Два в одном

Еще на выходе семь человек, и еще таких можно наклепать десятка два. Но, это я хвастаю, с такой скоростью восстановления замороженных тушек, я буду это делать вечность. Что себя стыдить, помощники имеются, нужно впрягаться и работать. А не по кабакам и магазинам на Джумгате шляться, тоже мне, провинциал в столице.

Впрягаться и работать уже есть кому по всем направлениям, я тоже имею свой надел в этом колхозе, и он совершенно лишен глобальных вершин. Моя прямая задача потрошить замороженные саркофаги по накатанной колее. С помощниками скорость увеличилась до двух криокамер в стуки. Все равно работы много, параллельно криокамеры перегружаются на астероид, госпитальное судно нужно освобождать, ремонтировать и апгрейдить. Медицинские агрегаты, которым больше пятисот лет, теперь не в моде. Фрис на почтовых кораблях уже подтянул новые модели. Не все последних линеек, но всяко лучше старых. Под передвижной лечебный санаторий собирается экипаж и медицинские специалисты, наберем персонал, переставим госпиталь на орбиту Агоры. Тушки сортировались, статистика, вещь упрямая, поврежденные организмы, глубокая заморозка в полевых условиях, пятьсот лет прошедшего времени, в итоге соотношение все то же: 98:1:1. На 98 замороженных покойников приходился один овощ и один условно выживший. Из этих покойников на восстановление предполагалось тоже не более 10 человек. Очень много молодого пушечного мяса государства отправляли в топку войны. Откровенно слабые импланты и малое время для прочного симбиоза биоэлектроники и тканей тела не давали даже надежды на восстановление. Приходилось тушку разбирать на запчасти, вынимая электронную начинку, сохраняя образец ДНК и имеющиеся документы, оформляя упокоенным свидетельство о смерти установленного образца для командования. Десять тел со слабой перспективой и два тела с надеждой на успех, располагались в лечебных саркофагах у меня и у дедушки. Репликаторы нано и пико ботов молотили круглосуточно, тела впитывали в себя биоэлектронику как сухой песок воду. Как и предполагалось, первые часы и дни процесс шел только в одну сторону, тела наливались, мозги не включались, лимит терпения, однако, уже был заряжен. Все знали, что мозг, — дело темное, может включиться, а может и не включиться, и когда это произойдет, кассандрить и ванговать не стоит. Поставленное на поток производство по восстановлению ветеранов прошедших войн происходило медленно, но неотвратимо. В процесс уже можно было не вникать, всем все ясно, все за свой участок работы отвечают. Подключены имеющиеся специалисты и даже стая чебурашек. Пациент в общем ментальном поле народца приходит в себя быстрее, или народец с конфузом докладывает о том, что сознание восстановить невозможно. Но это тоже результат.

Лучше всего процесс релаксации происходит во владениях Саваша. Не совсем во владениях, в свое логово Саваш никого не пускает, но как-то сложилась общая территория, то ли комната для игрушек, то ли игровая комната. Началось с того, что Саваш взял на себя не только программирование, но и изготовление киберов для конкретных задач. Искусственный организм не может быть универсальным. Это человек, придумывает себе дополнительный инструмент и приборы, и раздвигает свои возможности. В том числе и механических помощников, вот они могут быть различными по интеллекту и по специализации. Но они не универсальны и никогда не были универсальны. Есть механизм, заточенный под конкретную задачу, есть механизмы, которые одинаково плохо могут выполнять ряд задач, их можно назвать универсальными в узком смысле. С определениями тут тоже нужно вести себя осторожно. Началось как всегда с антропоцентризма и первые модели умных механизмов были человекообразными. Ну, сыграла роль инерция, и желание приспособить механический организм к человеческим приборам и инструментам. Параллельно развивалась медицина, до молекулярного имплантирования и клеточного донорства было направление на механическое протезирование. Наступил момент, когда начался конфликт отношений, менталитет людей, имеющих механические протезы, крайне негативно воспринимал такие конечности в искусственных интеллектах. Общество задавило начинания промышленников, производящих искусственных человекообразных. Да и себестоимость механизма, сделанного по человеческой схеме, была запредельно велика, уже тогда был виден смысл планировать механизм под конкретную работу и под свой набор инструментов. Есть определенные хваталки с зажимами для инструмента и оружия под человеческую руку, но человеческих форм в таком механизме мало. С тех пор определение, — "дроид" стало уничижительным словом, а "киборг" перешло в разряд ненормативной лексики и стало одним из самых грубых оскорблений. Что говорить, если 99% жителей Содружества, в какой — либо форме имеют в организме посторонние включения. А где граница между нейросетью, имплантами и искусственными органами, костями и конечностями? Вот, лучше не возникать, и стараться такое слово из собственной библиотеки слов исключить. Дело не в политкорректности, элементарно можно получить по фейсу, если в сердцах не застрелят. И суд может запросто оправдать оскорбленного.

