполадку в работе машин. Не говоря уже о поломках и скорости ремонта в походных условиях. Героический переход через пустыню и горы длиной в полторы тысячи вёрст обошёлся русской группировке в пять раз дороже, нежели боевая операция. За три недели перехода к Маскату были сломаны окончательно пятьдесят три грузовика и четыре боевых машины. Шесть грузовиков пришлось бросить в горах, предварительно сняв с них всё оборудование и двигатели. Пять водителей погибли в авариях, ещё шестьдесят бойцов получили ранения разной тяжести и ожоги.

Одновременно с передвижением германского корпуса с юго-западного побережья полуострова через пустыню и горы на северо-восток, польско-венгерский корпус при поддержке двух русских полков двигался им навстречу с северо-запада на юго-восток вдоль Междуречья. После мирной высадки русских войск в ливанских портах, польско-венгерская группировка прошла с союзными ливанскими отрядами до великолепного Дамаска. Эту жемчужину Ближнего Востока эмир Фахр-эд-Дин непременно желал забрать себе, с чем русы не собирались спорить. Убедившись, что ливанцы захватили Дамаск, русские полководцы продолжили движение своих войск. Обозначив границу с Ливаном в полусотне вёрст к востоку от Дамаска, объединённая группировка под командованием русов, двинулась на северо-восток, к Евфрату.

Здесь, на правом берегу одной из двух великих рек Междуречья — Евфрата, русы обозначили границу с дружественным Ливаном и враждебной Турцией. В удобном месте осталась полурота с приданной техникой для строительства острога. Благо, камня и рабочей силы было в избытке, а за плату, назначенную русами, местные жители приходили наниматься издалека. Основная же боевая сила группировки, двинулась по правому берегу великого Евфрата вниз по течению. Учитывая, что главную ударную силу в группировке представляла конница, двигаться пришлось гораздо медленней, нежели германскому механизированному корпусу. Местные жители никакого сопротивления не оказывали, поскольку турки их захватили всего полвека назад. До этого Междуречье веками и тысячелетиями служило полем постоянных сражений и войн. С древних времён, кто только не воевал на берегах Тигра и Евфрата. Шумеры и египтяне, персы и македонцы, арабы и римляне, византийцы и турки.