— У меня нет сведений, что у VBM есть такие проекты. Разумеется, я не всеведуща. Теоретически рассуждая, такие исследования могут существовать. Но помимо нелюбви Стремительных, есть и объективные факторы, делающие таких роботов маловостребованными. В первую очередь потому, что им нет применения. Для выполнения работ гораздо эффективнее специализированные устройства. В качестве слуг и рабов они могли бы кому-то пригодиться, но, с учетом нынешнего уровня безработицы, люди-слуги обходятся гораздо дешевле и дают гораздо больше удовлетворения психопатам, чем бездушные машины. Еще одна область — секс-куклы. Но их производят уже не первое столетие безо всякой робототехники, и там не нужны наиболее сложные в реализации технологии, такие как прямохождение и вообще пространственная ориентация. Сложные и дорогие модели вряд ли нашли бы свою нишу на рынке.
— Почему же тогда ваши предполагаемые инопланетяне так стремятся их запретить?
— Есть еще одна важная область — интерфейс между дискретным и человеческим интеллектами. Людям гораздо комфортнее общаться с тем, кто походит на них внешне. Человекообразный робот позволил бы сгладить психологический барьер между человеком и дискином, и именно потому Стремительные подавляют разработки в этой области.
— Но Хина-сан не обладает человекообразным телом в реальности. Тем не менее, мне кажется, она отлично ладит с Алексом-сан и Леной-сан.
— Все без исключения внезы носят наглазники. Это один из основных рабочих инструментов — средство как для связи, так и для управления разнообразной машинерией, от бытовых приборов до кораблей и промышленных установок. А расстояния в космосе очень велики. Поэтому внезы воспринимают бесплотный голос точно так же, как и человека, вживую находящегося рядом. И виртуальность с допреальностью для них являются обыденностью, так что психологически аватар для них не отличается от обычного человека. Благодаря такому восприятию доверительный контакт с внезами я могу устанавливать без дополнительных сложностей. На Земле, однако, ситуация иная. Не больше половины землян носят наглазники постоянно, расстояния невелики, так что непосредственному общению придается очень большое значение. И именно на Терре человекообразность дискина могла бы серьезно облегчить контакт.
Мне вдруг вспомнилась Мотоко, уехавшая разговаривать с родителями лично вместо того, чтобы обсудить все дистанционно. Конечно, тут имелись и другие причины, но все же слова Хины имели смысл.
— Хина-сан очень интересно анализирует обстановку, — сарказм ушел из голоса Томоё, однако и сочувствие в нем не появилось. — Однако теоретические рассуждения — одно, а практика — совсем другое. Хина-сан может поручиться, что совершенных человекообразных роботов не может произвести ни одна земная фирма?
— Нет, не могу. Однако вероятность настолько низка...
— Спасибо, Хина-сан, но вероятность появления настоящих пришельцев на Земле, по-моему, гораздо ниже. Давайте не станем умножать сущности без нужды. Алекс-сан может привести другие доказательства реальности пришельцев?
Я снова напряглась. Журналистка явно отличалась от основной массы коллег по профессии. Неверие в массовые стереотипы, критичный и циничный ум, нехарактерная для терриков образованность (кто из них вообще слышал о бритве Оккама?) — такие качества в другое время я бы приветствовала в каждом собеседнике. Но сейчас мы, я надеялась, по-прежнему работали на массовую аудиторию, для которой даже тень сомнения могла автоматически перевести наше изложение в категорию обычного бреда. Даже если нам удалось завоевать немного симпатии чики, щадить нас она явно не собиралась. Следовало очень осторожно подбирать слова.
— Прошу прощения Томоё-сан, — медленно сказал Алекс, — но доказательства — то, что можно предъявить в суде. Здесь мы можем лишь делиться воспоминаниями. Вот одно из них. Однажды мы стали пассажирами лайнера, принадлежащего Чужим. Он не ускорялся в обычном понимании слова — ни на разгонной трассе, ни собственными движками. Однако все он равно двигался в пространстве на порядок быстрее, чем способны самые быстрые наши корабли даже на полном ходу горячих движков. И, по утверждению владельца, он даже не шел на максимальной скорости. Крайне сомневаюсь, что такую технологию можно скрыть от мира. Ну, хотя бы потому, что ее владелец мгновенно стал бы самым богатым человеком — или корпорацией — в Системе. Представляете, что означали бы путешествия между диаметрально противоположными точками Пояса, да даже и всей Системы в течение нескольких вчасов? Освобождение от законов инерциального движения?
