Чейзер

— Значит, ты из народа кан? — произнес я, пряча смартфон. — И что тебя занесло в Вальзерат?

— У каждого из нас свой путь, — уклончиво сказала она, опуская взгляд.

— Спасибо, что спасла меня.

— Это случайность. Я рада, что успела вовремя.

— Случайность или нет, я все равно тебе очень благодарен, — я протянул ей руку. — И искренне рад знакомству.

— Ты должен быть очень осторожен, Сандер, — сказала она. — Ведьмы коварны.

— Поздно осторожничать. Чертовы стервы обобрали меня, и это бесит.

— Почему вы, айслинги, такие дураки? — с нескрываемым раздражением спросила Эплбери. — Ты радоваться должен, что остался жив, а ты о потерянных вещах думаешь.

— Ладно, не сердись, — я осмотрелся. — А где это мы сейчас находимся?

— Там, куда перебросила нас Сила. Это Монхолмский лес рядом с Донкастером.

— Надо же, как кстати! — проворчал я, потерев пальцами подбородок. — Ты что предлагаешь делать?

— Я иду в Донкастер. Только утром: ночь не лучшее время, чтобы шастать по лесу.

— У меня выбора нет, — вздохнул я. — Чтоб этих ведьм разорвало! Будем ждать утра. Хотя, может, тебя моя компания напрягает, так я...

— Нет, вовсе не напрягает, — тут Эплбери улыбнулась смущенно. — Вдвоем веселее.

— Это точно, — сказал я. Блин, а может эта девчонка ко мне неравнодушна? Я, конечно, не красавец писаный, но уж точно не урод. А вдруг я ей понравился, и она не прочь продолжить знакомство. Учтем, учтем...

— Помечтай, это полезно, — вдруг сказала она. — Я вообще-то не уличная девка, первому встречному на шею не вешаюсь.

— Ты... да как ты поняла?

— У тебя все на физиономии написано. — тут Эплбери снова улыбнулась. — Ты спи, я подежурю. А когда устану, разбужу тебя, хорошо?

Глава четвертая: Тест на профпригодность

От Монхолмского леса до Донкастера оказалось и впрямь недалеко — час полтора ходьбы неспешным шагом. То ли нам повезло, то ли моя спутница хорошо знала эти места, но Эплбери вывела нас из леса прямо на широкий тракт, по которому мы дошли в аккурат до грязного, кишащего сварливыми собаками, хаотично застроенного бедными домами городского предместья. У въезда на ведущий в город каменный мост несмотря на ранний час собралась большая толпа собравшихся в Донкастер селян обоего пола с детьми, узлами, корзинами и разной домашней живностью в клетках и на поводках. Я обратил внимание, как быстро и испуганно они расступились, едва мы с Эплбери подошли к ним.

— Ведьма! — шептали в толпе. — Ведьма, чтоб ее!

Эплбери не обратила на это шушуканье никакого внимания, гордо продефилировала мимо настороженных крестьян, и мне оставалось только следовать за ней по мосту до самых ворот. Тут нас ждал наряд городской стражи. Реакция стражников меня удивила: я ожидал, что командир этих церберов начнет доставать нас расспросами, но нет — он учтиво поклонился сначала Эплбери, потом мне, после чего приказал пропустить нас в город.

