Из красавицы в чудовище и обратно

— Видимо, у тебя побольше опыта в таких делах, чем у меня, — фыркнул он.

— Я в чужие дела не лезу, — огрызнулась я.

— Откуда мне знать, к каким ты относишь мои дела, — парировал он.

— К чужим, — прошипела я.

— Хотелось бы верить, — закатил глаза мой собеседник.

— Иди уже отсюда, — брезгливо помахала я руками. — Обрадуй своего дружка, что скоро к его родне поедите, повидаться.

— Смотри, при нём этого не ляпни, — тяжко вздохнул парень, разворачиваясь и боком спускаясь ещё на две ступеньки.

— Иди — иди, — прошипела я. — На сегодня наш лимит общения уже перевыполнен.

— Надеюсь, превышать его не придется, — недоверчиво отозвался блондин и, развернувшись, бодренько запрыгал вниз.

— Заяц-переросток, — завистливо оскалилась я.

А вот для меня спуск превратился в настоящее испытание. Мышцы, не привыкшие к физическим нагрузкам, решили устроить забастовку. Шагнуть вперёд — без проблем, но при сгибании опорной ноги во время спуска мышцы словно отключались, лишая меня ощущения контроля над собственным телом. Спустившись всего на одну ступеньку, я в ужасе схватилась за стену. Почему-то этих неприятных ощущений не было, ни когда я шла по коридору, ни когда поднималась по лестнице. В тех направлениях тело прекрасно работало и в ногах разве что самую малость появлялось неприятное тянущее ощущение.

В итоге теперь, держась двумя руками за перила, каждый новый шаг вниз я делала словно в бездну, костеря женишка Адель, косвенно причастного к моей утренней пробежке. Надеюсь, того икота замучает.

Сейчас вон как оступлюсь и поскачу вслед за этим зайцем вниз по лестнице, с той лишь разницей, что он отталкивался от ступенек подошвами сапог, а я, что уж мелочиться, всеми возможными частями тела. До первого этажа доcкачу уже настоящим круглым мячиком.

Хорошо хоть на лестнице почти никого не было. Если появлялся кто-то из Магистров, я учтиво замирала и, здороваясь, не решалась убегать по своим делам, пока ко мне не повернутся спиной.

— До первого этажа я так точно не дотяну, — простонала я, на границе четвёртого и третьего. Сесть что ли, отдохнуть?

Следующий пролёт выдался самым сложным, потому что на третьем этаже появились люди, причем в большом количестве. Вспомнив про переход в общежитие, я вздохнула с облегчением и, стараясь выглядеть максимально естественно, поползла вниз.

— О, Адель! — на спуске с последней ступеньки налетел на меня Ульрик, без предупреждений положив локоть мне на плечи и облокотившись как на костыль, чем едва не припечатал к полу.

Конечно же, я оступилась, и если бы не реакция громилы, полетевшего вниз вслед за мной, то быть мне если не раздавленной под его весом в лепёшку, то, как минимум, хорошо отглаженной до состояния небольшого пляжного полотенца.

Парень быстро сориентировался и вернул себе равновесие, по пути схватив меня другой рукой за локоть, чем уберёг от позорного падения.

— Утречко, — как ни в чём не бывало, расплылся он в счастливой улыбке. — У меня для тебя потрясающая новость.

— Что, ещё одна? — ужаснулась я, брезгливо выдергивая свою руку и отступая в сторону.

— Эта тебе непременно понравится, — уверенно протянул Ул. — Ты знаешь у кого твой кровосос разжился плащом?

— Нет, — насторожилась я.

Злорадно оскалившись, парень согнулся, чтобы наши лица были приблизительно на одном уровне, и потыкал пальцем в сторону коридора, откуда шла группа девушек.

Я недоуменно нахмурилась.

— Влетев в окно одного из кабинетов, он попросту вытряхнул из мантии Магистра Герульди, — с упоением прошептал он. — Тот, видимо, начал сопротивляться и его ещё и покусали. Нашли бедолагу только под утро, забившимся под стол и отбивавшимся от своих коллег единственным уцелевшим ботинком.

