К их возвращению над костром уже висел медный чайник, а на земле лежали циновки. Попив чаю и полюбовавшись окрестным пейзажем, семейство начальника уезда продолжило свой путь.
Миновав мост с резными каменными перилами, они выехали на тянувшуюся вдоль берега реки дорогу, потом свернули в узкую лощину, меж склонов заросшую кустарником.
"Мрачное местечко", — почему-то подумала Ия, глазевшая в окно вместе с Иоро.
— Ещё белка! — на сей раз в голосе девочки уже не слышалось недавнего восторга.
Похоже, поездка в тряском фургоне начала надоедать даже ей, или она просто устала от лавины новых впечатлений?
Какое-то время дорога шла по дну настоящего каньона с невысокими, но почти отвесными стенами, тревожившими память Платиной весьма неприятными воспоминаниями. На миг показалось, что сейчас фургон остановится, и на краю обрыва появятся воины с натянутыми луками.
Но вот стены теснины начали расходиться, склоны становились всё более пологими, на них вновь появились деревья. Обогнув холм, дорога вошла в долину с полями, где крестьяне также погоняли усталых волов.
— Дай дорогу! — возница заверещал так, что Ия вздрогнула от неожиданности.
— Сейчас, сейчас, — донёсся в ответ чей-то перепуганный голос. — Пошёл! А ну пошёл!
Фургон замедлил движение.
— Иоро-ли! — строго сказала мать. — Сядьте нормально. Скоро замок, а вы в окно пялитесь, словно какая-то простолюдинка.
Рассудив, что к ней это тоже относится, Платина устроилась рядышком с родной дочерью приёмного папаши.
Под колёсами заскрипел мелкий гравий, и повозка остановилась.
— Приехали, господин, — доложил телохранитель, а возница поспешил отодвинуть занавес.
Начальник уезда поднялся, шагнул к выходу, но вдруг остановился, строго сверху вниз посмотрел на притихших дочерей и внушительно произнёс:
— Господин Канако — богатый и влиятельный дворянин. На этой свадьбе будет много гостей. Надеюсь, вы понимаете, что должны вести себя соответственно своему благородному происхождению?
— Да, господин, — в один голос воскликнули Иоро и Ия. Та едва не рассмеялась, отметив, что теперь у неё тоже получается отвечать в унисон.
Перед тем как спуститься, Платина привычно огляделась по сторонам. Первым делом в глаза бросилась невысокая, чуть выше человеческого роста, каменная ограда, отходившая в обе стороны от широких ворот, перед которыми красовались два массивных уродца, должных изображать вставших на задние лапы львов с оскаленными пастями.
Слуги торопливо распахивали толстые, красными створки, над которыми красовалась золотая надпись по чёрному лаку.
Путешественница между мирами несколько раз пробежала взглядом по буквам, заботливо прикрытым от непогоды черепичным козырьком, но смогла прочитать только "Канако-фами".
Пожав плечами и удержавшись от вопросов, для которых сейчас явно не время, она торопливо сошла по деревянной лесенке, от волнения проигнорировав протянутую руку Оки.
Начальник уезда стоял, широко расставив ноги, и со скучающим видом смотрел сквозь застывшего в поклоне слугу, лепетавшего что-то о великой чести и горячем желании господина Канако лично встретить столь дорогого гостя.
Придерживая широкополую шляпу, из ворот выбежал молодой человек в сине-жёлтом шёлковом халате.
Остановившись напротив чиновника, он отвесил глубокий поклон, церемонно прижимая ладони к животу.
— Мы очень рады видеть вас, благородный господин Сабуро. Прошу простить за то, что отец не смог встретить вас лично. Мы не ждали вас так рано. Он на дальнем дворе и уже немолод. Поэтому позвольте мне заверить вас в нашем глубоком почтении.
— Не стоит так извиняться, молодой господин Канако, — "оттаял" от подобной любезности начальник уезда. — Свадьба — дело хлопотное.
