Мидгард -3. Со смертью заодно

Основной ствол, проходя две трети пространства сферы и постепенно сужаясь к вершине, упирается в центральный и самый большой мир — его по аналогии с Солнцем так и называют — Желток. Здесь закрепилась микро-цивилизация рода людского. Пеоны трудятся на полях, испольщики сражаются с неподатливой природой за кусок хлеба, рыцари с вольными дружинами кнехтов продают свои мечи направо и налево. Процветают феодальные распри и турниры во славу прекрасных дам, монастыри строго надзирают за сбором своей десятины, тяжелая конница пытается вскрыть обозные вагенбурги, и все это бурлит в обрамлении живописной природы горной Шотландии. Милая пасторальная картинка с наложенным поверх витиеватым узором в виде геральдических существ — грифонов, горгулий, разного вида драконов и Карающих Ангелов — высших юнитов Желтка.

Чуть снизу людскую планету подпирает Сияние — вместилище магии, страна вечного ледяного безмолвия. Планета блестит, как алебастровый шар, от снежных шапок, искрится протяженными ледниками. Там правят бал элементали Стихий, гремлины с синюшными ликами раскачивают на цепях шипастые снаряды для метания, по равнинам понуро бродят разномастные големы, шуршат по насту бронированной чешуей королевы-наги. Из гуманоидов в этом мире проживают лишь колдуны-алхимики, да исполины Титаны.

Почти симметрично, словно уравновешивая ослепительно белое Сияние, с другой стороны древа отходит длинная, увитая побегами ветвь малахитового Оплота, еще одного пристанища магии и колдовства. Под сенью исполинских дубов и вязов здесь снуют феи и кельтские пикси, на сверкающих росой изумрудных лугах пасутся единороги и пегасы. Онты, дендроидная раса, неспешно ступая, пролагают в благородных лесах свои тайные тропы. Не обошлось и без человекоподобных. Гномы возводят угловатые терриконы породы, разведывая богатства недр. Они куют булат, тачают одежду и обувь, блюдут таинство изготовления зелий. Они ведают, как правильно соединять ингредиенты для создания Артефактов, знают секреты древних ритуалов. Каждый понимает — запасные части, болванки — это меньше, чем полдела. Важно соблюсти до мельчайших тонкостей все нюансы технологии. И еще нужные слова при этом действе произнести. Да вовремя! Эльфы, они тоже знатные мастера. Только делают все по-своему. Если у гномьего оружия или амулета главная характеристика — это прочность, то для эльфийской работы характерна отличительное внешнее изящество. Оба народа Оплота охотно продают и меняют свои работы по всем мирам Древа. Но не ради наживы. Каждому творцу важнее всего признание. О об этих культурах, более древних и (говорю без всякого сомнения) более мудрых, чем люди, можно повествовать бесконечно. Искренне жаль, но такой подход к описанию Овиума будет несправедливостью к остальным его обитателям. Поэтому пора двигать дальше, ближе к основанию сферы и корням Иггдрасиля.

Еще ниже, как буро-зеленый и желтый шары на елочной гирлянде, висят на ветвях Древа два родственных мира — Цитадель и Болото. Два антагониста и соперника. Пара непримиримых врагов, не осознающих, что являются по прихоти неведомого архитектора разными отражениями одного и того же предмета. Первый — раскаленная пустыня с черными вкраплениями базальтовых скал, острыми зубами гранитных пиков. Иссушенные русла рек, как борозды от высохших слез покрывают лицо этой планеты. По пустыне разбросаны поселения хобогоблинов. Они особенно тяготеют к предгорьям, стараются поглубже врезать, вбуравить свои жилища в каменные плиты, отчего многие горы становятся похожими на термитники. Еще бы — за ними ведут беспощадную охоту койоты-оборотни, а грязно-белые гарпии так и норовят спикировать из-под облаков прямо на голову. Лепреконы алчно пересчитывают серебряные монеты, жуткие мутанты свиноволки сбиваются в огромные стаи. Над бледно-желтыми волнами дюн ловят восходящие воздушные потоки огромные птицы Рухи, среди нагромождений камней поджидают в засадах свою добычу одноглазые циклопы, всегда готовые метнуть во врага один-другой булыжник. Сивые Древние Бегемоты загребают землю своими длинными когтями.

