Звёздный новобранец

Но было уже слишком поздно. Вал жидких нечистот накатывал на них с бешеной скоростью.

— Ё-о-о... Мы канализацию взорвали-и-и-и... — раздался нервный крик.

И в следующее мгновение вал накрыл паренька с собакой, понёсся дальше с грохотом и свистом по подземному туннелю канализации.

— Это ещё что за тако-ё-о... — не успел вымолвить Гелиос, и его с девушкой накрыла схлынувшая волна...

Возле дома N 61 стоял Хляпин. Он только что въехал во двор на машине и сейчас проверял противоугонную сигнализацию.

Павел Юрьевич нажал на электронный ключ, и машина ответила ему:

— Ну, чё встал? Я это — типа закрыта! Прикинь, да!

Хляпин улыбнулся.

— Эх, люблю я эти навороты — просто жуть!

Зря он это сказал. Ничего жуткого ещё не случилось, однако уже был хорошо слышен подземный гул разбушевавшейся стихии.

— Не понял! — воскликнул Хляпин. И посмотрел наверх. Самолёта, падающего на огромной скорости во двор, не наблюдалось. Небо вообще оказалось чистым. — Тогда какого спрашивается говна, это что-то гремит?

И тут он ощутил содрогание земли под ногами.

— Ё-маё! Это что такое? Землетрясение чё ли? — удивился Павел Юрьевич, а вот изумиться не успел. У него перед носом выстрелила вертикально вверх крышка люка, находившаяся до сего момента у ног, и из открывшегося отверстия наружу хлынула малоприятная консистенция.

— Жуть! — только успел воскликнуть Хляпин. И в следующее мгновение его отбросило к кустам, налетевшая волна нечистот из канализации.

Подобные фонтаны происходили вдоль всей улицы. Люки выстреливало вверх и людей, бродивших в столь ранний час по улице, отбрасывало в стороны, обдавая нестерпимо тлетворной грязью. Но ещё боль-шая словесная грязь слетала с их уст. Создавалась картина всеобщего хаоса местного масштаба, наподобие того, который очень часто любят изображать в голливудских блокбастерах.

Наводнение получилось неизприятных. Потоки бурной рекой двинулись вниз по улицам городка к старым кварталам. На происшествие как всегда по тревоге была поднята патрульная машина наряда милиции. И по нелепому стечению обстоятельств сегодня снова дежурным в РОВД оказался старший лейтенант Загорулька. Он-то и отправил ближайшую машину милиции к уже хорошо известному кварталу, при этом не забыл наказать:

— Действуйте осторожно! И ни в коем случае не торопитесь, и не лезьте нарожон. Чтобы там не стряслось! Да... и берегите машину. По мне — пусть хоть весь квартал утонет в дерьме, только вы в него не влезайте. Договорились?

— Так точно! — ответил наряд по рации, выезжая на место вызова.

— И смотрите мне, чтобы всё было точно так, как я вам сказал!

Загорулька взглянул на свои погоны, собираясь отключить связь с патрульной машиной, вдруг услышал изумлённо-возмущенные крики наряда:

— А-а-а! Откуда взялось столько дерьма-А-мама...

Послышался глухой, но мощный выбух сопровождающийся треском. И связь с патрулём прервалась в одностороннем порядке.

Столкнувшись с нахлынувшей волной грязи, машина перевернулась вверх дном, и её понесло течением к милицейскому участку.

Старший лейтенант Загорулька побелел лицом. Словно предчувствуя погром, он решил выйти на улицу и вздохнуть полной грудью свежего воздуха...

У него щемило сердце и как оказалось не зря — предчувствия не обманули его и на сей раз. Едва он опустил ручку входных дверей и раскрыл их настежь, в ту же секунду на него обрушилась волна нечистот, подкатившая к участку.

Загорулька ничего не успел сообразить, что же произошло, как здание МВД наполнилось вплоть до второго этажа содержимым грязевого потока. Стёкла окон не выдержали напора — разбились. И вся тошнотворная масса схлынула через них из здания, покатилась дальше в город. И потеряв разрушительную силу, остановилась у границ старого квартала.

