Не кляни Америку!

Им уже и на счет двадцать не подняться!

За это время чертова дюжина наиболее выносливых воинов проскочили камнем, брошенным с катапульты место стычки и, вылетели галопом вперед практически на полкруга. Пришлось Славе, слупить еще десяток тренированных бойцов. Но не отдыхать от схватки даже лучше. Мышцы разогрелись, порез исчез прямо на аллюре, боевого жеребчика. Вот так, они устали, и быть им в грязи. Слава врывается, и ввинчивается словно штопор, крутиться на носке, благо на мраморной плите отлично скользит, и сразу не опуская ногу, железкой четырем в головы. Ну и пускай один успел ударить кинжалом в грудь. Пробилась кожа, застряв в мышцах. Подхватываешь босыми пальцами это кинжал и метаешь словно бумеранг. Двоим, перерезаны глотки. Выплескивается кровище. Еще двое подкошены мечами, а остальных рукоятями( сколько можно убивать!). К тому не пришьешь грамоты. Но вот дерись не отступая.

Слава ревет барсом и опять пробивает атакующих. Как говорят; жена да убоится мужа!

Но в данном случае тетя смерть пусть убоится племянника жизнь! Мальчишке понравилось метать своими не по-человечески гибкими пальцами ног кинжалы. Он опять выворачивается, доставая оборзевших противников, вот очередной визави повержен.

Верно, ему предстояло победить злую старуху с косой, и она уже побеждена. Теперь главное обойти мечи разрушения. В войне нет своих и чужих. Есть только свои и чужие. Много партнеров-союзников и еще больше неприятелей. Можно на целый круг, обогнать в состязании, можно скруглить капитал в деловой сделке, но нельзя добиться успех, когда округлен живот, и стало плоской смекалка! Нет у противника обдуманной тактики. Вот десяток бойцов решили метать в него дротики, а шестеро сделали попытку ткнутся спина к спине. Думают хитрая ловушка, если бы он сам пожелал их атаковать.

Слава улыбнулся и запел, ведь это же его сон, где время идет разрывами и непонятными никому вывертами или хроновывертами;

Золотые колосья — нива,

Как волной шелест губ ветерка...

Мы бокалы наполним игривым,

Пусть шампанского хлещет река!

Нашей Родины щедрой России,

Где осенний покров золотой,

Нет, поверьте Отчизны красивей,

Яблок спелых нектар наливной!

А зимой дивный снег серебристый,

Под коньками хрустали озер!

До чего вкусен хлеб наш душистый,

А клинок сабли русской остер!

В каждом листике нить изумрудная,

В каждой почке сверкает коралл...

Соловьев льется песенка чудная,

А на поле как бархат привал.

Бриллианты росинки на травушках,

Одуванчик горит как звезда!

Ты Отечество Православное,

К славе вечной живи навсегда!

Мир красив хоть порою и скалится,

И бывает жестоким рок,

Но священная Русь красавица,

Всем гостям мы открыли порог!

Слава сбил мечами три дротика, а еще два подпрыгнув, подхватил ножками и метнул в стрелявших, а мечи обрушились на пытающихся достать рыцарей. По ребрам попало мечом, но зато сразу четверо получили по головам, а еще двоим дротики, пробили прямо в глаза. Одному в правое, а другому в левое. Мальчишка обрушился на прикрывшуюся шестерку, продолжая при этом петь;

Ученый бомбу хитро изобрел,

Что думал он башкою номинанта?

Ведь без морали и мудрец — осел,

Хоть получает за маразмы гранты!

Другим на пушку выдали патент,

Что посылает спутник по орбитой.

Ученый не военный импотент,

До полноте вы господа не врите!

Работать людям надо на войну,

Друг к другу отношение плохое.

А от чего такое не пойму,

Хоть кто дело делает благое?

Один рисует акварелью танк,

Другой "Катюши" сделает набросок.

С детсада собирает автомат,

И любит строем шаг парадов наш подросток!