Поскрипев мозгами, я вспомнила Магистра, заставившего меня выступать вчера перед аудиторией, и нервно хохотнула.

— А вы говорите кровосос, монстр, хочет только крови, — стараясь выглядеть серьёзной, забурчала я. — Два часа знакомы, а уже вон сколько пользы.

— О, Леонсия! — переметнулся Ульрик к поравнявшейся с нами блондинке. — Как папа?

— Ой, он в большом стрессе, — тяжко вздохнула девушка, а я почувствовала, что мои губы против воли расплываются в идиотской улыбке. Это была именно та, худосочная блондинка, что вчера красочно расписывала перед Ринаром мою истерику в душевой.

— Но лекари говорят, что кровопотеря не смертельна, — грустно закончила она.

— Эдвард, ты чудо! — себе под нос прошептала я, не удержавшись от одиночного смешка.

Девушка метнула в мою сторону недовольный взгляд, но, узрев Адель, скривилась, как при виде мадагаскарского таракана.

— Боги, опять ты здесь, — закатила она глаза. — Да ещё и в каком-то рванье. Что, папочка урезал содержание?

— Это не рваньё, — надменно ухмыльнулась я, не в силах так быстро стереть с лица довольную улыбку. — Это шаровары.

Ввиду резко подскочившего настроения, на ходу придумала я название своего наряда. А что? Похоже. Особенно, если резиночки внизу пришить.

— Шара, что? — снова оглядела она меня с ног до головы, делая несколько шагов в центр образовавшейся между нами площадки. — Дополняешь свой округлый облик шаровидными ногами?

— Шаровары, — по слогам повторила я. — Это один из элементов национальной одежды восточных женщин.

— А, пижамные штаны, — протянула она, с улыбкой оборачиваясь вокруг своей оси.

Девушки, стоявшие среди наших немногочисленных зрителей, поддержали её дружным смехом. На публику работаем? Что ж, я тоже так умею.

— Нет, ты, кажется, опять не поняла, — томно захлопала я глазами. — Я говорю о Востоке! Ну, знойная пустыня, шатры, гарем, кадаиф, пахлава, пишманье (моя слабость), рахат-лукум, шамшир, самзир, — с восторженной улыбкой взмахнула я воображаемой саблей. — Восточные танцы живота, сказки тысячи и одной ночи, наконец.

Девушка слушала явно незнакомые для неё слова и хмурила брови.

— Хотя, — резко перешла я на печальный тон, виновато опустив уголки губ. — Ты, наверно, ещё не выезжала за пределы нашего государства и не понимаешь, о чём я говорю.

— В... Вообще-то, — нервно дернув головой, резко повысила голос Леонсия. — Когда я была во дворце...

— Что, даже за пределы города не выезжала, — с наигранным удивлением перебила я, закрывая рот ладонью.

Та покраснела, как варёный рак, что даже пробор в светлых волосах побагровел, но я старалась не оставлять ей ни секунды для ответной реплики, на этот раз перейдя к рассудительному тону повествования:

— Ну конечно, твой отец столько сил отдаёт на воспитание подрастающего поколения магов, что на твоё дополнительное разностороннее образование у него не остаётся ни времени, ни денег.

— Да будет известно тебе, бесталанному недоразумению, — взвилась она. — Мою подготовку оценил сам королевский маг, и после окончания Академии я поступлю на службу во дворец!

— Это замечательно, что ты будешь там работать, — снисходительно улыбнулась я. — Кому-то же ведь надо мыть тарелки, после того, как мы будем заезжать туда на званный ужин. Да и королева очень любит магические представления. Мы с ней с удовольствием посмотрим, что интересного ты для нас придумаешь.

— Ах, ты... — кто я, она не договорила, губы застыли в зловещем оскале, серые глаза девушки заблестели в полумраке коридора серебряным цветом, а на скрючившихся пальцах правой руки заискрились мелкие молнии. Она плавно повернулась ко мне лицом...

— Слушай, Адель, — подлетел ко мне Ульрик, снова облокотившись локтем мне на плечи и полностью скрыв за своими габаритами озверевшую Леонсию. — А ты, правда, в курсе про гарем, танцы живота, — быстро заговорил он, чуть оттесняя меня в сторону.