За стенами Донкастера я не увидел ничего такого, что обогатило бы мои знания о средневековом городе, или заставило бы их пересмотреть. Все, как в фильмах из средневековой жизни — узкие немощеные улицы, щедро унавоженные скотом и загаженные людьми, дымный зловонный воздух, совершенное отсутствие зелени и чахлые худосочные горожане в замурзанной темной одежде, шарахавшиеся от нас, как от зачумленных. Облупленные двух— и трехэтажные дома с какими-то мутными пленками в оконных рамах и дырявыми крышами, лепились друг к другу как сиамские близнецы. Глядя в оба под ноги, чтобы не уйти по колено в зловонные лужи, которых на нашем пути встретилось ну очень много, мы дошли до небольшой квадратной площади — на нее выходил обшарпанный, изъеденный непогодой фасад возвышавшегося над домами каменного храма: вся паперть была усеяна нищими в лохмотьях, которые ползали по грязным ступеням, стенали и хныкали на разные голоса, выклянчивая милостыню. На другом конце площади был маленький рынок, где с длинных, дощатых и от сотворения мира немытых прилавков торговали кожами и рыбой, и оттуда напахивало такой густой и удушающей вонью, что волосы заворачивались в кучеряшки. Я был просто счастлив, когда мы миновали это ужасное место и двинулись по новой улице, которая, впрочем, совершенно не отличалась от предыдущей. Вдобавок ко всему испортилась погода: набежали тучи, поднялся не по-весеннему холодный ветер, и начал накрапывать дождь, заставивший меня надеть на голову капюшон куртки. Нарисовалась неприятная перспектива еще и промокнуть. И вот тут я понял, что просто иду за Эплбери, хотя у меня в Донкастере есть свое дело.

— Послушай, — спросил я, — а куда мы идем?

— Здесь недалеко есть неплохая гостиница, — пояснила Эплбери. — Я всегда в ней останавливаюсь. Потерпи, осталось совсем немного идти.

— Ты, наверное, хорошо знаешь этот городок, верно?

— Более-менее. А что?

— Мне нужен Брен Неллер из школы военных капелланов. Слышала о нем?

— Есть тут школа военных капелланов, но тебя туда не пустят. Можно, конечно, дожидаться этого Неллера на улице под дождем, но лучше спросить в гостинице, где он живет и потом сходить к нему домой. Хозяин гостиницы, дядюшка Парис, знает в городе всех жителей.

— Прям-таки и всех, — проворчал я. — Ладно, веди!

Гостиница, о которой говорила Эплбери, оказалась в конце улицы и называлась "Добрый покой". Странное какое-то название, хорошо, хоть не "Вечный покой". Судя по внешнему виду, это заведение даже на одну хиленькую звездочку не тянуло: один из углов здания заметно осел, отчего между крышей и верхним краем стены образовалась заметная щель. Перед входом стояла огромная лужа, покрытая масляными разводами — правда, какой-то креативный ум догадался перебросить через лужу широкие доски, по которым мы и добрались до дверей. Нижний этаж гостиницы представлял собой один большой зал, темный, закопченный, чадный и пропахший самыми радикальными запахами. Народу, слава Богу, было немного — человек пять от силы, однако они тут же оторвались от кружек с пивом и брагой и уставились на нас с уже знакомой мне настороженностью. Хозяин, огромный детина с плечами, широкими как классная доска и кудлатой бородой, рубил большим секачом куриные тушки и раскладывал куски на противне.

— Святые Высшие, да кого я вижу! — выпалил он, завидев нас. — Это же дамзель Эплбери, выпей золотуха мои старые глаза!

— Давненько не видела вас, дядюшка Парис, — ответила Эплбери с кокетливой улыбкой. — Как поживаете?

— Хорошо поживаю, благодарение Высшим и ее светлости герцогине! Давненько тебя не видел, красотка. Совсем забыла про меня, ветреница ты эдакая. — Тут бородач соизволил и на меня обратить внимание. — А это кто с тобой?

— Это Сандер, мой друг, — заявила Эплбери, опередив меня. — Он впервые в Донкастере и хочет найти одного человека. Знаете ли вы Брена Неллера?

— Да кто ж его не знает! — Дядюшка Парис вытащил из ведра очередную курицу, приговоренную к четвертованию. — Почтенный человек, весь город его знает. Сейчас он в школе, будущих капелланов премудрости учит.

— Мне надо с ним встретиться, — сказал я.

— Школа недалеко туточки, если по Шорной улице идти враз и придете. Только без специальной гербовой бумаги тебя туды не пустят, парень.

— А если домой к нему сходить?

