Пограничная река

Украдкой обернувшись по сторонам, Аня склонила голову, натянула футболку в стороны. Увы, чудес не бывает, со вчерашнего дня грудь так и не подросла. Неприязненно покосившись в сторону Светы, она в очередной раз ей позавидовала — у этой особы все, что надо, было на месте. Везет же людям, кого-то природа наделяет даже чересчур, а другим остается довольствоваться жалкими объедками. Аня подозревала, что через несколько лет тоже перестанет походить на доску, но, увы, вряд ли этого будет ждать Олег, имея под боком Свету.

Та, будто почувствовав, что о ней так напряженно думают, оставила котел в покое, направилась к своей угрюмой сопернице, остановившись в паре шагов, как-то нерешительно поинтересовалась:

— Слушай, а у тебя волосы натуральные?

— Неужели не видно? — угрюмо ответила Аня.

— Ну ладно, — сказала Света, разворачиваясь.

— А что ты хотела? — заинтересовалась ревнивица.

Остановившись, та на миг подняла копну своих волос, демонстрируя на всю длину — их свежие корни были почти черные.

— Не знаю, что и делать, — вздохнула Света. — Тут не найти ни краски, ни даже обычной перекиси водорода. Тут ничего нет. Скоро на чучело стану похожа.

— Наголо побрейся, — почти не скрывая ехидства, предложила Аня.

— Да ну тебя, я же серьезно. Эх, если бы волосы росли побыстрее.

Посмотрев вслед сопернице, Аня не сдержала злорадной усмешки. Вряд ли Олег будет пристально присматриваться к волосам этой крашеной куклы, та весьма ловко их зачесывала, пряча корни, но пусть она хоть немного помучается. Подняв котелок, Света зачерпнула воды, направилась вверх по склону в сторону лагеря. Искоса проследив, как колышутся ее груди и рельефно вырисовываются пышные бедра, Аня не выдержала, подхватила лук, направилась вдоль берега к уединенному пляжу, метрах в ста отсюда, там располагалось ее стрельбище. На ходу она подумала, что если будет представлять, что вместо мишени стоит Света, то результаты стрельбы улучшаться в несколько раз.

Увы, все оказалось как раз наоборот — ревность плохой помощник.

Олег преодолел очередной подъем, присел та плоский камень, покрытый коркой лишайника. Необходимо было перевести дух, не стоит выбиваться из сил. Он вышел из лагеря больше часа назад, но только сейчас достиг вершины холмистой гряды. Ему давно хотелось посмотреть, что там, с другой стороны, если не сделать это сегодня, то не получится никогда. Утром они собирались отплыть вниз по реке, скорее всего этого места он больше никогда не увидит.

Успокоив дыхание, Олег поднялся, направился дальше. Следовало поспешить, надо еще успеть поохотиться, спустившись в долинку. Это было не так просто, в этих местах по каким-то причинам было маловато живности: птиц почти не было, а кролики малочисленны и пугливы. Если никто не подвернется, придется довольствоваться рыбой и черемшой. Обогнув скопление скал, он вышел к противоположному склону и не сдержал потрясенного восклицания.

Было чему изумиться — внизу лежала безжизненная пустыня. Контраст с местностью, оставленной за спиной, был разительный. Голая, красноватая равнина, почти ровная, если не считать отдельные конусовидные холмы, изредка нарушающие ее тоскливое однообразие. Деревьев не было, лишь редкие корявые кусты и пучки желтоватой травы вокруг них. Неестественность зрелища усиливалось тем, что присутствие пустыни не ощущалось: воздух был влажный и прохладный, легкий ветерок приятно остужал лицо. Олег на мгновение подумал, что столкнулся с миражем, но тут же выбросил эту мысль из головы — таких масштабных иллюзий не бывает.

