Поневоле-4

К концу второго месяца хозяйствования все семь орудий были установлены на городских стенах, пристреляны, там же ежедневно несли службу стражники, регулярно получавшие заработок, увеличенный вдвое против прежнего. С одним, однако, условием — не грабить и не вымогать средства у горожан и торговцев. Трое стражников, не поверивших запрету, получили стандартные три года исправработ и обихаживали городскую стену под присмотром бывших соратников. Наиболее толковые подростки пополнили ряды пушкарей и обстреляли новые пять пушек, после чего командиры всех расчётов вооружились револьверами. В отряде Ракоци огнестрельным оружием владел каждый второй, неплохо стреляя дробью из обрезов. Ещё десяток обрезов получили стражники Мены, тренировавшиеся обращению с оружием ежедневно полдня, не меньше.

Всё это время не переставали прибывать раненые угры, в основном, ставшие калеками, не способными воевать в строю. Эти воины приносили сведения о продвижении орды на юг, легко захватывавшей города-государства на правом берегу Инда. Вожди угорского войска насытились трофеями, и время стоянки в захваченных городах с каждым разом уменьшалось. Мадьяр спешил на юг, стремясь расширить границы покорённых земель до наступления сезона дождей. Последние раненые сообщили, что орда подошла к большой крепости Джампур, отстоявшей от Пешавара на полтысячи вёрст. К этому времени в крепости собрались до сотни искалеченных и тяжелораненых угров и примкнувших к ним воинов. Кого-то уралец определил в городскую стражу, сидеть у ворот можно и без ноги. Другие с приданными новобранцами собирали дань в окрестных селениях, пришла пора сбора урожая и уплаты налогов. Третьи натаскивали молодых парней или помогали Сурону в молебнах, проводимых в отстроенном напротив султанского дворца храме. Тяжелораненые просто отлёживались в тени деревьев султанского двора, таких сыщик определял на казённое содержание.

Не успев толком вооружиться, уралец заказал самым толковым кузнецам сразу два паровых двигателя, с подробными чертежами самых последних на его памяти уральских моделей. К этому времени он успел побывать на берегу реки Инд, ниже впадения туда речки Кабул. Селение в устье Кабула было традиционно рыбацкое, изготавливать там лодки умели. Наместник заказал три самые большие лодки, что брались выстроить мастера, но его огорчили сроками. Лодки смогут закончить только через полгода, и связано это было с необходимостью выдержки древесины, её изгибания. Осталось только полюбоваться на крокодилов и вернуться в столицу. На обратном пути через тростниковые заросли поймы реки, уралец почувствовал мысленную просьбу о помощи. Определившись с направлением, отправился вглубь тростников, проваливаясь по колено в грязь, чем озадачил сопровождающих новобранцев. В двадцати метрах от дороги на тростнике лежал раненый тигр, это его просьбу о помощи почувствовал наш герой.

Установив мысленный контакт с хищником, он осмотрел лапу, сломанную в нескольких местах, результат схватки с крокодилом. Молодой самец уже два дня голодал, не в силах охотиться, а лапа не давала передвигаться и не заживала. Отправив сопровождение к рыбакам за повозкой, Олег наложил на сломанную лапу лубки, затем перевёз тигра во дворец, где устроил в комнате неподалёку от своего кабинета. Тщательный осмотр показал, что сломанные кости легли правильно, и хищник не будет хромать. На полное заживление уралец отвёл два-три недели, достаточные для приучения тигра к помещениям дворца и его обитателям. В неспокойной обстановке интриг и подсиживания такой четвероногий охранник не помешает. За это время, имея достаточный опыт, мужчина не сомневался в положительном изменении психики животного и его интеллектуальном росте.