— Тоже можно, но это до вечера ждать надо. Так-то милсдарь Неллер у Собачьего рынка живет, там всяк тебе его дом покажет, другого такого дворца окрест не найти. — Дядюшка Парис полюбовался на противень с разложенной на нем курятиной, вытер измазанные кровью и жиром руки о передник. — Лучше вам непогоду у меня переждать. Пива, вина гретого подам, а то и покрепче чего. Колбаски могу предложить, сырку, каперсов, холодной свининки, а чуть апосля отведаете моей печеной курочки с чесноком. — Тут трактирщик изучающе так на нас посмотрел. — Или комнату вам надобно?

— Комнату, — заявила Эплбери и положила на прилавок серебряную монету.

Ого, вот это я понимаю — взять быка за рога! Я даже сказать ничего не успел: трактирщик мигом смахнул монету в ладонь, и сделка была заключена.

— Я вам в гнездышко глинтвейну прикажу снести, — заявил он с ухмылкой, которая показалась мне мерзкой. — Ступайте наверх, комната первая справа по коридору.

Эплбери сделала мне приглашающий жест и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Я, гадая, что все это может означать, потопал за ней. Комната оказалась под стать всей гостинице, но у нее имелась дверь, окно было плотно закрыто, в камине оказались приготовленные к растопке дрова, и пол был чистым. Когда мы вошли, Эплбери затворила дверь на засов и сказала:

— Теперь нам никто не помешает.

— Да? — Я ошалело посмотрел на нее. — А ты не любишь терять время на разговоры.

— Как раз я хочу с тобой поговорить, — заявила магичка. — Да так, чтобы никто уши не грел.

Она вытянула руку к камину, произнесла заклинание, и дрова, сложенные в топке пирамидкой, вспыхнули разом. Потом Эплбери так же заклинанием зажгла две свечи на столе, и в комнате стало вполне уютно. Бросив на кровать свой посох, магичка предложила мне сесть.

— Можешь даже лечь, — добавила она. — Но разговор у нас будет долгим, так что не засни.

— О чем ты хочешь поговорить со мной?

— О тебе. Хочу узнать тебя получше.

— Ну, это не так страшно, — пошутил я и протянул к ней руки. — Я бы тоже познакомился с тобой поближе.

— Это не то, что ты думаешь, — с самым серьезным выражением лица заявила Эплбери. — Если ты про секс, ничего не получится. У меня чисто деловое предложение.

— В самом деле? — Я почувствовал разочарование. — Ладно, говори, что там у тебя.

— Я все думаю над тем, что случилось в Эммене.

— Случилось то, что случилось. Мне неприятно об этом говорить. Развели меня эти гадюки.

— Я не об этом. Меня интересует другое — откуда ты вообще взялся?

— Я же сказал, я пришел из Грейвульского монастыря.

— А в монастырь как попал?

— Как? — Я с подозрением посмотрел на магичку. — А тебе-то что?

— Я сразу почувствовала, что ты особенный. Маскировка может обмануть кого угодно, но только не мага.

— И в чем моя особенность?

— Я ведь оказалась в Эммене не случайно. Меня послали узнать, по какой причине в окрестностях Эммена дважды за последнее время возникал пространственный разлом. Я нашла место, где был открыт первый портал — ту самую Адову Пасть, в которую ты сунулся, не разобравшись, что к чему. С ним было все очевидно: его открыли ведьмы из Ковена при помощи Синей звезды — другой вопрос, зачем? А вот следов второго портала я не нашла. И он, как мне кажется, связан с тобой.

— Ты что, сыщик?

— Я свободный маг. Или. как нас называют на Двуглавой горе, маг-ренегат. Такие как я не желают иметь дела ни с Санктуром, ни с Тойфельгартеном.

— Интересно. И кому же ты служишь?

— Тем, кто желает спасти Десятигорье. Наши земли в огромной опасности.

— Да, я что-то слышал о войне магов.

— Прочитал книгу Арденаля Гетты? — Эплбери хмыкнула. — Да вобщем там все верно написано. Две официальные корпорации магов, Санктур и Тойфельгартен, враждуют не одно столетие, это так. Но страдает от этого весь наш мир. Выпущенная на свободу магия несет великие беды, только двум грызущимся псам с Двуглавой горы этого не объяснить. Что ты знаешь о магии, Сандер?

