| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Ллойдз решил, что брачные игры людей забавнее, чем у других низших млекопитающих. И мысленно пожелал своему хозяину успеха.
Вал проснулся от тычка Толика.
— Все тихо, никого не видели. Погода в начале вахты начала портиться. Небо заволокло, сейчас снова все идеально, луна как фонарь светит, полный штиль, — отрапортовал Олег.
— Вахту принял, идите спать.
— Еще бы не на голодный желудок, — пожаловался Толик. — Рыба, кальмар, рыба, кальмар. Надо было хоть консервов немного взять. Все-таки в разведку пошли, положено питаться хорошо.
— Консервы в океане хавать будешь, пока еще рано НЗ переводить. Двигай спать.
Олег и Толик полезли под навес в носовой части судна. Оттуда же показалась Ольга. Было видно, что подъем в четыре утра не доставил ей удовольствия. Вал попытался как-то расшевелить своего вахтенного матроса
— Какая ночь, встает луна, мой Бог,
Струится по воде дорожка золотая.
В такую ночь один наш томный вздох,
И верит нам уж дева молодая....
От удивления Ольга проснулась окончательно. Услышать в чужом мире, посреди моря, строки Байрона? Вал иногда умел удивить. Ольга в который раз за поездку невольно сравнила его с Лобовым. Тот любил произвести впечатление начитанностью, но для цитирования великих всегда точно выбирал место и время. А тут спросонок. Явно не ожидая, что его поймут и оценят. Ну, раз не ждал, то и не стоит показывать, что узнала стихи. Ни к чему. Лучше поинтересоваться, как шкипер представляет себе захват и допрос пленного. Пора подумать о выполнении поставленной задачи. Оказалось, Вал никак захват не представлял. Более того, не считал нужным четко следовать инструкциям руководства. Информацию о местных жителях Вал надеялся получить от рыбаков. По его словам, местные рыболовные лодки почти наверняка не могли соревноваться в скорости с катамараном. Оставалось только приблизиться и поговорить. Вариант с захватом пленного им не рассматривался, а опасность навести на Поселок незваных гостей игнорировалась. Ольга не могла понять, что это инфантильность или просто нежелание думать, о чем напрямик сообщила собеседнику. Вал спокойно согласился, что инфантилизм имеет место быть, и предложил Ольге самой расстрелять всех лишних рыбаков. Он этого делать не собирался. Разговор оборвался. Ольга отошла к борту, рассматривая чернеющий берег. С противоположного борта раздался всплеск. Когда она подбежала к нему, голова шкипера показалась из под воды.
— Отлично освежает, сразу проснулся, — сообщил Вал, забираясь на борт. — Рекомендую.
— Ни за что. Вал, не обижайтесь, но вы действительно до предела инфантильный человек. Прыгнуть за борт в ночное море. Мы же абсолютно не знаем, кто и что водится в глубинах этого мира, а вы предлагаете окунуться.
— Предложение снимается. А под лодкой никого нет. Здесь в воде полно планктона. Прежде чем прыгнуть за борт, я проверил. Если бы кто-нибудь проплывал поблизости, он бы светился.
Ольга замолчала, не зная, правда это или Вал выдумал отговорку прямо на месте. Его общение с морем и навыки выживания на палубе в полуметре от поверхности воды иногда поражали. Странная гармония, напоминавшая Хемингуэя и его старика. Только старик в данном случае был не очень стар и не совсем мудр. Но с ним было интересно.
— Вал, а вы когда нибудь пробовали поступать аналогично окружающим вас людям? Все эти прыжки за борт посреди ночи...
— Закрыт нам путь проверенных орбит,
Нарушен лад молитвенного строя,
Земным богам, земные храмы строя,
Нас жрец земли земле не причастит...
— Нравится Волошин?
— Да, особенно "звездный венок". Самое стильное произведение русской поэзии. Ограничить ассоциативный ряд только мифологией и астрономией и написать венок сонетов со своей логикой и сюжетом...
