| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Генерал замолчал. Он не знал, что и говорить, а Ирджи переключилась
на другой вопрос. Средства для строительства. На первое время ей
требовалось совсем немного, каких-то десять миллионов долларов.
— Это нереальная цифра, — объявил Листьев.
— А какова реальная?
— На данный момент мы располагаем суммами не более десятков тысяч,
максимум сто тысяч.
Ирджи вздохнула, глянув на меня и назвала новое число.
— Десять тысяч долларов. Без каких-либо отчетов. Можно оформить как
кредит на год, скажем под сто процентов.
— Вы уверены, что сможете что-то сделать?
— Если вы боитесь рисковать, то нам не о чем больше разговаривать.
— Всякий риск должен быть разумным.
— А кто спорит? — усмехнулась Ирджи. — Не желаете рискнуть? -
спросила она, показывая на казино за окном.
— Вы игрок?
— Я — котенок.
— И это означает, что вы опасны.
— Этого может не заметить только очень глупая мышь.
— Тогда, каков смысл нам играть с тобой?
— Очень простой. Игра — это учеба. К тому же, вы слишком буквально
воспринимаете игру кошки с мышкой, считая что я желаю вас съесть.
— Если нет, тогда это какая-то другая игра.
— Разных игр очень много. И большинство игр полезны обоим сторонам.
— Но нам до сих пор неизвестно, в какую игру играете вы.
— Вы об этом узнать не сможете в принципе. Для того чтобы знать,
нужно доверие, а его у вас нет.
— Но вы можете предложить хотя бы версию?
— У меня нет версий. Мы только что встретились, и пока ни вы ни
я не решили, во что будем играть. Мы только договорились о некоторых
правилах.
— На данный момент обязательства на себя принимали только мы, но
вы никаких обязательств не принимали.
— Ваши обязательства есть не более чем обязательство соблюдения
элементарных прав разумных существ. Более того, я согласилась на некоторое
ущемление своих прав, и вы обязаны это оценить.
— Вы считаете свои права действительными, находясь на нашей
территории?
— Права разумных действуют независимо от территорий. А тех, кто
эту независимость не признает, мы зовем дикарями. Если выяснится, что вы
дикари, наш разговор будет окончен, и я буду свободна делать что захочу, не
считаясь с вами так же как вы не считаетесь с волками, когда рубите леса.
— Мне кажется, что вы делаете преждевременные выводы. Мы не
отказывались от соблюдения прав разумных.
— Это радует.
— Но вы должны знать, что кроме прав у разумных есть еще и
обязанности по отношению к другим разумным. Вы обязаны соблюдать те же
права разумных относительно тех, с кем имеете дело.
— Если бы я этого не признавала, нашего разговора бы не было. Но в
любом случае, я признаю только ту часть прав, которая согласуется с нашим
законом.
— Мы можем узнать, какая часть наших законов не согласуется с
вашими?
— В данный момент нет. Я этого еще не выяснила. В первом
приближении наши законы во многом совпадают, а в тонкости мне вдаваться не
хочется, пока они меня не задевают.
Разговор продолжался до позднего вечера. Обсуждали и законы,
и технологию. Ирджи так ничего конкретного и не сказала. Договоры на
бумаге не подписывала, и обязательств на себя не брала.
Мы были свободны, и драконица четко держалась свободы, как
главного достояния. С деньгами так ничего и не решили. На утро
выяснилось, что Листьеву не дадут и десяти тысяч долларов под
непонятную игру, в которую почти никто не верил.
Закончился разговор на второй день вечером, и мы с Ирджи покинули
гостиницу. Она затащила меня в казино, где легкими усилиями удесятерила
имевшиеся у нас полсотни долларов. Игра была на угадывание карт, и девчонка
сделав несколько ставок выиграла все, но не стала зарываться.
Мы уехали из Питера на следующее утро, сев в скорый поезд,
направлявшийся на восток. Ирджи утверждала, что никто нас в Сибири искать
не станет, потому что в ее слова не поверили. Я не возражал.
За несколько дней поезд проехал европейскую часть России, пересек
Урал и двигался через таежные просторы Сибири. Мы сошли на диком
полустанке, где поезд остановился на полминуты и отправились в поселок,
бывший когда-то поселком строителей. Там нашей целью было затеряться,
уйти в тайгу, и мы изображали туристов. Первый день провели в поселке, а
на следующий нацепили рюкзаки и отправились в лес.
Лето шло к концу, а мы пробирались на север, вскоре вступили в
снежную полосу. Я не спрашивал, куда мы идем, а Ирджи только посмеивалась,
когда мы попадали в очередную трудность. В очередной раз, перед нами
оказалось огромное болото, конца которому не было видно. Мы полдня ходили
рядом, а вечером Ирджи обернулась драконицей и под покровом ночи
исследовала округу. Для меня эта операция закончилась полетом под
животом драконицы в полной тьме неизвестно куда. Только утром я узнал, что
Ирджи пролетела почти три сотни километров на северовосток и дальше мы
пошли на лыжах через заснеженную тайгу. Проходили до сотни километров в
день. Мороз усиливался, но проблем с ним у нас не было. Ирджи холода совсем
не боялась, а я был закутан в шубу, что мы сшили из шкур охотничьих
трофеев.
