— Жёваный крот! — донеслось из дальнего угла. Иджес, прикрыв глаза ладонью, ошарашенно мигал. Луч фонаря, отражённый от зеркальных поверхностей, осветил всю "пещеру", от входного люка до каменной стены обрыва.

— Примерно так, — смущённо буркнул Гедимин, разворачивая ворох ветоши, втащенный в убежище, и доставая из карманов недостающие детали. Чуть больше минуты — и на подстилке уже лежал собранный пневмомолот, готовый к работе.

— Ничего себе, — покачал головой Иджес, медленно перебираясь от стены к стене и разглядывая стыки плит. — Вот такая комната сложилась случайно?! Лилит говорила, что тут есть нычка, но что такие хоромы...

— Одно плохо — слишком низкий потолок, — Гедимин привстал, наглядно показывая, что не сможет идти даже внаклонку. — Придётся ползать. Ползи вперёд, покажу тебе обрыв.

Уже третий день на полу не скапливалась влага — сармат заделал последние щели, не предусмотренные планом, и проложил вентиляционные ходы так, чтобы по ним внутрь ничего не текло. Он немного опасался, что их может раздавить бульдозер при следующей утрамбовке — для проверки он походил по ним и укрепил дополнительно то, что попыталось осесть или осыпаться.

— Так недолго штаны порвать, — Иджес, перевернувшись набок, потрогал колено. — Пол шершавый. Ветоши много — сделаю тебе наколенники. Так ползать будет удобнее.

Гедимин удивлённо мигнул.

— Интересная мысль, — пробормотал он, обгоняя Иджеса и садясь у каменной стены. Тут в потолке была последняя щель, впускающая влагу, и Гедимин собирался прикрыть её козырьком, врезанным в обрыв, — но сейчас были дела поважнее.

— Лаборатория посреди города, — хмыкнул Иджес, устраиваясь рядом с ним. — В двух шагах не заметишь. И вот здесь будет твой... фторный реактор?

— Как только найду кислоту, — пообещал Гедимин, недовольно щурясь. "Ещё оставалось два литра в тайнике, не затронутом взрывом. Чем Йорату помешали мои реагенты?!"

— Это к нему детали? — Иджес увидел в открытой нише сваренные листы металла и пополз туда. — Большой... Думаешь, выдержит?

— Он не готов, — отозвался сармат. — Там ещё много работы. Без питания трудно. Пока займёмся коммуникациями.

Иджес посмотрел на потолок убежища.

— Провести сюда воду и электричество незаметно для макак... Умеешь ты находить себе занятия, Гедимин. Думаешь, никто не услышит, когда мы будем бурить?

— Мы рядом с аэродромом и почти под главной улицей, — напомнил Гедимин, щёлкнув ногтем по каменной стене. То ли вентиляция, то ли незаделанная щель пропускала звуки — гул грузовых глайдеров, объявления по громкой связи, лязгающие шаги сторожевых роботов у ремонтного ангара...

Он достал план. Небольшой запас скирлиновой бумаги, трижды отмытой, но ещё пригодной для письма (но не для печати), был спрятан в закрытой нише, несколько маленьких обрезков Гедимин в последнее время носил с собой, так же, как и ручку, выменянную в медчасти. Можно было сделать писчее перо самому, получилось бы, как минимум, не хуже, — но сейчас мысли сармата были заняты другим, и на мелкие опыты он не отвлекался.

— Чёрт, как в древности! — выдохнул Иджес. Гедимин посмотрел на него озадаченно.

— Помнишь, Хольгер рассказывал? Эти древние ма... учёные, — тут же поправил себя Иджес. — У них была бумага и такие вот писчие стержни. Тогда ещё не было смартов. И некоторые из них прятались. Тогда тоже были запрещённые занятия. Я плохо помню, — вот придёт Хольгер, расскажет лучше.

Гедимин смущённо опустил взгляд. Он хорошо помнил, как Хольгер пересказывал очередной фильм, — там шла речь об изучении устройства живого и происхождения жизни. Сегодня Хольгер и Домициан собирались смотреть продолжение, и ремонтник немного жалел, что он не с ними, — но лаборатория была важнее.

— К трубе я подберусь снизу, — он провёл пальцем по исчерченному листку. — Это очищенные стоки, их объём проверяют не так тщательно, как воду, идущую в город. Новая труба пройдёт вот так, тут будут вентили, а тут — насос обратного течения.

