Адский меч ниндзя

— Ну вот, настал час, когда из нас может проявить свою доблесть! — Глаза Попаданца-полковника сверкали, а руки бугрились от мускулов. — Теперь рубитесь за двоих.

— Я буду первый! — Хук бросился во вражескую гущу. — Только за двоих мало, за сто!

Вождь восстания также не проявил пацифистских наклонностей. Раз нужна война так пусть и будет сеча!

Особенно успешно, когда бьешь ногами. В частности подсечка раз, лоукик два, удар под дых три! Еще красивее, когда прыгаешь вверх, крутишь ногами, делаешь ножницы и шея сломана. Для усиления эффекта, еще и добавляешь балансировки мечами, и подкручиваешь корпусом. Как это смахивает на Голливудские боевики и какое счастье, когда есть реальная возможность подобное повторить. Странно Абакан ненавидел Америку, но обожал смотреть, кинопродукцию США. Парадоксально? Но ведь и Черчилль, пускай и скрытно, а до войны и отрыто, люто ненавидя советскую Россию, обожал при этом русский коньяк.

— Убивая красиво, ты создаешь кровавые натюрморты, только ценители слишком быстро сходят в могилу! — Сказал сам себе Попаданец-полковник и вдруг так вывернулся, что располосовал сразу троих, причем один из них оказался таким гигантом, что на еще фоне и Николай Валуев почти заморыш!

Хук тоже не отставал, такой злой мальчик, пользуется своим маленьким ростом. Лупит по ногам, подрезая жилы. Или резкий тычок в бок. Маленький вес позволяет уклоняться от удара и разить точнее. Кроме того, другие дети применяют рогатки. Оружие простое, но смочить шпунтик вернее его острие быстрым ядом, уложит верзилу. Вот так он и делает, после чего простой мальчик-раб и девочка, ничем не хуже взрослого воина.

Повстанцы ударили в тыл, и устроили рубку. Бой был похож на истребление, словно масло кинули на сковороду.

Эмир, шейх и жрец были в панике. Правда, князь местной церкви умудрился схватить внушительный мешок. Он был тяжел и пригнул служителя культа к земле.

— Умеренность хорошее качество, если оно не распространяется на доходы! Тяжелый кошелек всегда легок! Только вот почему так меня скрутило! — Ругался жрец.

Эидда заметила, что начальство не в себе, а значит, его можно срубить. То, что сражение уже проиграно было ясно. Уж слишком велик перевес у врага, вернее бойцы султаната утратили способности соображать и драться. Возникла ассоциация с Колоссом, у которого каменные ноги растрескались, и он готов рухнуть пластом.

— Вели трубить отход! — Крикнула она эмиру.

Мутто отмахнулся:

— Я ни когда не отступлю!

— А если погибнешь сам? — Вообще-то наплевать деве-палачу на судьбу этого слизняка, но есть у нее и свой интерес.

Эмир затрясся, мысль о том, что его тоже могут убить, как-то не сразу пришла в пьяную голову:

— А что разве я не бессмертный?

Ответом на его вопрос стала метко пущенная стрела, она пробила Мутто руку, пригвоздив его к чешуе скакуна.

— Ну, как ты неуязвимый! — Подколола палач-шпионка.

— А-аа! — Закричал Эмир. — Пощадите! Ты накаркала злая стерва!

— Когда женщина говорит правду, начинает увядать страсть, а когда лжет, расцветает измена! — Заметила Эидда.

— Ну ладно палач! Уходим! — Где уж тут шейху занимать, себе мужества.

Большая армия в состоянии паники даже убежать, не способна, но эмира и шейха выручала то, что они утекали на мамонтовой ящерице. Разумеется, затаптывая своих.

Жрец, как и следовало, ожидать, отстал. Эидда догнала его. Женщина-палач не испытывала почтения к языческому священнику. Ей нужны были деньги, и она их получила. Просто снесла ему голову:

— Простите боги, но что за слуга у вас! Убегает при первой же опасности. А вам я сделаю щедрое пожертвование!

