Абордажная команда Белвела

— Эй, бугай! Будешь тут сидеть, или поможешь мне? Смотри, девчонка истекает кровью, тебе ее совсем мне жалко?

Грэм резко встал, Пьер рванул назад, но поздно, на шее мертвой хваткой сомкнулись пальцы великана.

— Пусти его, пусти! — завопил Оливье, — пусти его!

Грэм ослабил хватку и Пьер вырвался.

— За такую грубость, — прокашлялся Пьер, — я потребую за работу половину того, что есть в трюмах.

— Хорошо, хорошо! — крикнул Оливье, — половину, так половину, только скорее!

— Что ж, приступим. Бугай, слушай меня. Сейчас ты берешь всех, кто остался жив, и несешь вниз. Знаешь что, тащи в трюм, я привык там работать. Только аккуратно, смотри, не убей их по дороге. Девчонка совсем плоха.

Грэм послушно поднял Роберту и понес вниз. Доктор тем временем удалился за инвентарем. Оливье оставался на верхней палубе, пока Грэм не перенес всех, и с последним заходом спустился вместе с ним в грязный трюм. Там уже был Пьер, аккуратно раскладывающий инструменты, среди которых оказалась пила, подозрительно напоминающая плотницкую.

Пьер обошел пациентов. Сначала оглядел Дина.

— Колдунов никогда не лечил, но вроде все нормально. Наверное, магия его добила. Бугай, отнеси его в каюту, поспит и очухается. Старик, раздобудь ром.

Следующим Пьер осмотрел Фрэнсиса, уважительно кивая:

— Здоров мужик, дважды меня чуть не убил, но сгубила его магия, — доктор провел пальцами по царапинам на теле. — Смотри, бугай, это я ему полоснул саблей. Ну, здоров! Его тоже тащи в каюту, если магия отпустит, будет жив. А потом беги на камбуз и найди там воду.

Оливье вернулся с четырьмя бутылками рома. Пьер раскупорил одну из них, и хорошенько приложился.

— Ты тоже выпей, старик, — сказал он, — сейчас будем возвращать девчонку в наш мир.

Пьер склонился над Робертой, разглядывая ее лицо.

— А ну, кыш! — крикнул он крысе, пробежавшей мимо, а потом обратился к Оливье, — старик, она раньше красивой была?

— Да, — дрожащим голосом сказал тот.

— Жалко, — вздохнул Пьер, — была бы уродина, вроде бы и не велика потеря, да?

Зашел Грэм, неся перед собой целую бочку воды.

— Ставь сюда, бугай. Открой. Полей мне, — Пьер обмыл руки, — работа требует чистоты, хотя мало кто это понимает.

Он взял кусок марли, помакал в воде. Оливье сглотнул, внимательно наблюдая, а Пьер принялся смывать грязь и кровь с лица Роберты. Она пребывала в беспамятстве и не реагировала на боль. Куски мяса и кожи грязным месивом оказывались на полу, а Пьер макал в воду все новые куски марли. Понемногу лицо Роберты очищалось, открывая страшную картину. Хоть как-то восстановить прежнюю красоту было невозможно. Врач глотнул еще рома, и, вздохнув, принялся обматывать голову девушки. Потом бегло осмотрел остальное тело, и сказал, что все будет в порядке.

— Что же дальше? — спросил Оливье.

— Отнесите в каюту, пусть спит. Жива будет, так что ничего страшного. Завтра я осмотрю всех еще раз, а пока, я надеюсь, вы позволите мне удалиться и немного поспать. Хотя сейчас и утро, я жутко вымотался.

Глава 15. Черное колдовство.

Вечером проснулся Фрэнсис, но с койки подняться не сумел, поэтому Оливье принес ему солонину и грог. Капитан пожевал кусочек, бутылка уменьшилась лишь на глоток, и сон вновь окутал капитана. В это время Грэм сидел на носу корабля, рядом с десятками трупов, которые так никто и не убрал. А Пьер заселился в капитанскую каюту, и пьянствовал там всю ночь.

Дин выглядел бодро, он объяснил, что перенапрягся с заклятиями, а теперь отдохнул и полностью здоров. Вместе с Пьером он направился к Роберте. Она бредила, сознание было мутным, сказать ничего не могла и никого не узнавала. Врач снял с лица повязку, и Дина будто пронзило молнией.

— В море всякое случается, — проговорил Пьер, макая в воду кусок марли, — бывает и не такое.

Он вновь обработал страшные раны, и на лицо Роберты лег сухой компресс.