К середине декабря мы, описав дугу по тайге вышли в дальневосточном
районе, где с легкостью разыграли заблудившихся в тайге туристов, но
выживших и добравшихся до людей. Заблуждение "естественно" сопровождалось
потерей документов, и нам выдали новые паспорта с новыми именами. Я стал
Николаем Дрейко, а Ирджи переименовалась в Ирину, стала выглядеть довольно
взрослой и записалась моей женой. Проверка наших данных по каналам связи
прошла без проблем. Ирджи применила магию, и компьютер послушно выполнил
все ее приказы. Сначала подменил имена на те, что она подсмотрела где-то в
Омске, а когда вернулся ответ, те имена изменились на наши, и вся процедура
на этом закончилась.
Мы продали все охотничьи трофеи, получили приличную сумму и укатили
в Омск. Новый Год встречали в поезде с весельем и пьянкой. Соседи попались
веселые, и мы завели не мало знакомств, которые, впрочем, нам никак не
пригодились. Из Омска наш путь лежал на юго-запад. Теперь мы не ходили
пешком, а сели в поезд и вскоре пересекли границу России и Казахстана.
Полгода жизни в небольшом городке пролетели почти незаметно. Ирджи
училась почти все время, а я нашел себе работу в магазинчике неподалеку от
дома. Там требовался охранник, и я целыми днями протирал штаны в салоне
магазина. Пару раз пришлось действительно поработать, но не с настоящими
грабителями, а пьяными хулиганами.
К концу весны я уволился. Мы с Ирджи отправились дальше. Она
нашла себе работу на Байконуре, а мне не осталось ничего, как ехать туда
с женой и искать работу. Нашла ее для меня Ирджи. Я оказался на небольшом
частном предприятии, занимавшемся ремонтом и обслуживанием машин. С
техникой я был на ты, и хозяин остался доволен моей работой.
— Ты ничего не придумала? — спросил я, в очередной раз, когда Ирджи
сидела за компьютером.
— Придумала, — ответила она, ошарашив меня. — За год мы, конечно не
станем королями, но за полтора, может быть. — Усмехнулась она.
— Покажешь?
— Покажу.
Ирджи перезапустила компьютер, вышла в сеть и вскоре передо мной
оказался проект странного устройства. О принципах не говорилось, но в сети
уже велась реклама, и Ирджи объявила, что первые образцы генераторов
появятся через несколько дней в продаже.
— Их сначала не будут брать, Ник. Кто поверит, что этот двигатель
на воде работает?
— На воде? — удивился я. — Термоядерная энергия?
— Почти. Немного иной уровень, Ник.
Я сам едва верил в возможность подобного двигателя, но первые
экземпляры были изготовлены по заказу Ирджи на опытном заводе при
Байконуре. Там никто не интересовался принципом, получили заказ, сделали
агрегат. Ирджи испытала его, и мы отправились домой, где уже все было
готово для переделки старенького жигуленка. В него мы поставили новый
двигатель, и с этого дня нам больше не требовался бензин.
Хозяин соседней колонки через несколько дней остановил меня и стал
расспрашивать, что это мы у него бензин перестали брать, не открылась ли
где более дешевое место.
Я показал ему свой новый движок, заявил, что он работает теперь не
на бензине, но про воду не сказал, объявив, что топливо берет теперь жена
на заводе, где работает.
Покупателей не находилось. Была куча писем с обвинениями в
шарлтанстве, которая закончилась прибытием группы искателей аномальных
явлений. Те осмотрели машину, после чего мы установили ее на пустыре,
где эти четверо раскинули палатку.
Главной их задачей было следить за отсутствием попыток заливания
топлива и слежением за работой двигателя. Тот проработал трое суток без
остановки, перемотал счетчик километров почти на шесть тысяч, после чего
остановился из-за механической поломки.
Но результат людей ошеломил, и они приобрели двигатель, когда он
был отремонтирован, не поскупившись. Ирджи продолжала рекламу и покупатели
начали постепенно появляться. Сначала они проверяли, что двигатели
работают, затем покупали. В конце июля приехал предприниматель из Европы.
У него был небольшой автомобильный заводик, и Ирджи подписала контракт на
поставку полусотни двигателей.
Заказ был выполнен через месяц и на полученные средства мы начали
строительство своего завода. Новый заказ из Европы пришел через месяц. На
этот раз требовалась сотня двигателей, и Ирджи разместила заказ на том же
экспериментальном заводе, где были сделаны первые двигатели.
После этого директор завода явился к нам, решив узнать, что же мы
такое делаем. Ирджи легко рассталась с "секретом", после чего директор
ушел, махнув рукой, но заказ остался. Деньги ему не мешали.