Мешок и впрямь стеснял девушку. С ним было трудно уйти. Тогда Эидда приняла решение обойти повстанцев. Припустила кругом, но в скалах маневр ограничен.

— Я возьму их лаской! — Сказала дива. — Нежные объятия сильнее душат, нет ничего более неумолимого, чем ласковая удавка!

Девушка подняла на дыбы своего скакуна. Она видела, что повстанцы постепенно вытесняют солдат султаната, подбираясь к обозу. В тоже время кое-кому из правительственной армии удалось прорваться к окраине схватки. Они были близки к тому, чтобы выскочить из котла, но вездесущие мальчишки встретили их огнем из рогаток.

Когда маленький диверсант лупит тебя в упор, целя в лицо, то любой боец растеряется. Кроме того, большинство воинов даже побросало щиты, потеряло шлем и было беззащитно от разящих шпунтиков.

Эидда растерялась: гибнуть не хотелось, а от детских рук тем более. Она встала и растеряно пробормотала:

— Ну почему если суждено проиграть, не удается это сделать достойно! Я ведь не была изувером, а всего лишь выполняла свой долг!

Ее помощница, тонкая и симпатичная краля заметила:

— Долг это тяжкое бремя, особенно если нечем платить кроме жизни. Ее в свою очередь не возьмешь в взаймы!

— Демагогия!

Мамонтовые ящерицы, несмотря на шум битвы, стояли, вернее, лежали неподвижно, они прошли долгий путь с большим весом и сильно устали. Попаданец-полковник тем временем сразил очередного темника и сцепился с самым сильным бойцом в армии эмира. Это был великан с обожженным лицом. Как всегда большой рост снижал скорость, и вождь повстанцев воспользовался этим, разрезав сначала сухожилие, а затем поразил врага в сонную артерию:

— Смертный сон самый глубокий, но не самый сладкий, особенно для тех, кто грешил!

Гибель столь славного на три головы более высокого, чем Попаданец-полковник воина вдохновила рабов на подвиги:

— Они слабы! Наш вождь непобедим!

Уже больше половины армии султана полегло, а остальные ослепленные и раненные, запуганные, доведенные до дикого исступления неспособные драться. Их стремительно добивали. Эидда была в отчаянии, вдруг ее меч показался чрезмерно тяжелым, и она почувствовала, как рука немеет.

— Проклятые нервы! — Пробормотала сильная истязательница. — Может лучше упасть и притвориться мертвой, а когда стемнеет смотаться? — Взгляд упал на мамонтовых ящериц.

Тогда ей пришла на ум более здравая мысль:

— Вот на них я выберусь.

Взобравшись стремительным скачком блохи на самого крупного возвышающегося на восемь метров над землей зверя, девушка прикрикнула погонщику:

— Ты чего сидишь?

— Приказа уходить не было! — Растеряно пробормотал всадник.

— Для тебя, что важнее жизнь или приказ!? — Эидда неласково посмотрела на бюрократа.

Погонщик поморщился:

— Разве можно так ставить вопрос?

— Конечно! — Леди-палач хихикнула — Или ты хочешь, чтобы тебя растерзали рабы?

— Я гуль маленький... — Забормотал наездник.

— Зато везешь большие богатства. Этого достаточно чтобы тебя зарезали. Так что решай. Видишь, гибнут последние наши солдаты. Твои шансы на бегство тают с каждым новым ударом сердца. — Сладким тоном произнесла Эидда.

— Похоже, у меня уже нет выбора!

Мамонтовая ящерица пришла в движение. Своя рубашка ближе к телу в любом мироздании. Рептилия жутко хрипела. Ее громадная туша врубилась в солдатский строй, давя и сминая уцелевших бойцов.

— Никто нас не остановит! — Заявила Эидда.

Шейх и Эмир пытались уйти на скакунах: жучках-собачках. Эти резвые животные могли достаточно высоко прыгать. Это давало определенные преимущества.

Колдун Гром сразу обратил на это внимание:

— Вот видите, главари уходят!

