Коммунистические штаты Америки

Когда Крючков делал доклад , в центральном красном кресле , смахивающим на трон важно развалился Григорий Романов. Подхалимы и другие члены Полит бюро называли его светоч коммунизма, величайший гений уже равный Ленину. Для человека с подобной, царственной фамилией это очень двусмысленный комплимент. Война выигрывалась, сопротивление Американцев постепенно преодолевалось. Казалось ,что всемирному торжеству коммунизма ничто не должно помешать. Осталось сломить Филадельфийский замок тотальной обороны. Там противник использовал хитрые новации. Члены совета обороны предложили применить, новое секретное оружие супер токсичный газ "Торнадо, " против которого любые современные противогазы были бессильны. Главный Аргумент Америка сама первая нарушила конвенцию ООН на запрет газов и массово применила их. Все ждали решения Генерального Секретаря и Верховного главнокомандующего . Григорий Романов устало откинувшись произнес:

-Наша задача всеми средствами ускорить победу , и сберечь наши войска от потерь. Любые эффективные средства в этом деле хороши! Добро на применение газа было дано. И на США снова обрушились новые сильные все более яростные удары.

Мальчишка снова прервался — интересное получалось у него произведение, но следовало немного по фехтовать с Марусей. Затем спарринг с Тарзаном. Ну ничего особенного. Разве что блондинка-ангел поймала двух лазутчиков, что пытались подобраться поближе к русскому лагерю. Допрос с применением нажатий на нервные окончания, показал что четыре сотни моджахедов расположились лагерем на горе ласточкино гнездо. И к ним должно подойти еще три сотни во главе с так называемым калифом.

Маруся решила пока не спешить..

Олег Рыбаченко продолжил свой роман;

Америка огрызалась отчаянно отбиваясь от стальных армад Восточного братства , но силы её истекали. Несмотря на яростное сопротивление советские войска ломали оборону врага, ключевым пунктом боев стала Филадельфия . Здесь решалась судьба Америки. Хмурое небо, серый бетон , бесконечные ряды окопов и дзотов. Глубоко зарытые в землю пушки торчат одни дула, мощнейшая линия обороны битком набитая войсками во время обстрелов войска прячутся в бункера а во время атак яростно отбиваются. Многочисленные войска западного блока готовы к битве. Пяти-звездный генерал Шварцкоф руководит обороной Филадельфии, каждое здание превращено в пункт обороны и опорного сопротивления. Американские истребители прикрывают небо от ударов с воздуха их тысячи и они подобны саранче , покрывая небо над позицией Натовских вооруженных до зубов полчищ. Кажется что столь мощную оборону не пробить десятки тысяч неубранных трупов в основном Китайских наглядно демонстрируют это. Командующий войсками в сопровождении нескольких генералов наблюдает за позицией своих и вражеских войск с крыши небоскреба, для хитрости на верхнем этаже устроен госпиталь крестного креста. Причем госпиталь настоящий, а крест светит в темное ярко. Маленькая хитрость делает наблюдение более безопасным, да и день выдался на редкость спокойным. Со стороны противника ни единого выстрела спокойная тишина, прерываемая лишь гулом патрулирующих небо истребителей. Шварцкоф хмуриться затишье ему явно не нравиться. — Кажется русские что то затевают— обращаться к стоящему по правую руку генералу Кларку . — Я думаю что после недавних боев китайцы понесли такие большие потери что отказались быть пушечным мясом и идти в атаку. А сами русские берегут свои силы и в атаку не идут. Надеюсь их коалиция скоро развалиться.

Заметил господин в эполетах.

Шварцкоф не согласился: -Я рад был бы разделить ваш оптимизм мой генерал , но моя интуиция и данные разведки вызывают тревогу. Есть данные о том что прибыло новое доселе не ведомое оружие.