С началом сезона дождей передвижение по дорогам практически прекратилось, лишь рыбаки, охотники и дровосеки ежедневно проходили сквозь городские ворота в обе стороны, зарабатывая себе на жизнь. Сами дороги превратились в настоящие реки из воды и грязи, вывести туда коня всадники боялись, травма животного при любом падении становилась неизбежной. Пешком далеко не уйдёшь, вот и сидели горожане по домам, занимаясь своими ремёслами. Неплохо собранные налоги позволили наместнику два с лишним месяца отдохнуть, выбираясь из дома по необходимости. Главной необходимостью стала задача изготовления надёжных паровых двигателей, пригодных для установки на лодки. Соответственно, к двигателям сразу изготавливались винты, валы и прочее оборудование для парохода. Посещение мастерских, где доводили двигатели до ума, стало ежедневным моционом наместника.

Две недели в город продолжали прибывать искалеченные воины из орды, последние принесли вести о поражении угров под стенами Джампура, и отступлении войска Мадьяра на период дождей в ближайший захваченный город. Джампур оказался пограничным городом богатейшего княжества Синд, занимавшего всю южную часть долины реки Инд, до самого океанского побережья. Судя по погоде, изменений на фронте боевых действий пару месяцев можно не ожидать.

— Вот ведь, — размышлял Олег, — и в той истории Мадьяр захватил Паннонию, и в этой успел захватить только территорию примерно такой же площади. От судьбы не уйдёшь. Как же теперь мне выйти к океану?

— У меня теперь два пути, либо в загс, либо к прокурору, — отвечал он сам себе, — либо помогаю Мадьяру захватить княжество Синд, где он выделяет мне побережье, либо коплю силы и добираюсь до океана на кораблях. А бухту захватываю сам, сразу сталкиваясь с проблемой удержания захваченной территории. Против целого княжества долго не выдержу, придётся выбирать первый путь, вливаться в орду, если дозволит наш вождь.

В ожидании продолжения военной кампании уралец занялся вооружением своих людей. Пока мастера отливали два десятка пушек, по его указаниям смастерили простейший сверлильный станок, способный давать прямое отверстие до полуметра глубиной. На базе этих заготовок получилось собрать девяносто ружей с дальностью убойного выстрела до ста метров. Соответственно, с запасом патронов для каждого в полторы сотни штук. Влетело это в огромную копеечку, по себестоимости многократно превысило уральские изделия, опустошив собранную казну на две трети, даже при дешевизне рабочей силы. Зато к началу сухого сезона собственное войско наместника состояло из двадцати пушечных расчётов по пять человек, и сотни стрелков сопровождения. Главную трудность составило, как ни странно, приобретение надёжных коней, их требовалось не менее трёхсот. Добыть удалось всего сотню, в результате отряд прикрытия оказался пешим, как и пушкари, поскольку коней запрягли в повозки.

Молодой тигр за эти месяцы выздоровел и быстро освоился во дворце, среди людей, покидая город по ночам, когда уходил искать добычу в тростниках. Уральцу удалось установить с Мурзиком, как он назвал полосатого зверя, плотный ментальный контакт. Несколько раз они даже загоняли вместе кабанов в прибрежных тростниках, когда человек решил развеяться и проверить свои силы. Тигр оказался понятливей старого Снежка, разумнее, если так можно выразиться. Он понимал шутки и великолепно устраивал засады, уверенно разобрался в иерархии дворца. Зверь даже почувствовал беременность жены своего двуногого друга. Именно друга, а не хозяина, как относятся к человеку собаки. Когда мужчина предложил тигру вместе отправиться на юг, тот согласился, проявив любопытство, свойственное большинству молодых зверей, впрочем, как и молодых людей. Днём они часто вдвоём прогуливались по Пешавару, шокируя местных жителей, тигр привыкал находиться среди большого количества людей.

