Гоблинские сказки

— М-дя. Хорошие у вас сказки, мой друг, — мрачно проронил Вещий Ворон.

— А что? В самом деле интересно? — простодушно осведомился Жучинский.

— Первый сорт! — подтвердили слушатели.

Казяв Хитинович благодарно огляделся. Все они были тут — и пассажиры корабля, и матросы, и капитан. Пираты тоже были тут.

Так получилось, что во время путешествия их судно подверглось нападению. Всех захватили в плен и отправили в один портовый город — на невольничий рынок. Теперь вся компания сидела под навесом возле помоста, на котором демонстрировали товар. Здесь сидели и сами пираты, с большим вниманием слушая рассказ Жучинского.

Все пленники были в кандалах — и матросы с капитаном, и пассажиры. Вавила был в маленьких кошачьих кандалах, и Ворону надели на ножку железное кольцо с цепочкой. И только Жучинскому не нашлось оков по размеру. Вместо этого прицепили к цепочке его шляпу, которую по-прежнему бережно держал в руках один из пассажиров.

— Да, это было очень здорово, — согласился пират Хасан. — Я вообще люблю ироническое фэнтези. Жаль только, что я не услышал истории Вещуна.

— Да не о чем печалиться, — утешил тот пирата. — Мы после путешествия свои побасенки издаём отдельным сборником.

— Да? — оживился пират. — А как будет называться, чтобы мне не пропустить?

— Да так и будет называться, — сообщил Вавила. — Сборник Гоблинских Сказок. Мы каждый год устраиваем творческое турне, а после издаём сборник, чтобы было на что устраивать поездку в будущий год.

— А всё же жаль, — вздохнул капитан. — Нам придётся расстаться. Продадут нас в разные места, и мы так и не успеем послушать сказку Вавилы.

— Да, как-то очень грустно, — согласился пират. — А впрочем...

— Эй, вы! Хватит прятаться за занавесками! — крикнул он в сторону. — Я всё равно знаю, что вы там слушаете сказки!

Из-за полотнища с виноватым видом выбралась пиратская команда.

— Пойдите там к начальнику торгов и передайте, что вся партия пленников пойдёт на рудники и только полным составом!

— Ура-аа! — закричали пленники. — Браво нашему доблестному пирату Хасану Хасановичу

— Ну, ладно, ладно, господа, — скромно, но с явным польщением отнекивался от лобызаний пират. — В конце концов, я вас не на курорт продал, а в каменоломни.

— Бригада рудобоев для мраморных копей! — зычно провозгласил невидимый глашатай.

— Скорее, ребята, пошли! — засуетился капитан. — Наша очередь!

— Э, погодите-ка, я с вами! — встрепенулся Хасан Хасанович.

— Босс! А мы?! — вскричали пираты.

— Ну ладно! Быстро заковывайтесь в цепи и айда! Вавила, о чём следующая история?

— Да про одного путешественника меж миров... — растерянно проговорил тот.

— Вау! — заорали все. — Скорее! На помост!

Тут все дружно подхватили цепи и кинулись бегом на торги, неся впереди всех шляпу с Жучинским.

— Ну, продано, что ли?! — торопил работорговца Хасан. — Давай скорее деньги, нам пора на рудники.

Рассказ третий

История рождения фанфика

Дух "Мастера и Маргариты"

За своим большим столом, в благоустроенной квартире, в удобном анатомическом кресле, в уединении сидел писатель Мышкин. Его литературный псевдоним — Маус Грандиевский.

Обкуренный до тошноты, обпитый кофе до галлюцинаций, в высоком горловом корсете от невыносимо болящей спины, он с ненавистью смотрел в свой ноутбук, словно надеялся его загипнотизировать. Но, помимо нескольких жалких строк, на девственном экране наворочанного ноутбука ничего само собой не возникало.

У Мауса был творческий кризис. Никогда ещё ему так плохо не было. Дело в том, что Маус успешно специализировался на подражаниях и достиг в этом больших успехов. Он дописывал популярные истории. Он сочинил "Тысячу и одного далматинца". Он написал продолжение "Леди и бродяги". Именно так — "бродяги". Их было много. Он написал "Туда-сюда-обратно" — подражание фильму "Назад в будущее". И вот теперь редактор потребовал, чтобы Маус написал второй том "Мастера и Маргариты".