А мы получили кредит и продолжили строительство завого
двигательного цеха. К осени он включился работу, а в конце сентябра все
заказы на двигатели выполнялись там. Кредит был полностью погашен с
приходом нового заказа из Европы. На этот раз нам надо было выпустить
тысячу двигателей...
Электрик долго крутился около счетчика, пытался понять, где
произведено подключение, но толку от этого не было. Еще два свидетеля из
электросети чесали затылки, после чего отдали распоряжение о снятии
электрического ввода к дому.
Мы больше в их услугах не нуждались. В подвале работал двигатель с
генератором и давал энергию для всего дома. В это же время проводилось
переоборудование на нашем заводе. Собственные генераторы устанавливались у
каждого станка, а на общее освещение работала группа двигателей на только
что выстроенной подстанции.
Электрики негодовали, а мы с Ирджи улыбались инспекторам и
проверяющим, которые вот уже несколько месяцев пытались найти линии, с
которых мы берем энергию. Прямых обвинений не было просто потому что рядом
с нашими предприятиями отсутствовали подземные энергоцентрали, а
подключение к наземным сделать незаметно было просто невозможно.
Завод работал, но за электроэнергию он больше не платил. С нашими
двигателями по Европе колесило около двух тысяч машин. В газетах поднялся
шум, но официально двигатели не признавали.
А торговля шла в рост. Теперь завод выпускал комплекс двигателя и
генератора, которые уходили в дальние поселки, где не было энергии. Цены
были еще довольно высоки, но они с лихвой окупались отсутствием топлива.
Для работы было достаточно только воды.
Ирджи тем временем провела новую разработку, и завод выпустил
экспериментальный генератор на сто киловатт. Первые образцы установили на
подстанциях, а следующие по огромным ценам уехали в Европу, где наш первый
партнер во всю раскрутил рекламу и торговлю.
Мы сидели на крыльце и смотрели вдаль. Звездная ночь предвещала
прекрасное зрелище. На Байконуре готовился к запуску очередной
транспортник.
— Ты, наверно, смеешься над ними, Ирджи? — спросил я.
— Почему ты так решил?
— Ну, каменные топоры в небо запускаем или нет?
— Не совсем каменные, но это точно стрельба из рогатки по звездам,
— усмехнулась она.
— А как на счет запуска нашей собственной ракеты? Ты можешь что
нибудь придумать?
— У-у... Можно, конечно, соорудить паровоз, но он нам разве нужен?
— Для раскрутки, почему нет? Запускаешь паровоз и продаешь им его с
потрохами, а?
— А ты хитрец! — усмехнулась она.
— Ладно, ты меня уговорил. Следующий движок будет ракетно-ядерный.
Мы некоторое время раздумывали, как все сделать и решили сделать
проект копии "Протона" в размере один к десяти. Ирджи отправилась на завод
и передала чертежи ракеты директору. Тот довольно долго хлопал глазами,
глядя на контуры всем известного аппарата.
— Вы шутите? — произнес он, подняв взгля на над.
— А что такое? Нам нельзя сделать модель "Протона"?
— Модель? — Он снова глянул на чертеж и тут понял, что цифры
размеров совсем не те. После этого он сел за стол и некоторое время
рассматривал ракету.
— Вы ее случайно не собираетесь запускать?
— Собираемся, — усмехнулась Ирджи. — Я думаю, назначить пуск на
четвертое октября.
Директор усмехнулся.
— Ну вы шутники! Это ж сколько денег на ветер будет брошено?
— Реклама — двигатель торговли. Сколько бы ни бросили — все наши.
Ну так как? Сделаете?
— Сделаем, коли надо. Были бы средства.
— Средства будут. Подписываем договор и на следующий день делаем
перевод...
Вокруг пусковой установки собралось несколько тысяч человек.
Присутствовали даже руководители города и все прекрасно знали, к какому
празднику приурочивался пуск макета. Ирджи собственноручно вставила под
головной обтекатель небольшой спутник, размером в футбольный мяч и заявила,
что в нем установлена аппаратура телесвязи и спутник будет вестись с
помощью настоящей системы наблюдения. Это было принято как каприз
новоявленной миллионерши, и никто не расчитывал на то, что произойдет.
Люди разошлись от площадки на расстояние около километра. Были
включены телекамеры, с места пуска велся репортаж.
— Итак, пришло наше время, — сказала она, включая систему запуска,
и над зрителями разнеслись голоса...
— Протяжка раз...
— Есть протяжка...
— Сброс кислорода...
— Есть сброс кислорода... — Это было принято едва ли не со смехом.
— Ключ на старт!
— Есть ключ на старт.
— Три...
— Два!
— Один!!
— СТАРТ!!!
Поле озарила вспышка и люди увидели в вечерней мгле ракету,
стоявшую на стапелях. Огонь рвался вниз и ракета начала медленно
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