К окончанию сезона дождей пронырливый Нагиб ухитрился привезти из соседнего городка ещё железа, ушедшего на третью паровую машину. Две уже собрали, они даже проработали некоторое время, для испытания, и дожидались в кладовой постройки кораблей. Стену Пешавара теперь украшали десять пушек, по две у каждых ворот, орудия пристреляли и определили положения стволов в разных направлениях, рисками на опорах лафетов. Два орудия установили у главных ворот дворца, сейчас напоминавшего скорее военный городок. Свежие запасы чёрного пороха начали делать после наступления сухого сезона, когда появилась уверенность, что припасы не отсыреют. В результате за две недели создали необходимый запас для обороны города и похода на юг. Что нравилось Олегу в нынешних условиях, так это избыточное количество рабочих рук, все его заказы исполнялись в рекордно короткие сроки.

Собираться в дорогу он начал, не дожидаясь приказа от Мадьяра, сразу, как решился вопрос с припасами. Задерживало ожидание родов Хорг, та вскоре разрешилась от бремени мальчиком. Через неделю, едва жена окрепла, караван уральцев отправился на юг. Земля достаточно просохла для уверенного движения повозок, а воздух не успел раскалиться, самое время для путешествия. Вместо себя Олег оставил Сурона, едва уговорив священника, с отрядом стражников и командой инвалидов. Впрочем, опасений соседние города не вызывали. Ближайшие были покорены, а дальние, за две и более сотни вёрст, не имели огнестрельного оружия и ближайшие полгода не смогут напасть на Пешавар, не соберут достаточно войск. По оперативным данным, дружины князей не превышали сотни всадников.

Двигалась колонна повозок и пеших стрелков в ровном темпе, но без длительных остановок. К войску Мадьяра уральцы добрались за двенадцать дней. В пяти днях пути караван встретил гонцов, направленных к Олегу, с приказом о поставке нового пороха. Старый сыщик не сомневался, что прежние запасы пороха за сезон дождей отсыреют, потому и спешил на юг. Он решил добраться до океана, во что бы то ни стало в течение ближайших месяцев. Об этом уралец завел речь с Мадьяром при встрече, дождавшись, пока вождь останется один.

— Великий вождь, ты знаешь мою мечту — добраться до берега океана и основать там своё графство, — издалека зашёл Олег, — недавно у меня родился сын, наследник. Получается, что наследник есть, а графства, чтобы ему передать, нету. С другой стороны, княжество Синд, покорить которое нам нужно, соединяется со своими союзниками арабами и получает оружие по дороге вдоль океанского берега. Если мы перережем эту дорогу, княжество само упадёт в наши руки, как перезрелое яблоко.

Сыщик показал на карте границы княжества и путь, по которому поступала помощь из Малой Азии, затем показал пустыню, лежавшую восточнее Инда.

— Наш противник с севера граничит с нами, с востока его окружает пустыня, с запада горы и единственный путь вдоль океана, — повторил ещё раз свою мысль уралец, подобно учителю, вдалбливающему истины в голову тупого ученика, — как только мы перекроем дорогу на запад, княжество окажется в наших руках, и его можно будет захватывать кусок за куском, город за городом. Не опасаясь подкреплений, на пути которых станет моё графство. Я перекрою дорогу вдоль океана, организую производство пушечных припасов, которые не надо будет доставлять за полтысячи вёрст. С этими припасами твоё войско спокойно захватит все города по правому берегу Инда, затем, продолжит захваты на левом берегу великой реки.

— Мы и сейчас никуда не спешим, спокойно захватываем города, — упёрся вождь, рассматривая карту, — захватим правый берег Инда и переправимся на левый.

— Да, — согласился уралец, — но припасы для пушек приходится возить издалека. Нынче я добирался десять дней, скоро этот срок удвоится. А воинов у княжества, как ты убедился, почти столько же, как и у тебя. Причём, в отличие от нас, не получающих никакого подкрепления, князь Синда может набирать каждый год пополнение и будет это делать, да закупать оружие и нанимать наёмников, используя путь вдоль океана. Кто знает, возьмёт и замирится с персами, у которых много лет есть пушки и ружья?