Кларк провизжал:

-Типичный русский блеф они всего лишь хотят приободрить свои потрепанные войска. -Время покажет генерал. — Командующий взял в руки бинокль . Над позицией войск уже во всю светило солнце , позиции врага были где то в далее едва различимы. Все казалось таким спокойным даже мирным. Неожиданно в дали горизонта появилось голубое едва заметное облако, которое с удивительной быстротой росло, приближаясь к позициям Армии США. Шварцкоф нахмурился. -Вот похоже начинается всем срочно надеть средства противохимической защиты в полном комплекте.

-Не лучше ли нам спрятаться командир в глубинном бункере. -Бросите какой пример мы подадим солдатам наши средства противохимической защиты вполне надежны и остерегаться надо лишь атаки противника под занавесу газов. — генералы с помощью нескольких зеленых беретов ловко нацепили на себя средстве защиты от газов различного действия. Туча тем временем приближалась, вот она достигла позиций американских войск, на позициях послышалась беспорядочная стрельба, и вдруг затихло. Тем временем газы достигли небоскреба. Шварцкоф рослый широкоплечий гордый так и принял смерть, гордо стоя глубоко вдохнув пропущенный через фильтры, но от этого не ставший менее смертоносным газ, корчась в коротких судорогах, рядом с ним повалились другие генералы и охрана сопровождения. Все средства противохимической защиты оказались бессильны. Десятки, сотни тысяч солдат гибли на месте одновременно , за несколько часов травли стальной замок обороны дал трещину и раскололся. Война выигрывалась , сопротивление Американцев падало и казалось ни что не помешает всемирному торжеству идей коммунизма. И вот США более чем на половину заняты советскими войсками и другими силами восточного блока, а значит конец, близок, части победоносной советской армии уже подходят к столице Америки Вашингтону. Казалось положение Америки безнадежно, но все же на душе у кремлевских стратегов не спокойно. Что то закрадывается сомнение , ясно что конец близок , но все же что то не дает покоя. Секретным решением КГБ было принято любой ценой не допустить применение Америкой ядерного оружия надо срочно выкрасть профессора и захватить его лучше живым, чем мертвым, грозный приказ КГБ. На этой войне решалась судьба мирового господства и выживания нации. Вашингтон уже находился под массированным артобстрелом артиллерии войск Варшавского договора. Некогда цветущий город превращен в руины на месте белого дома осталась дымящаяся воронка, передовые части войск Варшавского договора рвутся в районы Юга США. Положение очень тяжелое, отборные части национальной гвардии заняли оборону на окраинах Вашингтона. В более северном Нью-Йорке уже идут уличные бои, трупов на улицах так много ,что некому убирать их. Еще тепло, лето и трупы не выносимо смердят. Небо над городом закрыто густым едким дымом. Слышен гул самолетов и отдаленная канонада. Восточный блок тоже несет огромные потери, особенно много гибнет Китайцев, которые лезут в перед не считаясь с потерями. Нью-Йорк сильно разрушенный в ходе массированных артобстрелов еще сохранял не обходимую для обороны инфраструктуру, но избегая окружения основные силы покинули город оставив лишь слабые силы прикрытия. С башен близнецов господствующих над городом работали снайперы пока советские десантники не водрузили красное знамя сами башни горели и едва держались и вот после очередной бомбардировки рухнули . В месте с ними рухнул и символ Американского могущества. На развалинах Белого дома висит звездно-полосатый флаг США. Ян Челси сержант США негр с двумя уцелевшими , ранеными солдатами продирался по улицам Вашингтона. Весь вокзал и вся площадь была забита десятками тысяч раненных , хотя лето уже кончалось стояла жара и вонь и смрад были не выносимы. Запах крови, бинтов, трупов , мочи и кала , все смешалось. У негра закружилась голова, какофония запахов и звуков. Войска противника приближаются до них 50-60 километров. Железнодорожные пути разбиты, судя по всему этих людей, ждет смерть или в лучшем случае мучительный плен. Рядом стонал и метался тяжело раненый солдат, перебитая нога бала абсолютно недееспособна и гнила. — У него гангрена резать немедленно — холодно скомандовал врач.

