Адский меч ниндзя

Помимо тараканьих улиток, среди армии были и гигантские мамонтовые ящерицы. Их было всего семь, но они волокли шатры. Десятиногие, с закругленными бивнями, они были словно динозавры. Жрец обратил на них внимание:

— Часть собственности рабы растащили, может даже кое-что припрятали. Нам нужны их богатства.

— Если поймаем Светонесущего, а его нужно словить, только живым, то пытать будем тайно. — Шейх понизил голос. — У него ведь наверняка есть очень крупные клады.

— Грешным делом, я бы решил, что восстанию нужно дать возможность захватить еще десяток городов. Тогда добыча будет намного больше. — Серьезно предложил жрец.

— Ее и теперь даже трудно увести или припрятать от казны. — Заметил еще тише Мутто.

Армия двигалась, хмуро чеканя шаг. Колоны оказались не стройные, переход довольно длительный. Не которые из солдат, особенно пешие новобранцы, здорово хромали. Офицеры подгоняли отстающих новичков сильными ударами плетки. Вот один из них упал, несмотря сильные удары, от которых во все стороны разлетаются капельки крови не в силах подняться. В ярости капрал лупит секирой по башке. Голова слабака-пехотинца разлетается, словно спелый арбуз, по которому двинули острой лопатой. А убийца лишь сплевывает так некстати угодившую в него, плюхнувшую прямо на губы отдающую горечью кровь. И тут Попаданец-полковник рассчитал верно, войска султана должны сражаться против него усталые, а он ударит по ним, отдохнув с большими силами. Рабы поели с таким расчетом, что бой состоялся через три часа, в этом случае большой живот не мешает.

Мутто жрал прямо на ходу, жрец не отставал, запихивая в себя жирные куски.

— Кто много есть, тот любит секс. — Слуга церкви погладил прилипшую к нему нагую наложницу.

— Вы на сексе прилично зарабатываете? — Поинтересовался эмир.

— Безусловно! Храмовая проституция это огромный источник дохода. Особенно если дело касается не похоти, а благодати. Большую благодать извергается на того, кто спит с храмовой жрицей. — Хихикнул языческий священник.

— Говорят, что из женщин получаются самые жестокие истязатели. Они любят терзать молоденьких мужчин. — Эмир мысленно попытался себе это представить.

— Безусловно — шейх. Вот одна из них, будет лично пытать Светонесущего. — Жрец оглядевшись похлопал себя по животу

— Уидда из него вытянет жилы. Она такая страстная и в любви и на допросе. Любит огонь.

— Позови ее ко мне, пусть сделает массажик. — Эмир откинулся в кресле. Он теперь сыт и расслаблен.

— Старшего палача по мне! — Рявкнул жрец.

Истязателей было половина сотни. Большинство уже в возрасте и неприглядные на вид. Правда десяток молодых парней и девиц в щегольских нарядах выгодно отличался от прочей массы.

Явилась Уидда. Она была в кожаном костюме, с обнаженной в вырезах грудью, и попкой. Довольно веселая, хитро посмеиваясь. Лицо развратное и невинное, без морщин, очень гладкая, даже нежная кожа. В целом женщина больше походила на шлюху чем на палача-профессионала.

— Чего изволите повелители!

— Можешь вырвать тайну у раба? — Спросил Мутто.

— Конечно! — Девушка даже сердито тряхнула головой, мол, отчего не доверяете.

— А у Светонесущего. Говорят, даже... — Тут эмир наклонил голову, тряхнув тремя подбородками. — Будто он законный наследник престола.

Уидда махнула своей огненно-красной гривой.

— Это только слухи, фантазия рабов. Хотя с другой стороны все возможно в нашем мире.

— Только вот что, слухи могут дойти до султана. — Мутто проявил обеспокоенность. — В этом случае главаря Светонесущего доставят в столицу, где его будут пытать уже другие истязатели.

— Скверно, говорят, что он еще юн и красавчик. — Вздохнула Уидда.