Дрон, как определение остался, но первоначально так обзывался БПЛА, а современные пустотные платформы с искином, это уже не дрон. Искин, хоть и мелкий, стоит на торпеде и мине, и ему вбито стремление не к геройству, а к выполнению поставленной задачи, это его главная цель жизни. Дрон теперь относится только к леталкам с минимальным интеллектом типа одноразового зонда.

Остался в обиходе только топоним "кибер". В ассортименте механических помощников кибернетических устройств великое множество, вот теперь они и объединены одним словом, — кибер. А вот с этого момента наступает курьез. Дело в том, что развитие технологии и ее унификация сыграли с приборами и механизмами веселую шутку. Базовая схема бытового и военного прибора, любого автономного модуля одна и та же. Управляющий блок, сенсорная группа, аккумулятор и комплекс механического движения. И такая схема применяется во всех автономных механизмах, начиная с детской игрушки и бытового прибора, заканчивая высокотехнологичным агрегатом и высокоточным оружейным комплексом. А если учесть то, что основные блоки тоже стандартизированы до предела, ну есть некоторые не существенные отличия, то их взаимозаменяемость фантастическая. Сами блоки считаются одноразовыми, ну никто и у нас уже не чинит клавиатуру и мышку, дешевле купить новую, но можно и чинить, и внутри таких блоков тоже имеются СТАНДАРТНЫЕ микросхемы. Делить их можно только по размеру и мощности, ну так это изначально забито в стандарте. Еще они отличаются по модельной линейке. Но там тоже унификация, деталь следующей линейки вполне подойдет в агрегат старого поколения, ну может чуть подшаманить, место крепления изменить и шины откалибровать по размеру.

Вот, Саваш ходил возле огромной кучи неликвидов, складированной как мусор в одной из пещер астероида, куча нарастала после каждого возвращения с кладбища кораблей, да и своих сломанных вещей копилось много. Сердце у Саваша не выдержало и он занялся складской логистикой. Поскольку Саваш программист, а не кладовщик, то он поступил согласно психологии сисадмина, а если учесть, что руки у него растут строго от головы, то он написал программу идеального кладовщика. Теперь у него ремонтно-складской комплекс из трех десятков киберов под управлением трех закольцованных в общий поток искинов. Каждый искин занимается своей задачей, может подстраховать деятельность другого искина в общей сети, но при этом остается самостоятельным. Есть такое понятие "ситуационный лидер", вот ит Шарт сумел воткнуть эту фишку в программное обеспечение. После этого куча мусора начала превращаться сначала в склад деталей, потом пещера приобрела стеллажи и стала похожей на склад — магазин, потом к ней присоединился длинный тоннель, тоже весь в стеллажах от низа до потолка. Потом начались затыки в комплектации нестандартных ремонтных киберов, без которых запросто мог остановиться весь ремонтный комплекс. И тут выяснилось, что из всего, что уже имеется можно собрать механизм в любой конфигурации и любой степени интеллекта.

Это все была преамбула. Ждать, когда Саваш соорудит агрегат под заказ, было долго, у всех имеется лимит терпения. Хоумс первый влез в новое хозяйство Саваша, я подтянулся за ним, хозяин потеснился и у нас на троих теперь имеется мастерская — лаборатория для инженеров, в которых не умер юный техник, с его шаловливыми ручками и не закрепощенным восприятием. Можно оправдывать свои походы сюда назревшей необходимостью, но что себя обманывать, всем нравилось заниматься творчеством. Ведь получались далеко не монстры, это же не на колене ваять. Технологический стенд лаборатории превосходил типовые на порядок. Саваш свои программные поделки от нас не прятал, искины всегда отыгрывали проект в виртуале и стеснялись подсказывать. Если исходить от задачи, под которую будет задействован прибор, среду его деятельности, соотношение энергопотребления и емкости аккумуляторов, то с типовой работой по изготовлению справится команда искинов и подчиненных ремонтных киберов. Если нужного кибера недостает, сами его и воспроизведут. Три, хоть и древних 3Д принтера, мелкие детали отпечатают. Да и царское ли это дело, возиться с миллионом волокон псевдоплоти, мелкими волосинками проводников и невидимых глазом точками контактов, есть для этого неутомимые агрегаты. А вот сам процесс созидания, проверки его в виртуальной модели и процесс воплощения задуманного помощниками, этого не отнять, это любимое занятие любого разумного. Особенно интересно приспособить деталь от постороннего агрегата в родное изделие. Производителю даже в голову не могло прийти так использовать составляющие его продукции. При виртуальной обкатке убирались все несуразности и недостатки дизайна, на выходе был красивый и целесообразный прибор под поставленную задачу, или полезную игрушку, или интересную поделку. Петер Хоумс предпочитал легкие и скоростные абордажные механизмы, способные бегать по потолку и по вспомогательным кабельканалам. Развив мою идею кинетического огнестрельного оружия, он начал сооружать ходячие интеллектуальные приложения к пистолетам и автоматам. Компоновка оказалась удачной, паучок без брони и с огнестрельным оружием, выигрывал за счет скорости и возможности к маскировке. Вольфрамовая пуля в 9 мм при стрельбе очередью в два три патрона сносила владельца силового скафандра с траектории. Пусть выстрелы не всегда пробивали силовую броню, пусть до тела пуля через броневые пластины не доставала, сила выстрела умноженная на массу пули эти шкафы опрокидывала на раз. Цивилизация в отношении совершенствования оружия ушла далеко, и от огнестрельного оружия, работающего на основе сгорания химических веществ отказалась из-за громоздкости снабжения боеприпасами. А вот, оказалось, что зря, в наших условиях, это самое то. Мне стрелялки были не интересны, мне нравилось сооружать замысловатых киберов диагностов и ремонтников, таких, которые могут пролезть во все щели, и вернуться. А еще не затухала мечта иметь в своей команде горячие искины. Я вспоминаю тех, которых меня лишили нехорошие люди, кстати, пора начинать интересоваться моими обидчиками, к тем, кто обидел Ли, мы тихонько уже подбираемся.

