Даешь молодежь или Не ищи неприятности

— А тебе идет, — подметила она.

— Ты тоже после душа выглядишь лучше! — отомстил непонятным комплиментом вампир.

— Идите кушать. Все на столе! — прокричали откуда-то голосом Яги.

Голодные молодые люди поторопились на кухню, но на пороге замерли. Дуня нервно хихикнула и залилась краской.

— Я, конечно, понимаю, что накрыто... Но... — подавился словами Макс, глядя на капустный лист, прикрывающий "блюдо".

На столе лежал абсолютно голый мужик, а листок капусты лежал у него на одном месте.

— Чего вы тут топчитесь? — не поняла Яга, объявившись за спинами детей.

— Я благодарна за гостеприимство, но нудистами не питаюсь. — Попятилась назад девушка.

— И я, — отказался от ужина Макс. — Тем более мужиками!

Яга переступила порог, подхватив тряпку. Увидела главное блюдо и сощурилась, тихонько к нему подкрадываясь. Нудист открыл глаза. Сорвал с себя капустный лист, и подмигнув старухе, предложил:

— Клетчаточки?

— Мяска! Шашлык хочу! Из поганого беса! — прошлась скрученной тряпкой по пузу голого Яга, и тот мигом перекинулся в дядьку Фоку. А тот уж улепетывал от кровожадной стряпухи по всей кухне.

— Паразит, ты чего приперся? — ругалась старуха.

Черт сел за стол, под стеночку и схватился за вилку с ложкой, совершенно флегматично реагируя на побои бабки. Его больше интересовала еда.

— Я подумал, раз мелкая ведьма здесь, то мне почему нельзя в гости заглянуть? — уплетал котлеты Фока, подмигивая Дуне.

— Жуй уже! — вздохнула Яга, и котлеты стали сами подлетать к его рту. Черт сначала растерялся, но потом приноровился и открывал пасть пошире, не напрягаясь, чтобы жевать. — Садитесь, дети!

Яга достала из холодильника две упаковки крови, поставила на стол, чтобы полукровки подпитали свои силы и вернули себе повышенную регенерацию. Пока Макс кушал, старуха смотрела на него, подперев голову рукой. Лицо у нее было такое счастливое. Парня внимание совершенно не смущало.

— Золотой мальчик, — ехидничал Фока. — Бабушкин любимчик.

Дуня подавила смешок. Яга зыркнула на заговорщиков, те растянули на физиономиях ухмылочки и синхронно перемалывали зубами мясо.

— Кстати, я, надеюсь, сейчас ем не какого-нибудь Иванушку-дурочка? — медленнее жевала подозрительную котлету Дуня, запивая ее кровью из пакетика.

— Что ты, Иванушки ко мне не приходют, — улыбалась Яга. — Только был тут один Вано. Так вы их, молодые, сейчас не дураками называете, а как? Лохами?

Макс подавился, с укором посмотрел на бабушку и покачал головой.

— Ммм, — сладко причмокнул черт. — Лох жаренный с лучком и специями? Вкуснятина.

Теперь на него все неодобрительно смотрели. Но Фока совершенно спокойно относился к недовольству окружающих. Его никогда не заботило чужое мнение.

— Ты кушай внучек, кушай! — подталкивала Макса Яга, поднося к его рту ложку с картошкой и мясом.

— Мальчик, а как часто тебе памперсы меняют? — спросил Фока, Дуня расхохоталась.

— Так! Вон из-за стола! — наказала за шутки хозяйка, колдовством выдворив черта и непослушную девчонку из кухни. Они уселись на полу под дверью, дожевывая то, что успели сунуть в рот.

— У меня от ее стряпни изжога! — бормотал рогатый дядька. — Надо запить.

И в ту же секунду в его руках оказались бутылка самогона и две чарки...

Как Макс притащил Дуню обратно домой — она не помнила, а сам парень не хотел рассказывать. Утром от него можно было добиться только одного слова: "Заткнись!" Сказано оно было грубо, и призвано прекратить возмущенные вопли голой ведьмы, пинающей свое единственное живое одеяло — вампира.

— Не спрашивай меня как! — ворчал он, переворачиваясь на другой бок. — Я тебя не тронул, хоть ты и приставала!

