Горячее лето пятьдесят третьего

В этом был очень толстый намёк Мао Цзэдуну и Чан Кай Ши. Азия для азиатов. Не для коммунистов, таковыми Президиум ЦК КПСС пока никого не признаёт. 'Записались' многие, но некоторые делу коммунизма больше вредят, чем помогают. Мао в это не вник, теперь, этот дурень пытается сколотить свой интернационал. 'вставай проклятьем заклеймённый' за Китайские интересы. Вернее, за интересы Мао. Впрочем, пусть ему. В древности говорили, что если Всевышний хочет кого-то наказать, то первым делом лишает его разума. В древности бы зря говорить не стали, теперь товарищ Сталин был в этом уверен. А Мао... Впрочем, не до него пока, вернёмся в Корею.

Ким Ир Сен и Ли Сын Ман отлично сработались. Идея реванша над Японией их отлично сплотила. Военные силы вождей слились, что называется, воедино, и британских агентов отловили очень быстро. Как вшей на бритой голове. Американцев демонстративно, оштрафовав на тысячу долларов, отпускали во Владивосток. Нет у тебя тысячи? Давай всё, что есть, остальное должен будешь. Британских и прочих агентов ООН допрашивали на месте, под Пусаном, в бывшем главном штабе, сосредоточенных для нападения на Цусиму, войск.

Резидента Британской разведки, торгового атташе из посольства Бразилии, вычислили давно, как и его агентов, и пока гнали через них осторожную дезу, слегка приправленную правдой. Это ведь правда, что вторжение на Цусиму и Тайвань откладываются, а вместо них планируется захватить Гонконг и Макао, дезой была только информация о сосредоточении Корейской Народной Армии, в ста километрах севернее Пусана. Как раз в месте с координатами нового лагеря для военнопленных.

* * *

14 февраля 1953 года, Москва, Кремль

На торжественном приёме, устроенном по случаю успешного завершения Московской Ближневосточной Конференции, присутствовал в качестве почётного гостя и, прибывший в Москву с официальным и дружественным визитом, премьер-министр Индии, Джавахарлал Неру.

Уходя из Индии, британцы отставили там точно такие же проблемы, как и на Ближнем Востоке, поэтому совсем не удивительно, что первая Индо-Пакистанская война проходила в то же время, что и первая Арабо-Израильская. В то же время, по тем же причинам, и закончилась с тем же результатом — ничья, ещё больше озлобившая обе стороны. Казалось бы, продолжение неминуемо, и Неру приехал в Москву с целью попросить оружия, а если получится, и военной помощи, но увиденное на приёме заставило его призадуматься.

Глядя, как мило общаются между собой вчерашние, казалось бы, смертельные враги — евреи и арабы, он ловил себя на мысли, что ведь и им самим с мусульманами делить, по большому счёту, нечего.

— Скажите, господин министр, — обратился он к главе Советского МИДа, Андрею Андреевичу Громыко, — насколько велика вероятность того, что декларация Московской конференции будет исполняться?

— Видите ли, господин Премьер-министр, — отозвался Андрей Андреевич на безупречном английском, — Декларация очень обширная, и боюсь, что по всем пунктам она исполняться не будет никогда, но на это мы и не рассчитывали изначально. Войны на Ближнем Востоке ещё наверняка будут, но надеюсь, что уже без участия Израиля. Вот эта вероятность достаточно велика.

И действительно, в процессе конференции, по мере решения спорных арабо-еврейских вопросов, обнажалось всё больше внутри арабских проблем. И если Израиль выразил одобрение стремлению Гамаля Абдель Насера объединить Египет, Судан, Сирию, Ливан и Трансиорданию в Арабскую Народную Федеративную Республику, то Ирак и Саудовская Аравия выступили категорически против такого объединения.

— Благодарю вас, мне очень интересен этот процесс. Британское наследие и нам доставляет большие проблемы, и любой положительный опыт очень ценен для нас. Меня ведь пригласили на этот приём с намёком, что у СССР есть план мирного урегулирования Кашмирской проблемы?