Второй мир — обитель водных существ. Сапфировой синевой отливают на теле планеты сотни больших и малых озер, как правило, испещренных рваными краями фьордов. Как кровеносные капилляры, оплетенные артериолами, водоемы густо опутаны сетью рек и ручьев. Местами стоялые воды заболотились, превратились в протяженные трясины. Унынием веет от таких мест. Одинокие кривые деревья растопырили пальцы сучьев, и мнится, глядючи на них, что не лес это, а воздетые к солнцу руки путников, навсегда сгинувших в бескрайних топях. Но для местных жителей — замкнутых и злобных гноллов, воинственных антропоморфных ящеров-лучников, хищных драконьих стрекоз, устрашающих висилисков, бронированных болотных коров, змееподобных виверн и внушающих панику Гидр Хаоса такой "полужидкий" край — милая, любимая родина. От всех остальных планет пару Цитадель — Болото выделяет наличие мостика между ними, по которому и те и другие охотно ходят друг на друга в разорительные набеги.

Плавно спускаясь по стволу Иггдрасиль к основанию сферы, вы можете отправиться в путь по следующей ветви, и она приведет вас в Инферно — кроваво-красную от постоянно кипящей лавы мини-планету. Даже сам путеводный отросток Древа обуглился на подходе к этой тверди, и сей факт должен служить набатным колоколом для любого путешественника из рода людей. Обитатели Инферно сконструированы по иной природе. Их ткани не белкового происхождения готовы спокойно переносить жуткие температуры, где от нового фтористого вулканического извержения запросто могут самопроизвольно вспыхнуть в округе изделия из железа и меди. Плазма, пепел, огонь для них такие же привычные понятия, как для нас — вода, земля и воздух. Бесы с редуцированными крыльями, панцирные адские собаки, пышущие жаром метатели огненных шаров, рогатые демоны, молниеносно исчезающие в раскаленном воздухе иффриты, гуманоидные порождения Ада — вот неполных список граждан Инферно. Эта мини-планета спроектирована, как ярый антагонист Желтку. И где бы ни пересеклись дороги жителей одного или второго мира — на тракте ли, в пиршественной зале, среди нейтральных охотничьих угодий — быть беде.

Еще ниже и, соответственно, ближе к месту, где мы сейчас находимся, висит на ветви Древа засохший плод Подземелья. С виду — вовсе не обитаемая планета. Типичный астероид с кратерами от метеоритных ударов, непрерывно клубящимися пыльными бурями. На поверхности не заметно ни малейшего движения. Что не удивительно — вся жизнь там начинается на глубине нескольких метров от верхнего слоя. Слепым троглодитам, что составляют ее основное население, дневной свет не нужен. Обоняние и теплолокация позволяют им прекрасно ориентироваться в подземных тоннелях. Этот мир, как грецкий орех источен проходами, сливающимися в просторные залы, где застывшие капли воды свисают с потолков пещер многометровыми сталактитами. В глубине недр текут хрустально чистые реки с ледяной водой, сквозь которую пробиваются кристаллы самоцветов, настолько редких, что их красоты даже не видел мир. Во всем Овиуме ценятся драгоценные камни из Подземелья. Гномы-старатели давно точат зубы на богатства ископаемых этого внешне неприветливого мира, но не тут-то было. Здесь не жалуют эмигрантов, а непрошеных гостей с кирками и лопатами и подавно. Хотя все Подземелье давно поделено на ленные владения Королями Минотаврами, кровопролитные войны между вельможами все равно периодически случаются. Темные переходы нет-нет, да озаряются бликами факелов, стены дрожат от боевых кличей. Свистят стрелы, удары огромных боевых топоров высекают ослепительные искры из холодных каменных стен. Потом все умолкает, чтобы через какое-то время повториться вновь с неослабевающей силой.