— Спасибо за понимание, господин Сабуро, — отозвался собеседник, делая приглашающий жест. — Прошу вас.
Сразу за воротами начинался то ли сад, то ли парк, где невысокие, раскидистые деревья прямо-таки купались в мелких бело-розовых цветах.
— Как красиво! — не выдержав, вздохнула Иоро, чинно следуя с матерью за отцом.
Ию данная картина тоже весьма впечатлила, но она удержалась от публичной демонстрации восторга, как и остальные гости.
Услышав за спиной недовольное фырканье, она оглянулась, увидев, как повозки одна за другой въезжают на территорию усадьбы.
"Почему же нас прямо сюда не завезли? — удивилась девушка, тут же догадавшись. — Папаша хотел оказать уважение хозяину замка и чуть не попал в смешное положение. Хорошо, что сынок рыцаря вовремя подсуетился... А вот и он сам".
В конце аллеи, упиравшейся в высокую, массивную башню, показалась группа людей под предводительством коренастого мужчины в сине-жёлтом халате и чёрной, широкополой шляпе.
По мере их приближения Платиной начинало казаться, что она уже где-то видела это круглое лицо с пышными усами и аккуратной седой бородкой.
"Это же с ним Хваро запускал фонари на празднике!" — вспомнила она своё тайное посещение главного зала.
Остановившись за несколько шагов, будущий тесть барона церемонно поклонился.
— Прошу простить, господин Сабуро, за то, что не смог встретить вас лично. Это моя вина.
— Не стоит быть таким вежливым, господин Канако, — ответил поклоном на поклон начальник уезда. — Ваш достойный сын мне всё уже объяснил.
И, видимо, желая окончательно закрыть эту тему, улыбнулся, разведя руками.
— У вас прекрасный сад! Я словно попал в небесные чертоги фей!
— Когда предсказатель назвал наиболее подходящую дату свадьбы моей дочери и сына барона Хваро, я очень обрадовался, узнав, что она приходится на дни цветения сливы, — доверительно понизив голос, сообщил хозяин замка важному гостю, казалось, совершенно не замечая его жену и дочерей.
— Это очень благоприятный признак, господин Канако, — солидно кивнул чиновник. — Молодожёнов ожидает долгая и счастливая жизнь.
Поскольку его супруга воспринимала подобное поведение рыцаря как должное, Ия тоже не стала заморачиваться, с интересом оглядываясь вокруг.
По стенам башни тянулись три цепочки небольших окон. Причём, на первый взгляд, сказывалось впечатление, что в каменной кладке проёмы пробили не так давно. А вот на третьем этаже, сложенном из массивных, потемневших от времени брёвен, они задумывались изначально.
От небольшой площади у подножья башни в разные стороны отходили две широкие дорожки, также засыпанные мелким гравием.
По одной из них торопливо шла благородная дама в сопровождении целой своры служанок.
"В вот и хозяйка дома", — подумала девушка и не ошиблась.
— Госпожа Канако! — официально обратился к ней муж. — Поприветствуйте наших гостей: благородного господина Бано Сабуро, его супругу и дочерей.
Дама и служанки церемонно поклонились.
Судя по обилию косметики, чёрным, явно крашенным волосам и выступавшим у глаз "куриным лапкам", ей уже перевалило за пятый десяток.
— Счастлива видеть вас, госпожа Сабуро, — любезно улыбнулась хозяйка замка. — Последний раз, если мне не изменяет память, мы с вами виделись в прошлом году на празднике цветения риса в замке господина Исикаво?
— Именно так, госпожа Канако, — вздохнула собеседница. — Но не мы виноваты в том, что нам пришлось сидеть по домам, спасаясь от петсоры.
— Да, — посуровела супруга рыцаря. — Вечное небо послало нам тяжкие испытания, но мы преодолели их с достоинством и честью.
Она вновь широко улыбнулась.
— Но, кто эта прекрасная молодая девушка?
— Это моя дочь — молодая госпожа Иоро Сабуро, — представила её мать.
— Приветствую вас, госпожа Канако.