— Никаких планов мы не строим, господин премьер-министр, это было бы вмешательством в ваши внутренние дела. СССР не собирается заменять собой Британскую Империю, мы всего лишь выступаем с разумными инициативами.

— Я заметил, что вы сильно снизили накал идеологической борьбы. Равное участие Компартий в политическом процессе, это уже далеко не принудительная советизация, это уже требование вполне приемлемое, в том числе и для моей страны. Индийский Национальный Конгресс не боится политической конкуренции, индийцы слишком набожны, чтобы принять столь радикальную идеологию, как ваша. Вряд ли у коммунистов будет в Индии много сторонников.

— Вы правы, и мы это прекрасно понимаем. Идеи социальной справедливости пока чужды вашему обществу, поэтому и навязывать их смысла нет. Коммунистической партии Индии предстоит большая просветительская работа, на это могут уйти десятки лет. Но в долгосрочной перспективе у неё хорошие шансы.

— Благодарю вас за откровенность, господин министр. Десятки лет в политике — это всё равно, что загадывать в вечность.

* * *

21 февраля, Лондон, Резиденция премьер-министра Великобритании

В кабинете шестьдесят третьего премьер-министра Британской Империи, сэра Уинстона Черчилля, висел густой смог, сегодня он курил даже больше обычного, хотя и казалось, что такое невозможно. Но тем не менее, всё обстояло именно так, сигарой он сегодня попыхивал и чаще, и глубже. С трудом сохраняя невозмутимое самообладание, министр иностранных дел, Сэр Энтони Иден, наконец закончил доклад о ходе переговоров с Ким Ир Сеном.

— ...дипломатические меры воздействия исчерпаны, Сэр.

— Вполне ожидаемо. Он не оставляет нам выбора, принять капитуляцию перед каким-то туземным племенем Империя себе позволить не может. Трумэн показал нам, как надо приводить дикарей к повиновению. Сами виноваты...

— Чем на это ответят русские, Сэр? Они ведь не останутся в стороне...

— Они давно уже не в стороне, Сэр Энтони. Вы читали доклад МИ-6 о визите этого мерзавца Неру в Москву? У всех наших бед один корень. Очевидно, что за всем этим безобразием скрыт Сталин. Скрыт, ха-ха.

Сэр Уинстон, по всей видимости, и коньяка употребил сегодня куда больше обычного Энтони Иден это заметил и понял, что премьер-министр боится. Черчилль боялся принимать это решение, хоть и тщательно пытался скрывать это за бравадой.

— Ничего они не сделают, после будем опять договариваться. У нас ведь не одна атомная бомба, а полтора десятка, одну можем потратить без особого ущерба для обороноспособности Британской Империи. И две можем. Мы только в Гонконг, на всякий случай, три отправили.

Сэр Уинстон сегодня был необычайно словоохотлив, он пытался заразить Идена энтузиазмом, перечислял воинские части и корабли, частенько вспоминал про непобедимый боевой дух британских военных, но Энтони Идену от этого милитаристского монолога становилось всё тоскливее, с каждым следующим словом Черчилля. Наконец тот закончил.

— Послезавтра у русских праздник — день создания их варварской армии. Поздравим их достойно. Не падайте духом, Сэр Энтони, в сороковом мы находились в куда худшем положении.

— Да, Сэр.

Вежливо ответил Энтони Иден, сильно при этом сомневаясь в такой оценке ситуации.

* * *

23 февраля 1953, Корея, Военный аэродром южнее Тэгу, Полевой штаб 64-го Истребительного Авиакорпуса, Полевая ставка Ким Ир Сена

Взлёт британской эскадры не остался незамеченным, китайское побережье плотно патрулировалось ТУ-4Р с лучшими советскими экипажами, к тому же британцы особо мудрить не стали, выстроились "свиньёй" и попёрли прямиком на северо-восток. Через пятнадцать минут после взлёта, по всей Корее взвыли сирены оповещения воздушной тревоги, а в ближайшем к месту предполагаемого удара городке Уичанггу, жители которого были заранее эвакуированы, начали грузиться в технику последние подразделения Корейской Народной Армии. Остались только военнопленные из британских доминионов и стран членов НАТО и лагерная охрана.