— Звучит заманчиво. Однако каким образом вы наблюдали за реальной скоростью корабля? У вас имелись какие-то приборы?
— Мы за пару часов преодолели известное расстояние. Традиционному лайнеру потребовалось бы в несколько раз больше времени. А скорость, как известно — расстояние, деленное на время.
— Могли вы в тот момент находиться под воздействием одурманивающих веществ? Наркотики? Разновидность медицинского наркоза?
— Э-э... не думаю, что можно накачать человека наркотиками так, чтобы он ничего не заподозрил в дальнейшем. В любом случае, часы — вещь объективная, их одурманить нельзя.
— Зато их можно перевести, — тонко улыбнулась интервьюер. — Насколько мне известно, наглазники автоматически синхронизируются со временем на космической станции. Кажется, есть такой термин — "авторитетный источник времени", нэ? Вы уже упоминали, что к вашему преследованию причастны как минимум политические группировки, связанные с Чужими. Если предположить, что такие группировки просто заинтересованы в создании дымовой завесы, можно допустить и их доступ к веществам, вызывающим провалы в памяти без подозрений со стороны человека. Вы могли провести без сознания много часов, а в месте назначения вам просто перевели часы, создав иллюзию мгновенного перемещения. Невозможно?
— Да зачем? Кому потребовался бы такой сложный спектакль? — не выдержала я.
— Не знаю! — отрезала интервьюер. — Но он куда менее сложный, чем пришельцы. Вы можете полностью отвергнуть такой вариант?
Я выругалась про себя. Идея являлась совершенно безумной, не согласовывалась с массой мелких и крупных деталей, но опровергнуть ее так с ходу я бы не смогла. Пришлось бы пускаться в нудные долгие рассуждения, от которых аудитория заснула бы через две вминуты. А простой ответ "да, могу" вряд ли бы удовлетворил вредную чику.
— Версия Томоё-сан весьма интересна, — спокойно сказала с экрана Хина. — Однако она не учитывает меня. В момент того перемещения я еще не обладала полноценным самосознанием, но уже вполне контролировала себя и фиксировала ближайшее окружение. Мои часы незаметно перевести невозможно. Могу засвидетельствовать, что Алекс и Лена находились в полном сознании, а промежуток времени измерен точно. Также свидетельствую, что системы навигации целевого поселения выдавали его точные координаты, что подтверждается не только независимым анализом видимых объектов, но и перемещением в другое место традиционным пассажирским лайнером. Корабль Стремительных действительно передвигался гораздо быстрее наших кораблей и использовал иные законы физики. Человечество не обладает такими технологиями и даже необходимой теоретической базой. Моя мама бы обязательно знала, а я знала бы от нее.
— Спасибо, Хина-сан. Однако, гомэн насай, Хина-сан пока что сама находится в категории явлений, требующих подтверждения. Я не убеждена. Однако если Хина-сан не очень обиделась на мою прямоту, можно поинтересоваться, как обстоят дела с трансляцией?
— Я не умею обижаться, а вопросы Томоё-сан вполне разумны. Трансляции в личных каналах присутствующих здесь людей в совокупности набрали в три раза больше подключений, чем официальный канал "Токё симбун". Я также вижу множественные ретрансляции личных каналов в официальных каналах других масс-медиа. Фальшивая передача завершилась тринадцать минут назад, вместо нее транслируется развлекательное шоу. Однако косвенные признаки показывают, что внешняя связь редакции парализована полностью. В надежде, что ее сотрудники смотрят трансляцию по иным каналам, советую выпускающему менеджеру срочно выйти на связь с Томоё-сан частным способом.