После этого Пьер и Дин пошли к Фрэнсису. Тот проснулся, но лежал на койке и не мог ни встать, ни пошевелиться. Физических повреждений у него не было, а потому судовой врач оказался бесполезен. Пьер удалился, а Дин остался вместе с Фрэнсисом.

— Твой эликсир, — слабо прошептал Фрэнсис, — больше не действует.

Дин безмолвствовал.

— Ты сделаешь еще?

— Я не знаю, — ответил Дин, — надо понять, что произошло.

— Хорошо, забудь об этом на время. Сделай вот что: пригласи сюда Оливье, Грэма, Роберту и того врача. И принеси все навигационные карты, что найдешь.

— Роберта не сможет прийти.

— Что с ней? — проговорил Фрэнсис, закрывая глаза. Голова трещала, мышцы болели, а кости ныли, говорить очень было трудно.

— Она пострадала в битве, — проговорил Дин, смотря в пол, — ей повредили лицо.

— Потом, — прошептал Фрэнсис, — все потом. Зови Оливье, Грэма и врача.

Дин вышел, и вскоре с ним вернулся Оливье с картами в руках, мрачный Грэv и недовольный Пьер с бутылью рома.

— Тишина, — попросил Дин, — капитан будет говорить негромко.

— Спасибо, — шепнул Фрэнсис. — Разложите карты. Врач, покажи, где мы сейчас находимся.

Пьер нехотя ткнул пальцем.

— Далеко до суши? — спросил Фрэнсис.

Пьер пожал плечами:

— Смотря, куда надо.

— Рядом три острова, — разглядывая карту, сказал Оливье.

— Если не хотите на виселицу, — перебил Пьер, — то идти надо только к Порт-Стену, это пиратский остров, и законы короля там не действуют. Два других — правительственные.

Набрав воздух, Фрэнсис прошептал:

— Как далеко?

Оливье посмотрел на карту.

— Я полагаю, семьдесят миль, — сказал он.

— Все выйдите, кроме Дина, — из последних сил шепнул Фрэнсис.

Вскоре в каюте остались только капитан и демонолог. Дин напрягся в ожидании.

— Теперь слушай. Нужно попасть в Порт-Стен. Есть корабль, но нет команды. Если можешь применить колдовство, то приказываю сделать это.

— Сложно, — пробормотал Дин, просчитывая в голове варианты.

— Назначаю тебя судовым демонологом. Теперь постарайся привести корабль в Порт-Стен. А теперь я буду спать, ничто не променяю на сон...

Дин задумался, а потом резко сорвался с места, покинув каюту. Наверху Грэм выкидывал за борт тела убитых, Оливье начал драить палубу.

— Стойте! — крикнул Дин. — Ничего не трожь! Положи обратно!

Грэм удивился, но послушно опустил труп, который собирался бросить в море.

— Пьер, Пьер! — заорал Дин, — где он!?

Демонолог кинулся разыскивать Пьера, а Оливье и Грэм переглянулись. Спустя минуту Дин привел с собой врача, и тот, внимательно всматриваясь, разглядывал трупы.

— Тебе повезло, — сказал он, наконец, — вот он.

— Хвала богам, — выдохнул Дин.

— Что происходит? — нахмурился Оливье.

— Это штурвальный, — ответил Пьер, — вы убили его.

— К чему нам мертвый штурвальный? — спросил Грэм.

Пьер пожал плечами:

— У него спросите, — он кивнул на Дина.

— Нужно сварить сердце штурвального в морской воде, смешанной с кровью альбатроса, — сказал тот.

— Сердце? — удивился Пьер, — колдовство?

— Именно.

— Будет заклятие?

— Верно.

— Всегда хотел посмотреть. Позови, когда начнешь, — Пьер глотнул рома, и пошел вниз.

Дин взял ведро с веревкой и бросил за борт, раздался плеск. Демонолог черпнул воды и потянул обратно.

— Поскорее подстрелите альбатроса, — сказал он, доставая нож, — я подготовлю сердце.

Оливье сплюнул.

— Ты не сказал, что должно получиться, — напомнил Грэм.

— Я вызову попутный ветер, и проведу судно по курсу. Ничто на свете не может знать морских путей лучше, чем сердце штурвального и кровь птицы, которая всегда реет над водой.

— Неужели возможно вести корабль с помощью магии? — поразился Грэм, — никогда о таком не слышал!

— Так делают иногда, — сказал Дин, — но дешевле нанять команду. Услуги колдуна стоят намного больше.

С этими словами Дин всадил нож штурвальному в грудь. Оливье отвернулся, заряжая пистолет, а Грэм внимательно следил за происходящим, подойдя поближе. Острый нож сделал четыре глубоких пореза, Дин руками разорвал грудную клетку, и лезвием вырезал сердце. Закапала кровь, пачкая одежду.

