Еще один шанс. Часть 1

Путник шел вдоль торговых рядов. Он внимательно осматривал товары. На против него остановилась крупная полнощекая женщина в высокой меховой шапке с лотком. Её лицо было забелено румяной до такой степени, что она походила на мумию или Марфушу из сказки Морозка. Женщина наметила потенциальную жертву. Решительно приподняла грудь и начала очаровывать незнокомца. — Молодец желанный, красавчик синеглазый, купи жемчужку для почина! — Задорно произнесла на распев бойкая продавщица. Она легонько пдтолкнула Рязанцева локотком. — У нас жемчуг всякий: гурмицкий, скатный, кафимский, половинчатый! Купи, молодец, авось у тебя рука легка! Порадуй свою суженную — ряженную!

— А, что? — в голове пришельца родилась уни-квази-супер идея. — Может пойти по стопам Остапа Сулеймана Бендера? Завести невесту в городе, среди знати — побогаче. Какую-нибудь потомственную в седьмом "колене" москвичку (На худой конец в пятом "локте" жительницу Подмосковья), осчастливить её браком и жить себе припеваючи. — Путешественник с азартом продолжил беседовать сам с собой. — Нет! Опять уныло и неинтересно. Достанут ее родственники с приемами и балами. Потом жена заведет какого-нибудь садовника или массажиста. У них закрутится бурный роман. Затем она умрет от яда, подброшенного на кушетку. В итоге во всем обвинят собаку троюродного брата от старшей сестры... В конце концов, я проиграю её деньги в карты, разорюсь и с горя сопьюсь... Нет! Скучно, банально и тоскливо как в дешевом, бульварном романе, — Алексей печально вздохнул, после чего наигранно расстроился.

На мгновение взгляд Рязанцева выхватил из толпы полного, сутулого человека в длинном черном камзоле с большой кожаной сумкой.

— А может мне как Нострадамусу или Калиостро стать великим оракулом, прорицателем и вершителем судеб, — пришла внезапно шальная мысль в голову. — Буду на слезах девственниц или на лепестках разрыв-травы предсказывать землетрясения, цунами, падение метеоритов. Провозглашу себя великим кудесником Алексисум Воронсоусом — Вершителем судеб, мира и вселенной. (Здесь, по задумке в честь выдающейся особы должна была ударить молния или захлопать на небе гроздья салюта...) Словно в подтверждение его мыслей три деревянные церкви на возвышенном холме дружно затрезвонили в колокола.

Убаюканный этой сладостной мыслью, путник важно задрал нос и попытался напыщенно посмотреть на всех прохожих — букашек сверху вниз.

— Нет, не пойдет, — внутренний голос снова возмутился и вернул путника с небес на землю.— Загоняют тебя Леха по пустякам ничтожные королишки со своими хотелками. Так и будут постоянно дергать со всех сторон... О, Великий! Будет ли в этом году война? А в следующем? Если войны не будет, может тогда жениться? А на ком жениться? Воистину ты всегда прав! О, премудрейший! Да! Кстати... А что делать со старой женой? И... так далее, и тому подобное с ночи и до утра. Так всю свою космическую энергетику на всякую чепуху и потратишь!

Странник недовольно фыркнул. Он в очередной раз отмахнулся от приставшего нищего калеки. Важно стряхнул с себя пыль.

— А вообще, это опасное дело! Нашлют порчу, проклянут. Или придадут анафеме и сожгут на костре как пособника Дьявола. Служителям Церкви всегда не нравились шарлатаны, особенно если они не из их коллектива.

От тяжелых размышлений как принести народу светлое и счастливое будущее Рязанцева отвлек чужой заинтересованный взгляд. Неприятный холодок пробежал по спине скитальца. Один из боевых рубцов полученных в прошлой жизни предательски зачесался. Путешественник почувствовал слежку. За ним не просто следили. Его профессионально вели.

— Ни чего себе! — вояжер воскликнул недовольно. — Здесь-то откуда?