— Да есть такое! Так вот нужно обязательно схватить главу повстанцев. Чтобы он не был убит и не смог удрать. — Шейх красноречиво посмотрел на девушку-палача.

— Это можно! У меня есть план! — Красотка надула губки.

— Точнее! — Настаивал шейх-эмир.

— Скорее всего, вождь восстания будет сражаться в первых рядах. Так я брошу в него застывающую пилюлю. — Уидда очень мило при последних словах хихикнула.

— Откуда она у тебя? — Поинтересовался жрец. В его словах не только праздное любопытство, но и замысел новых интриг.

— Дал верховный маг султана. — Коротко бросила та.

— Просто так? — Языческий мятежник скривился.

— За ночь любви! Ты же знай, как много я умею. Знаю все точки на теле и могу подарить как боль, так и наслаждение. — Прихвастнула леди войны.

— Наслаждение и боль антиподы, но для некоторых причинять боль высшее наслаждение! В том числе и для меня. — Мутто потер грудь самке-палачу. Ее соска моментально набухла.

— А знаешь, я хочу проверить Светонесущего, каков он в постели. — Заметила без всякого стеснения или тени ханжества Уидда.

— И не думай! Нам нужно выбить с него информацию о кладах и тайниках. Не бойся, тебя не обидим. — Пообещал, стараясь придать взгляду хрустальную чистоту шейх.

— Деньги я люблю, хотя не так уж страстно как секс или чужую боль. — Девушка притворно скривилась.

— Так уж постарайся.

Большая армия уже входила в ущелье. В принципе тут нужно было послать вперед отряд разведчиков, но эмир был слишком уж самоуверен. Ну что можно ожидать от рабов.

— Быстрее пусть движется пехота, мы не должны дать им уйти! — Кричал эмир Мутто.

Уидда положила его руку себе на коленку, приятно ощущать бархатной кожей мужские ладони. Особенно если они принадлежат типу, наделенному властью и богатством.

— Ну ладно милочка можешь проскакать вперед, там твой клинок будет густо орошен кровью. — Предложил шейх.

— Слушаю тебя господин!

Уидда вскочила на пятнистого жучка-собачку. Животное редкое, но резвое, хотя и не такое выносливое как тараканьи улитки.

— Я скачу и лечу! — Крикнула девушка-палач.

Она помчалась вперед, опередив ехавших в авангарде всадников. Затем девушка притормозила, и повернула назад. Подъехала к исполинскому животному, где восседал эмир.

— Там, похоже, притаились рабы.

— Много? — Осведомился с кислой миной шейх.

— Рассмотреть слишком трудно, но немало! — Девчонка-палач напыжилась.

— Тогда атакуем их немедленно. Запомни главное не дать им разбежаться! — Повысил голос военачальник.

— Это главное! Сегодня мои помощники будут вкалывать от души. — Уидда оскалила зубы.

Армия эмира двинулась в бой. Солдаты заставили бежать, а впереди скакала конница. Их встретили остро заточенные колья, они обрушились на груди "скакунов" поражая всадников. Кроме того, часть улиточной кавалерии упала в вырытый ров. Тут даже не пришлось особенно трудиться, сыграл свою роль природный овраг.

Барон де Физз командующий кавалерией провалился, рухнув на дно. Его тут же затоптали. Кавалерия сгрудилась, утратив пробивную силу. В солдат-кавалеристов полетели дротики, стрелы, арбалетные болты. Потери выросли и тысячи бойцов оказались сбитыми, многих покалечило. Командир тумена Виктория громадная девушка-рабыня ударила босой ногой выползающего из-за рва офицера. От крепкого тычка, тот неожиданно высоко взлетел вверх. Ему сломало шею.

— Вот что значит крепкая женская любовь. — Съязвила она.

Бегом подоспела пехота. Сумятица выросла, но опытные командиры перестроили ряды, и двинулись в атаку. Эмир, недолго думая, сразу бросил в бой все силы. Тактика позднего Тайсона.

— Раздавите рабов! Сомните их как скорлупу ореха.