— Грэм, — странным голосом проговорил демонолог, — теперь можешь убрать все трупы.

Дин удалился на камбуз, не позабыв прихватить ведро с морской водой, в которой предстояло варить сердце.

Грэм выкинул трупы за борт, и присоединился к охоте на птиц. Он зарядил мушкет, и присел на палубу, выжидая жертву.

— Ты знаешь легенду о человеке, который однажды убил альбатроса? — спросил Грэм.

— Не слышал, — отозвался Оливье, присаживаясь рядом.

— Однажды пиратскую команду посреди моря настиг штиль, — проговорил Грэм, — они ждали день за днем, запасы провизии заканчивались, но ветра не было. И вот однажды на бушприт сел альбатрос. Сначала моряки не обратили на него внимания, но вскоре подул ветер. Он расправил паруса, и корабль, наконец, продолжил путешествие. Многие посчитали, что птица принесла им спасение, но другие считали, что в ней воплощен сам дьявол, и ее следует убить. Команда разделилась, споря об этом, пока неожиданно один из матросов не схватился за лук и не выпустил стрелу в птицу. Он пронзил ее насквозь, и она замертво упала в море. Моряки испугались, что из-за этого стихнет ветер, но ничего не произошло. Корабль продолжал идти на всех парах, и скоро они должны были достигнуть земли. Но спустя несколько дней всю команду настигла страшная болезнь. Каждый час умирало по несколько человек, и скоро вся палуба оказалась завалена трупами, а в живых остался только убивший альбатроса. Он в отчаянии смотрел на умирающих, понимая, что совершил страшное преступление, выстрелив в эту птицу. Он попытался убить себя, но не вышло.

— Что же с ним стало? — спросил Оливье.

— Он был проклят на вечную жизнь и вечные скитания. Вскоре он сошел на берег, оставив заваленный трупами корабль, и с тех пор постоянно странствует по земле, и нигде не может найти успокоения. Он ходит из поселения в поселение только для того, что бы рассказать свою историю.

— Только для этого?

— Говорят, что да, — сказал Грэм.

— Ты прав.

Оливье и Грэм обернулись, и увидели, что за ними стоит Дин.

— Извините, что просил убить альбатроса. Это действительно плохая примета. Я сам это сделаю, моя душа демонолога и так уже не станет прежней.

— Вот она, птица! — вскочил Оливье, прицеливаясь.

— Я сам! — Дин схватил его за руку, и отвел пистолет в сторону. Потом шепнул под нос заклятие, и птицу будто пришибло молотом, она свалилась с реи на палубу. Дин подошел к альбатросу, и Грэму показалось, что он поднял ее нежно, что было странно для человека, только что оборвавшего ей жизнь.

— Я отправлюсь готовить зелье, — сказал Дин, — готовьте корабль к плаванью! Поднимайте паруса!

Дин вошел на камбуз, налил в кастрюлю морской воды из ведра. Лезвие ножа распороло тушку птицы, кровь струйкой потекла вниз. Следом он бросил сердце, под кастрюлей весело заиграл огонь. Дин помешал ингредиенты, нашептывая заклинание. Прошло немало времени, пока он не решил, что колдовское зелье сварилось, и зачерпнул его кружкой. На камбуз зашел Пьер.

— Будь другом, вылей за борт, — Дин кивнул на кастрюлю.

— Я вообще-то зашел за ромом, — нахмурился тот, — ладно уж, давай. Жутко хочется посмотреть на заклятие.

Они поднялись на верхнюю палубу. Дин с кружкой внимательно рассматривал карту, а Пьер в это время выплеснул из кастрюли за борт. Грэм и Оливье поднимали паруса.

— Начнем! — крикнул Дин, влезая на марсовую площадку.

— Готовы! — крикнули ему в ответ.

Ветра не было, и паруса в этот момент были бесполезны. Стоя на площадке и держась одной рукой за мачту, Дин сделал глоток, и зелье потекло по горлу.

Дин откашлялся и, сверившись с компасом, принялся читать заклинание, то срываясь на крик, то мелодично напевая. Задрав головы, пираты с интересом наблюдали за ним. Демонолог замолчал, и сильный порыв ветра налетел на корабль, расправляя паруса. Удивлению Пьера не было предела, он бегал от борта к борту и оглядывался по сторонам. Флейт разогнался и теперь шел на всех парах, разрезая волны.

— Никогда такого не видел! — воскликнул Пьер.