Зато на следующем уровне стоит вечная тишина. Озаряемые бледными лучами "светляков" Сумерки всегда погружены в полумрак. Еще бы — ведь этот мир — гигантский Некрополис. Так его тоже иногда называют. Со своей планетой-спутником Мраком. Туда свет вообще никогда не проникает, и о нем даже по самому Овиуму ходят легенды. Что творится на Мраке — тайна тайн. Ученые Мидгарда предполагают, что там размещен гигантский оссуарий и до поры складирована бесчисленная некро-армия. Так, на всякий случай, типа внезапного вторжения в локацию. Тогда призывные трубы Иерарха прогремят сбор и мертвецы восстанут из своих вечных могил, чтобы разнести в пыль армию любого агрессора. Им без разницы. Они мертвые. А Сумерки, как и положено нормальному некрополису, населяют скелеты, зомби, духи, вампиры, нетопыри, привидения. Выше по рангу стоят Личи Силы и Рыцари Тьмы — пастыри Холодных мира сего. Над мини-планетой иногда реют рваные крылья Призрачных драконов. Сумерки манят, завораживают и пугают одновременно.

Неоднократно в своем описании Овиума я употреблял слова: свет, лучи, солнце. Как такового светила тут нет. Архитектор по-своему решил проблему освещения миров и регуляции суточных циклов. Эту функцию осуществляют "светляки" — маленькие ослепительные плазмоиды, перемещающиеся в пространстве между Иггдрасилем и поверхностью Сферы. Некоторые по вертикали, иные — по горизонтали, часть — по особым хитрым кривым орбитам. Они задают смену дня и ночи, везде свою, индивидуальную. И с большого расстояния действительно напоминают святлячков, деловито снующих под кроной Великого Древа. Обогрев планет решается, видимо, за счет каких-то элементов, расположенных внутри оных. Где-то бушует вечная Зима (Сияние, Мрак), где-то навсегда поселилась Весна (Оплот), где-то безрассудный синоптик предсказал нескончаемое Лето (Цитадель, Подземелье), где-то замерла Осень (Сумерки, Болото), и только на Желтке, как и во всей Пустыни — сезоны сменяют друг друга. Такова прихоть Иерарха. Или проявление его творческой гениальности.

В сердцевине миров и ветвей Древа проходят гравитационные стрежни, так что их обитатели спокойно перемещаются по ним с любой стороны без риска свалиться в зияющую над головой бездну.

Все представители флоры, фауны, разумные существа Овиума — не эндемики и определенный процент их встречается и в других мирах, за исключением, пожалуй, лишь Инферно. А в Пустыни вообще перемешаны все подряд. Дикий край, что и говорить..."

На поляне около жарко пылавшего костра толклось шесть новоприбывших. Все были одеты в легкие кожаные доспехи с глубоко выдавленным на них оттиском восходящего Солнца. Эмблема Желтка, понятен вопрос. На плечах — тонкие серые плащи. Трое в солдатских шлемах-"капеллинах", пара бойцов в полузакрытых стрелковых "кабассетах" со щечными пластинами, на одном — "морион" с намокшим от стылой лесной влаги плюмажем. Стало быть, он и есть капитан патруля. Браги, не выпуская бревен из могучих дланей, сделал движение кистью и скользнул по всему дозору "Визиусом". Так и есть — трое Игроков и столько же юнитов. Но каких юнитов! Не вчерашних простолюдинов, а матерущих бойцов-меченосцев, закаленных кнехтов рыцарской дружины. Их зеленая аура отливала темным, выдавая многочисленный накопленный опыт. Этот нажитый потом и кровью экспириенс — последствие десятков жарких схваток, где солдаты валятся как подрубленные колосья и бесчисленных пограничных стычек с нелюдями, а там идет зуб на мифриловый клинок, боевой топор встречается с ядовитым жалом. Парни прошли ад и уцелели. Те еще, видать, рубаки. Теперь очередь за людьми. С ними все ясно. Два стрелка и командир. Один из подчиненных — статный юноша с открытым веснушчатым лицом и пшеничными волосами, вторая — миниатюрная темноволосая девушка с короткой стрижкой "под мальчика". Умения и Уровни Игроков остались для Браги непроницаемыми. Значит, весь дозор предусмотрительно снабдили сильными защитными Артефактами типа Плащей Отречения. Или у кого-то в котомке припрятана Сфера Запрещения, блокирующая любое магическое воздействие в радиусе нескольких десятков метров. При приближении ярла разговоры вокруг очага стихли, словно в школьный класс вошла строгая училка. Почти двухметровая фигура Браги магнитом приковала к себе все взоры. Воин без спешки свалил принесенные дровеса в общую кучу и, растопырив покрасневшие от холода пальцы, сунул их поближе к яркому огню.