Мышкин думал, что всё просто. Чего там! Сядет и напишет! И вот уже целую неделю не может преодолеть начало. О чём писать? Бог знает. Он просмотрел весь фильм, прочитал внимательно всю книгу, хотя такого с ним давно не случалось. И завис.

День шёл к концу, и отчаявшийся Мышкин полез за сигаретой, надеясь, что перенасыщение организма никотином породит в нём что-нибудь мистическое. И со злостью понял, что искурил всю пачку. Бросив взгляд на улицу, в тоскливый ноябрьский вечер, он поспешно кинулся в прихожую, и выскочил наружу, на бегу натягивая куртку. Может быть, успеет в магазин. И не успел. Все нормальные люди давно свалили домой. Смотрят сериалы, пьют чай с печеньем.

Чертыхнувшись, Мышкин бросился в подземный переход.

— Мне пачку "LD", — мрачно сказал он в окошечко.

— У меня нету сдачи, — ответила пожилая и толстая продавщица, закутанная в старый мохер, едва взглянув на пятисотенную купюру.

— Как это нету?! — возмутился Мышкин. — По закону вы должны сдать мне сдачу!

— А мне плевать, — равнодушно сказала продавщица и отвернулась.

Мышкин понял, что ей и в самом деле плевать, это его проблемы.

"Ладно, — с ненавистью подумал он, оглядывая тощие ряды скучающих продавцов со всякой дрянью. — Где разменять?"

И побрёл вдоль раскладушек со всяким никому не нужным барахлом.

— Разменять есть? — Нет.

— Разменять есть? — Нет.

И так добрёл до стеллажа с книгами.

— Разменять есть?

— Нет разменять, — с отвращением ответил тощий продавец, кутаясь от сырости в ворот капюшона.

— А что есть? — с терпением утопающего спросил писатель.

— Книги на продажу есть, — нехотя признался торгаш.

Мышкин обвёл глазами убогие полки, заставленные никому не нужным барахлом, и с тоской подумал, что где-то точно так же пылятся и его книжки.

— Давай, — решительно сказал он.

Продавец немедленно пришёл в движение.

— А вот хорошая фантастика, — сопливым голосом сообщил он. — Мировой бестселлер.

И вытащил откуда-то снизу знакомую книженцию с джипом времени.

— Не надо, — сказал Мышкин. — Знаю я это.

— Тогда детективчик знатный.

Мышкин посмотрел, откинувшись, на сигаретный ларёк. "Закроет сейчас" — подумал он. Продавец меж тем вещал о том, сколько банкиров убила писательница и сколько ещё собирается убить.

— Хотите вот пособие по магии? — спросил он, понимая, что покупатель уплывает. — Очень помогает.

— Давайте! — нетерпеливо бросил Грандиевский и, быстро схватив розовую книгу вкупе с вожделенной сдачей, кинулся за сигаретами.

— Однако! — сказал он, усевшись с кофе и сигаретой в кресло и лениво пролистывая книгу.

— Весьма, весьма! — оживлённо заметил он немного позже.

К ночи дебют состоялся.

* * *

На расчищенном от ковра и живописных книжных завалов паркете был нарисован круг с пентаграммой, обставленный свечками, купленными на случай аварии на подстанции. В последнее время судьба жестоко шутила над Мышкиным. Сам Мышкин, одетый во всё чёрное, чертил знаки в воздухе вокруг себя, чтобы уберечься от нечистого. Ему было весело.

Вот, прочитав последние слова едва понятного текста, он кинул в круг пентаграммы заговорённую золу.

— Дух "Мастера и Маргариты", приди ко мне!

И тут ка-ак ахнет! Свет вырубился и разозлённый на подстанцию Мышкин остался стоять в слабом пламени свечей. Но, тут он увидал нечто такое, чего никак не ожидал увидеть. Прямо посреди круга сгустился чёрный туман, он быстро сформировался в здоровенного кота величиной с телёнка.

— Бегемот! — страстно замычал писатель.