Спустя какое-то время уровень в милицейском участке спал, и только кое-где виднелись небольшие лужи. К ним со стен мелкими ручейками стекали остатки грязи, вытекая наружу из дверного проёма, где ещё совсем недавно находился Загорулька с дверью.

Сейчас он плавал на ней по вновь образовавшейся луже, берега которой были далеко удалены друг от друга и находились на весьма большом расстоянии, до сих пор увеличиваясь в размерах.

— Спасите! Помогите! SOS! — кричал дежурный офицер, подгребая руками к какому-то островку, который заприметил поблизости. То был разбитый УАЗ дежурного наряда милиции. Они чудом выбрались из него и бросились на приставший к их затопленной машине плот. Дверь не справилась с их весом — пошла на дно. И только к утру всю тройку прибило волной к берегу. Ведь как говорят в народе — такие герои нигде не тонут. На то и зовут их "мусором".

Вот в таком плачевном состоянии городок встречал рассвет. Лучи солнца, забрезжив на дальнем горизонте, осветили пустырь, где ползали и бегали Василий Выкрутасов с Монстром, Гелиос, девушка и чудовищный пришелец.

То тут, то там сверкали разноцветные вспышки. И прекратились они в тот момент, когда Василий ненароком угодил в трансформаторную вышку. Она взорвалась. Провода оборвались и упали на землю. Раздался громоподобный раскат, и по земле посыпались разряды искр, под которые угодил краснокожий пришелец-зубастик. Рухнув на землю, он затрепыхался в предсмертных конвульсиях. Во всяком случае, это показалось Василию. И преследователи остановились.

— Дальше идти нельзя, — молвил Гелиос. Его прибор показывал высокое напряжение, исчезнувшее спустя мгновение. — А вот теперь можно и подойти к глюку.

Вся троица медленно двинулась вперёд с вегалайзерами наизготовку. Оружие им не понадобились, пришелец снова превратился в расплывчатую массу, больше похожую на разлитый клюквенный кисель в траве.

— А ты, парень, не промах! Здорово сработал! Если бы не зарядил в трансформаторную вышку, бегать нам за ним ещё ого-го сколько времени. А так — довольно быстро справились с поставленной задачей.

В ответ Василий поинтересовался:

— А он что — уже того или ещё не совсем?

Девушка нажала на кнопочку какого-то прибора на кисти руки в виде часов.

— Похоже, что нет. Он живее всех живых. Просто притворяется, искусно маскируясь под мертвеца. Это коронный номер глюков. Когда они не могут оторваться от преследования очень часто прибегают к подобному трюку, но действует он только на новичков.

— Раз так, то забираем его с собой, — заключил Гелиос.

Кисельное желе недовольно булькнуло в ответ, а затем ещё и клокотнуло в придачу.

— Ого! Да оно и вправду живое! — изумился Василий. — И как вы будете его соскребать — уж не совком в ведро?

Девушка мило улыбнулась и продемонстрировала иной способ при помощи прибора прикреплённого на поясе. "Кисель" мгновенно завис в воздухе и благополучно перекочевал в небольшой контейнер, вовремя подставленный Гелиосом.

— Вот и всё, — произнёс он, забрасывая себе на плечо "ловушку". — Готово.

— Нам пора, — прибавила девушка.

— Как? — удивился Василий. — А второго глюка кто будет ловить? Их же было двое! Я это собственными глазами видел.

— А того уже давно отловили наши коллеги — прямо в квартире, — пояснил Гелиос. — И сейчас подлетают к нам.

Поднялся сильный ветер, который почему-то дул откуда-то сверху. Одежда у всех затрепыхалась, а трава примялась к земле. На высоте пяти-шести метров от поверхности земли открылось какое-то окно с желтоватым свечением. От него упал луч света на мужчину с девушкой. Василий остолбенел от увиденного зрелища, но при этом не забыл припрятать вегалайзер, убрав в карман трико.

Девушка с мужчиной улыбнулись. Гелиос сделал удивительное движение рукой и в его раскрытую ладонь упал вегалайзер, выплыв из кармана Василия.