Когда, узнавший об этом, Василий Сталин спросил у Ким Ир Сена — "Кто охраняет пленных?", получил ответ — "Добровольцы", и разъяснение — "Хороший солдат добровольно на такое не вызовется"

Герой Советского Союза, гвардии генерал-майор Лобов, командир 64-го ИАК посмотрел на часы, со взлёта эскадры прошло пятьдесят шесть минут.

— Товарищи, согласно данным авиаразведки о маршруте, сейчас Время Ч минус примерно три часа. Разведчики их ведут плотно, двести семьдесят две машины, сто девяносто один "Ланкастер" и восемьдесят одна "Канберра". С юга к Цусиме полным ходом бежит авианосец "Илластриус", ещё предположительно тридцать истребителей поднимет он. Потреплем мы их конечно от души, но остановить точно не сможем. "Ланкастеры" идут без бомбовой нагрузки, в качестве огневого прикрытия, и такой строй пробить нам просто не хватит сил. Они это тоже прекрасно понимают, поэтому и прут в наглую, по светлому времени.

Ким Ир Сен другого и не ожидал.

— Мы это заранее предполагали, товарищ генерал. Меры приняты. Нам не нужно их останавливать, давайте лучше подумаем, как причинить им максимальный ущерб, например — утопить авианосец.

Идея была интересная, Лобов с надеждой посмотрел на командующего операцией, генерал-лейтенанта Сталина, тот, после короткой паузы, отозвался задумчиво.

— За три часа, машин тридцать подготовить успеем. Только у нас ведь фронтовые бомбардировщики, морские цели им не по зубам, разве что случайно накроют. Там своя специфика и этому специально нужно учиться. Но пробовать будем, — утешил он загрустившего Лобова, — а значит, первой выбиваем авиагруппу с "Илластриуса", Георгий Агеевич.

— Есть, товарищ генерал-лейтенант.

Когда, обогнув по широкой дуге остров Цусима, британская соединённая авиаэскадра подходила к Корее с востока, встречавшие их советские МиГ-15, с корейскими опознавательными знаками, первым делом начали охоту за "Сифайрами" с авианосца.

За двадцать восемь минут боя, которые прошли от первого огневого контакта до ядерной вспышки, все тридцать три, взлетевших с авианосца британских истребителя были сбиты. Атаковать вдогонку хоть и старые, но живучие и кусачие "Ланкастеры", которые к тому же уже выполнили боевую задачу, новенькими МиГами, Василий Сталин счёл излишним риском. "Канберры" конечно ценный приз, но они шли внутри строя, дураками британцы не были.

А вот "Илластриус" от возмездия не ушёл, тридцать шесть старичков Ту-2 как на полигоне атаковали практически беззащитный авианосец, зайдя со стороны кормы. Зенитным огнём с авианосца и сопровождавшего его эсминца, удалось сбить семь машин, но двадцать девять всё-таки прорвались и сбросили свои трёхтонные фугасные подарки на слабо бронированную палубу "Илластриуса".

Сколько их в конце концов попало, точно никто не знал, наблюдавший атаку из своей машины Василий Сталин, который не смог не поучаствовать в этом лично, рассмотрел только первые три взрыва. А когда дым от взрывов рассеялся, по волнам плавали только мелкие осколки не пойми чего. Авианосец, скорее всего, просто расплавился.

* * *

25 февраля 1953, Вашингтон, Белый дом

Ядерная атака Кореи Великобританией, вызвала в мире бурную реакцию и множество последствий. Ровно через сутки, минута в минуту, британский посол в Пекине получил ноту с объявлением войны, а ствольная артиллерия китайской армии начала массированную артподготовку по оборонительным позициям англичан в Гонконге. СССР пока ограничился разрывом дипломатических отношений и заявлением, что рассматривает возможность передачи Корейской Народно Демократической Республике ядерного оружия, для проведения акта возмездия.