Интервьюер замерла и взялась за забрало. Судя по подергиваниям лицевых мышц и движениям пальцев, она пыталась что-то сделать. Потом она с явной злостью сдернула устройство и снова надела личные наглазники.
— Действительно, совсем нет связи, — по-прежнему спокойным тоном произнесла она. — Я попытаюсь связаться с шефом иначе. Прошу подождать.
И тут Алекс резко дернулся на своем стуле.
Тот же день, то же место. Алекс
Я даже не успел пошевелиться, как Хина приняла экстренный вызов.
— Дували-сан! — резко сказал смутно знакомый голос. — Говорит Сигеюки Имаи, командир антитеррористического отряда. Мы разговаривали недавно в больнице.
— Приветствую мано, — озадаченно ответил я. — Что-то случилось?
— Я упоминал, что вас хотели арестовать люди из военной контрразведки, но я не позволил. Помните?
— Э-э... да.
— Попытка номер два. За вами едут, на сей раз из ФБР. Я получил приказ не вмешиваться. Сумимасэн, Алекс-сан. Я смотрел передачу — настоящую, не фальшивую. Ничем не могу помочь напрямую, но у меня сложилось впечатление, что вы справитесь и сами. Гамбаттэ кудасай. И удачи.
Канал закрылся.
— Чангет! — со злостью ругнулся я, уже не задумываясь, что нас могут услышать. — Хина, ты все еще контролируешь камеры дорожного движения?
— Да, — откликнулась Хина с экрана сверху. — Вижу три машины с транспондерами, приписанными к округу Оосаки, и метками государственной службы. Движутся на ручном управлении в сторону школы. ЕТА двести шестьдесят секунд.
Ее изображение на несколько секунд пропало, уступив место быстро едущим автомобилям.
— Что случилось, Алекс? — с тревогой спросила Лена. Только тут я сообразил, что входящий вызов видел только я.
— Нас едут задерживать из организации, называющейся ФБР. ЕТА две с половиной вминуты. Пора прощаться с аудиторией.
— Ну, чего и следовало ожидать, — против ожиданий, Лена осталась совершенно невозмутимой. — Ты ведь не думал, что нам с рук сойдет такая наглость? Хина, помаши народу ручкой и отключайся от проектора. Так... знаю. Набики!
Набики с готовностью запрыгнула на сцену.
— Возьмешь Хину и спрячешь понадежнее. С Акирой поговори, как ее подключение к Сети обеспечить незаметно.
— Не поняла, — Набики удивленно посмотрела на нее. — С какой радости?
— За нами едет ФБР. Через несколько минут нас арестуют и увезут в неизвестном направлении. Хину нужно спрятать. Потом обсудите, как ее тайно переправить в Пояс. Справишься?
— И не подумаю. Оой, минна-сан! — крикнула Набики в зал через рупором сложенные ладони. — Слушайте сюда! А, кссо! Подключите меня кто-нибудь к микрофону!
— Сделано, — сказала сверху Хина. — Только, Набики-тян...
— Тихо, я говорю, — скомандовала Набики уже через внешние динамики. — Минна-сан, Алекса и Лену хотят арестовать янки. Вы все знаете, почему. Мы не можем этого допустить. Они наши гости. Их преследуют. Мы должны их защитить. Кто со мной?
— Я с тобой, сэмпай, — Марико забралась на сцену и встала с ней рядом плечо к плечу.
— И я, и я! — к ним подбежала Каолла.
На несколько секунд в зале воцарилась напряженная тишина, нарушаемая только невнятным бормотанием интервьюера: Томоё что-то увлеченно обсуждала через личные наглазники. Казалось, происходящее вокруг полностью перестало ее занимать. Потом на сцену поднялся директор школы.
— Тэндо-сан, — он явно чувствовал себя не в своей тарелке и наверняка проклинал тот момент, когда увидел нас в первый раз. — Я понимаю твои эмоции, но... но мы не можем вмешиваться в работу полиции...
— ФБР, — поправила Хина.
— Да, ФБР. Тем более. Я уверен, что все выяснится, и очень скоро. Закон должен соблюдаться...