Щитам не прикрыть всего тела, и лишь себя маневра, гвардейцы лишь облегчили противнику возможность подрубить слабо прикрытые ноги, причем одним моментальным приемом "ножницы". Тоже кстати из компьютерных игр. Далее разворот и атака, остальных. Как говорят, скорость. Несколько бойцов все еще пытаются взять, метая, но мальчишка слишком уж молниеносен. Нечеловеческая скорость.

И результат повезло тому, кого хоть не изувечили, а лишь оглушили

Вот говорят что один в поле не воин. Однако одиночка, наоборот имеет в сражении целый ряд преимуществ. На пример маневренность, малый размер в него трудно попасть и не заметность. Враги рассчитывали затоптать Слава, но не заметно, чтобы мальчишка стал хоть на капельку сбрасывать темп. Наоборот он сражался все увереннее и наращивал преимущество, над изможденным противником. Притом еще и пел.

Ведь эполеты яркие во сне,

Для нас порой лучей дороже Солнца.

Ведь места нет на горестной Земле,

Где чья-то кровь багряная не льется!

Ведь человек, он человеку волк,

Ну а порой вшивый пес смердящий!

Не даст кусочка хлеба даже в долг,

Живет одним — жестоким настоящим!

Каких людей взрастил Господь-Отец,

Как получилось, злоба миром правит?

Свирепый царь в народе удалец,

А главный друг брат агрессивный Каин!

Господь ответил: это выбор ваш,

Свободный, трудный, но необходимый...

Острее мыли если врезать в глаз,

Тупеют люди, если мир — едины!

А посему сраженье ваш удел,

Тут ничего менять Я вам не буду.

Хоть в битве правит адский беспредел,

Надежды нет на легкий хлеб и чудо!

Но цель моя вас крепко закалить,

Чтобы мечты умом могучим строить,

Чтобы прочней цепи стала нить,

Чтобы любой прослыл в бою героем!

Такой хороший сон как это часто бывает, прервался на самом интересном месте, на лицо упали капельки летнего дождя, пробудив ребят. Впрочем, уже и так вечерело...

Вскочив, брат и сестра подбежали к деревьям. Как вполне типично для украинского лета ливень оказался коротким, но бурным. А попаданцам вернулся дар речи. Находящий под впечатлением своего чудесного сна Слава начал, было, его рассказывать, но Лена прервала:

— Ты лучше подумай, что нам дальше делать!

Мальчишка растеряно пожал плечами:

— А что делать, тут и так неплохо!

— Ага! — Девушка капризно всхлипнула. — Я вот зверски хочу есть.

Тут и Слава ощутил в себе голод, и представив груду пирожных произнес:

— Ну что же. Это, наверное рай, так что скоро нас будут ждать и роскошные пиры!

— И никакой школы! — Воскликнула Елена... И хмуро добавила. — Это еще как повезет.

После дождя юные попаданцы двинулись по лесу. Идти было не слишком трудно, но они быстро вспотели, пришлось скинуть зимнюю одежду и нести в руках. Комаров вилось прилично, но они почему-то боялись садиться на заблудившихся детей. Те же в свою очередь уже несколько раз пробовали кричать. Так пока не стемнело, а не привыкшие к ходьбе ноги не задубели от усталости.

Ночь в июне тепла, да и одежда зимняя при них, но на непривычно пустой желудок уснуть тяжело. Да и страшно, то филин ухает, то что-то вроде волков подвывает. Каждый пенек и сучок в темноте страшный. Слава чтобы отвлечься от всякого рода ночных кошмаров и пугающий шорохов спросил у сестры:

— Ну как ты думаешь, где мы?

Елена еще разок, ущипнув себя, уверено ответила:

— Ну где, где.... В фэнтази сериале. Попаданка в стиле полного перебора. Вот только эльфов не видно.

Слава, который насмотрелся порядное количество всевозможных экранизаций, не слишком удивился. Он даже казался обрадованным:

— Вот это да! Станем героям, ей Богу! Как Конан-Варвар! Или...

Елена перебила:

— Это вообще-то не попаданцы.... И кроме того, когда наконец нас накормят!