Всё его наигранное, расхлябанное состояние сразу улетучилось. Это были уже не шутки и не отпуск, который он себе представлял, дурачась на каждом шагу... Это было серьезно. Чутье Рязанцева никогда не подводило.

— Так! Выпрямились, огляделись, рассчитались по порядку и... работаем! — Алексей собрался и начал действовать привычно по отношению к создавшейся ситуации.

Первым делом странник, внимательно осмотрев присутствующих людей. Быстро выяснил, что им интересуются три человека. Первым претендентом был липовый одноногий. Этот нищий калека тащился за ним уже метров тридцать, зазывая зайти в ближайшую церковь. Он что-то подозрительно сильно кричал, страшно скрипел гнилыми зубами и обещал закусить какой-то калач. Попрошайка настойчиво пытался схватить Рязанцева за ногу. Затем пожелал с мясом оторвать у путника рукав. В конце своей просьбы он просто вцепился в одежду, изображая прицепной вагон. Рязанцев незаметно заехал кулаком ему в ухо.

— Жаль! Не успел узнать, следил он за мной или нет? — хорошая "мысля" слишком поздно пришла в голову путника.

Убогий громко плюхнулся в лужу за каким-то прилавком и мирно принялся стонать, наслаждаясь нирваной водных процедур.

— Не он, — следопыт произнес с сожалением. — А так был похож... — Обрубив первый хвост, ощущение слежки у путника не пропало, а только усилилось. — Ой, не к добру это! — нехорошие мысли снова полезли в голову путешественнику. И он стал ещё пристальнеё осматривать присутствующих.

Вторая жертва обнаружилась довольно быстро. Ей была признана колоритная фигура напыщенного иностранца в пенсне. Очкарик задрав нос, подозрительно долго с пренебрежением рассматривал Рязанцева. Он даже какое-то время шел в его направлении.

— Итак, самые точные приметы слежки, — странник начал рассуждать... — Первое, проявляет интерес больше обычного; Второе, делает вид, что интересуется не мной, а другими; Третье, он просто вызывающе ведет себя и поэтому мне не нравится!

Интерес четырехглазого иноземца продлился до группы бродячих артистов. Они шумной толпой двигались навстречу. Лицедеи прыгали и веселились вокруг привязанного живого медведя, наряженного в красную рубаху. Косолапый метался из стороны, в сторону пугая зрителей громким рычанием. Публика аплодировала, визжала от страха и кидала мелкие монеты в благодарность.

В порывах радости кто-то из зрителей или артистов очень сильно пнул немчину по ноге... два раза. Скорее всего, это был медведь. Уходившему от погони беглецу, не удалось хорошо рассмотреть подробности этого события.

— Шмэрц! Хафт! Шайзе! — немец громко завопил, восхищаясь игрой актеров. — О, майн гот... Швайне! Затем в крайне язвительной форме на родном языке начал возмущенно рассказывать занимательные истории про своих знакомых и близких родственников.

Путник оставив потерпевшего наедине с ликующими зрителями, пошел дальше.

Чувство слежки по-прежнему возрастало. Оно уже издевалось над странником. Можно сказать более — смеялось ему в лицо.

Третьей — самой приятной из всех изучающих его поведение наблюдателей была милая, молодая девушка. Стройная красавица в жемчужной повязке, в камчатой узорной ферязи и в бархатном кафтанце с кручеными золотыми застежками. Обутая в сафьяновые сапожки с голубыми нашивками, она шла на небольшом расстоянии с подругой и постоянно бросала заинтересованные взгляды на молодого гуляку.

— Интересно? — Алексей начал рассуждать, внимательно разглядывая товары на лотке. — И в каких только оранжереях и парниках выращивают таких красавих незнакомок. Чем их кормят, поят, какой климат создают, чтобы такой нежной была кожа, такими шелковистыми волосы, такими стройными и породистыми ноги?

Рязанцев внимательно огляделся по сторонам. Убедился, что преследовательница одна. Она была не опасна. Причем вела себя столь не профессионально и расхлябано, что ему стало жалко девчонку. А через несколько шагов он даже стал сочувствовать и оправдывать её. Более того благополучно "закрыв" "ноющую проблему", он спокойно начал адаптировать ситуацию под веселую "шпионскую" историю в духе современного криминального романа.