— Правда, — смерила я его недобрым взглядом. Что ж так наваливаться-то?

— Там же в гареме этими танцами, — басистым шёпотом, нерешительно протянул он. — Ну, ты понимаешь...

— Жены пытаются привлечь к себе внимание их общего мужа, хотя бы на одну ночь, — продолжила я мысль за него, со всей силы двинув парня локтем под ребра. Хотя нет, скорее в живот, до рёбер больно высоко тянуться.

Боже! Как же больно! На нём что, стальные доспехи? Распахнув рот в молчаливом крике, я схватилась за свой локоть, даже слезы выступили.

— Да, — отчаянно покраснел мордоворот, даже не вздрогнувший от моего удара, хорошо хоть свою ручищу догадался с меня убрать. — Ты знаешь эти танцы?

— Как раз разучиваю, — простонала я, растирая травмированную конечность и с опаской косясь на живот Ульрика. Нет там никаких доспехов. Обычная синяя рубашка от школьной формы. Это у него пресс настолько твердый, что ли? Такое вообще возможно?

Мои слова нельзя назвать ложью. Спасибо "Великолепному веку", уж танец Хюррем я точно повторить могу. Хотя что-то мне подсказывает, до настоящего соблазнительного исполнения ему так же далеко, как до луны.

— Покажи, — с горящими глазами, наклонился ко мне мордоворот.

— С ума сошёл? — в полный голос возмутилась я.

— Хорошо-хорошо, сглупил, не сердись, — примирительно поднял он руки, а потом резко наклонился к моему уху. — А давай я тебе подгоню парочку... — изобразил он руками женскую фигуру. — И ты их чему-нибудь научишь, а?

— Нет, — без раздумий ответила я.

— Ну, тебе жалко, что ли? — выпрямившись, надулся он.

— Невесте твоей покажу, — предложила я.

— Боюсь к тому времени, когда моя невеста сможет продемонстрировать соблазнительные танцы, меня уже будет интересовать совершенно другое, — загрустил парень.

— Кефир, клистир и теплый сортир? — поинтересовалась я.

— Почти, — он надул губы в преувеличенной скорби и, смахнув с лица несуществующую слезу, почти натурально всхлипнул. — Молодая жизнь так коротка.

— Подожди, — задумалась я. — У мужчины же три возраста. Раз сейчас: водка, лодка и молодка, то следующий будет: кино, вино и домино. Так что, по крайней мере, посмотришь с интересом.

— Злая ты, — фыркнул он и в лучших традициях трагикомедии, закрыл лицо руками и простонал. — Я уже пью вино. А кстати, что такое кино?

Я уже перестала сдерживать смех и расплылась в веселой улыбке. На заднем фоне хохотал Изиль.

— Спокойное созерцание приятных вещей, — привела я вольный перевод.

— Я тоже умею танцевать танец живота, — раздался в коридоре писклявый и на редкость противный голос.

Похоже, кого-то от злости сорвало на фальцет.

— Родная, — высунувшись из-за мордоворота, удивившегося этому воплю больше меня, и оглядев девушку с ног до головы, спокойно заговорила я. — Для того чтобы исполнять танец живота надо иметь хотя бы небольшой животик, а он у тебя прилип к позвоночнику. Не думаю, что парней сильно впечатлит твое потрясывание костями.

— Думаешь, холодец им больше по вкусу, — огрызнулась та. Она хоть и была стройной, но фигура на соблазнительную не тянула вообще. Ни груди, ни попы. Прям, идеальная модель моего мира. Только наши, при этом, ещё и ростом с Ринара, а Леонсия всего-то на полголовы выше меня.

— Пока толстый сохнет, худой сдохнет, — усмехнулась я. — Так что молись, чтобы я не похудела.

— Да скорее рак на горе свистнет, чем ты похудеешь, — с надменным видом сложила она руки на груди.

— Помнится, кто-то уже говорил, про пересчитывание вампирьих зубов, — хохотнул Изиль. — И как всё развернулось.

— Да, глупо получилось, — почесал затылок Ульрик.