— Потянет? — засомневался Иджес, глядя на обрыв. Гедимин кивнул.

— Тут не больше пяти метров. Потянет, если трубы не порвёт. Вон там будет ниша с выходом и главным вентилем, всё полностью в скальной породе. Вспомню, как работать с пневмомолотом...

— Такому не разучишься, — хмыкнул Иджес. — Будем сменяться. А если затопит, мы тут не утонем?

— На свалке будет очень сыро, — усмехнулся Гедимин, — но утонуть не успеем. Теперь — о питании...

— Если порежем кабель, вся охрана будет здесь, — напомнил Иджес, покосившись на потолок. Мимо, громыхая на ходу, протопал "джунг" в сопровождении двух охранников в экзоскелетах. "Да, слышимость тут хорошая," — подумал Гедимин, отодвигаясь от щели.

— Никто его резать не будет, — пообещал он, показывая приготовленные разъёмы и крепления. — Вскрыть обмотку, подсоединить, примотать, вывести отвод в тонкий жёлоб на склоне, прикрыть заслонкой. Будет нужно — подключаться, спускать кабель по жёлобу в лабораторию, прикрывать, после работы — сматывать. Без питания тут делать нечего, на аккумуляторе от глайдера фтор не получишь...

— Тут тебе, кажется, лучше взять это на себя, — недоверчиво покачал головой Иджес. — Я займусь водой. Начну бурить с ниши.

— Если посыпется песок, вылезай и жди меня, — сказал Гедимин. — На самой трубе буду работать я.

— Ты что, думаешь за один заход всё сделать? — хмыкнул Иджес. — Хорошо, если я на два метра продвинусь. Ладно, иди наверх. Только осторожно там...

Край оврага был изучен Гедимином до миллиметра — все подпорки, стяжки и швы дорожного полотна, оставшиеся от недавнего укрепления склона. "Копать резаком," — усмехнулся про себя сармат, отодвигая опору и просовывая руку под сварной шов в полотне фрила. Слежавшийся щебень пополам с песком посыпался вниз. "Надо будет заглубить," — напомнил себе Гедимин, освобождая руку и перебираясь на край дороги. Когда в покрытии появилось аккуратное отверстие, мимо проехал гусеничный глайдер. Сармат откатился к кустам, дожидаясь, когда земля перестанет дрожать. Просунутый под дорогу обрезок фриловой трубы показался в отверстии, — длины хватало. Выкинув несколько горстей гравия, Гедимин нащупал песчаную "подушку". Щуп погрузился в неё легко, но далеко не ушёл, и сармат довольно кивнул. "Здесь..."

Мимо — от ангара к грузовому аэродрому — проехал тягач с буровой установкой. Потревоженный песок выплеснулся из отверстия. Гедимин, лежащий под кустами, порадовался сумеркам и скверному зрению "мартышек", — сарматы давно бы его нашли.

Отверстие пришлось расширить — рука не пролезала. Толстая труба опустилась на последний сантиметр песка, Гедимин осторожно смёл его осколком фрила. Кабель был здесь — "жало" лучевого резака слегка подсветило его обмотку. "Attahanke..." — затаив дыхание, Гедимин отключил резак, опустил его к самому проводу и немного повернул руку так, чтобы надрез прошёл по обмотке, ничего более не задев.

Резак он включить не успел — что-то затрещало над ухом, и рука безвольно повисла, выронив инструмент в яму. Гедимин вскочил и увидел сверкнувшее сопло станнера. Два разряда вошли в грудь, и сармат с отчаянным воплем "Fauw!" растянулся на краю обрыва. Рука свесилась, судорожно подёргиваясь, Гедимин чувствовал под ней пустоту, но не мог ни поднять её, ни даже повернуть голову. "Станнер, три разряда," — по крайней мере, внутри черепа осталось что-то неотключённое, но пользы от этого уже было мало. "Hasulesh!"

— Лихо ты его, — хлопнул себя ладонью по броне охранник в экзоскелете, склонившийся над сарматом. — Пикнуть не успел.

— В такую тушу не промахнёшься, — отозвалась вторая "мартышка" — судя по голосу, самка. Невидимый луч считывателя скользнул по лицу Гедимина, отозвавшись красными вспышками под веками.