— Ну, допустим... Пусть она будет... — двоечница и легкомысленная красавица!!! — Мысли нашего героя "пошли гулять в нужную для него сторону" и стали наполняться яркими, красочными переживаниями. — И не просто красавица, а настоящая "фотомодель". Мало ли их было, на моём пути!!! — Путник томно вздохнул, вспоминая дела минувших дней.

— Хорошо начал! Продолжай! — похвалил себя "фантаст — новатор". — И пусть она будет не просто двоечница, а несчастная абитуриентка, которая приехала из деревни и не поступила в какую-нибудь Гнесинку. Ну, не удалось, этой лопуле — красатуле стать актрисой или певицей!!! Пришлось временно устроиться в сыскное агенство на полставки. И теперь, в качестве выпускного тестирования, ей поручили незаметно проследить за кем-нибудь из посетителей рынка!

Рязанцев остановился у прилавка с одеждой. Он продолжил, незаметно, краешком глаза увлеченно рассматривать преследовательницу. Девушка была чертовски хороша: Огромные глаза, отороченные густыми мохнатыми ресницами, опущенными долу и оттого казавшимися ещё длиннее, просто магнитом притягивали взгляд.

— Только, вот "жаворонка" ты выбрала не по своему уровню! — строгий преподаватель подвел неутешительный приговор выпускного экзамена. — Рано тебе ещё со мной "в догонялки играть". Признаем, сегодня ты провалила экзамен! — Алексей аккуратно обернулся, чтобы не заметила, что смотрит на нее. — Хотя надо признать — старалась. — Он досчитал до трех...

— И все-таки она красивая! — путник оглядел чаровницу восхищенным взглядом. С удовольствием скользнул по хорошенькому личику и, словно раздевая девушку, медленно прошелся по всей ее худенькой фигуре. Задержался на высокой, красиво очерченной груди, на линиях которые не могло скрыть длинное и плотное по тем временам платье. Дорисовал на изгибах крутые, аппетитные линии бедер... Задержал дыхание от наслаждения, запоминая сладкий девичий образ, а затем резко метнулся в сторону. Он на мгновение прикрылся каким-то мужчиной в богатой шубе. — Чертовка! Слишком хороша! — Предательски промелькнула крамольная мысль.

"Джеймс Бонд" затаившись за каким-то полуразвалившимся сараем, стал внимательно смотреть на преследовательницу.

Девушка потеряв игрушку, сильно расстроилась. Начала вертеть головой, недовольно оглядываться.

— Эх, ты — ворона! — "довольная" мысля "удачно расположилась" в голове путника. Он улыбнулся. — Нет... ворунушка. Ну, кто так ведет клиента? Учиться тебе и учиться. — Рязанцев поменял место наблюдения и потихоньку начал двигаться за "Машенькой — растеряшенькой". — Вот, рано... Рано тебя — птенчика желторотого на слежку в город выпустили. Вам, красатуличка ещё месяца два устав позубрить... Потом месяца четыре физику подтянуть. Кроссы там — по полигону побегать, маскировочку поизучать, языки иностранные отшлифовать — рассуждал профи, откровенно любуясь неудачными попытками юной сыщицы отыскать его в толпе.

Тем временем девица не прекращала свои поиски. Металась из одной стороны в другую. Внимательно осматривала проходящих людей. Даже что-то спросила у продавца в посудной лавке, а затем у своей подруги. Не найдя его, сильно расстроилась. Окликнула свою надсмотрщицу и куда-то быстро пошла.

Пришелец двинулся следом. По ходу движения он отставал от женщин, затем вновь догонял. Парой подходил так близко, что если бы "двоечница" обернулась в тот момент, то увидела его на расстоянии вытянутой руки.

Незнакомка шла по улице и, ни на кого не обращала внимания. Дойдя до ворот большого дома, зашла внутрь и громко захлопнула дверь перед самым носом Рязанцева.