Попаданец-полковник ринулся за ними. Юноша уже успел уложить в битве не один десяток врагов. Срубил сразу троих, и вскочил на тараканью улитку. Его скакун был очень быстр, не хуже жучка-собачки, а главное сам наездник ловок, сидит как влитой.

Вождь восстания поскакал за своими оппонентами главарями от власти!

— Погоня венец победы, а без венца нет победного конца! — Крикнул Попаданец-полковник.

Эльвира на вид нежная, но крепкая с закаленным в тяжелом рабстве телом скакала за ним, по пути девушка секла своими саблями всех отстающих солдат. Они падали, со своими раскроенными черепами, создавая сюрреалистический натюрморт. Пару раз ее скакун спотыкался, правда, таракан очень устойчивое существо и красавица удержалась на крупе. Ее длинные волосы сверкающие как жемчуг вызывали такой ужас у солдат султана, что они падали на колени и молили о пощаде.

Попаданец-полковник настиг эмира и шейха. Последний попытался выстрелить из арбалета. Вождь восстания не только ушел от болта, но даже сумел его срубить на лету.

— Ты дьявол! Бог разрушения! — Крикнул не на шутку перепуганный шейх.

— Спасибо за комплимент, но я предпочитаю созидать, а не разрушать! — Заявил высокопарно юноша-полковник. Он бросился к ним, но тут шейх Бледный показал характер. Он щелкнул кольцом и бросил в рот емкость с ядом. Попаданец-полковник мог бы ему помешать, но четверо отборных телохранителей скакавших перед слугами султана, ринулись на него.

Пришлось драться. На скакуне это не особенно удобно, трудно пустить в ход ноги. Тем не менее, Попаданец-полковник прыгнул, сбил с седла одного противника, сделал сложный веер, подкосил другого. Наполовину срезанная голова повисла на коже шеи.

— Я врагов вгоняю в гроб!

Остальные двое растерялись. Они почувствовали, что перед ними незаурядный боец, и хотели обратиться в бегство. Попаданец-полковник не дал:

— Не люблю оставаться должен.

Два меча, вжик и головы с плеча! Юноша расхохотался, обратив внимание на посиневшего шейха.

— Этот умер от страха?

— От яда! — Пролепетал эмир.

— Ну что Мутто сдаешься? — Абакан недобро сверкнул глазами.

— Конечно, и за меня тебе дадут приличный выкуп. — Взмолился шейх.

— А сколько? — Попаданцу стало любопытно.

— Тысячу динариев! — Завизжал тот.

— Что издеваешься? — Абакан оскалил клыки.

— Две тысячи! — Простонал шейх.

— Это не окупит работы слесарей, что будут затачивать на тебя кол! — В словах Попаданца-полковника было столько яда, что эмир скрючился.

— Даю десять тысяч!

— Недорого ты себя ценишь! — Еще строже рыкнул Абакан.

— Двадцать! Ты о великий, разоряешь меня! — Шейх даже заикал от ужаса, жирные подбородки тряслись, словно у брошенной в морозильную камеру жабы.

. ГЛАВА ? 7

Девчата не стояли на месте. Они сгоняли перепуганных, потерявших человеческий облик англичан, подхлестывая жесткими ударами прикладов. Гейла видимо, чтобы доставить воительницам радость и показать абсолютную власть — приказала:

— Выбрать по пленному и пускай поцелует по три раза каждую вашу ножку.

Весело хихикая, волчицы так и делали. Шелла сунула свою босую, запыленную от машинного масла и песка пустыни ногу под нос пленному светловолосому парню. Юноша покраснел, но спорить не стал, тем более, что девушка в бикини, была просто невообразимо красива. Пропорции развитой, ничего лишнего фигуры, и личика ангела женского пола. Но первых поцелуй был слишком робкий и Шелла зло прикрикнула:

— Эй, ты не мухлюй! Плотнее прижимайся губками.

Ножки девушки отдавали запахом танка, а после смачного поцелуя у юноши заскрипел песок на зубах, а еще почти безволосое лицо покраснело от унижения.

Шелла глядя на него, вдруг ощутила желание и то, что внизу живота и между ног как бы раздувают угольки, что и мучительно больно и вместе с тем, томительно приятно.

