Кир. За юного мага замолвите слово

— Хорошо — я спрошу не так. Я знаю, что находится в той самой комнате, — сказал я, не повышая голос. — Знаю.

После этих слов женщина снова взволнованно дёрнулась.

— Нет! Вы не можете знать. Не можете! — воскликнула она, судорожно облизывая отчего-то пересохшие губы. — Вы никогда бы не могли туда проникнуть!

— А мы и не проникали, — с легкостью согласился я. — Нам... Мне понадобилось лишь немного подумать, и я про все догадался сам.

— Поэтому я требую — дай нам ключ от этой комнаты, — строго закончил я.

— А если я не дам? — надменно возразила она, гордо подбоченясь.

— Или ты отдаешь мне ключ от той самой комнаты, или я...— Я сузил глаза и как можно плотнее сдвинул брови, пытаясь выглядеть как можно более грозно. Но, думаю, что получилось у меня не ахти, ведь раньше я ни разу никого не запугивал: ведь я из семьи торговцев, а не из сборщиков податей. Кого я мог запугивать?

Моя гримаса воистину Матильду не впечатлила.

— И не подумаю, — решительно отказалась она.

Я понимал, что от моей игры зависит очень многое, а потому поджал подбородок и сдвинул брови еще сильнее.

— Нет, — снова последовал твердый ответ.

Женщина стояла передо мной, как грозный коршун перед мелкой амбарной мышью. Плохо. Очень плохо. Видимо игра лицом — это не мой конек. Тогда может мне попробовать запугать ее словами?

— Если ты не сделаешь этого, то .... — Я принялся лихорадочно размышлять о том, чем именно я мог ее испугать. Поколотить ее? Боюсь, этого я позволить себе не смогу. Сделать ей больно? Тоже. Напугать ее своей магией? Но чем? Ведь все, что я мог, для запугивания не годилось.

Хотя откуда ей знать, что могут и чего не могут маги?

— Если ты не отдашь мне ключ, — снова произнес я как можно более грозным тоном, — я применю на тебе свою магию!

На этот раз женщина несколько испугалась. Но всего лишь на мгновение.

— Магию он применит, как же! Ты не просмеешь! — не хотел сдаваться коршун.

— Посмею, — постарался уверить я, показывая, что и мышь имеет зубы.

— Посмеешь? Навряд ли. Да и что ты можешь? Насколько я знаю, ни у тебя, ни у твоего приятеля, почти не осталось сил!

Все верно. Все верно. Но почти — это не значит, не полностью.

— Да, мои силы уже не такие, — признал очевидное я. — Но на одно заклинание их мне точно хватит, — заявил я весьма правдиво. И она не могла этого не почувствовать. — И поэтому это будет самое жуткое, самое страшное из моих заклинания. Я... Я... — Мои мысли завертелись, словно опавшие листья в осеннем вихре. Чем же, чем мне ее укусить? О, да! — Я просто вытяну из тебя воду, — наконец придумал я. — Всю — от пальцев на ногах до каждой складочки на лице.

Услыхав такое, женщина резко содрогнулась, и я понял, что попал куда надо. Мышь показала зубки. И теперь мне следовало превратить эти зубки в зубы. Нет — в острые терновые шипы!

— Безусловно, ты останешься жива, — продолжал нагнетать ее страхи я. — Но будешь вся тощая, сухая и морщинистая. Ты будешь выжатая, словно лимон, и изрытая, словно печеное яблоко...

С каждым моим словом Матильда становилась все белее и белее. Она уже не думала сопротивляться. Она даже не думала о том, насколько правдивыми могут оказаться мои угрозы. Женщина все больше и больше погружалась в пучину своего собственного страха.

— На тебя, такую узловатую, такую бугристую, больше никто не сможет смотреть. Вначале ты просто лишишься своей работы....

Услышав такое, ключница побелела еще больше.

— К тебе, напрочь изрытой морщинами, как пахотное поле бороздами, побрезгует прикасаться любой мужчина...

После этих слов женщина испуганно икнула. Тело ее задрожало мелкой дрожью.

А я продолжал. Продолжал превращать шипы в самые настоящие звериные клыки!

— А затем от тебя, такой ненужной и всеми отвергнутой, отвернуться все родные и близкие. Все. До единого!

Все — больше стража женщина вынести не смогла — ее ноги подкосились, и она рухнула наземь, словно мешок с одеждой.