— Какая красавица! — всплеснула широкими рукавами хозяйка замка. — Вижу, госпожа Сабуро, и в вашей семье свадьба не за горами.
Иоро густо покраснела и потупилась.
— А это приёмная дочь моего супруга, — продолжила представлять женщина. — Самая младшая госпожа Ио Сабуро.
— Я слышала вашу печальную историю, госпожа Сабуро, — слегка нахмурилась собеседница. — Не иначе как на вас снизошло благословение Вечного неба.
— Я знаю, что осталась жива, лишь благодаря его милости и молитвам госпожи Амадо Сабуро, — заученно ответила Платина.
Убедившись, что процедура знакомства закончена, рыцарь распорядился:
— Госпожа Канако, убедитесь, что наши гости размещены со всеми возможными удобствами.
— Слушаюсь, господин, — поклонилась супруга и обратилась к семейству начальника уезда: — Прошу вас следовать за мной, госпожа Сабуро.
Обогнув внушительную башню, дворянки и их служанки оказались на небольшом дворике, с трёх сторон окружённом невысокими, каменными стенами с круглыми проёмами, напомнившими путешественнице между мирами дверь в норку Бильбо Беггинса из фильма "Властелин колец".
Впереди виднелся ещё один то ли сад, то ли парк с цветущими деревьями и выложенными камнями дорожками, но радушная хозяйка повела их направо.
На этом участке росли всего три раскидистых клёна, и стояло длинное, одноэтажное строение с выходившими на веранду дверями. Возле одной из них замерла служанка со склонённой головой.
— Это наш дом для гостей, — пояснила жена землевладельца. — Здесь вы можете отдохнуть и привести себя в порядок.
— Он очень гармонично смотрится, госпожа Канако, — сделала ей комплимент супруга чиновника.
Сопровождавшие помогли дворянкам разуться, и они проследовали к входу в крайние покои.
Служанки торопливо распахнули двустворчатую дверь. Предназначенное для гостей помещение оказалось довольно просторным и имело три окна. Ия предположила, что именно из-за их количества апартаменты считаются люксовыми.
Пара широких кроватей, туалетный столик с зеркалом, резные табуретки, кресло с низенькой спинкой, шкафчики. Вся мебель выглядела почти новой. Пол и стены сверкали лаком и чистотой.
— Нижайше прошу прощения, госпожа Сабуро, — поклонилась хозяйка замка. — За то, что не смогла предоставить покои, более соответствующие вашему статусу и изысканному вкусу.
— Мы недостойны такого великолепия, госпожа Канако, — ответила любезностью на любезность гостья.
— Устраивайтесь и ещё раз извините за неподобающую комнату, — продолжила супруга рыцаря. — Оставляю вам свою служанку Уими. Она будет служить вам.
— Не стоило так утруждаться, госпожа Канако, — не слишком искренне посетовала жена чиновника.
— Это мой долг, госпожа Сабуро, — мягко напомнила та и, ещё раз поклонившись, вышла.
Опустившись в единственное кресло, старшая госпожа взялась распоряжаться:
— Уими, покажи Угаре, где здесь можно освежиться.
— Слушаюсь, госпожа Сабуро, — поклонилась женщина.
— Иоро-ли и Ио-ли, будете спать у окна, — продолжила супруга начальника уезда. — А мы с господином здесь. Икиба, поменяй подушки и переставь туалетный столик сюда.
Чтобы не мешать им, Платина вышла на веранду и ещё раз огляделась, отметив, что двор с домиком для гостей и ещё какими-то постройками занимал площадь не менее, чем в две трети городской усадьбы её приёмного папаши.
Пока Азумо Сабуро обустраивала временное жилище по своему вкусу, вернулась посланная на разведку Угара, а слуги принесло багаж.
При гостевом доме имелась своя баня и уборная для господ. Если посещение первой пока отложили, то во вторую отправились сейчас же.