— Ну, это волшебство, — неуверенно начал я. — Сила, заклинания, волшебные палочки там всякие.

— Волшебные палочки! — Эплбери посмотрела на меня, как на идиота. — Если бы так... Магия — зло. Она очень легко превращается в стихию, над которой породивший ее маг уже не имеет никакой власти. Она оборачивается огненными бурями, которые выжигают посевы и леса, моровыми болезнями людей и животных, нашествиями восставших мертвецов и массовым безумием. Вырвавшаяся на свободу магия несет смерть и уничтожение. И в Санктуре, и в Тойфельгартене прекрасно знают об этом, но все равно используют самые смертоносные виды магических энергий в своей бессмысленной бесконечной войне. Чем дольше продолжается эта война, тем страшнее ее последствия. До сих пор только чудо спасало нас от гибели.

— Какое чудо?

— Я недостаточно доверяю тебе, чтобы говорить об этом, — холодно сказала Эплбери. — Мне еще нужно разобраться, на чьей ты стороне.

— Ну и не доверяй. черт с тобой, — разозлился я. — Только не я затеял весь этот разговор, сечешь? У меня свои планы. И вообще, с чего ты взяла, что я имею ко всей этой байде какое-то отношение?

— Твой прибор. Ты говоришь, что не маг, а сам пользуешься магической вещицей. И почему-то ведьмы ее у тебя не забрали. Как ты это объяснишь?

— Просто не нашли. Он был у меня за пазухой, и стервозины не догадались меня раздеть.

— А мне кажется, ты лжешь.

— Слушай, иди-ка ты корове в гости! — Я окончательно потерял терпение: мало того, что я остался без денег, без снаряжения, так еще эта мартышка учиняет мне тут допрос! — Не обязан я перед тобой оправдываться. И вообще, через пару часов мы расстанемся, и каждый пойдет своей дорогой.

— Хорошо, скажу тебе откровенно — я примерно догадываюсь, кто ты. Мне кажется, второй пространственный разлом был связан с тобой. И открыли его маги Санктура. Это тебя они призвали.

— Догадчица какая! А если и так, что из этого?

— Да ничего, — тут Эплбери внезапно расхохоталась. Весело, заразительно, до слез.

— Ты чего?

— Прости, пожалуйста, я не хотела тебя обидеть, — она вытерла слезы, постаралась взять себя в руки. — Просто... нет, не могу!

— Ладно, счастливо оставаться, — не выдержал я, встал и направился к двери. Рванул засов так, что дверь чуть не слетела с петель.

— Погоди! — окрикнула меня Эплбери. — Если что-то изменится в твоих планах, ступай на улицу Праведных Дев, здесь, в Донкастере. Там есть лавка Окана, где торгуют лечебными травами и декоктами. Скажешь хозяину, что ты хочешь купить пояс из змеиной кожи, и он объяснит тебе, что делать дальше.

Я ничего не ответил. Спустился вниз и вышел из гостиницы на грязную и сырую улицу. Настроение было самое поганое. Почему-то больше всего злило то, что с самых первых часов пребывания в этой реальности, все запросто угадывают, кто я такой. Сначала ведьма в Эммене — я хорошо запомнил ее слова " Это не простачок. Это очень опасный враг, Салима." Теперь вот Эплбери догадалась, что я пришелец из другого мира, и организовали мне вояж в Десятигорье именно маги Санктура. Мой смартфон сдал меня с потрохами, а я так радовался, что у меня есть хороший источник информации...

Смартфон будто почувствовал, что я о нем подумал, тут же разродился новым сообщением:

"Маги-ренегаты — сообщество магов, не признающих Синклит и Ковен. Сами себя называют друидами или свободными магами. Возникло после вторжения Черного Ордена. Считают, что официальные магические сообщества Двуглавой Горы (Санктур и Тойфельгартен) нарушают древнюю этику магов и необоснованно присвоили себе функции "живых богов", управляющих судьбами Десятигорья, тем самым обрекая мир на бесчисленные бедствия и неминуемое уничтожение. Скрываются от властей. Предположительно сообщество возглавляет верховная жрица друидов Бодика."