— Что? Кто? Я?!— сильнее пнула ногой его Дуня, стягивая одеяло из-под парня, чтобы замотаться. К счастью, Макс был одет, по крайней мере, спал он в трусах. В двери постучались. Дуня молилась, чтобы на пороге стоял не Влад. Но это был Митя. Он коснулся неодобрительным взглядом сестры и просил выходить к завтраку. Удивительно, но в доме, кроме ведьмака никого не было.

— И где все? — удивилась Дуня.

— У Али и Жана свидание, — объяснил Митя. — А Влад... он...

Оборотень влетел в дом. Разъяренный набросился на вампира. Хотел вмазать ему кулаком по челюсти, но не стоит забывать, что у Макса был солидный опыт в боях. Он легко и аккуратно блокировал выпад, даже не сдвинувшись с места.

— И что это? Утренняя порция ревности? — осведомился спокойный вампир. — Не стоит распаляться. Мне до твоей подружки нет дела.

Макс прошел ко столу, сел.

— Сильно костлявая для меня! — своим комментарием он заставил покраснеть девушку и взбеситься ее друга.

— Меня просто бесят ваши склоки! — не выдержал Митя. — Сегодня же вы спуститесь в эту долбанную шахту!

Дуня впервые видела брата в таком настроении. Впрочем, как и все остальные. Нервировать еще больше разъяренного ведьмака не рискнул никто, поэтому ссоры мигом прекратились.

Глава 13.

В очередной раз, оказавшись перед пугающим до дрожи входом в подземелье, Дуня искоса поглядывала на брата, и не решалась спросить: "За что?". Митя с утра вел себя подозрительно. Если бы Дуня не была в курсе его амурных дел, то посчитала бы, что парня бросила девушка. Но проблема, как раз, в отсутствии любимой женщины в жизни ведьмака. Даниэла Куран топталась на месте и не знала, у кого искать помощи. После утренней выходки вампира Влад с ней не желал разговаривать, а просить вступиться за нее у Макса — заведомо проигрышное дело. Телохранитель, по идее, должен был бы всячески оберегать... Но уже давно они поменялись ролями, и Дуня называла Жана обидным прозвищем "принцессочка". Поэтому, бросив взгляд на вполне счастливого и очень даже влюбленного вампира, сама прикусила губу.

— Давай! — требовал Митя, безжалостно подталкивая сестру в темноту.

— Но... — заикнулась таки девушка.

— Иди, я сказал! — прикрикнул на нее Митя.

— Предатель! — вырвалось у ведьмы, и пока не началась семейная ссора, Макс ухватил ее за локоть.

— Достанем этот камень и избавимся друг от друга! — пробурчал он.

— Многообещающе звучит! — согласилась с ним Даниэла. — Не видеть ни тебя, ни этого черствого дурака!

Но только попала в темноту, как опять превратилась в нервную истеричку. Она брела во мраке, постоянно спотыкаясь, поэтому хваталась за Макса, и он сам из-за нее несколько раз чуть не упал.

— Я не собираюсь тащить тебя на себе! — сердился парень. — Двигай ногами интенсивнее!

— Двигаю. — Бурчала в ответ девушка. — Но в темноте плохо получается.

— Значит у тебя ноги дифективные! — припечатал Макс.

— А у тебя мозги! — Дуня не избегала долгой дискуссии на тему "Личность с изъяном — мой напарник-вампирюга".

Он зарычал. Развернулся, чтобы влепить ей пощечину, но крепко сжал кулаки. Выдохнул и пошел дальше. В мрачном месте, без единого осветительного прибора, идти приходилось очень медленно. Из-за холода, затхлости и сырости Макс начал чихать. И совсем разнервничался.

— Придумала, как отличить нужный камень?

Когда услышал тишину в ответ, хотел вспылить. Но Дуня на этот раз быстро сообразила.

— Камень — создание магическое. А магия имеет запах. Надо просто расслабиться и идти на нюх. К тому же, у всего созданного силами колдовства (природными или выработанными) дополнительный тепловой фон.

— То есть он должен вонять и раскаляться? — уточнил парень.

— Это ты воняешь! А он должен просто иметь специфический аромат. — Огрызнулась ведьма.

— Еще одна фраза в таком духе и я оставлю тебя здесь. — Осматривался, стараясь не выходить из себя Макс.