Три дня уговаривал Олег верховного вождя, пока тот не согласился с тактикой быстрого продвижения на юг, не останавливаясь в каждом захваченном городе на пару недель. Проверкой подобной тактики стал штурм пограничного города княжества Синд — Джампура. Крепость выглядела серьёзно, для здешних мест, конечно, не знающих пушек и огнестрельного оружия. Стены высотой в пять метров возвышались в отдалении от реки, чтобы не подвергаться повреждениям при разливе Инда, да ещё на холме. Поэтому захватить ворота крепости всадниками было невозможно, кони на крутой холм взберутся разве что шагом. Впервые уграм предстоял серьёзный классический штурм крепости силами пехоты. Уралец не сомневался, что за каждыми из четырёх ворот крепости создана баррикада, осаждённые наверняка познакомились с тактикой угров по захвату крепостей.

Возникла мысль разбить стены крепости ядрами пушек, их имелось достаточно, да и сами стены были сложены из кирпича, легко разлетавшегося в пыль от попадания снарядов. Однако, трёхметровая толщина стен не вызывала оптимизма по поводу исполнения таких планов. Зато появилась идея захватить крепость классическим, многократно описанным историками способом, который угры ни разу не применяли на практике. Предложение сыщика не понравилось вождям, степняки считали любое передвижение пешком недостойным для истинного воина. А тут им предлагают захватывать крепость исключительно пешком. Было, отчего возмутиться старейшинам и сотникам. Поддержал идею уральца Мадьяр, поставив точку обсуждениям, отдал необходимые команды и назначил время штурма крепости.

Угорское войско демонстративно сосредоточилось у самых удобных ворот крепости, где крутизна холма позволяла заехать всаднику в ворота. Немного правее основного войска, остановившегося ровно на границе полёта стрелы, начали собираться расчёты пушкарей и стрелки, прикрываясь огромными щитами, которые передвигали мобилизованные по округе крестьяне. Под прикрытием щитов пушкари подошли к стене даже ближе сотни метров, неторопливо устанавливая орудия на лафеты. За ними стали подходить пехотинцы с длинными лестницами в руках, на этот участок стены немедленно стали собираться воины осаждённого города. Неожиданно пушки выстрелили залпом ядер, выбивая из стены кирпичи и связки раствора. Попрятавшиеся от испуга защитники крепости высунулись над стеной, рассматривая урон, нанесённый ядрами.

И в это время пушки вновь дали залп, картечью поверх стены, совсем, как при усмирении мятежного городка севернее Пешавара. Снесённые свинцом люди падали назад, а оставшиеся на стене воины не желали поднимать свои головы над стеной. В это время и побежали вперёд степняки с лестницами. Неуклюже переваливаясь, они настырно устремились к стене, понимая, что их спасение в скорости. Крики стражников с соседних участков стены, стрельба по нападавшим из луков, заставили немногих уцелевших защитников этого участка крепости вновь показать себя. На этот раз по ним ударили нестройные выстрелы ружей, затем стрелки перенесли свой огонь на соседние участки, не давая осажденным поднять голову над стеной.

Много ли надо времени, чтобы забраться по шестиметровой лестнице, преодолеть полтора десятка поперечин? Не прошло и минуты, как на опустевшей стене появился сразу десяток степняков, следом за ним другой, потом ещё один. Вот уже угры со стены расстреливают из луков, собравшихся у ворот воинов, а один из пушкарей устанавливает под ворота фугас, не замеченный защитниками крепости, бросившими все силы на прорвавшихся на стену врагов. Взрыв разбрасывает створки городских ворот, куда устремляются сразу две сотни угров, перебираются через баррикаду, оттесняют защитников крепости от неё, а следующий отряд угров споро разбирает завал у ворот. Не прошло и десяти минут, как в освобождённый проём городской стены устремляется остальная конница орды.