— Бунтовщик, рецидивист, механик, — подвела самка итоги прочитанному на экране. — Что он тут ковырял?

— Погоди, не убежит, — отмахнулся самец. — Он хорошо лежит. Щёлкнуть тебя с ним?

— Давай!

На грудь Гедимина опустилось тяжёлое "копыто" экзоскелета — самка-охранник наступила на него и выставила напоказ все бластеры. Второй "броненосец" поднял смарт — ремонтник увидел краем глаза блик на экране.

— Дай глянуть! — самка потянулась за смартом, и Гедимин сузил глаза — её веса не хватало, чтобы сломать ему рёбра, но давление уже было очень неприятным.

— Просто плазма! — выдохнула "мартышка", заглянув в экран. — Домой отошлю. Теперь к делу. Что там за штуковина?

Гедимин увидел, как они склонились над отверстием в дорожном полотне, посветили внутрь и переглянулись.

— Диверсия, — сказал охранник. — Прямо у нас под носом. Он до кабеля докопался, хотел его разрезать!

— Кабель городской сети? — самка повернула смарт камерой к отверстию. — Грёбаный теск! Так и есть...

"Мартышка" нажала тревожную кнопку, и с поста охраны у озера долетел вопль сирены. Гедимина подняли, вывернув ему руки за спину; сармат не мог ни сопротивляться, ни стоять прямо — сползал по броне на подгибающихся ногах. "Расстреляют?" — после трёх разрядов станнера даже испугаться толком не получалось.

— Что ты тут делал, урод? — охранник встряхнул его, и Гедимин сощурился от боли в вывернутых руках.

— Проверял... целостно... ссть кабеля, — пробормотал он. "Теперь Иджесу вылезать нельзя. Интересно, он что-нибудь слышал?"

— Гедимин Кет? — подошедший охранник в "Шермане" посветил на сармата считывателем. — Опять? В карцер его.

06-09 октября 55 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

За стеной ремонтного ангара загудела утренняя сирена. Гедимин при всём желании не мог бы выйти на работу, но невольно зашевелился и открыл глаза. Внизу, под зарешёченной галереей, было темно и тихо; приближалась зима, с каждым днём рассветало всё позже, и ремонтники уже несколько дней уходили на работу до восхода солнца. Через несколько минут двери ангара должны были открыться. Гедимин поднялся с пола, разминая затёкшие мышцы. "Если Иджеса до сих пор не привели сюда, он или успешно сбежал... или расстрелян," — думал он и болезненно щурился — три разряда из станнера, полученные вчера, не прошли даром. Голова отяжелела, во рту пересохло.

Услышав за дверью металлический скрежет, сармат подошёл и постучал, а не получив ответа, с силой пнул бронированную створку.

— Где моя вода и пища?

За окошком, закрытым бронестеклом, что-то мелькнуло. Оно находилось слишком низко для сармата, на уровне груди, — заглядывать в него было удобно людям, но не искусственнорождённым. Засовы заскрежетали, и Гедимин сузил глаза — чинить этот механизм ему не хотелось, но и слушать, как его доламывают, было очень неприятно. "Чинильный рефлекс?" — невесело усмехнулся он.

— Назад! — в приоткрывшийся проём смотрели сопла бластеров, по три на каждой "конечности" экзоскелета. Гедимин отступил на шаг, и к его ногам шмякнулись два полных контейнера.

— Когда меня отпустят? — спросил сармат. Охранник испустил странное бульканье, бластеры качнулись — их сопла сошлись на Гедимине.

— Я делал свою работу, а меня ранили, бросили сюда и держали тут всю ночь, — продолжал сармат; ему удалось высмотреть под прозрачным щитком глаза охранника, и он заглянул прямо в них, прикидывая, сколько секунд человек сможет не отводить взгляд. Охранник вздрогнул.

— Грёбаный теск! Ещё откроешь рот, наглая слизь, и тебя ещё не так ранят, — он ударил кулаком по кнопке, и створка двери с лязгом вошла в пазы. Гедимин пожал плечами и подошёл к ограде галереи. Снизу тянуло холодным воздухом — главные ворота ангара открывались бесшумно. Зажёгся свет. Старший механик, повернувшись лицом к бригаде, распределял посты. Кто-то из ремонтников, увидев наверху Гедимина, помахал ему рукой.

