Лекарь.

Юсуф сел ни приступок, на котором стоял, обхватил голову руками и закачал ей из стороны в сторону, издавая тихий стон.

Все стояли и смотрели на человека, от которого ждали приказов и распоряжений.

Потом он поднял на нас взгляд, — Я не знаю, почему, но я тебе верю. Значит, вы утверждаете, что в город пришла "черная смерть"? А откуда вы узнали об этом, если в городе еще тихо и никто не шумит на улицах? А может...

— Дядя! Эти люди говорят правду. — По ступенькам, ведущим на второй этаж, спускалась Латифа.— Я только что была на самом верху, со стороны дворца эмира были слышны крики, я стала присматриваться и увидела, как оттуда выскакивали всадники и стремились к городским воротам, с каждым разом их становилось всё больше, я поспешила вниз узнать у тебя. И вижу тут господина лекаря и господина Ибрагима. А когда услышала что говорит господин Мухаммад, поняла, что там, происходит.— Она кивнула головой в сторону дворца.

— Дядя, нам надо быстро собираться и уезжать из города.

Латифа повернулась ко мне,— господин лекарь, откуда вы узнали про болезнь в городе?

Мы с Ибрагимом переглянулись, если сейчас сказать что это мы, нас просто растерзают или выкинут прочь. Я слегка кивнул своему другу и начал рассказывать,— Госпожа Латифа, как я вам говорил в прошлый раз , сегодня у меня последний визит к вам. И господин Юсуф рассчитывается со мной и.... ,— Я указал на Ибрагима. — С ним.

— Следуя сюда, мы шли по улицам прекрасного города, процветающего под управлением мудрого Эмира, да святится имя его, да пусть Аллах, относиться к нему с уважением.

Этот Благородный правитель, мудрейший из мудрых, и честный из....

— Господин Юсуф, вы мне говорили как-то, что не любите дворцы, а говорите сейчас как настоящий придворный евнух. Не увиливайте и скажите правду.

— Мы встретили по пути стражников Эмира они бежали из нижнего города, так что казалось, за ними гонится, сама смерь. Ибрагим остановил одного из беглецов, и я расспросил его, он поведал мне о трупе со следами болезни найденного там. Вот мы и поспешили сюда, что бы предупредить Вас о грозящей опасности. Но нам здесь не поверили и хотели выгнать взашей, как последних бродяг.

-Господин Мухаммад!— Послышался голос Юсуфа,— Если бы вы пришли спокойно и рассказали что происходит и разговаривали как вежливые и культурные люди, а не выкидывали привратника на улицу. И как я должен был вам внимать, если с улицы ворвалась,— Он посмотрел на меня, потом на Ибрагима, — С улицы вошли два почтенных и ни чего не объясняя, стали говорить всякие сказки. После того, что вы для меня сделали, я вам верю, но, увы, не доверяю.

Повернувшись к слугам начал раздавать приказы. Двор наполнился суетой и хаотично метавшимся народом, к нему добавился рев животных. Мы с Ибрагимом стояли в тени пальмы, наблюдая за этими сборами. Спустившись по ступенькам вниз, к нам подошла Латифа.

— Господин лекарь могли бы мы поговорить наедине,— Посмотрев при этом на Ибрагима.

Тот пожал плечами и собрался уйти, как я удержал его, сказав, что бы он остался, так-так от него у меня нет секретов, если только разговор не касается лекарских дел. Она покрутила головой — нет. Остановилась напротив,— Все-таки я хотела бы знать правду.

Я вздохнул,— Да это мы нашли мертвеца и рассказали стражникам. Я лекарь и я учился лечить раны и болезни, но против этой болезни я бессилен что-либо сделать, если болезнь зашла слишком далеко.

-То есть вы заразились, и ВЫ умрете, а вместе с вами и мы!— при этих словах она отшатнулась назад, собираясь, развернутся и бежать. Ибрагим успел поймать её за локоть. И притянуть к себе, она забилась в его руках как раненый голубь и только собралась открыть рот и закричать, но передумала, услышав тихий голос Ибрагима.— Лекарь знает, как остаться в живых, мы раньше болели и теперь нам болезнь не страшна.