— Не режьте пожалуйста, я не смогу жить калекой— истошно орал еще совсем молодой видно лет двадцати солдат отчаянно отбиваясь от санитаров. На него накинули грязную тряпку с эфиром, прижимают к лицу и солдат замирает в конвульсиях. Что происходит далее Ян не может смотреть . И такие сцены разворачиваются по всему Вашингтону, по многим и многим городам Америки. Нью-Йорк также разрушен, а подземка заполнена ранеными. В северные окраинные районы уже заняты войсками восточного блока. В городе идут ожесточенные уличные бои территория США уже более чем на две трети занята восками восточного братства. Великая трагедия, пусть наглой, чванливой , и подлой , но все-таки великой нации, нации пионеров , ученых и воинов. Вот вновь ревет сирена, летят тяжелые Китайские бомбардировщики, раненых не успевают эвакуировать куда там. Возможно у Яна мелькнула надежда, у них хватит совести не бомбить раненых , как это не делали советские самолеты. Раненых с его взвода должен увести санитарный поезд. Самолеты разворачиваются, бомбы летят в низ прямо на площадь, сплошь усеянную ранеными. Звучат мощные взрывы, площадь вспыхивает и разгорается морем огня. Напалм Китайцы применили напалм! Огонь низвергающийся с неба и пожирающий заживо покалеченные тела раненых. Летчик сбрасывающий бомбы смотрит зло и сосредоточенно. Его семья полностью погибла в Шанхае, когда Натовские химические и простые ракеты уничтожали город. Его жена умирала прямо на руках все ее тело было покрыто язвами от нарывных газов , дети умерли сразу и на их обезображенные трупы было больно смотреть. Миллионы китайцев погибли, и китайцы теперь мстят за это. Огненные валы вспенились подобно морским волнам и растеклись по площади. В лицо Яну пальнула раскаленным воздухом. Взрывная волны подбросила его вверх и ударила об асфальт. Из глаз посыпались искры , вспыхнувшее солнце развалившись на куски померкло. Когда негр открыл глаза напалм уже догорел, остались лишь небольшие куски пепла , которые ветряным вихрем кружили по воздуху. От друзей не осталось даже костей , они истлели в пламени напалма. По черному от природы и копоти лицу сержанта Челсси потекли слезы. Слезы стекали по обожженным в волдырях щекам негра и капали на серый дымящийся асфальт. Затем он вскочил и прокричал серию изощренных американских ругательств в адрес Китайцев и русских. Поток упал , рака машинально потянулась к кобуре. Руки взяли пистолет , лучше в ад чем терпеть все это. Ян Челсси засунул кольт в рот и нажал на курок. Осколки костей, крови и разбитых мозгов полетели в разные стороны. Латинская Америка огромная горная цепь Анд, главные секретные базы США и НАТО после фактического потери контроля над территорией США и Европы. Здесь Американские и другие ученые стран западного блока пытались воссоздать ядерное оружие. Выступающий профессор из Японии говорил с легким японским акцентом

— Главная проблема в том что механизм цепной реакции это тонкий механизм, стоит только чуть сдвинуть конургенность пространства , как цепная реакция станет невозможной. А здесь как раз и произошел механизм сдвига конгруэнтности пространства. Слегка чуть изменилось в микромире и всего лишь на планете Земля. Физические законы на земле слегка изменились и термоядерная реакция в ракетах не осуществима. Сдвинуть закона реакции всегда легче, чем поставить на место, поэтому я полагаю надо помочь Дональду Белоусову вместе решить проблему с тем, что бы восстановить порядок, мир и стабильность.

Послышались жидкие аплодисменты. Слово взял американец.

-Если этот негодяй сумел в одиночку изменить конгруэнтность пространства израсходовав относительно не большую сумму , то опираясь на финансовую и интеллектуальную мощь НАТО можно было бы давно установить нужную нам конургенность. Со стороны Англичанина это просто саботаж , его лучше всего уничтожить, а проблему мы можем решить и сами. Нам надо спешить так как часть ядерных зарядов уже потеряно, пусковые установки также частично уничтожены. Так что скорее всего нам придется применить то ядерное оружие что есть в Андах и лишь сможем нанести ядерное поражение врагу, а никак не победить его. Главное установить принцип изменения конгруэнтности, а остальное мы сделаем сами! На сей раз, речь была встречена бурными аплодисментами. Когда аплодисменты смолкли, председательствующий генерал Макавери неожиданно прогремел:

-Я предлагаю предоставить слово самому Дональду Белоусову.