Глава 10

Моя лаборатория была на полпути к селекции микробов во что-то условное, слегка похожее на нанокомплексы. Начинались эти мысли уже давно, воплощались постепенно. Что-то уже апробировалось на чебурашках, кстати, вполне успешно. Но, для народца программные наборы всяко могли быть проще, закатать в человеческую плоть получилось не сразу. Помогло желание восстановить покойников посредством дублирования данных имеющихся в них нейросети и имплантов. Если процесс взаимного проникновения биоэлектроники в ткани тела за время жизни происходит настолько плотно, что же мешает этот процесс продолжить. Заменять погибшие наниты в нейросети получилось достаточно быстро. Апгрейдить нейросеть, вводя в ее структуры наниты с новыми ПО, тоже просто. Входить в резонанс с ее полем, перестраивать ее работу к собственным потребностям удавалось без напряжения. Заменить нанит на живую клетку и перекодировать ее под общую составляющую биоэлектронного комплекса не получалось долго. Вот и была запущена программа по селекции микробиологических живых составляющих организма. Во-первых, никто толком не просчитывал симбиотическую пользу от простейших, микробов и вирусов в теле человека. Их в здоровом теле ровно столько, сколько нужно, это при болезни их много и организм страдает от интоксикации. Во-вторых, примерно следующее было проделано со мной на шпионском крейсере, прецедент создан, данные есть, только засекреченные. Уж, воссоздать саму методику, это только нужно время. Время нашлось и комплексы, где треть нанитов, треть пикоботов и треть селекционных микробов, уже запущены. Процесс несколько медленный и энергозатратный для тела, но работает.

Наниты нового образца заменяют в нейросети старые и сами постепенно меняются на пикиты. Пикоботы входят в симбиоз с клетками тела и вовлекают в этот забавный процесс новую породу микробов. Последние получают для себя программу для работы со стороны клеток организма и со стороны нейросети. Для полного перевода нейросети на телесную основу нужно так повторить трижды. Все это уже проверилось на покойничках и Дитрихе, повторилось на Кощее и сейчас продолжается на еще одном старичке из его команды. Такой способ воздействия дал возможность перестроить существующую нейросеть у пациентов не вникая в тонкости ее структуры. Она отзывалась при сканировании на свою паспортную техническую характеристику, но становилась на порядок продвинутее. Все административные закладки можно было по желанию отключать, дополнительные модули нейросети вводились в процесс по мере необходимости автоматически. Сама нейросеть уже не нуждалась в дополнительных костылях имплантов, но слоты для подключения оставались в таком же количестве, — пять штук. Опять же, сами импланты можно было потом переделывать в анатомический орган таким же путем. Если вводить придуманный мной комплекс под магическим контролем, он врастал в область чакр и поднимал эти природные образования до уровня микронейросети. Тогда, создаваемая система распараллеливала потоки сознания на семь автономных ручейков, которые обращались к основной нейросети только при форс-мажоре. У меня внутри все примерно также, но на порядок выше. Не могу я пока профессионально проделывать такие трюки с посторонними организмами. Но, промежуточный вариант уже в серийном производстве, пока у Дитриха и Кощея с помощниками, но есть смысл апгрейда нейросети всему руководящему составу, большего я не потяну.

Постоянный интерес к механизму создания и производства нейросети и имплантов выявлял много несуразностей и костылей внутри самого импланта. Они не поддавались логике и рождали желание упростить модель. Вне организма это делать у меня не получалось. Только после внедрения импланта, только после воздействия коктейля из взвеси корпускул и микроорганизмов, только при магическом воздействии на препарат внутри организма получался толковый апгрейд. И было явственно видно, что у меня просматривается еще один вариант производства биоискина.