"...выполняя приказ. Камень"

Выждав пару десятков минут, я вышел в коридор и нос к носу столкнулся с Катей. Она была в коротком халатике, который ей одолжила Эстер.

— Подожди, секунду, любимая,— шепнул я ей и, тихонечко стукнув в дверь, заглянул в комнату лорда. Он сидел одетый на кровати. Махнув Кате рукой, вошел в комнату, следом проскользнула Катя.

— Иди, Генри, тебя ждут,— непререкаемым тоном заявил я ему.

— Что, прямо вот так? — неуверенно спросил он.

— Ну, можете снять рубашку,— посоветовала Катя.

Гамильтон не упирался, но явно робел. Поэтому мы с Катей довели его до самой комнаты Эстер.

— Надо же постучать,— шепнул Генри, но Катя уже открыла дверь, а я втолкнул лорда в комнату. С сознанием выполненного долга, подхватил Катю на руки, и понес в свою комнату.

Утром, по привычке, проснулись рано. Катя пока еще спала справа, из-за раны. Похлопав пушистыми ресницами, улыбнулась мне. Вскочила с постели, в чем мать родила, пошлепала босыми ногами в ванную.

Вернувшись, села на постели возле меня, склонив голову набок, смотрела своими огромными глазищами. Взяв ее руки, стал целовать кончики пальцев, потом полизал ладошки, поцеловал в сгиб локтя. Выше, выше. Дойдя до губ и насладившись подвижным горячим язычком, лизнул кончик носа и начал свое путешествие вниз...

— Дон, свяжись с нашей Базой, пусть Билли Адамс или Лимонадный Джо вытащат меня из этой сраной "Баварии", а то я улечу к черту на кулички.

— Обязательно свяжусь, Серж. Счастливого полета.

— Не говори глупостей, Дон. Какое счастье, о чем ты? Мое счастье...оно...— махнув рукой, двинулся к посадочному терминалу. Потом остановился и трезвым, серьезным голосом сказал: — Генри, их было двое, теперь она осталась одна. Береги ее. — И ушел, не оглядываясь.

Весь бар в каюте я опустошил в первые же сутки полета. Но кредитка корпорации была действительна еще сутки и ко мне в каюту перетащили чуть ли не половину запаса водки и виски, имевшегося на "Баварии". Правда, в редкую минуту просветления умудрился доползти до парикмахерской, где меня побрили. Там я и увидел себя в зеркале. Волосы все седые, до последнего волоска. Ладно. Седой — не лысый. Зато в каюте у меня еще одиннадцать бутылок виски.

Когда Адамс вытаскивал меня из "Баварии", в руке у меня была намертво зажата литровая бутылка вискаря. Билли вынес с корабля мою сумку, пока я, прислонившись к капоту джипа, чтобы не упасть на бетон, сосал виски из горлышка.

Втащив меня в квартиру, Билли услышал приказание:

— Капитан Адамс, приказываю вам доставить ко мне на квартиру два ящика водки. Через неделю зайдите ко мне и напомните, что мой отпуск заканчивается и мне надлежит явиться по начальству. Повторите приказание. ОК.

— Сергей, откуда ты такой? Что случилось-то? Ты же седой весь!

— Капитан Адамс! Исполнять!

Прошло ровно десять дней. Гладко выбритый, в парадной форме и начищенных до блеска ботинках я вошел в кабинет Донована. Вытянулся в струнку, поднес правую руку к виску и отрапортовал:

— Господин бригадный генерал, майор Иванов из отпуска прибыл. Готов к несению службы,— и добавил не по уставу,— сражаться за честь Корпорации.