Дин стоял, не шевелясь и глядя вперед по курсу. Пираты думали, что он спустится вниз, но демонолог продолжал стоять на марсовой площадке, и ветер трепал его волосы. Пираты подождали десять минут, потом еще столько же, наконец, Грэм не выдержал и полез к нему. По глазам Дина стало понятно, что сознание его отсутствует, а точнее, пребывает где-то в другом месте. Грэм не стал его трогать и спустился вниз. Пираты посовещались, и решили, что раз он не давал никаких указаний, то и делать ничего не надо. Они подумали, что пришло время поесть, и отправились на камбуз. Вид крови и мертвого альбатроса, который так и остался лежать на столе, и вокруг которого бегали крысы, отбил им аппетит, поэтому они взяли по бутылке рома и поднялись обратно, наблюдать за демонологом. Взошла луна, а Дин все направлял движение ветра, вызванного магией.

И закончилась ночь, с первыми лучами солнца впереди показалась земля, а Дин все еще продолжал колдовство. И только когда они вошли в бухту Порт-Стена, он остановил заклинание, и чуть было не рухнул вниз, сумев в последний момент сохранить равновесие. Ветер в одно мгновение стих. Грэм спустил Дина вниз, тот еле передвигал ноги, и блаженно упал на койку, оказавшись в каюте. Оливье, Грэм и Пьер убрали паруса, и корабль замер на воде, в какой-то полумиле от острова. Теперь оставалось лишь драить палубу и ждать приказа капитана.

Глава 16. Лавка алхимика.

Поговаривают, будто слухи распространяются быстрее ветра. Так, до пиратского острова Порт-Стен уже долетели новости о произошедшем в форте Бланкальер. О Фрэнсисе Эвери заговорили с почтением и одобрением. На улицах, в кабаках и кают-компаниях рассуждали о его огромной команде: одни упоминали цифру в тысячу человек, другие в две, а самые завравшиеся шептали о флотилии из пятидесяти кораблей. Чуть позже прилетела новая весть: команда Черной вдовы потерпела сокрушительное поражение от Фрэнсиса Эвери. Нельзя было сказать, что Черная вдова славилась сильной командой, но уважение было на ее стороне. Во-первых, женщина-капитан всегда привлекает внимание, а во-вторых, она сумела наладить регулярные поставки контрабанды с материка.

Утром пятнадцатого дня девятого месяца выяснилось, что корабль Фрэнсиса Эвери, отбитый у Черной вдовы, стоит в бухте Порт-Стена. Среди пиратов только и было разговоров, что о человеке, посмевшим атаковать форт Бланкальер, тем самым подписав себе смертный приговор. Говорили, что он ничего не боится, потому что ему уже нечего терять. Он жесток, беспощаден и жаждет крови.

К полудню флейт Фрэнсиса Эвери причалил в порт. С него сошли четыре человека и затерялись в толпе. Казалось, на корабле никого не было и можно было забирать без боя. Но пираты знали, что это лишь приманка — не может такой капитан оставить судно без присмотра. Кроме того, ходили слухи, что на борту находятся несколько колдунов, сила которых несравненно выше королевских. Поговаривали о Дине Лайлойде, широко известном в чрезвычайно узких кругах. Ближе к вечеру дошел слух, что из форта Бланкальер был освобожден никто иной как Грэм Блэксмит, известный в прошлом пират, лишь чудом не окончивший капитанскую карьеру на виселице. Теперь же он присягнул на верность Фрэнсису Эвери, и сказал, что пойдет за ним хоть на морское дно. Ажиотаж нарастал: открылась пикантная подробность — якобы в команде Эвери так же находится Роберта, бывшая любовница Грэма Блэксмита, которая бросила его в тот самый момент, когда их загнали в тупик правительственные войска. Пока не было ясно, как они теперь уживаются. Кое-кто поговаривал, что они примирились, но большинство утверждало, что Грэм ее люто ненавидит, но терпит из-за Фрэнсиса, хотя и обещает при первой возможности пустить пулю в спину. Разговоров об этом было немало, но любой из них заканчивался рассуждениями о темной лошадке, пирате, до сих пор не показавшим своей истинной сущности. Некто Оливье Шарм так же состоял в команде Эвери. О нем мало что было известно, кроме той подробности, что кровожаднее него на свете никого нет и быть не может. Его жестокость заставляет кровь стыть в жилах, к тому же поговаривали, что лучшего канонира не найти, и если вы собираетесь покорить море, то без Оливье Шарма у вас нет ни единого шанса. Более никаких подробностей об этой команде не было, все прочее называлось домыслами и байками.