— Леха? Я вот сейчас не понял? Это, что было? — скиталец удивленно спросил сам у себя.

— Что? Что? — ответил он вопросам на вопрос. А потом зачем-то вздохнул...

— Зато теперь я знаю, где эта лапушка живет! — туманная поволока наползла на глаза путешественника. Сердце защемило неясным томительным предчувствием. В душе что-то больно заныло и заскребло. Как бывало ранее в далеком, уже казавшемся подернутым смутной пеленой времени, будущем.

Глава 6.

— Нет! И еще раз нет! — Прохор громко кричал, активно жестикулируя руками. — Иш чаво удумал аспид проклятый! — У него добавилась моторика и слюновыделение. — Ты меня на всю Москву осрамить хочешь? — Поднялись брови, появились морщины на лбу, стал дергаться левый глаз, а может и оба сразу.

— Дык... оно... как бы... — Рязанцев что-то пытался вставить в разговор.

— Ах же, ты, змей лютый! — Торговец стал красный как рак. Не мог выдохнуть воздух от переполняющего его грудь возмущения. — И откель же ты на мою голову такой взялся!

— Вроде... как бы... недавно... на дороге познакомились, — снова безуспешная попытка со стороны путника напомнить о своей персоне.

— Никогда! Слышишь! Никогда! — возмущенный собеседник ничего не хотел слышать. — Я, Прохор Коробейников — уважаемый купец из первой гостиной сотни не буду продавать ни женские волосы, ни мужские парики... Тьфу... Срам-то какой! Прости господи! — Он отвернулся от собеседника и начал креститься в сторону ближайшей церкви. — Как ты мог до такого додуматься? И откель в тебя такие мыслишки лезут поганые. — Купчина сплюнул и нервно заходил по комнате из стороны в сторону. Доходя до углов он круто поворачивался на каблуках. — Растревожил ты меня друг ситцевый! Верно сказывают люди добрые... — С рябым водиться — что в крапиву садиться! — Он расстроено замотал головой. — Я то думал, что ты? Твои родители? Что, мы с тобой!

— Да... их вся Европа носит! — вояжер во времени весело воскликнул. Он картинно замахал руками, изображая европейских модников. — Это же... Гламур,... шарман,... манифик! — Алексей едва успевал вставлять красивые фразы. Необходимо было, пока не поздно, произвести впечатление на купца.

— Вот и пускай они там хоть на головах скачут эти, нехристи... Прости господи грешную душу, — торговец вновь наложил на себя крест.

— Жаль! — выдохнул возмущенно Рязанцев. — Вот, не желает взрослое поколение в очередной раз поддаваться тлетворному влиянию Запада. Или хотя бы прислушаться к советам молодых.

— Да мы этих супостатов! — Коробейников не дослушав объяснений пришельца начал показательно выкручивать руками воду из тряпки. — Тьфу — Сплюнул он. — И... растереть.

— Эх, досадно, что Царь Петр ещё юн, — Алексей мстительно посмотрев на собеседника. — Ещё не принял законов своих. Ох, и задаст он вам купчишки... — дайте только время! Немного осталось... За всех нас отомстит — вундеркиндов непризнанных. Видите ли, ему мои гениальные мысли не нравятся. Да они просто опередили время свое, — он оправдывался перед собой. — Ну, ничего — ничего бороды он вам поотрывает. Вы не то, что парики — вы чулки разноцветные носить будете!

Скиталиц взял небольшую паузу. Мысленно, как в телевизионной рекламе, на время вышел из спора. Представил красивую зеленую поляну. Прошел на неё. Разулся. Уселся на траву и начал размышлять. — Ну и, что теперь предлагать? — Думал путешественник, искоса уставившись на Прохора. — Не скажешь ему... — А я весь день как проклятый... вместо маркетинговых исследований и анализа емкости московского рынка за хорошенькой девчонкой бегал. А она такая! Миленькая... Шпионка... Нет! Не поймет он такого поведения от сына заморского купца и возможно будущего компаньона.