Возник легкий шум, словно пробежала рябь по воде и тут же затих. На трибуну поднялся сам профессор Белоусов, он сильно поседел , и похудел ,но держался с достоинством. Глубинный бункер в котором заседали слегка содрогнулся от взрывов зазвучавших где то на поверхности. Похоже сбросили бомбу весом тон десять.

Белоусов начал говорить. Его голос неожиданно оказался достаточно сильным:

-Я знаю, вы переполнены ненавистью и злобой, да я изменил конгруэнтность пространства, но даже если бы я и знал, как его восстановить то не стал это делать так как это добило бы планету. Однако я поторопился уничтожить оружие смерти и страха, люди еще не созрели до того что бы жить мирно. Равновесие страха держало мир в относительной стабильности и мире. Но если мы хотим остановить войну и есть на это шанс, то надо обледенить наши усилия. Пусть военные дадут гарантию, что не применят его массированно, тогда мы все вместе возьмемся и решим проблему. Надо до создать искусственное поле конгруэнтности и тогда проблему можно будет решить. Есть несколько измерений микромира , пока для вас недоступных поэтому у вас и возникли проблемы изменения их. Это пока мало доступно и мало исследовано для меня и для вас. И я надеюсь решить эту проблему в ближайшее время. Новый экран конгруэнтности будет готов. Послышались жидкие аплодисменты. В этот момент вновь вздрогнула поверхность бункера, похоже, вакуумная бомба точно попала в цель, висящий над аудиторией плакат рухнул в низ раздались крики среди сидящих профессоров -главное сожгите Москву остальное не важно!— визжали в зале бункера голоса.

Олег Рыбаченко снова был вынужден прерваться. Следовало отправиться в разведку причем они пошли только вдвоем с Тарзаном — такое вот самостоятельное задание для двух мальчиков-офицеров. Чем оно кстати им не по силам?

Надо отследить передвижения крупного отряда моджахедов и окончательно закрепиться в горах южного Узбекистана и западного Таджикистана.

Уже ощутимо похолодало. Время неумолимо приближается к зиме. Первый день октября. Уже середина осени. А в параллельном мироздании, первое Ноября.

Но перед Олегом Рыбаченко возникают не уже привычные сообщения с фронтов или заседания штаба Роммеля или Сталина. Нет ступающих босиком по покрытым инеем кручам мальчишка, уже видит почти такого же пацана как и он сам.

Наступать на Крым фельдмаршал-фюрер Роммель поручил Майнштейну. Логичное назначение так как человек-камень( прозвище, точнее дословный перевод фамилии — Майнштейн!), уже имел опят покорения Крыма. А ситуация сложилась врага благоприятная, так как многочисленный флот антисоветской коалиции блокировал снабжение советских войск на полуострове. И часть сил даже пыталась эвакуироваться через Керчь и далее проливом. Захватив Херсоновскую область, фрицы сильно повредили снабжению, а без боеприпасов, долго не повоюешь. Сам Майнштейн пользуясь преимуществом на море, стал наступать со знаменитой Потемской стрелки. Прорыва немецкий войск оказался тактически внезапным. Фашисты рванули к Керчи, куда отошли, что организовать более стойку оборону в городских кварталах советские войска. Вернее не отошли, а пытались отойти. Приказ "ни шагу назад" продолжал действовать. По нему отойти войска могли, только по особому приказу ставки или лично верховного главнокомандующего. А иначе расстрел! Но такая стратегия не всегда хороша. Иногда лучше отвести войска на более удобные и защищенные позиции, чем нести лишние потери и попадать в котел. А ставка и тем более приболевший верховный не всегда это смогут сделать вовремя. А действуй на свой страх и риск — расстреляют!