Она продолжала молча вырываться , но хвала Аллаху, не кричала, да сопротивление было вялым. Лишь только показывая что ей противно прикосновение мужчины.

Я попросил, — Ибрагим, отпусти Госпожу, пока на нас не стали обращать внимание, она умница и не станет кричать, что мы больны, ведь мы скажем, что и она тоже больна.

Если бы взглядом можно было сжечь, то мой прах лежал бы, возле её ног и ветер раздувал по песку мои бренные останки.

-Но раз уж Вы здесь госпожа Латифа то я хотел бы просить вас помощи.— Я решил немного сменить тему неприятного для всех разговора.

-Это о какой такой помощи вы хотите просить?— Голос подрагивал от сдерживаемого гнева.

— Нам нужна лошадь, съездить к нам в дом и забрать наши вещи у меня там травы и снадобья, они будут нужны нам в предстоящей поездке..

Я повернулся к Ибрагиму,— Заберешь? Он молча кивнул в ответ.

Латифа, оглядела нас обоих с ног до головы, каждого, презрительно фыркнула и отвернулась, являя собой самого оскорбленного на свете человека. Если можно так сказать, то на её спине было написано, как она нас призирает.

— Поймите то что мы сделали сейчас , было сделано только для вашего блага, пусть Аллах покарает меня если я лгу. И я еще раз прошу вас помочь нам, мы не сможем ни лечить ни охранять. Без своего мешка я как без рук, а Ибрагим останется без оружия. Подумайте о своем дяде, себе. Подумайте об этих людях, о Джабире. О тех кого можно будет спасти в пути.

Я указал на неё Ибрагиму и кивнул головой, он шагнул к ней поближе и произнес вкрадчиво — задушевным тоном, Госпожа Латифа, я прошу Вас простить мне мою невольную грубость по отношению к вам, которую нанес когда удерживал, Вас здесь.

Она стояла ко мне, так что я видел часть её щеки, не прикрытую платком, и этот кусочек стал покрываться восхитительным румянцем. Она молча кивнула головой и пошла.

Ибрагим повернулся, в его взгляде была досада, как будто он обманул ребенка, подсунув ему вместо меда, кусок старой халвы. На что я только развел руками — дескать, а как по-другому. Мы стояли и смотрели, как по двору бегают люди. Видели, как Латифа подошла к тому коротышке, что-то сказала, он склонился в поклоне и покатился исполнять её поручение. Из распахнутых дверей дома выбежали двое слуг тащивших сундук с вещами, Других которые брали мешки кульки свертки, укладывали всё на лежавших верблюдов, сноровисто все вязали. Подымали животное и отводили его в дальний конец двора, где уже была пара нагруженных тварей, лениво жевавших жвачку. Из дверей конюшни вышел управляющий ведущий под узду запряженного коня, подведя к нам указал на него,— По распоряжению госпожи, передал поводья Ибрагиму и побежал дальше по своим делам.

— Ибрагим, может я с тобой, поеду, вдвоем безопасней будет,— Я встал рядом и протянув руку погладил животное голове.

— Нет! Одному мне будет легче, если что уйду через стену, если эмир прикажет закрыть ворота.— Он проверял, как затянута подпруга и остальная сбруя.

— Ты сможешь по веревке со стены спуститься? Нет, не можешь уж что-что, а тебя я немного изучил, если бы у меня был такой воин, то я б его своими руками задушил, что бы он меня перед врагами не позорил.— И весело рассмеявшись, одним махом взлетел в седло и направил коня к калитке, ворота решили не открывать, опасаясь мародеров. Створка распахнулась, Ибрагим осторожно вывел коня на улицу, осматриваясь по сторонам, потом, развернув его в сторону нашего дом, пустил с места в карьер. Когда стих топот подков я вернулся во двор, где кипела бурная жизнь.

Мне здесь было делать не чего, и я решил найти кухню, за всеми этими бедами сегодняшнего дня, я ни чего не ел с самого утра и отчаянно хотел есть.