У других воительниц также горели глаза, и читалось во взглядах возбуждение и желание мужской ласки. Магда крепко схватила своего пленного араба за волосы и заставила поцеловать себя в пресс. Придавила сильнее, балдея от непостижимого удовольствия.

Гейла, которой тоже поцеловали не лишенные прелести хоть и крупноватые ножки, врезала кавалеру в нос, да так что сломала чернокожему шею. Эх, и за что отравила на то свет юного негра? И не стыда, ни жалости, даже не побрезговала окунуть из вытекающей шею кровище, свою мозолистую подошву. Рисуя на песке кровью свастику. После чего, грозно окрикнула соскучившихся по мужской ласке воительниц:

— И не думайте даже! Истинным арийкам нельзя совокупляться с особями низшей расы! Так что приказ: двинуть рабам ногой по морде!

Тигрицы рефлекторно, правда, не в полную силу ударили, своих невольников, хотя при этом, некоторое из них все же потеряли сознание. Шелла всадила вроде не смертельно, но угодила голенью в висок. Парень отрубился, намертво, после чего блондинка-терминатор начала хлопать, его по щекам, а затем рывком, поцеловала парня в губы. Тот любовь реально творит чудеса, сразу же пришел в себя. Шелла шепнула ему:

— А тебя люблю, назови свое имя, чтобы смогла тебя найти после войны?

Юноше робко шепнул:

— Дик Рокфеллер из Ольстера!

Шелла обрадовалась:

— Рокфеллер фамилия громка, я тебя обязательно найду!

Закончив с мусором, неутомимые девчата, опять замелькали, босыми лапками, так натерпевшимися в раскаленной, пылающей пустыне. После чего бросили заправлять танки и очищать фильтры, отлаживая отдельные узловые детали, проверяя их на прочность. Немного прогнали вхолостую моторы, прислушиваясь к надсадному реву трофейных двигателей. Как только пленных построили другие подошедшие, части, а в танках заменили масло и снова заправили под завязку, они двинулись на восток. Причем уже почти наступила ночь. Такая вот не слишком уж темная, летняя....

Магда философски с пафосом заметила:

— День сменяет ночь, только поражения никогда не сменят, череду побед Третьего Рейха. До Суэтского канала, нам не должны встретиться, какие-либо серьезные оборонительные рубежи противника!

Филела оказалась настроена не столь оптимистично:

— Не думаю глупышка, что все так просто! Да Египет уже наш, но далее нам придется вступить в Палестину, чтобы дойти до Ирака, а это...

Шелла перебила её:

— Я вот хотела полюбоваться на Египетские пирамиды! Ведь только они, и китайская стена, сохранившиеся до наших дней чудеса света!

Магда грустно, покачала головой:

— Мы идем слишком близко к побережью Средиземного моря. А чтобы увидеть пирамиды, нужно сместиться чуть-чуть южнее. А время терять нельзя, срочно перекрыть Суэтский канал необходимо. У него ведь очень важное стратегическое значение!

Шелла с досадой произнесла:

— Мне не надо объяснять его стратегическое значение, понятно как он срезать путь в Африку.

Филела тут же отметила:

— Когда минуем Синайский полуостров, можем столкнуться с серьезным сопротивлением. А Палестине много еврейских поселений, причем некоторые из них имеют укрепления, своего рода небольшие, жилые форты!

Магда несколько нервозно хихикнула:

— Вот-вот! Борьба с сионизмом переходит в решительную стадию. Тут никто не упрекнет фюрера в бездействии. А нас тем более.

Шелла с беспокойством произнесла:

— Еврейские поселения, могут серьезно замедлить наше продвижение на Восток. Хотя...

Магда капризно перебила:

— Разве евреи — это прирожденные воины? Скорее их призвание торговать, спекулировать и играть на бирже! — Далее рыжая дьяволица погнала откровенную бесноватую пропаганду. — Вот чья нация является подлинным образом воплощение воителей и воительниц по праву рождения — это немецкая!