Дуне стоило серьезных волевых усилий, чтобы подавить желание нахамить парню. Но оставаться в темноте подземелья ей было слишком страшно одной, и она продолжала терпеть его общество. Сосредоточилась на той части вампирской крови, которая в ней имелась и обострила чутье. Вокруг были только холодные камни, ни один не источал тепла. Тогда девушка принюхалась и уловила запах гнили. Сразу же остановилась, сообразив, куда дошла. Здесь погиб Люка. Кисть его руки, бледная, проглядывала из завала камней. Девушка почувствовала зверский холод, пронзающий душу. Не могла сдвинуться с места, все погружаясь и погружаясь в собственное прошлое. Она вспоминала первую встречу, и поцелуи...

— Потом будешь цветочки ему на могилу носить. — Дернул ее Макс, растерзав тепло минувших дней.

Дуня не отреагировала, продолжая притворяться истуканом и смотреть на свалку камней.

— Жалеешь, что я убил твоего любовника? — вдруг спросил вампир. — Если ты так его любила, почему же не мстишь мне?

— Да, я любила... Тебе этого не понять. Заткнись! — зарычала на него Дуня и быстрым шагом направилась в противоположную сторону, ведомая гневом. Она даже спотыкаться перестала. А потом побежала. Ее гнали прочь мысли о любимом когда-то парне. Вспоминались объятия уже умершего, и то, как хорошо было с ним, и что сама не смогла поднять руку на него, когда представилась такая возможность — мстить за маму. Это ведь именно Дуня помогла Люке сбежать от расправы отца. Просто она не могла позволить кому-то навредить любимому, хоть и предателю. Потому оставила его свободным, на растерзание судьбы. Кто же знал, что все случится так, что сильный Люка падет от рук какого-то полукровки. А ей ведь приходилось находиться в одной упряжке с убийцей. Признаться, Дуня уже начала проникаться к нему вполне братскими чувствами, или лучше сказать — привязалась? За что ненавидела себя больше.

Макс старался за ней успеть, но... Остановился в темном проходе на раздорожье. Подождал. Потянул запахи носом. Но Дунин след пропал, замененный мерзостью окружающего. Для приличия пару раз окликнул ведьму. Эхо разнесло его зов по тоннелям. Вот только отзыва не последовало.

— Удачно тут оставаться. Любуйся со своим трупом! — попрощался он, не собираясь отправляться на поиски. Наоборот, спокойно развернулся к выходу наверх. Угрызения совести посетили его всего на пару секунд, да и то — мелкие зубки стыда и ответственности ни капли не ранили сердца парня. Макс оглянулся на мрачный тоннель позади себя, помедлил немного и пошел прочь. Только выбрался на свет, как там на него набросились блюстители ведьминого покоя.

— Где она? — потребовал ответа от вампира ведьмак.

— Откуда я знаю, — пожал плечами не обремененный лишними узами парень. — Мы расстались десять минут назад. Она умчалась на поиски сама.

— Как ты мог ее отпустить? — разорался оборотень.

— Здесь темно, — сцедил сквозь зубы Митя.

— Если она ушла, то... — прикинул Влад.

— Она не могла! — выпучил глаза телохранитель, как выяснилось, выучивший пару русских слов.

— Из вредности — могла! — оборвал его надежды Митя. — Хуже всего то, что если она забралась достаточно глубоко, то никакая магия нам не поможет ее найти. Нюх и острое зрение тоже. Внизу темно и сыро. А камень глушит наши силы. Так что, возможно, она внизу напуганная и беспомощная. Сходит с ума от изоляции.

— Не делай из нее жертву! Она взрослая девочка и сама справится! — зарычал Макс.

— Я бы разорвал тебя сейчас! — шагнул к вампиру Митя и со всей дури вмазал кулаком по невидимой заслонке, разделяющей парней. От его силы и злости преграда дрогнула, испугано сверкнув алым. Макс отшатнулся. В него полетели мелкие колючие осколки посторонней магии. Чиркнули по щекам и рукам, оставив кровавые следы. Своей волей ведьмак сумел даже древние чары разломать. Теперь доступ в шахту был открыт для всех желающих. И большая компания тут же ворвалась внутрь, на ходу придумывая план поисков. Оборотень точно не потерялся бы в тоннелях — его бы нашел любой по одному только громкому чиху. Сладкая парочка сразу свернула направо. Жан тоже боролся с запахами. Макс стоял уже одной ногой на свежем воздухе, думая о том, что пусть эти ненормальные, преданные друзья побегают. Ну, в самом деле, какие беды могли случиться с ведьмой?