— Ах да, чуть не забыл отдать вам оружие, — нашёлся тут же что ответить Василий. — Хорошо хоть сами вспомнили.

Мужчина с девушкой ещё раз улыбнулись ему, и, помахав на прощанье, исчезли вместе с лучом желтоватого света.

На этом всё и закончилось. Ни тебе повторного вихря, ни рёва уносящейся ракеты, ничего и в помине не было.

— Вот тебе и на! — пригорюнился Василий. — Будто пришельцев и не было вовсе.

И он с хмурым выражением лица собирался покинуть пустырь, как вдруг за спиной раздался странный и довольно знакомый шум.

— Неужто вернулись!

Но ошибся. Обернувшись назад, он увидел сидящего на траве Монстра и радостно лающего в знак благодарности за прекрасно проведённое время ночью.

— Ой, — опомнился Василий, что ему необходимо возвращать пса другу, как и бежать самому домой. — Прогулка и впрямь сильно затянулась.

10. ПОСЛЕДСТВИЯ СТИХИИ.

Мальчик и пёс вошли в тёмный переулок по причине того, что в связи с взрывом трансформатора прекратилась подача электроэнергии на весь квартал.

— Эх, Монстр, и натворили же мы с тобой дел ночью, — произнёс Василий, чапая по лужам отвратительно пахнущей грязи. — О, хоть какой-то свет!

Данный свет исходил от фонаря. При виде него, Монстр повёл себя весьма странно: взвизгнул и бросился вперёд.

Приблизившись, Василий разглядел раздосадованную физиономию Павла Юрьевича. Он крутился возле своего шестисотого мерседеса и что-то жалобно причитал. Василий разглядел в крыше новенькой машины воткнутый ребром люк. Не было в купе и стекла, а салон до краёв оказался наполнен жижей.

— Всё к чему стремился — погублено. Вот так ахнула эта дрянь — и нет мечты! — негодовал Хляпин, завидев Выкрутасова: принялся давить ему на жалость. — А там салон весь кожаный... был. Аппаратуры навороченной — видимо-невидимо. Да и других ценностей не перечесть! И всё вылетело в трубу в один миг. Представляешь! Из-за какого-то дерьма! Сказать кому — не поверят.

— Это точно, — согласился Василий, разглядев свой внешний вид в отломанное зеркальце от мерседеса, поскольку во двор наконец-то проник первый лучик солнца, нагрянувший в тёмное царство мрачного квартала.

Василий хотел продолжить путь домой, как во двор на приличной скорости влетела машина местного телевидения: обдала из лужи грязью его и Хляпина.

Павел Юрьевич, доведенный до отчаянья, вооружившись монтировкой, ринулся к машине.

Боковая дверца микроавтобуса уехала в сторону и наружу высунулась камера с оператором. А следом послышался голос корреспондентки местного телевидения.

Она показалась в дверном проёме и с ходу затараторила:

— Мы ведём экстренный репортаж с места горячих событий, находясь в самом эпицентре. Поблизости с нами оказались два очевидца случившегося безобразия. Это мужчина лет сорока и мальчик лет четырнадцати. Они любезно согласились дать нам интервью и описать само ЧП во всех подробностях.

— О-о... — издал звук, восклицая Хляпин. И выкинул прочь монтировку, угодив, как нельзя, кстати, в канализационную яму.

— Итак, — продолжила корреспондентка, — что вы нам на это скажите?

Камера выхватила бедственную картину двора и замерла на мужчине. Трансляция телевидения велась в прямом эфире, и видеоизображение телекамеры поступало на экраны телевизоров телезрителей только в старой части города. Поэтому Хляпину и Василию удалось избежать насмешек соседей. Во всяком случае, до тех пор, пока эта передача не была показана в записи вечером, когда оказалось полностью восстановлено электричество в новом квартале города.

Павел Юрьевич нёс несусветную ерунду и околесицу. Он говорил: про фонтан, про люк, про машину и про то, как его всего с ног до головы обдало дерьмом, непонятно почему вырвавшимся из-под земли. Требовал от ЖКХ возместить все убытки на шестизначную сумму в долларовом эквиваленте.