— Шкипер и поэзия... Кем вы были в прошлой жизни? Литератором?
— Тюленем. В шторм плаваю лучше, чем на тихой воде. Память предков. А почему шкипер не может цитировать поэтов серебряного века? Надо же чем-то увлекаться, если тебе не интересны футбол и пиво.
Катамаран покачивался на идущей с Цусимского пролива волне, Луна заливала светом палубу и море до самого горизонта. Шла самая необычная вахта в жизни шкипера. Разговор с поэзии перетекал на живопись, с географии на кулинарию, обсуждался Рокуэлл Кент и Гауди. Они спорили и соглашались друг с другом, Ольга заполняла лакуны в его бессистемных знаниях, он смешил ее своими парадоксальными, нетрадиционными взглядами. Они перешли на "ты" и даже не заметили этого. Этой ночью никто не пытался произвести впечатление, понравиться или доказать что-то.
Расположившись возле штурвала, Ллойдз с удовольствием слушал их беседу. Культура человечества была его увлечением, и рассказ Ольги о ночных пейзажах малых голландцев забавлял его своими выводами и ассоциациями. Кот первым понял, что эти двое уже никогда не смогут повторить эту ночь, когда не было сказано ничего о любви, но когда наступит следующая их ночь, они будут говорить не о поэзии, они сами станут поэзией.
Глава девятая. Пароход.
Паруса наполнились ветром на рассвете. Вал переместился за штурвал и взял курс поближе к земле. За ночь пейзаж никак не изменился. На берегу по-прежнему было пустынно. Япония в этом мире не была густонаселенной страной. Насколько помнил Вал, сейчас катамаран проходил мимо бухт, в которых на Земле находились крупные промышленные порты. Главное было не проскочить пролив между Хонсю и южным островом, поэтому он правил вдоль берега. Симоносеки показался в тот момент, когда проснулись Костя и Юля, Женщины начали готовить скудный завтрак, Вал и Костя направили судно прямо между островами. Шкипер убедился, что, во-первых, мост в данном измерении отсутствовал, во-вторых, течение в проливе было столь же сильным, как в родном мире. Оно подхватило катамаран и понесло вдоль берега. Земляне огибали очередной мыс, когда увидели пароход. Это был именно пароход. Длинная черная труба, старомодные, если не сказать старинные, обводы и надстройка. Он выглядел небольшим, чуть больше по длине, чем "Эдем" и обитаемым. На крыле мостика были видны два моряка, удивленно уставившихся на появившийся в ста метрах от них катамаран. Вал, стоявший за штурвалом, начал резко перекладывать руль на борт. Если бы вахтенные на пароходе пробыли в состоянии шока еще пару минут, у катамарана появилась бы возможность уйти в сторону юга, воспользовавшись почти попутным ветром.
— Костя, подымаем стаксель и валим, пока они не очухались!
— Есть! А мы оторваться сумеем?
— Если ветер не подведет. Этот паровоз больше десяти узлов в жизни не даст. И ему еще пары разводить, насколько я это себе представляю.
На пароходе загудел гудок. Вал оглянулся и увидел целую толпу, вывалившую на палубу парохода. Из трубы повалил черный дым.
— Кажется, разводить пары не обязательно. Такое чувство, что они в засаде нас ждали, только расслабились слегка.
— Что тут у вас? — из под тента показалась голова Олега.
— Проблемы. Удачно все разведали и теперь съя... — Костя покосился на Ольгу и проглотил последнее слово. Ее присутствие на борту благотворно влияло на его лексикон.
Между тем расстояние до парохода увеличилось до двухсот метров. Дым над трубой усилился. Задергалась якорная цепь, становилось очевидным, что, пароход собирался гнаться за парусником.
— Может, движком воспользуемся? Зря что ли топливо со всех канистр нам сливали? — нхмурился Олег, помогая Косте с парусами.