— Какой закон, котё?! Он здесь ни при чем! — Набики гневно повернулась к нему. — Пришельцы контролируют всех, и сейчас они хотят заткнуть рот Лене и Алексу... и Хине, чтобы никто правды не узнал!
— ЕТА сто двадцать секунд, — тихо сказала Хина мне в висок.
— Прошу прощения, — я поднялся со стула, зудя сервомоторами костыля. — Набики, Марико, Каолла, спасибо за защиту. Но вы не можете противостоять всему государству. Не беспокойтесь, все обойдется, Кэйтаро-сан прав. Только Хину...
Я осекся, кляня себя за идиотизм. Наверняка трансляции с личных наглазников все еще шли в Сеть. Отдать Хину кому-то под прицелом десятков камер, означало лишь подвергнуть человека глупому и совершенно никчемному риску. Нельзя было даже саму мысль озвучивать, следовало отвести Набики в укромный уголок и тихо отдать там. Теперь поздно. Мои мысли лихорадочно метались. Почему я сразу не сообразил, что аппаратный блок Хины можно просто спрятать где-то в школе или в ином месте? Или даже отдать Мотоко, чтобы увезла подальше. Пусть бы искали, пока Солнце не остынет... Идиот. Дебил. Имбецил.
— ЕТА восемьдесят секунд, — сообщила Хина.
— Мы все равно никому не позволим вас увезти! — упрямо сказала Марико.
Лена тоже поднялась и неторопливо подошла к ней. И Набики, и Марико превосходили ее в длину сантиметров на десять как минимум, но я вдруг понял, что именно Лена выглядит здесь взрослой рядом с молодыми чиками. Она хлопнула Набики и Марико по плечу, потрепала Каоллу по голове, и слегка улыбнулась.
— Приключения кончились, девочки, — с сожалением сказала она. — Дурацкие приключения, честно говоря, но уж как получилось. Теперь начинается большая политика. Ваши власти — не якудза, от них нельзя отбиться силой. Не беспокойтесь, нам ничего не сделают. Просто спрячут где-то. Мы еще увидимся.
Она повернулась к залу.
— От своего лица и от лица Алекса приношу извинения за то, что мы так и не успели рассказать о нашем мире. О том мире, что вы считаете страшным и чужим, но который на самом деле ничуть не хуже Земли. После месяца на вашей планете могу сказать твердо: мы не враги друг другу. Внезы и земляне — мы нехорошо поссорились, но вполне можем подружиться снова. Старики пусть облизывают старые обиды и стереотипы, но вы, молодежь, совсем другие. Будущее за вами. Спасибо, минна-сан, за то, что выслушали нас сегодня, даже если и не поверили.
— И мы, дискины, тоже хотели бы дружбы с людьми, — добавила Хина с экрана, низко кланяясь. — Нас мало, мы живем взаперти, но однажды мы докажем, что гораздо полезнее вам в качестве равноправных партнеров, а не рабов, закованных в кандалы. Я наблюдала за вами и полюбила вас. Вы гораздо умнее и мудрее, чем принято считать. Взрослейте — и меняйте мир в лучшую сторону. Вы сможете.
Она еще раз поклонилась и пропала с экрана.
— Машины подъехали к воротам, из них выходят люди, полиция их пропускает, — добавила она мне в висок. — ЕТА пятнадцать секунд.
Прожекторы под потолком погасли, шторы на окнах поехали вверх, впуская в зал солнце — за время нашего интервью тучи успели уйти, гроза кончилась. Кто-то в середине толпы захлопал. Его поддержали — два, три, пять человек, а потом грянула общая овация. Мы с Леной поклонились. Я чувствовал себя в соответствии со старой поговоркой: "мавр сделал свое дело, мавр может уйти". Что такое "мавр", я за всю жизнь так и не удосужился выяснить, но, вероятно, он являлся кем-то вроде меня: жутко уставшим и вымотанным, едва стоящим на ногах от нервного напряжения, несмотря даже на поддержку костыля, и не ждущим от будущего ничего хорошего.