— Зачем звал, юродивый? — спросил кот, недовольно оглядываясь.

Мышкин заметался. А что нужно? Зачем он в самом деле звал Бегемота?

— Скажите, Бегемот, — обратился к нему Грандиевский, помня, что Бегемоту нравится вежливое обращение. — а москвичи сильно изменились?

— Это всё? — ответил вопросом на вопрос котяра. — Тебе сильно повезло, что ты наткнулся на меня. Другой бы в глаз дал за такое. Между прочим, я тоже ростом не с кота Вавилу, который всё это про меня насочинял. Иди сюда, Маус, я объясню тебе, что произошло однажды в Варьете.

— Не надо! — мгновенно посерьезнел писатель. Он задумался. Что спросить?

Кот не спешил испаряться и внимательно следил за Грандиевским.

— Расскажите мне, откуда берётся вдохновение, — наконец выдал Мышкин.

— Мне-то откуда это знать? — удивился кот. — Я не Булгаков.

Он поворочался в своём круге.

— Послушайте, Маус, вы специально сделали круг таким тесным?

— Да, специально, — нагло отвечал писатель. — Пока ты, дух, мне не ответишь на вопрос, я не прочитаю конец заклятия.

— Хорошо, я тебе скажу, док Маус, в чём вы, москвичи, изменились и очень сильно!

— Нет! Не то! — взвизгнул док. — Мне нужно вдохновение!

— Слушай! — взмолился Бегемот. — Я тут совершенно ни при чём! Тебе нужен Азазелло!

Он принялся возиться в своём неудобном и слишком тесном круге. Писатель молча наблюдал за этим. Он знал, чего хотел, и оттого был твёрд.

— Что ты себе вообразил, убогий?! — горько проронил дух. — Откуда тебе взять вдохновения? Что ты там притащил домой? Папюса? Надумал сочинить ещё один учебник магии, облегченный и упрощенный? Для младших классов? Как ты напишешь продолжение "Мастера и Маргариты", когда ты даже не знаешь источников? Что там у тебя будет? Ещё один шабаш в Варьете? Все будут бегать голые?

— Я отдам душу, только сделайте меня популярным писателем, — решился док Маус на последний шаг.

— Кому она нужна, твоя душа, — усмехнулся дух.

Он снова повернулся, собираясь уходить.

— Ну нет! — яростно сказал док Маус. — Никуда ты не уйдёшь. Ты будешь тут сейчас сидеть и наблюдать, как я мучаюсь над ноутбуком!

— Ну ты сходи в библиотеку, — предложил кот. — Почитай первоисточники.

— Не надо мне в библиотеку. Я всё получаю, не выходя из дома, прямо в Интернете. Но это очень долго, всё читать! А мне надо быстро, сроки поджимают! Я аванс уже потратил!

— Ну хорошо. Почитай критиков.

— Критиков?! — взвыл Грандиевский. — Да они списывают друг у дружки! Как я найду первоисточник?! К тому же они гонят одну пургу!

— Ох, тяжела же ты, писательская шапка! — заметил Бегемот. — Значит, не отпустишь?

— Нет, не отпущу.

— Ну что ж, доктор Маус. Придётся нам с тобой пройтись по первоисточникам. Не обижайся, коли что не так.

— Я готов! — мужественно заявил писатель.

— Ныряй сюда, ко мне!

* * *

— Неси меня к Мастеру! — заявил док Маус.

Он вместе с котом Бегемотом нёсся сквозь непрозрачную сиреневую муть.

— Ещё чего! — иронично отозвался тот. — Мастеру прописан покой. Да Воланд с меня шкуру обдерёт, когда узнает, что я ради какого-то там Грандиевского влез в тихую обитель.

— Хорошо, тогда к Булгакову, — согласился Грандиевский.

— И не думай. Он в последние полгода даже дверь никому не открывает. Все ваши обормоты-спириты и недоделки-экстрасенсы только и долбят его звонками. Хочешь, познакомлю с Абадонной?

— Нет, не хочу, — поспешно ответил Грандиевский.

— Читал всё же книжечку, подлец, — заметил Бегемот. — Не просто фильм смотрел.