Попаданец-полковник, хладнокровно наблюдая за боем возвышенности, заметил, что в тылу появились армии эмира, появились новые тумены. Их было не менее тридцати пяти тысяч. Идущие шеренгой войска легко считать.

— А это еще кто? — Спросил Абакан.

— Шейх де Бледный. — Заявил, держащий все под контролем мальчик Хук. — Вообще он тоже хочет получить знатную долю добычи, поэтому погнал без сна и отдыха свои войска.

— Значит, их тут будет сто десять тысяч. Численный перевес на стороне врага. — Обеспокоился Абакан, нервно позвякивая мечом об глянцевую поверхность щита.

— Но я думаю, уже тысяч пять полегло. — Заметил с улыбкою юный темник.

— И наши гибнут. — Печально произнес попаданец.

Было видно, что всадники-офицеры подгоняли пехоту плетьми. Шейх де Бледный хотел богатств и сомнительной славы, подавителя бунтов. Поэтому и гнал свою армию в ущелье. Однако в узком проходе использовать численный перевес невозможно, только увеличивается теснота, и хаос. Сражение стало набирать темп, даже некоторые из солдат султаната рубились друг с другом. Тех, кто падал, затаптывали.

Эмир и шейх встретились, гневно взглянули друг на друга. Мутто рявкнул:

— Ты хочешь трудового мяса.

Бледный ответил:

— А ты уже обожрался!

Эидда была тут как тут:

— Я смотрю на поле боя! Рабы, похоже, подготовились.

Эмир оборвал ее:

— Скачи на передовую сучка. И приведи Попаданца-полковника. Он нам нужен, а не твои демагогии. И еще бросьте в бой все резервы.

Бледный грубо ругнулся:

— Лягушки в прокисшем тесте! — И довил чуть спокойнее. — На рабов бросим все до последнего гуля.

Войска султаната двинулись на рабов подобно каше, по которой разошлись комки. Даже щетина копий, и мечей которым еще до схватки махали, словно лопастями мельниц, не могла придать подобному желе устрашающего вида. При всем большом количестве наступающих, и вроде бы как-то обученных сил. Впрочем, сколько войск не бросай в ущелье, одновременно могло сражаться не более пяти тысяч. Так что остальные лишь толпились.

Попаданец-полковник, видя, что противник выложил свой последний козырь, жестко скомандовал:

— Швыряйте сверху камни!

Рабы стали с энтузиазмом выполнять приказ. Всякого рода валунов и камней вполне хватало.

— Давайте не жалейте!

Метательные заряды разили, убивали, калечили неисчислимые ряды солдат султаната. Потери противника все возрастали. Надо отметить что щиты были, тут как правило деревянные, а защита легкая и плохо прикрывала от тяжелых и острых камней. Да и стояли войска так густо, что нужно было быть виртуозом, чтобы промахнуться. Сражение становилось напряженным, а эмир только и делал что орал:

— А ну поднажмите! Надо придавить рабов! Из них мы сделаем великолепных гладиаторов.

Бледный не отставал:

— Кто отступит, будет убит!

Виктория великанша и красавица, уверенно сражалась шестом с двумя привязанными на концах мечами. Она нагнулась и очень ловко подрубила сразу двоих противников. Следующим шагом стал ловкий удар головой, в нос атакующего парня.

— А еще говорят, что рослые женщины не сильны лбом. — Хихикнула озорная Виктория.

Рядом с ней сражался Мамонт. Вот недолго думая, могучий юноша положил ей свою лапу на бедро. Девушка заурчала от удовольствия, и пропустила удар в голую грудь. Почувствовал боль, она оттолкнула голой ногой Мамонта.

— Война и секс, доставляют удовольствие, только не в смеси, уж чересчур убойный ершик! — Сказала девица.

— Ладно, ты! Вместе мы привлечем к себе удачу. — Возразил басовитыми тоном, местный аналог Ильи Муромца.

Рабы дрались умело и даже успевали смениться, отводя тех, кто устал в тыл, и заменяя другими. Виктория впрочем, не ведала усталости, хотя ее дивное тело блестело от пота. Она кричала:

— Мы не отступаем! Раб не может отойти, чтобы не предать!