— Ветер практически стих. А ребята всерьез в погоню ударились, — спокойно прокомментировал Вал, наблюдая за развернувшимися вслед за катамараном преследователями.
— И что будем делать?
— Они не кажутся агрессивными. Смотри, на палубе у них явно пушка стоит, хотели бы нас остановить любой ценой, давно бы ее на нас навели. Да и винтовки у ребят на палубе есть. Надо попробовать пообщаться. Долой паруса! Раз уж закосить под Летучий Голландец не получается, будем выходить на контакт. И держать наготове двигатель. Свалим в случае чего.
— Если у них есть пароход, то возможно есть автоматическое оружие, — Заметил Костя. — Из пулемета нас всех на раз положить можно. Это они сейчас не стреляют, а если передумают?
— Не передумают, — успокоил Вал. — Они видели, что мы пытались уйти, и у нас не получилось. Паруса мы убрали, значит, к нам можно подходить и брать тепленькими. Про то, что мы пятьдесят узлов спокойно выжмем, они не догадаются, ибо нафига бы мы тогда останавливались?
Пароход, нещадно дымя, приближался. Уже стали видны лица перегнувшихся через фальшборт моряков. Все лица были азиатскими и смотрели на землян явно удивленно и настороженно. У некоторых за плечами виднелись стволы , похожие на ружейные, но никто не пытался навести оружие на катамаран. Подойдя почти вплотную, пароход дал реверс и остановился метрах в десяти от "Тотема"
— Настроены довольно миролюбиво, — заметил Костя. — Оружием в нас никто не тычет, что совсем неплохо.
— Ольга, это японские иероглифы?
— Да, название судна "Фудзи мару".
— И на английском не продублировано. Мы с вами пойдем на борт судна, попробуем пообщаться. Остальным быть наготове и в случае малейшей угрозы уходить на двигателе. Топлива хватит да самого поселка.
— Давайте лучше договоримся, — предложила Юля. — Все-таки люди, не ящеры.
Снова подняв парус, Вал направил судно к пароходу. Только катамаран ткнулся в борт пароходу, как с его борта свесился штормтрап. Японец постарше, в офицерской фуражке и чем-то напоминающем форменный китель произнес длинную фразу, которую Ольга перевела как приглашение на борт. Вал взобрался по трапу на палубу парохода и подождал, когда рядом появилась переводчица.
— Ольга, давайте по сценарию "Путешественники". Прибыли издалека, не ожидали их встретить, рады.
Офицер выслушал короткую речь, поклонился и, сделав приглашающий жест, предложил пройти гостям в надстройку.
— Спроси, они нас ждали или это совпадение?
— Хонда сан, капитан судна, говорит, что они охраняют Хонсю от ящеров с острова Кюсю и нас совсем не ждали. Он утверждает, что еще не видел в своей жизни белых людей и очень рад, что мы появились в их мире.
— Белых? Он просто имеет ввиду наш цвет кожи или европейцев?
— Скорее европейцев. Он явно знает о других расах и удивлен не нашим видом, а тем, что мы появились.
Капитан тем временем ввел своих гостей в небольшую каюту. В ней находилась почти европейская мебель и хозяин предложил землянам располагаться на низких неудобных стульях. Матрос поставил на столик поднос с бутылочкой, чашками и закуской, чем-то рисовым на вид. Гостям были представлены два офицера, которые расположились на стульях напротив гостей. Капитан задал вопрос, и Ольга удивленно замолчала, не пытаясь даже перевести его Валу. Придя в себя, она сообщила, что капитан интересуется, как европейцы попали в ад для японцев и когда все они умерли.