Именно это заявление сейчас и обсуждалось в Овальном кабинете Президента США. По вопросу — "блефует ли Дядя Джо?" мнения разделились, последним высказался президент Эйзенхауэр.

— Могу вам совершенно ответственно заявить, что Сталин не считает атомную бомбу слишком ценным призом. Он мне прямо заявил, что компактное термоядерное оружие они испытают уже в этом году и даже обещал допустить на эти испытания наших специалистов, поэтому я принимаю версию Госсекретаря Даллеса — атомную бомбу корейцам он даст, а у китайцев она появится сразу, как только эти британские идиоты применят изделие уже по Китаю. А ведь всё идёт именно к этому. Способны ли мы повлиять на Черчилля?

Джон Даллес обнадёживать не стал.

— Никаких шансов, Сэр. Во-первых, он слишком зол на нас за односторонний выход из Кореи и Западного Берлина, а во-вторых, он уверен, что Джо блефует. Если китайцы прорвут линию обороны в Гонконге, будет новый ядерный удар.

— И мы окажемся втянутыми уже в ядерную войну по договору НАТО?

— Уже оказались, Сэр. Сталин своей волей вывел нас за скобки в этом конфликте, и корейцы скорее всего ударят по Сингапуру, а вот китайцы, вполне вероятно, выберут целью Японию. До Лондона они ведь дотянуться не могут. А их удар по Японии — это уже будет наша война. Не знаю, смогут ли Советы взорвать супервулкан в Йеллстоуне, или тектонические разломы, но нашим парням в Японии и на Филиппинах достанется полной мерой. Эти территории мы точно потеряем

Эйзенхауэр молча обвёл взглядом присутствующих, боевой задор потерял даже непримиримый вице-президент США Ричард Никсон.

— Полагаю, что возражений против нашего выхода из договора НАТО не будет? — спросил Президент, глядя прямо в глаза Дугласу Макартуру.

Тот в ответ только качнул подбородком. Британцы не вняли его предостережениям, хотя он лично полчаса убеждал фельдмаршала Монтгомери. Понятно, что тот не премьер-министр, а всего лишь первый заместитель Верховного главнокомандующего объединёнными силами НАТО в Европе, но в Британии он имел влияние, пожалуй, не меньшее, чем сам Черчилль. Воспротивься Монтгомери этой дурацкой инициативе, удара по Пусану бы не состоялось. Но он поддержал. Да ещё и разговаривал как аристократ с плебеем, сукин сын. Союзники, мать их... Пусть Джо устроит им трибунал, наподобие Нюрнбергского и повесит этих идиотов за шею, пока они не умрут. Чёртовы снобы! Он, полный генерал армии США, Дуглас Макартур, больше пальцем не шевельнёт для помощи этим неблагодарным тварям.

Вице-президент Никсон довольно вяло попытался отыграть хоть что-то.

— Мы можем приостановить своё участие в договоре НАТО, на период Британо-Советской войны. С нашим выходом из договора, НАТО просто развалится.

Директор ЦРУ Аллен Даллес, скорее союзник Никсона в этом вопросе, на это только усмехнулся.

— Это абсолютно ничего не даст, только покажет нашу неуверенность в собственных действиях. НАТО немедленно развалится и в случае приостановки нашего участия. Там нет дураков, желающих умирать за британские интересы.

— Есть. — возразил Макартур, — Вернее, их нет, но они всё-таки есть. Просто они не отличают британские интересы от своих собственных. Если НАТО вышло из-под нашего контроля, нужно сказать им: 'удачи' и готовиться к разделу британского наследства. Главное — предотвратить ядерные удары по нашим базам в Японии и на Филиппинах. Сингапур и Лондон мне теперь не жалко, как и Париж с Брюсселем. Пусть они там хоть все сдохнут, неблагодарные твари.

Итог подвёл Эйзенхауэр.

— Мы воздержимся от резких заявлений, но из НАТО выходим, джентльмены. Односторонние и несогласованные действия Великобритании вынудили нас пойти на этот шаг. Готовьте заявление именно в этом ключе, мистер Даллес, а я затрону этот вопрос в субботнем обращении к Нации.