Тут, вдруг, мимо него сквозняком пролетели в шахту две тени. Макс успел только их спины рассмотреть. Но по тому, как они двигались, признал в них очередных вампиров, присланных уничтожить наследницу клана Куран.

— Черт! — выругался, не задумываясь о сказанном, Макс и решил присоединиться к остальным.

Двое мужчин-вампиров на этот раз были куда сильнее предшественников. Вот только в скорости они уступали Максу. Он очень быстро их настиг, прыгнул на спину одному. Ухватился за его голову, чтобы рывком вырвать ее вместе с позвоночником. Но то ли кости были сильно крепкие, то ли голова упрямая, — Макс получил по своей. Второй, заезжий убийца, чтобы сбросить бойца со своего напарника, толкнул обоих, и Макс приложился виском об стену. И как обычный человек чуть не потерял сознание. Тем не менее, он был вампиром и потому удержался в реальности, растеряв понимание о том, где находится и кем является. Теперь у него был только один стимул, которым он руководствовался: "Убивать! Терзать! Сейчас!". Упав на землю, парень тут же поднялся и двинулся на врагов. Они приготовились. В крошечном, узком пространстве двое хотели прикончить смельчака голыми руками. Вот только изловить его даже в таком маленьком закутке ни у одного, ни у второго не вышло. Зато Макс в один прыжок оказался на плечах французского убийцы, вцепился в его голову двумя руками и потянул, завершая то, что недавно начал. Когда его снова попытались сбить, он пусть и ударился спиной об камни, но скрутил шею врагу. А второй сам попробовал лишить парня головы, когда оторвал его от тела напарника, схватил за волосы и виском треснул об угол. Макс не собирался показывать ему натюрморт из собственных мозгов, выкрутился, коленом заехал по физиономии француза, ухватив его за клок волос на затылке и заставив согнуться. Потом, не тратя времени, сломал ему ногу и свернул шею. Озверевший, шипящий как дикий волк после схватки, он возвышался над телами когда-то бессмертных, и не мог совладать с собой. Кровь застила картину мира. Здесь Макс ощущал серьезные травмы, как самый обычный человек. А каждый ли устоит после такого?

Легкий свист едва не спровоцировал очередное побоище, сейчас заведенный молодой вампир был готов пустить кровь любому, кто только подвернется под руку. Но сделать что-либо бесу, мирно пристроившемуся поодаль, никто бы не смог — этим существам даже в таких зачарованных местах никакая угроза не страшна — они сами угроза!

— Хочешь, чёй-то покажу? — подмигнул парню черт, махнув хвостом.

Глава 14.

Где-то падали и ударялись об пол (а может и в обратном порядке) капли. Сырость влияла не только на настроение и уверенность в себе — она вгрызалась в суставы. Тело противно отзывалось ноющей тягучей болью. Дуня старалась не двигаться. Прижалась спиной к холодному камню, обняла собственные колени и расплакалась, как когда-то в детстве, будучи похищенной кланом противника. Тогда ее заперли в склепе на кладбище. И не правда, что вампиры не боятся таких мест, и спокойно в них себя чувствуют. После того случая, Даниэла дико боялась замкнутых и темных пространств. Помнится, ее никто не мог найти, потому что склеп нарочно обсыпали травой, погашающей магические силы, точнее приводящей дар в противоречивое состояние. Любой, кто приближался к месту заточения девочки, мучился от диких болей. Поиски наследницы рода заняли неделю. Дуня просидела во мраке голодная, и сильно истощав, принялась ловить крыс. На восьмой день отец и дядя Кай выломали двери. Маму беспокоил теряющийся на древнем кладбище след дочери, и она указала на этот склеп, потребовав исследовать, как возможное место заточения. А та настолько одичала, что папа не с первой попытки смог докричаться до нее и успокоить. Она металась по своей клетке, пряталась. Тогда папа крепко-крепко прижал ее к своей груди, и Даниэла, словно заново осознала, что такое чувствовать тепло родного человека. А после того случая, она встречала ночь с замиранием сердца и отказывалась оставаться в комнате сама. Она удирала в родительскую спальню, забиралась под одеяло и прижималась к папе.