Слава согласился:

— На голодный желудок подвигов не совершают!

К счастью в июне ночи коротки и когда немного посветлело голодные попаданцы снова рванул в путь. Надо же что слопать. А то в животе и пожар и потом одновременно. Хорошо еще, что воду можно с листьев сливать себе в рот, или ручейки попадаются.

Ребята, как и подавляющее большинство, сугубо городских детей не умело ориентироваться в лесу. По сему, вместо того, чтобы выбрать одно направление плутали по изломанной линии.

Впрочем, хотя на Украине во время войны хватало больших лесов, время не дикарское. Хоть на кого-то да наскочить они должны. Ведь редко бывает в двадцатом века полная потеря.

Но еще целый день прошел бесцельно. Ребята, правда, вышли на ягодную поляну и получили возможность подкрепиться. Но перепаренные в зимней обуви ноги окончательно забастовали, и они уснули прямо на лопухах. Благо погода позволяла.

Да и волки, которых люди во время войны, когда у каждого есть ружье почти всех перестреляли не беспокоили. А если учесть, что кровососы боялись пить кровь у попаданцев из чужого времени то чем это не сон. И Слава снова в героическом времени;

Мальчишка разбросал на пути еще одну кучку псов-рыцарей. Раз война, так и действуй как на войне.

Вот в него метают кинжалы, удары мечами проходят, но раны почти сразу же исчезают, что весьма подбодрило Славу. Он ведь и в самом деле стал суперменом хоть из плоти. Или чем-то вроде Витязя-Клона. Как он обстригает железные кустарники, не будь у него таких дивных кладенцов, мечи бы не выдержали такого темпа. Даже Елене стало досадно, она утрачивает лидирующую роль в паре. Ведь теперь Гришка несомненный лидер среди попаданцев. Как он хорош, особенно когда бьет ногами. Вот это вершка нога выбрасывается и правой ногой в полете троих, а при приземлении левой как легнет. Самую сильны четверку, состоящую из Стифа Одноглазого, Андерса Ширака, Балу Борки и одного из самых сильных в Скандинавии колдунов-друидов. Последний даже перед боем даже избранным выпить боевого отвара повышающего скорость выносливость. Быстроту реакции тоже. Хотя слишком часто такое зелье пить опасно, после него три или четыре дня спишь словно мертвец. Да и нужно поспешить, пока снадобье не перестало действовать. Наверняка самые семижильные ратоборцы-викинги заранее покумекали сей план, что уж вчетвером они запросто одолеют своего сверхъестественного противника.

Слава впрочем, мчался и далее, оглушая пением, врага;

Хоть кажется, прижали нас к оврагу,

Настал кошмаров жутких страшный сон.

Спеть смогу своей подруге сагу —

В которой демон адский воскрешен!

Звучит сиреной грозная тревога,

Как будто полыхает здесь пожар...

Не каждый может жить, поверь без Бога,

Но нарастить реально знай удар!

Мальчишка тоже воин от рожденья,

Поскольку сталь и лава плещет в нем.

А попросить одно хочу прощенье,

Что не мой кулак для супостата лом!

Хотя скорее это просто доблесть,

Сражаться дело нужное порой.

Но не бросайте в урну словно совесть,

Не увлекайтесь адовой игрой!

Кто знает если жизнь на свете этом,

Все в нашем мире верно: тень, мираж.

Преступников мы призовем к ответу,

Когда сумеем вмиг поймать кураж!

А если что-то битве потеряли,

И разгромить подонков не смоги...

То все равно откроем, верьте дали,

И зачеркнем провальные нули!

Добиться каждый в брани точно может,

Когда есть сила и полно ума!

И даст дождь зла даже медный грошик,

Прославит в гимнах храбреца страна!

. ГЛАВА ? 8

Абакан спесиво крикнул:

— Так поторопись! И как твое имя! Мы должны доверять друг другу.

Молодой колдун негромко произнес:

— Зови меня просто Гром, там мне больше нравится. Подлинное имя волшебника большая тайна.