Достав бинокль, он внимательно изучил окрестности, разглядывая мелкие детали пейзажа. Кустарники оказались мертвыми, по крайней мере, листьев на них Олег не заметил. Почва была глинистой, растрескавшейся от иссушающего зноя. Это было весьма удивительно, ведь большой дождь прошел сравнительно недавно, а ощущение было такое, будто вода тут не выпадала уже несколько месяцев. В этом месте склон был довольно пологим, он сливался с равниной плавно, провести четкую границу между холмистой грядой и пустыней было невозможно. На середине подъема, примерно в километре, Олег разглядел несколько странных предметов, отличающихся от камней, они походили на корявые манекены, россыпи темных пятен вокруг них распознать было невозможно. Спрятав бинокль, он решил сходить туда на разведку, много времени это не займет.

Пройдя сотню метров, Олег ошеломленно замер — после очередного шага он ощутил, что действительно находится в пустыне. Ощущение было такое, будто рядом раскрылась дышащая жаром исполинская печь, губы высушило за несколько мгновений, в нос ударил странный, какой-то кисловатый запах, а во рту появился металлический привкус.

Столь резкий контраст нельзя было объяснить порывом ветра. Олег шагнул назад, тот час все возвратилось на круги своя: обычная температура не слишком жаркого дня, без всяких непривычных запахов. Таких чудес он еще не встречал, но от своей затеи не отказался, продолжил путь, вновь окунувшись в жар раскаленной пустыни. Пройдя сотню метров, убедился в очередной странности этой местности — здесь даже солнце светило ярче, одежда ощутимо нагревалась от его лучей, неприятно раздражая кожу.

Достигнув цели пути, Олег понял, что его первоначальное впечатление было правильным — предметы действительно напоминали манекены. Он насчитал четыре мумифицированных трупа, лежащих тесной группой, чуть дальше виднелась высохшая лошадь, сквозь ее расползшуюся шкуру проглядывали выбеленные ребра. Тела были, несомненно, человеческими, хоть установить детали внешности, или хотя бы расу, было невозможно. Все они носили одежду: на троих были куртки толстой кожи с многочисленными костяными и бронзовыми нашлепками, четвертый облачен в длинную почерневшую кольчугу; головы защищали шлемы из кожи и стальных пластин. Каждый имел что-то вроде одеяния бедуина, некогда белая ткань потемнела, покрылась коркой пыли.

Трудно сказать, от чего погибли эти люди. Тела их на вид не имели прижизненных повреждений, пустынный зной быстро иссушил их, не дав разложиться, а падальщики почему-то не растащили добычу по кускам. Но Олег ни на минуту не мог поверить, что четверо вооруженных мужчин могли умереть естественной смертью, собравшись в одном месте, да еще и лошадь прихватив для компании. Осмотрев окрестности в бинокль, он не обнаружил больше ничего подозрительного, но не слишком успокоился. В этой странной местности могло произойти все что угодно, не стоит здесь задерживаться, как бы не повторить неприятную судьбу этой четверки.

Высохшие тела не внушали особого отвращения, Олег, не колеблясь, занялся мародерством, в их положении не стоит дотошно придерживаться благородных манер поведения. Больше всего мороки было с кольчугой, конечности трупа затвердели до камнеподобного состояния, но бросать доспехи не хотелось, где им еще попадутся такие знатные трофеи. Куртки брать не стал: от жара кожа рассохлась, местами потрескалась, он только срезал с них самые крупные бронзовые бляшки. На поясе обладателя кольчуги болтался самый настоящий кошелек, в нем было около двух десятков монет. Большинство медные, несколько штук бронзовых и три маленькие, серебряные.

Сложив в кучу все найденное оружие, Олег прошел к лошади, высыпал на землю содержимое двух больших седельных сумок. В одной оказалось немного обычного овса вперемешку с ячменем, это был корм для коня, вторая оказалась побогаче. Несколько свертков с сушеным мясом он откинул в сторону, сомневаясь, что оно все еще пригодно для еды. Дробленая крупа в мешочке была в полном порядке, сухой климат мог хранить зерно годами, очень порадовал небольшой узелок с крупнозернистой солью. Кроме этого Олег прихватил маленький точильный брусок и рулон чистой льняной ткани, судя по всему это был местный аналог бинтов.