Комментаторша поняла: толку от него всё равно не добьётся, обратилась вместо мужчины к пареньку.

— Мальчик, иди сюда.

— Кто?— прикинулся Василий дурачком. — Я...

— Нет, вон тот дятел на берёзе!

— Где?

— Да нигде, а на твоей балде! Иди сюда!

Василий приблизился и любезно улыбнулся в камеру. На тёмном фоне его лица блеснули белоснежные зубы.

— Ты — негр? — произнесла изумлённо комментаторша.

— Сама ты, тётя, африканка! — ответил любезностью Василий. — Не видишь: лицо йодом с зелёнкой намазано!

— И что это значит?

— А то и значит, что у меня ветрянка, — пошутил паренёк.

— Д-да-а?! — перепугалась она, закрывая лицо платком по самые уши. — Ну, тогда расскажи нам, как очевидец, что ты видел необычного.

Не мог же Василий рассказать ей, как всё было на самом деле: продолжал косить под дурачка.

— Ой! Я такое видел, такое! Что прямо забыл, о чём идёт речь!

— О ЧП.

— О че-чём?

— Господи! О происшествии!

— Ах, да-да-да, припоминаю! Значит так! Вышел я погулять ночью — знаете ли — свежим воздухом подышать, ибо в силу небезызвестной вам причины не могу подобное совершить днём, — указал Василий на своё лицо. — А свежего воздуха, как и не бывало — тю-тю! А темно, ничего ж невидно, хоть глаз кому выколи, всё равно не увидят. Ну, значит, решаюсь я на прогулку: схожу с крыльца подъезда и иду по тротуару никого не трогаю, из-за того, что всё равно никого и ничего не видно, как вдруг падаю прямо в яму. И, оказалось, угодил в канализационный люк. Это кто-то специально его открыл, опередив меня. А дальше — всё! Вылажу я, значит, из него и встречаюсь нос к носу с Павлом Юрьевичем. А потом вы приплыли. Вот такая моя трагическая история.

— Как — всё? — воскликнула комментаторша и едва не вывалилась из машины в лужу. — Выходит вы оба, ничего толком и не видели!

— Как это не видели! — возмутился не без основания Хляпин. — Ты только взгляни, во что превратился мой новенький шестисотый мерседес со всеми наворотами. Это же теперь полная лажа дерьма, а не машина! Кто мне ответит за эти безобразия, а? Где эта треклятая милиция? Вот так всегда — когда надо, их нет! Днём с огнём не сыщешь! А как чуть что — иди сюда, да ещё предъяви документики на дороге. А к ним положи ещё сотку-другую баксов! Кто мне возместит колоссальные убытки? Государство что ли?

По всему было видно: Павел Юрьевич нескоро окончит свою тираду. И комментаторша объявила:

— Наш репортаж с места трагических событий подошёл к своему логическому завершению. Спасибо всем телезрителям за внимание. И всего вам самого наилучшего. Пока-пока...

Камера не была ещё выключена, когда она закричала шофёру:

— Врубай мотор, и мотаем отсюда. Живо!

Машина зафырчала и резко тронулась с места. Оператор не удержался на ногах и вывалился из салона авто, угодив в лужу грязи. На этом неприятности для телевизионщиков не закончились. Их микроавтобус угодил передним колесом в отверстие открытого люка канализации. И вслед за телеоператором из машины вылетела комментаторша. Она в своём расфуфыренном наряде присоединилась к оператору. Камера всё это время работала и даже сейчас передавала на экраны телезрителей картинку изображения вверх тормашками.

Это был настоящий юмористический хит — шедевр из шедевров. Шоу получилось на загляденье отменным. Перемазанная комментаторша источала душераздирающий визг вперемежку с отборной бранью. И накричавшись вдоволь, она наконец-то пришла в себя: взглянула на объектив камеры, где по-прежнему мигала лампочка зелёного цвета. Сообразив, чего она наговорила в работающую камеру — ужаснулась. Однако, взяв себя в руки, мило улыбнулась и стала поправлять слипшуюся причёску.