А тут со стороны, накатила волна аромата, только утром сваренного плова и свежеиспеченного хлеба. Сглотнув голодную слюну, пошел на кухню, в надежде раздобыть еды. Принюхиваясь как рыжий фанак, побрел на поиски источника запаха. Завернув за угол дома, увидел не приметное строение, стоящее на задворках, практически у самой, дальней стены. В прошлые визиты меня встречали у ворот, вели к больной и потом так же провожали к воротам. Так что я не знал, как устроен двор и шел не знаю куда. Я двинулся в сторону домика сложенного из саманного кирпича, чем ближе подходил тем сильней становилась вонь, которая обычно сопровождает зиндан, вонь немытых человеческих тел и испражнений.

Я проворчал — у него там, что домашняя тюрьма, что ли,— развернулся и пошел обратно.

И тут же остановился, наткнувшись на управляющего, чтобы не упасть, ухватился за него.

Несколько мгновений мы так стояли, потом раздался его писклявый голос,— господин Мухаммад, туда нельзя ходить.

— А разве я туда иду? Любезный Гусейн, скажи, где меня могут покормить?

-Пойдемте я Вас провожу, — С этими словами он обойдя меня стороной пошел по дорожке.

Я оглянулся в сторону странного домика и пошел вслед за ним.

Он привел меня на кухню, где царил хаос и запустение, всюду валялись, все, что можно было разбросано и ни кого не было. Я прошелся вдоль ряда котлов поднимая крышки и заглядывая вовнутрь, в одном обнаружил искомое. Осмотрелся и не обнаружив посуды, взял поднос выложил, горкой, немного риса уложив сверху кусочки мяса, под одной из перевернутых мисок рядом с тандыром (????????) увидел стопку хубса, взял парочку. Еще нашел полную плошку хуммоса и это тоже забрал с собой. Добавил кучку свежих и вяленых фруктов вышел и стал смотреть где можно спокойно по кушать. Места не было, от суеты сборов поднялась пыль и легкий ветерок, дувший со стороны крепостных стен, закручивал пылинки воздухе и старался посолить ими мою еду. Я вернулся обратно, прикрыл за собой дверь, отошел к низенькому столику стоявшему у стены, пристроил на нем свой поднос. Найдя воду, вымыл руки и ополоснул лицо.

— Ну, что нам Аллах послал?— И присел к столу, оторвал кусок лепешки, сложил маленьким ковшиком, зачерпнул плова, отправил в рот. Прожевал. М— ММ. Вкусно. Да умеют в доме Юсуфа готовить плов, не то, что там, где мы жили. Ту рисовую размазню не знаешь, как и назвать.

— Приятного аппетита, господин Мухаммад,— Раздался за спиной мелодичный голосок.

Я встал, повернувшись, поблагодарил,— Спасибо госпожа Латифа!

Она успела накинуть поверх платья бурнус, сшитый из плотной шерстяной ткани. Из-под накинутого капюшона, на меня смотрели её изумительные глаза.

— Дядя послал меня найти вас и сказать, что караван почти готов и скоро можно выходить. Она произнесла это и развернулась, чтоб уйти.

" Ну да конечно так уж Дядя и будет посылать тебя, когда можно послать раба, тебе что-то надо, не обмани меня девочка"

Остановившись в дверях, как будто о чем-то вспомнив, она повернулась и спросила,— А что вы говорили во дворе о лечении? Это действительно так или вы меня просто пугали?

— Нет не пугал, я могу вам помочь, так — как знаю признаки болезни. Если её распознать в самом начале, то Аллах поможет, и вы будете здоровы.

— А если нет?

— А если нет, то вы умрете в течении одного дня , самое большое будете мучиться пять. К несчастью,— Я грустно улыбнулся..

-Да, это грустно, но всё в руках Аллаха, надо молиться и он поможет.

-Поможет, поможет, он поможет, и я помогу,— И шепотом добавил,— Чем смогу.

— Но я также надеюсь и на вас, на ваше мастерство. Говорю это от чистого сердца как человек, которого вы вылечили. Вы показали себя с лучшей стороны, я уже была готова предстать перед ликом Аллаха, когда вы вернули мне надежду на жизнь.— Она говорила всё это искренне, прижав руки к груди и с мольбой, смотрела на меня.