Ворота приоткрылись снова, пропустив ещё одного сармата в оранжевом комбинезоне. Он, ни на что не отвлекаясь, сразу посмотрел наверх и выругался на языке Севера. Гедимин хмыкнул.

— Вчера всё прошло тихо?

— Тише некуда, — угрюмо кивнул Иджес, отходя к стене. Оттуда было лучше видно галерею, а пока в ангаре не начались работы, собеседникам не приходилось слишком громко кричать.

— Ты там цел? — Иджес пристально разглядывал Гедимина. Сармат потёр плечо — от вчерашнего разряда станнера осталось лёгкое покалывание в мышцах.

— Три разряда. Думать нечем, — пожаловался он, потирая висок. Иджес кивнул.

— Если не расстреляли, то выпустят, — сказал он без особой уверенности.

— Пока не выйду, ничего не делай, — предупредил Гедимин. — Меня обвиняют в диверсии. Ничего такого не было, но когда это мешало макакам?!

Дверь карцера лязгнула снова, ещё громче, чем в первый раз. В проём заглянул "Шерман".

— Выходи, теск. Руки за голову! Дёрнешься — сдохнешь.

Гедимин мигнул. Его выпустили из карцера, но непохоже было, чтобы собирались отпускать на свободу, — в коридоре, кроме "Шермана", стояли двое в лёгких экзоскелетах, и их оружие было направлено на сармата.

— Иди, — подтолкнул его один из охранников, становясь слева от него и опуская стальную "клешню" на левое плечо пленника.

— Гедимин Кет, механик базы "Волчья речка"... — "Шерман" за спиной говорил вполголоса, но сармат хорошо его слышал. — Неблагонадёжность, предельное неуважение к законам Атлантиса, провокации, дерзкое поведение и несколько недоказанных диверсий. Пару лет назад, кусок слизи, тебя пристрелили бы на месте. Но господин президент считает необходимым сохранять даже такие никчёмные жизни. Любая кирка и лопата полезнее и ценнее тебя, теск, но считается, что ты тоже нужен. Мэр Моранси разрешил дать тебе ещё один шанс. Мы переведём тебя в строгий карцер и посмотрим, на сколько часов хватит твоей наглости.

Снаружи разгорался рассвет, серое небо слегка порыжело по краям, напомнив Гедимину виденные в сети фотографии Марса. Роботы-уборщики ползали по улицам, смывая следы недавнего дождя и поглощая опавшие листья. Гедимина вели к обогатительному комбинату, и проходящие мимо охранники и немногочисленные сарматы оглядывались на него с удивлением и опаской.

— Меня пристрелили бы за проверку электрокабеля? — Гедимин хотел пожать плечами, но "броненосцы" держали его слишком крепко. Его толкнули в спину.

— Пошёл!

"Не верят. Странно," — подумал сармат, сворачивая вместе с сопровождающими к проходной комбината. "Наверное, легенда не очень достоверная. Надо было лучше её продумать."

Над комбинатом взвыла сирена, и Гедимин вздрогнул и напрягся — этот звук напомнил ему сигналы тревоги. Из проходной во двор, подгоняемые охраной и сторожевыми роботами, выбирались сарматы. Выгнали не всех — тех, кто, прийдя на работу, не успел разойтись по дальним помещениям, куда люди заходить боялись — но Гедимину показалось, что вышел весь комбинат. Он поискал взглядом знакомые лица и увидел в дальних рядах Хольгера. Сармат-инженер смотрел на него и растерянно мигал.

— Поселенцы Ураниум-Сити! — "Шерман" положил тяжёлую "лапу" на макушку Гедимина. — Этот сармат — механик с ремонтной базы по имени Гедимин Кет, внесённый во все красные списки. Любой, кто не совсем туп, сделал бы выводы и начал уважать законы. Но только не он. Вчера он был схвачен во время диверсии. Он пытался перерезать силовой кабель на первой стрит. Мэр Моранси распорядился о сохранении его жизни. Гедимин Кет будет первым сарматом, помещённым на трое суток в строгий карцер. По истечении этого срока мы позволим всем желающим поговорить с ним. Если и это не привьёт вам уважение к законам Атлантиса — начнутся расстрелы. Все меня слышали?