— Послушайте, Бегемот, а отчего вы такой скучный?

— Какой ты, такой и я. Не думаешь же, что я подрядился развлекать всяких идиотов? Я выполняю условие контракта и сваливаю прочь с твоей душой. Мне будет приятно утопить её в геенне огненной.

— Но-но. Не всё так сразу. Так, значит, я буду гениальным?

— Нет. Я обещал тебе известность.

Док Маус успокоился.

Спустя примерно минут пять тоннель кончился, и два путешественника выпали на бережок реки. Место было очень живописным — вода чистая, трава нетоптаная, позади возвышался холм, заросший виноградником, и никаких бумажек! Ни мусора, ни следа цивилизации! Справа источали дивный аромат вишнёвые сады, слева тучно колосились поля пшеницы.

— Это что? Загробный мир? — обморочным голосом спросил писатель.

— Ну щас! Это просто место остановки. Нам на тот берег, — ответил кот и указал когтем на густой туман, стоящий над водой. Даже странно было — откуда в дневную жару здесь туман?

— Я пойду лодочника поищу, а ты пока можешь искупаться, — обрадовал Мауса провожатый. — А то уж одурел от своей Москвы.

Это было дельное предложение, и Грандиевский поспешно скинул тапки, носки и вообще разделся до трусов. Он с наслаждением погрузился в восхитительно прохладную воду и немного поплавал по-собачьи возле бережка. На удивление, дно было чистым — ни банок, ни стекла.

Довольный Грандиевский выполз на берег и стал оглядываться, обсыхая на лёгком ветерке. Тут он и заметил, что в стороне, из-за пышных ивовых кустов выглядывает удочка, а на воде покачивается самодельный поплавок из пера.

"Неужели местный?!" — удивился он. Интересно, что за люди тут живут, и вообще, что это за место такое? Он оделся и направился к рыбаку, придумывая, что можно сказать ему.

Мужчина был немолод и как-то странно несовременен. На переносице его красовалось пенсне с засаленным шнурочком, на голове — соломенная шляпа. Одет он был в старый пиджачок и такие же немодные брюки. И, кроме того, был бос.

Клёв, видимо, был неважным, поскольку ведро с водой, стоящее в кустах, было пустым.

— Как рыбачится? — всё же спросил для приличия Грандиевский.

— Какой клёв в полдень? — невозмутимо ответил местный.

— А зачем тогда сидеть у реки? — не понял Грандиевский.

— Так просто, — неопределённо ответил неразговорчивый собеседник и продолжил работу, которой занимался до подхода Мауса. Мужчина обстругивал какую-то палку.

Грандиевский потоптался ещё немного на месте и с разочарованием собрался уйти, как вдруг рыбак спросил его из-под шляпы:

— Вы писатель?

— Да, — с приятным удивлением ответил тот. — Откуда вы знаете?

— Догадался, — неопределённо пожал плечами человек.

Он снова погрузился в молчание, и Грандиевский, окончательно раздосадованный его нелепым поведением, собрался уходить.

— Перевозчик будет только через час, — не отрываясь от занятия, заметил незнакомец.

Писатель потоптался ещё немного, не понимая, отчего вдруг заробел перед этим неразговорчивым человеком. Но далее рассердился на себя: чего он теряется перед этим деревенским чудаком?! Взял и сел на травяную кочку, нервно побарабанил пальцами по коленям и тихонько засвистел.

— Едете за впечатлениями? — снова вступил с репликой местный.

— Да, — кратко ответил Грандиевский. Ему уже надоела манера незнакомца выдавливать по слову в полчаса. Грандиевскому вдруг захотелось поговорить о творчестве, но он не знал, как подойти к делу.

— А что вы пишете? — осведомился собеседник, но в тоне его не чувствовалось подлинного интереса.

— Книги пишу! — отрывисто бросил Грандиевский, понимая, что в этом скучном человеке он не найдёт понимающего слушателя. Какие тут у них, в глуши, читатели?! Хранится у этого где-нибудь на сальной кухонной полке какая-нибудь "Молодая гвардия", или "Как закалялась сталь"!

— А что вы получаете от этого? — вежливо поинтересовался собеседник.