Постепенно выяснилось, что капитан имеет в виду, сколько они уже находятся в этом мире. В процессе переговоров земляне с трудом поняли странную основу мировоззрения собеседников. По их словам, россияне встретились с потомками жителей Хиросимы, выброшенными из родного измерения шестого августа тысяча девятьсот сорок пятого года. Никаких идей по поводу физической сути событий они не имели и были уверены, что являются мертвыми детьми мертвых родителей, погибших от небесного огня. В момент взрыва, который они не почувствовали совершенно, в иное измерение было выброшено около тридцати тысяч человек. Многие из них не пережили переноса в новый мир, но оставшиеся основали Новую Хиросиму и сумели наладить быт, пользуясь многочисленными предметами материальной культуры, которые последовали в это измерение вместе со своими хозяевами. О бомбардировке Нагасаки капитан ничего не знал и никогда не видел других людей, кроме бывших жителей Хиросимы. Город попал в новое измерение фрагментарно, но большое количество обломков мешало налаживать нормальное существование. Спустя год пребывания в новом мире все выжившие перебрались в другое место, туда, где, по словам капитана, в живом мире стоял город Осака, и где основали поселок Новая Хиросима. Долгое время дела шли хорошо, население "мертвого мира" увеличивалось за счет естественного прироста. Капитан, как вся его команда, родился уже в Новой Хиросиме и знал о большом мире только из рассказов старших и немногих уцелевших книг. В книгах он видел на картинках европейцев и сразу узнал их при встрече в море. По словам капитана, после первых тяжелых лет жизнь в новом мире наладилась спокойная и сытная. Вместе с людьми в неведомый мир были заброшены продукты и семена, лекарства и оружие. Спасало море. Первые рыбаки вышли на промысел на трех лодках, найденных среди развалин города. Постепенно появилось сельское хозяйство. Со временем вынужденные переселенцы создали даже примитивную промышленность и построили флагман флота — "Фудзи Мару".
Ящеры в то время мирно жили по соседству с людьми. Они паслись в долинах возле города, охотились друг на друга и, казалось, просто не замечали людей. Люди тоже привыкли к виду рептилий поблизости от своих жилищ. Но лет десять назад ситуация внезапно изменилась. Появилось много новых видов рептилий, и они стали нападать на людей. Жители Новой Хиросимы начали защищаться. Оружие у людей имелось. В новый мир они попали прямо с войны. Наладили изготовление пороха из местных материалов. Все ящеры вокруг города были перебиты. Но остальные рептилии как-то узнали, что люди убивают их сородичей. И они тоже начали нападать на людей.
С тех пор война шла с переменным успехом. Люди постепенно теснили противника на Хонсю и даже убили одну "большую голову" Ольга оговорилась, что не может понять, кто это, возможно тиранозавр. Больше года назад ящерам вдруг начала поступать помощь с Кюсю и даже с Корейского полуострова. Поэтому "Фудзи Мару" уже несколько месяцев дежурит в проливе, и капитан очень рад, что теперь помощь извне пришла и к людям. Когда Вал рассказал, что встречал брошенное японское поселение на северном побережье Японского моря, капитан и его офицеры очень удивились. Никто из них не слышал об экспедициях так далеко на север. Вал рассказывал японцу отредактированную еще в Поселке версию об экспедиции, когда внезапно капитан прервал разговор, заявив, что настало время для ежедневного патрулирования пролива. Он предложил землянам либо следовать за ним, либо подождать на якоре до их возвращения вечером. Вал объяснил, что они ограничены во времени, и попросил дать лоцмана, который проведет катамаран в Новую Хиросиму. Хонда скомандовал своему младшему офицеру исполнить эту миссию и тот с готовностью ушел в свою каюту, попросив пять минут на сборы. Ольга и Вал вышли на палубу в сопровождении капитана. Разумеется, общительные русские уже начали подрывать японскую дисциплину. Костя и Толик перебрались на палубу парохода и там активно что-то объясняли окружившим их матросам. Глядя на их потуги, Вал подумал, что встреча прошла столь мирно только благодаря войне японцев с рептилиями. За десять лет сражений у людей выработался стойкий инстинкт: ящер — враг, человек — друг. Сразу мелькнула мысль, что при наличии тиранозавров на своей территории американцы, возможно, прекратят воевать за демократию во всем мире. Свои плюсы есть в любой ситуации.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