Прихватив обе сумки, он вернулся назад, стащил все тела в одну кучу, кое-как набросал на них камней, присыпав чисто символически — на нормальное погребение потребуется слишком много времени. Ему хотелось хоть как-то поблагодарить этих людей за те вещи, что он у них забрал. По поводу мародерства Олег не волновался, на его месте так бы поступил каждый, к тому же на Земле это давно уже не считалось преступлением. Появилась даже уважаемая и романтичная профессия, ее представители занимались этим вполне открыто и публично похвалялись результатами, правда называли себя несколько по-другому — археологами.

Теперь следовало подумать, как тащить все эти трофеи. Кольчуга тянула немногим менее десяти килограмм, кроме нее было немало других увесистых вещей. Бронзовая булава с шипами, стальной меч длиною с руку, большая железная секира, короткое копье, бронзовый топор, кинжал из того же металла, три солидных ножа, составной лук, перевитый сухожилиями, колчан стрел. Все вместе унести можно — груз невелик, но как это сделать без рюкзака?

Вернувшись к лошади, Олег забрал опустевшие сумки. Жар пустыни их покоробил, но не изувечил до конца. Мелкое оружие и кольчуга пошли в них, то, что покрупнее, пришлось связать обрывками сбруи. Обвешавшись поклажей, Олег направился назад, спеша побыстрее добраться до зоны с нормальным климатом. Он пробыл здесь не более получаса, но чувствовал себя так, будто не пил уже около суток. Жадный жар быстро отбирал влагу из тела, несмотря на высокую температуру, пота практически не было, он высыхал, едва выступив из кожи.

На ходу он предвкушал, как огорошит всех в лагере удивительными новостями. Олег очень внимательно рассмотрел тела и был уверен, что они принадлежат вполне нормальным людям, если и есть отличия, то незначительные, вроде цвета кожи или подобных частностей. Амуниция и оружие подтверждали наличие достаточно развитой цивилизации, таких великолепных изделий как его топор здесь не было, но язык не повернется назвать эти вещи примитивными. Сохранность трупов подтверждала то, что люди погибли относительно недавно, хоть разложение здесь не работало, но климат пустыни быстро снимет с костей высохшую плоть, занесет останки пылью и песком.

Над загадками странной пустыни он больше не думал. Было понятно, что явление это очень необычно и не имеет разумного объяснения, так что не стоит пока ломать над ним голову. Олег не сдержал облегченного вздоха, когда пересек невидимую границу, вырвавшись из раскаленного ада, ощущение было сродни тому, что испытываешь, выходя из бани по зиме.

Вдохнув полной грудью глоток свежего воздуха, он поправил сумку, норовящую сползти с плеча, и поспешил наверх. Если поторопиться, обратный путь займет не больше часа, ведь после вершины идти надо будет только вниз.

До лагеря оставалось не более сотни метров, Олег уже различал заманчивый блеск воды в просветах среди деревьев. Он предвкушал, что проделает сразу по возвращении. Скинет ношу и, не отвечая на недоуменные расспросы, выпьет чуть ли не ведро воды и с наслаждением нырнет в реку, смывая с себя едкую пыль пустыни, от которой нестерпимо зудело все тело. Только после того, как хорошенько разотрет кожу песком и пучками травы, выйдет на берег, и не спеша, с подробностями, расскажет спутникам о своей удивительной находке. Он не сомневался, что всех обрадует известие о наличии в этом мире людей, это станет главнейшей темой для разговоров на ближайшие дни.

Уже завидев синее пятно палатки, Олег насторожился. Со стороны берега не доносилось ни звука. Это было очень странно: ведь время не обеденное, мужчины должны продолжать возню со строительством плота, женщины стряпают, приготавливают связки тростника, набиваемые под бревна, при этом время от времени люди окликают друг друга, просто разговаривают. Ничего этого не было, тишина стояла мертвая, даже птицы затихли, если бы не легкий шелест ветра можно было подумать, что он оглох.