Я огляделся вокруг, у дальней стены стоял маленький диван.

— Давайте пройдем туда, сидя разговаривать удобней

Пригласил я её и пошел в ту сторону. Она села напротив меня и замерла в ожидании.

— Есть способ, он может помочь, но может и убить.

-Это как так?

— Знаете когда вас укусила змея, вы умрете, но если вы будете по не многу втирать змеиный яд, то привыкните и отрава на вас не подействует.

— Что совсем? Совсем ни чего не будет?

— Почему же у вас будет плохое самочувствие, может вас, будет знобить, но самое главное это сохраниться жизнь.

— Значит,— Она с задумчивым видом посмотрела в окошко, потом повернулась ко мне.

— Это значит.... Вы знаете средство, которое может помочь?

Я не успел ответить, в дверь вкатился Гусейн. Всплеснул рукам и еще издалека начал о том, что господин Юсуф ищет госпожу, желает её видеть, и что она срочно ему понадобилась.

Латифа извинилась и вышла вслед за управляющим. Я остался в одиночестве.

Сходил за подносом и продолжил прерванный завтрак. Но видно Аллах был против меня, пришел Юсуф в сопровождении охранников.

— Мне сказали, что Латифа здесь,— он остановился не вдалеке от меня, опасаясь приближаться ближе.

— Она только что вышла вместе с Гусейном, он сказал, что вы ищите ее, и она пошла к вам.

Он окинул меня внимательным взглядом и больше ни говоря, ни слова он вышел.

"Как там Ибрагим? Долго еще он там собираться будет, на лошади туда добраться всего ничего, пешком дольше, уже быть должен" Подстегиваемый такими мыслями я собрался идти к воротам. Оглядел с сожалением, накрытый стол, вышел под яркое дневное солнце, светившее на небе на котором не было ни одного облака.

Прошел через двор и был уже почти рядом с воротами, когда с улицы донеслось конское ржание, крики людей, грохот множества повозок. Я слегка приоткрыл калитку и выглянул.

Мимо меня с грохотом пронеслась арба, запряженная мулом, нещадно подгоняемая возничим. Из переулка, какой то бедолага стал выкатывать свою тележку. Как видно он тоже очень спешил и вот с жутким грохотом они столкнулись, бедняка откинуло в сторону, он ударился о стену и, упав на дорогу, попал под колеса арбы, она подпрыгнула, переехав через него, хрустнули ребра, изо рта плеснуло кровью. Он дернулся и затих по середине пыльной дороги. А возничий даже не оглянулся, всё так же яростно нахлестывая своего мула, он исчез за поворотом. Пока я смотрел в ту сторону. Рядом со мной остановилась лошадь, я отступил назад и хотел закрыть калитку, когда услышал голос Ибрагима.

— Ты сын Шайтана, так ты еще и трус! Разве ты не хочешь пустить уважаемого мусульманина в эту скромную обитель, достойного героя спасшего наши вещи от подлых шакалов.— С этими словами он соскочил с коня. Я распахнул калитку шире, и он завел жеребца во двор. Держа животное под уздцы, он повел его по двору, давая возможность остыть и отдышаться после бешеной скачки узким улочкам города. Закрывая калитку, еще раз оглядел улицу, около мертвеца ни кого не было, вообще никого. Вернувшись во двор, пошел рядом с Ибрагимом.

— Как там в городе? — Спросил, и сам понял глупость своего вопроса после того, что произошло на улице.

Ибрагим повернул в мою сторону голову, усмехнулся, ничего не ответив. Вокруг нас суетились люди, укладывая последние вещи на верблюдов.

— Ты успел! Я не смог задержать их. Они готовы если не бежать, то идти очень быстро что бы оказаться подальше от этого проклятого города.

Ибрагим остановил жеребца, и пробегавшего мимо какого то паренька в драной галабее, одетой на голое тело, всучив ему, повод велел отвести жеребца в конюшню. Пригрозив что спустит шкуру если с ним хоть что то случиться. То испуганно вцепился в повод, и утащил коня быстрее чем могла закончится фраза — Хвала Аллаху.