Камни летели все чаще, а войска султаната сгрудились все плотнее. Это напоминало соковыжималку, истекающую кровью.

Виктория получила уже несколько царапин, видно как свалился убитый незнакомый ей юноша. Потом оказался разрублен уже довольно старый гладиатор, он только успел прошептать умирая.

— Хвала богам, что я погиб не на потеху богатеем, а за свободу.

Рабы гибли, но армия султана все более и более редела. Видно как офицеры добивали раненых. Уцелевших даже радовал большой урон, распределение пленников придется на меньшее число рыл.

Попаданец-полковник следил за схваткой. Пока в ход не пускали горючую смесь. Нужно было, выдержать паузу, чтобы вражеская армия поглубже увязла.

— Чем жирнее кусок в капкане, тем острее должны быть зубья-захваты! — Заметил Попаданец-полковник.

Тем не менее, важно и не переждать. Каменный дождь не ослабевал, с большой высоты это смотрелось страшно. Все было залито густой темно-красной кровью. Среди ее плавали сломанные кости, выбитые зубы, куски расплющенного мяса.

Эльвира схватила Попаданца-полковника за руку:

— Пора уже ударить нам. Нельзя позволять погибнуть нашим братьям.

— Подожди немного. — Попросил не теряющий во время битвы головы Абакан. — Пускай ветер перемениться и чуть усилиться. А то огонь может пойти в сторону нашего войска.

— А ты уверен, что ветер такой капризный дух изменит свое направление? — Эльвира засомневалась.

— Конечно! Я это чувствую, как все высокоорганизованные звери. — За Абакана говорил, прежний владелец тела.

— Надеюсь, ты не ошибся! — Выкрикнула девушка.

Действительно вскоре ветер переменился и подул в лицо армии султана. В этом момент сверху полетели бочки и горшки с горючей смесью. Падали также промасленные и подожженные деревья. Каменный дождь сменился огненным.

Пламя страшное оружие, не даром его боится, все живое. И многие боги родились из огня. Тысячи солдат загорались, многие из тех, кто был обожжен, рубили своих собственных приятелей. Это было чудовищно, и сеяло хаос.

Ну, а сильный ветер делал последствия пожара еще более разрушительными.

— Ну вот! Сейчас начнется бегство! — Сказал уже имеющий опыт, в том числе и компьютерных игр, где в юнитах учитывался человеческий фактор, Попаданец-полковник.

— Определенно чтобы выдержать подобное нужно быть кем-то большим, чем просто гуль. — Согласилась белоснежная Эльвира и забила точеными, но сильными ножками в нетерпении.

Хук обратился к Попаданцу-полковнику:

— Позволь мне ударить! Руки чешутся!

— Вот когда бросятся бежать, нам нужно будет не выпустить ни одного солдата противника. — Заявил Светонесущий!

— Я этот план знаю! Но ведь на войне самое легкое это гнать бегущего, а вот попробуй обрати его в...

— Знаю это! Но догнать зайца труднее, чем завалить мамонта! Но подтянуться не помешает.

— Хоть что-то началось! — Сказала, скалясь, Эльвира.

Попаданец-полковник скомандовал:

— А теперь всеми силами! Пережжем пути отхода.

Рабы выступили, а солдаты султана гибли. Тем не менее, эмир и шейх лишь выли истошно, кричали:

— Убивайте тех, кто отходит.

— Давите трусов.

Ветер крепчал, а сверху оказались сброшены последние заряды и множество деревьев. Огонь охватил уже подавляющее большинство рядов, пылала одежда и кожа.

Первыми не выдержали новобранцы, затем поддались и воины поопытнее. Ну, кто может устоять когда тебя жарят. Тем более муки тех, кто сгорал, были ужасны, а их вопли естественно заглушали окрики офицеров. Впрочем, последние с эполетами гориллы горели не хуже рядовых. Началось повальное бегство, совсем еще недавно огромная сто тысячная армия превратилась в стадо пылающих овец. Теперь осталось одно собрать урожай трупов.