Осторожно положив на землю сумки и связку оружия, Олег сжал в руке трофейное копье. Жар пустыни его пощадил, древко почти не покоробилось, просто древесина стала тверда, как камень, а стальной наконечник сильно потемнел. Ржавчина его не коснулась, в том жутком климате попросту не было воды, даже если дождь и выпадал, влага испарялась мгновенно. Прячась за кустами и деревьями, Олег добрался до полянки, увидел, что невдалеке от палатки лежит одна из женщин, судя по одежде — Зоя. Она уткнулась лицом в дымящийся костер и не подавала признаков жизни. Как не кощунственно это осознавать, но он почувствовал немалое облегчение — в первую секунду, еще не рассмотрев тело сквозь ветви кустов, ему показалось, что это может быть Аня.

Взяв копье наизготовку, Олег поспешил к берегу, обходя палатку по крутой дуге. С другой стороны он наткнулся на второй труп. Татьяна лежала на спине, раскинув руки в стороны, из ушей, носа и глаз струилась кровь, она залила почти все лицо, но ран видно не было. Выйдя к спуску, Олег хорошо рассмотрел, что творится возле плота, и содрогнулся, увидев, наконец, противника.

В далеком детстве он не раз, гостя у бабушки, ловил в деревенском пруду тритонов. Вот и сейчас ему сразу вспомнились эти уродливые, причудливые создания. Правда у агрессора кожа была сухая, покрытая костяными бляшками, но в остальном он был очень похож на обитателя озер. Правда, те никогда не вырастают до размеров молодого бычка.

Чудовище, стоя на растопыренных лапах, опустило шипастую, плоскую голову почти до самой земли, перед ним, в нескольких шагах стояла Света. Девушка еле заметно покачивалась на месте, пустыми, безжизненными глазами уставившись на жуткую тварь. Олег почувствовал, что если сейчас ничего не предпримет, то она погибнет. Почти не думая, он мощным броском швырнул копье.

Монстр оказался довольно шустрым, почуяв неладное, он мгновенно повернул свою голову, маленькие щели глубоко посаженных глаз сверкнули синим пламенем, Олег почувствовал себя так, будто только что в одиночку разгрузил вагон цемента, колени не подогнулись только из-за судороги, заставившей тело окаменеть. И тут копье ударило противника в шею. Удар был столь силен, что наконечник, пробив шкуру, полностью исчез в ране. Тварь дико завизжала, завалилась на бок, бешено суча ногами, странное оцепенение тут же прошло, ощущение было такое, будто с плеч сорвалась тонна груза. Все еще пошатываясь, не вполне придя в себя, Олег выхватил из-за пояса увесистую булаву, сбежал вниз, ожесточенно крутанув на ходу оружие, опустил на голову чудовища.

Визг мгновенно стих, тварь захрипела, пуская из пасти желтоватую пену. В нос ударил знакомый запах пустыни, во рту мгновенно появился металлический привкус. Олег не остановился на достигнутом, отвесил еще несколько размашистых ударов, треск сокрушаемого черепа становился тише, там все меньше оставалось уцелевших костей. Превратив голову в смятую лепешку, он отбросил в сторону оружие, завидев на своей руке брызги желтой, тягучей жидкости, не сдержался, спазмы скрутили тело вдвое, желудок был пуст, его вырвало горькой желчью.

Едва внутренности успокоились, Олег подошел к берегу, упал на колени, жадно сделал несколько глотков, смыл с руки мерзкие пятна, безучастно отметив, что кожа в этих местах покраснела, а кое-где появились маленькие пузырьки, будто от ожогов. Подняв голову, он увидел Иваныча, тот неподвижно качался на воде, лицом вниз. Бросившись вперед, вытащил его на берег, перевернул на спину, быстро убедился, что тут делать нечего, повернулся к Свете.