— Привет честной компании, — небрежно обронил он.

— Гостям рады, — вежливо отозвался Игрок с плюмажем.

Они с Браги скрепили знакомство рукопожатием. Не такая широкая, как лапа ярла узкая ладонь капитана оказалась не более нежной, чем сделанные из инструментальной стали плоскогубцы.

— Мы — пограничный наряд Желтка. Я — Оррин, командир дозора. Сильвия и Инхэм — ландскнехты, — официально представился капитан.

— Приятно познакомиться. Мы — подданные Нижегородской Торговой Олигархии. Моего спутника зовут Пияв.., — Браги невольно запнулся. — Пий Контур. Меня — Браги.

При последних словах ярл едва не скрипнул зубами. Пришлось "на ходу переобуваться". Пиявыч, олень неловкий, будь ты проклят со своим болтливым языком. Вот надо было ему при Сойкине упомянуть настоящее имя норга? А менять легенду уже поздно. И глупо пытаться выдумать что-то на ходу. Этот капитан может оказаться очень не прост и наскоро слепленную басню наверняка раскусит сразу.

— Ярл Браги? — Оррин удивленно поднял бровь.

— Тезка, — широко и бесхитростно улыбнулся в ответ норг.

Командир патруля нарочито равнодушно пожал плечами. Тезка, мол, ну и что. Дело хозяйское. Все остальные внимательно следили за их беседой. Даже Пиявыч, наконец, убрав свой талмуд в заплечный мешок, проявил некоторые признаки интереса.

— Прошу вас уточнить цель визита в локацию Овиум. У нас туризм не в почете, — по губам Оррина скользнула тонкая усмешка.

Умное, волевое лицо. Ясные серые глаза, подернутые льдинкой служебной настороженности.

— Цель вполне честная, законная и почти благородная. Установление деловых контактов. Торговые соглашения.

— А если поконкретней?

Браги слегка нахмурился. Он уже успел отвыкнуть от такого с собой обращения. Своей холодной ироничной дотошностью капитан начал его раздражать.

— Мы имеем честь представлять "Торговый дом Франкенштейна". И, разумеется, все его товары.

Оррин хмыкнул, выдержал эффектную паузу и, демонстрируя солидную осведомленность в делах срединных локаций Мидгарда, произнес:

— Как же, как же. Я что-то припоминаю. Два завода гномов трудятся в поте лица. Юниты день деньской носятся в мыле, пыль стоит столбом, потребляется гора всяческих ресурсов, но эффекта — ноль. Полное отсутствие всякого присутствия результатов работы. Словно в песок все уходит. Хозяева ломают головы. И что же оказывается в итоге? — капитан повернулся к своим соратникам. — Эти пройдошливые бородачи потихоньку установили в подвале "Имитатор Трудовой Деятельности". Мудреный артефактик производства именно вашего Торгового Дома, — оба ландскнехта переглянулись и дружно расхохотались. — Такие вот полезные изобретения, уважаемый тезка правителя Олигархии, вы хотите предложить нам? Или может партию из нескольких биомеханических чудищ, которые ваш инфант-террибль Франк собирает в промежутках между длительными запоями?

По широким скулам Браги заходили желваки, на лбу вспухла синяя вена. Видно было, как он страшным усилием воли пытается сдержать себя. Он никогда не блистал красноречием. Суровому воину претили лавры прославленных мастеров словесного жанра, он вполне удовольствовался скромным признанием себя, как одного из сильнейших бойцов всех локаций платформы Мидгард.