То ли хозяйка замка угадала, когда гостьи устроятся, то ли ей об этом доложили, только супруга рыцаря появилась именно тогда, когда они начали скучать.
Поинтересовавшись, не нужно ли им ещё чего-нибудь, и выслушав кучу комплиментов, госпожа Канако пригласила их выпить чаю и побеседовать с другими благородными дамами, прибывшими на свадьбу дочери её мужа.
Супруга начальника уезда, разумеется, согласилась, и они через знакомый проходной дворик проследовали в парк, начинавшийся просторной площадью, со всех сторон окружённой высокой изгородью из зелёного кустарника с широкими проёмами.
Провожатая провела гостей в один из них мимо деревьев и усыпанных цветами клумб. Впереди показался открытый двухэтажный павильон. При взгляде на его нижнюю площадку в глазах зарябило от яркого шёлка и сверкающих драгоценностей.
Миновав ажурный мостик, перекинутый через закованный в камень ручеёк, гостьи и хозяйка прошли по выложенной камнями дорожке, поднялись по ступенькам короткой лестницы и оказались перед весьма представительным собранием.
— Благородные дамы! — громко объявила госпожа Канако. — Нас почтила своим вниманием супруга господина Бано Сабуро — госпожа Азумо Сабуро и его дочери.
— Рада видеть вас, благородные дамы, — церемонно поклонилась женщина, и девушки последовали её примеру.
Пока присутствующие представлялись жене главного местного чиновника, Ия попыталась их сосчитать.
По первым прикидкам в беседке находилось не более тридцати благородных представительниц прекрасного пола разного возраста.
"Даже с мужьями и сыновьями как-то маловато для свадьбы богатого землевладельца, — мысленно усмехнулась путешественница между мирами, вспомнив праздник фонарей в доме приёмного папаши, но тут же спросила себя: — Или тут не все? Может, ещё придут? И где они ночевать будут? Разве в гостевой дом столько влезет?"
Платина думала, что представление присутствующих начнётся с невесты. Но хозяйка замка первым назвала имя полной, весело улыбавшейся старушки с аккуратно уложенными седыми волосами и с чёрной жемчужиной в оголовье золотой шпильки.
Это оказалась бабушка новобрачной. Далее последовали тётушки с их дочерьми, приглашённые дамы и только за ними очередь дошла до невесты и её сестёр.
Оценивающе глянув на молоденькую стройную девушку с хорошей фигурой, которую не могли скрыть ни грудная повязка, ни свободное платье из дорогого, розового шёлка, Ия ощутила болезненный укол ревности пополам с горечью понимания: рядом с ней она будет смотреться, мягко говоря, бледновато.
Лицо её также не добавило оптимизма приёмной дочери начальника уезда. Чистая, здоровая кожа, начисто лишённая каких-либо подростковых прыщей. Густые, аккуратные брови над большими тёмно-карими глазами, маленький, чуть вздёрнутый носик, мягкая округлость щёк с трогательными ямочками.
Впечатление немного портил чуть заметный, словно бы брезгливый, изгиб пухлых, чувственных губ. Но, возможно, путешественнице между мирами он просто привиделся?
В любом случае, так тщательно гасимая ревность к будущей старшей госпоже вспыхнула с новой силой.
Слухи о том, что приёмная дочь господина Бано Сабуро мало того, что выздоровела после петсоры, так ещё и целый месяц пряталась от болезни в зимнем лесу, разошлись далеко от Букасо.
Поэтому, едва дождавшись, когда она усядется на скамеечку и примет от служанки чашечку с чаем, дамы привычно засыпали её вопросами: о кровных родителях, о детстве, о болезни. Причём, если родственники Сабуро на празднике фонарей интересовались тем же самым в основном с доброжелательным любопытством, то здесь в голосах женщин чаще всего звучала откровенная издёвка.
Подобное отношение к себе не стало для Платиной полной неожиданностью. Холодно улыбаясь, она оставила большинство колких вопросов без ответов, привычно ссылаясь на потерю памяти, и интерес к ней постепенно сошёл на нет.