— Запишись осенью на занятия ясновидения, — с издевкой предложил полуэльф. — Вдруг, это твой не раскрытый дар.

— Вижу, — замер громила, разводя руками как Кашпировский. — Вижу, как сегодня на тренировке, ты упадешь мордой в грязь.

— Может, в пыль? — подбежала к нам со стороны общежития зевающая Калиса, и почему-то сразу облокотилась локтями на мои плечи. — Дождя, вроде, не ожидается.

— Сегодня на площадке случайно разольют два ведра воды, — закатил глаза Ульрик.

— Вы издеваетесь, что ли? — под дружный смех, прошипела я, нетерпеливо дернув плечами. Желание второй раз бить кого-то из практиков под дых даже не возникло. — Что вас всех так тянет на меня облокачиваться? Я вам барная стойка, что ли?

— Неа, — зевнула девушка. — Ростом не вышла. Как тумбочка. Или винная бочка.

— Ну, знаешь, — дернулась я в сторону, из-за чего той пришлось прервать очередной сладкий зевок, спешно ловя равновесие.

— Вредная, какая, — фыркнула она. — Как же спать хочется. Кто бы знал.

— По какому поводу сборище? — поднялся по лесенке мой жених.

— Ринар! Доброе утро, — тут же повисла на его руке Леонсия, вертясь около него чуть ли не как вокруг шеста. — Ты подумал насчет бала? Во сколько мы встречаемся? Ну, Ринар, — дергая его за рукав рубашки, надула она губы.

— Порвешь, — брезгливо сморщившись, оторвал он её пальцы от своей одежды.

— Ты обещал подумать, но у меня уже нет сил ждать, когда ты скажешь, да, — канючила она. — Ну, Ринар. Остался один день.

Я наблюдала за этой сценой с искренним интересом. Уже заранее зная итог разговора и главное, не испытывая никаких отрицательных эмоций. Наоборот, было очень любопытно, как мой женишок выпутается из этой неприятной ситуации. При мне предложит встретиться в зале, после первого танца или отведёт блондинку в сторонку.

Будь на моём месте настоящая Адель, по уши влюблённая в эту вяло отбивающуюся от девушки каланчу, той было бы очень больно. Она бы вряд ли обратила внимание на раздражение, то и дело сквозящее на лице Ринара.

— Стерпишь? — ехидно прошептала рядом Калиса.

— Убью. Наповал, — равнодушно отозвалась я, и уже громче крикнула сладкой парочке. — Барби, расслабься, он идет на танцы со мной.

— Что? — недоуменно обернулась ко мне девушка, как впрочем, и остальные.

— Это ведь мой первый бал, — наивно похлопала я глазами. — Не мог же он оставить меня одну в такой ответственный момент.

Ринар удивленно изогнул бровь и ехидно хмыкнул.

— А что, разве была какая-то другая причина нашей сегодняшней утренней встречи? — с наигранным изумлением спросила я жениха, бросив короткий взгляд на Ульрика.

— Конечно, нет, радость моя, — устало отозвался он.

— Это правда? — наконец-то отцепилась от его руки Леонсия.

— Да, — так же спокойно согласился юноша, посмотрев на девушку, развел руками и обреченно вздохнул.

— Ты же не обязан с ней идти, — взвилась она, тот только согласно кивнул, отворачиваясь к друзьям.

— Так откажись, — потребовала блондинка, снова дернув его за руку. — Скажи, что передумал.

— Зачем? — поморщившись, спросил он.

— Если ты пойдешь с ней, то между нами всё будет кончено, — взвизгнула она.

— Хорошо, — вздохнул Ринар.

— Видела, — победно оскалившись, обернулась она ко мне.

— Ровно в шесть, в холле третьего этажа, — глядя мне в глаза, проговорил жених. — И не опаздывай. Вся Академия тебя ждать не будет.

— Слушаюсь и повинуюсь, о свет моих очей, — сложив ладони, качнула я головой в намеке на поклон.

— Подождите, вы сейчас серьёзно, что ли? — с блеском в глазах пихнул друга в плечо Ульрик. — Вау, день как никогда богат на события.