— Это у вас принято так? — Попаданец снова насторожился.

— Обычно один колдун представляется дюжиной имен. — Ответил чародей, невольно при этом оглядываясь. Впрочем, взгляд пока оставался честным.

Абакан свирепо воскликнул:

— У магов в крови все запутывать! — И тут же снизил тон. — Впрочем, довольно с меня и Грома. Как на счет того чтобы применить искусство исцеления?

— Я попытаюсь! — Гром подбежал к девушке, могучая рабыня содрогалась в конвульсиях. — Я сейчас постараюсь вытянуть яд!

Колдун принялся разрезать места укусов. Его кинжал так и мелькал в руках, потом он искрошил траву, смешал ее пеплом. Уста чародея шептали заклинания. Колдун даже впал в состояние экстаза. Он вдруг ударился головой в землю, пожевал кору, а затем принялся посыпать раны порошком:

— Пусть уйдет с нее зло — будет править добро! Но не в мире пока — где коснется рука!

Кровь зашипела, стала дымиться и сворачиваться. Девушка, вернее могучая дива, чьи ягодицы вызывали ассоциацию с конским крупом, сдерживала стоны. Мало того она попыталась разговаривать:

— А знаете мне ни капельки не больно!

— Ну и чудно! — Колдун посмотрел посветлевшим взглядом. — Ты славная девочка, если такие страдания терпишь.

— Ну и что! Разве меня не пороли! Вот посмотри на спину, вся исполосована, но, тем не менее, я терплю и даже чувствую себя на белом таракане! — Воскликнула невольница и даже тряхнула мускулистым торсом.

— Это значит, ты сможешь вынести любую самую жестокую пытку. — Дополнил чародей.

Попаданец спросил "Белоснежку".

— А ты могла выдержать пытку?!

— За тебя конечно! — Воскликнула с жаром девица. — Но вообще главное не пострадать, а помочь.

Абакан подтвердил ей порыв:

— Тут милая я согласен. Вообще мы много убивали, но мало лечили. Как ты думаешь, Гром какая магия сильнее зла или добра?

— Той, которой ты овладел в совершенстве. Талант и трудолюбие как муж и жена — рождают успех лишь в паре. — Логично и даже красиво заметил колдун. — Но в данном случае свет нуждается в тьме, а тьма в свете. Те, кто односторонни: обычно проигрывают.

— Возможно! Вот я хочу, есть должен поймать и убить зверька. Убийство зло, но без него не обойтись. Вернее это будет самоубийство — околеешь от голода. — Хихикнул Абакан. И подумал, как все-таки здорово когда у тебя нет живота и излишка жировых отложений. Самочувствие на все сто, или даже двести!

— А перейти на травку, ты не пробовал? — Спросил чародей.

Хотя вопрос колдуна мог показаться двусмысленным, особенно попаданцу и воплощенному полковнику полиции, но Абакан, имея опыт двух личностей сразу, вполне понял, что это трава: это овощи и фрукты. Именно флора, а не дурь.

— Я хищник и должен кушать мясо. — И тут же ощутив тревогу добавил. Впрочем, может нам пора уходить.

— Это почему? — Чародей тоже навострил уши.

— Банда вернется. И тогда тот, кто не успеет бежать — будет разорван!

Гром потер ладонью грубую ступню изящной по форме ножки ужаленной девушке, погонял ей кровь.

— Какая ты большая и здоровая! — Заметил он даже с некоторой завистью. — Редкий мужчина может сравняться с тобой.

— Такая порода, да еще работа в каменоломнях. Там слабые не выживают. — Просто ответила невольница.

— Такой могучий организм сам себя восстановит. Да и еще ты не хочешь ли заняться любовью. — Предложил симпатичный чародей и даже подмигнул.

— Ради быстрого исцеления или удовольствия? — Спросила без тени отрицания девушка.

— Время от времени мне требуется любовь сильной женщины. Не столько с целью разврата, сколько ради гармонии чабров. — Заявил почти не соврав колдун.