— Б... Бери... Бери ключ, только не колдуй, — произнесла она дрожащими от ужаса губами. Ее пухлые пальцы тряслись не слабее губ, а потому мне пришлось самому снимать ключ с ее огромной связки.

*

— Ну ты даешь, — прошептал мне Ликий, когда мы стали вместе спускаться по широкой лестнице. — Я бы до такого ни в жизнь не додумался.

— Я бы тоже, — хмуро ответил я. Даже больше — я бы никогда никому не сказал такого. Но тут... Да — прав был Оуэн. Ой как прав — надо чтобы твой враг тебя боялся. Боялся до ужаса. До дрожи в коленках. До икоты в горле. И тогда любой бой превратится из нешуточного сражения в обычную трактирную потасовку. Боги свидетели — как же мне не хочется прибегать к подобному. Но если приходиться защищаться самому, а тем более, вступаться за своих друзей...

— У вас получилось? — Едва мы оказались на первом этаже, рядом с нами тут же возникла Йетта.

— Еще бы! — гордо воскликнул Ликий. Я лишь кивнул в знак подтверждения.

И вот перед нами та самая, заветная дверь. Уверенным движением я всунул ключ в замочную скважину. Один поворот. Другой... Ого, даже третий. Щелчок — значит, замок открылся. Я потянул рукоятку на себя, и дверь медленно, словно не желая, начала отворяться. На нас неожиданно пахнуло теплом и ароматом перетопленного воска. А внутри...

За таинственной дверью оказалась обычная комната, по размерам напоминающая нашу. Только вот вместо обычной мебели (кровати, столов и сундуков), она оказалась заставлена огромным количеством шкафов и шкафчиков, доверху набитых всевозможными свитками.

А посредине помещения, в самом его центре, висел, прикрепленный к потолку тремя мощными железными цепями, огромный синий кристалл. На широком металлическом ободке, опоясывающем его по кругу, были вырезаны какие-то руны, и крепились четыре свечи. Прямо под ним, на до блеска начищенном полу, белым мелом было нарисовано несколько кругов, по краям которых стояло уже не четыре, а целых восемь, больших, толстых, черных, почти полностью оплавившихся, свечей.

Н-да — зрелище не для слабого духом.

— Великие боги! — мышкой пискнула девушка и тут же в страхе зажала рот рукой. — Колдовство. Как есть колдовство.

— Темное колдовство, — мимоходом поправил я.

Итак, мы, наконец-то, нашли корень всех наших бед.

— Это оно? — спросил, обернувшись ко мне напарник. Его лицо оказалось просто белым от ужаса. И не удивительно.

— Оно, — согласился я. Словно в подтверждении моих слов, от нас обоих начала подниматься некая полупрозрачная дымка, и принялась уверенно двигаться к поблескивающему кристаллу — магический артефакт бесстрастно продолжал делать свое черное дело — тянуть из нас магическую силу.

Требовалось срочно что-то сделать, чтобы прекратить затянувшийся ритуал.

— Как же его обезвредить? — спросил я и принялся оглядывать просторную комнату в поисках чего-то подходящего. Но, кроме шкафов со свитками, стоящих у окна, я ничего видел.

— Как? А вот так! — Ликий быстро стал под кристалл, подпрыгнул и уцепился за металлический обруч, опоясывающий магический артефакт. Затем с силой дернулся раз, другой, третий. Одна из цепей, не выдержав дополнительного груза, лопнула, обруч накренился, и Ликий, вместе с кристаллом и четырьмя свечами, рухнул на разрисованный мелом пол.

— Ты как? — взволнованно спросил я, помогая подняться приятелю.

— Жить буду, — усмехнулся он. — Только вот запачкался немного. — Юноша поднялся, отряхнулся, и принялся отдирать с себя большие капли приставшего воска.

— И зачем нужно было так грубо действовать? — слегка укорил его я.

— Грубо? Зато быстро, — усмехнулся он. — И действенно. Все же получилось?

Я внимательно оглядел себя и Ликия — сколько я не всматривалась, больше никакой дымки от нас я не видел. Энергия у нас больше не отнималось. Значит, все мы сделали правильно.

Что ж — мы выполнили задуманное и могли собой гордиться.

Впрочем — недолго.

— Ой, что ж вы натворили! — воскликнула пришедшая в себя Йетта, огорошенная возникновением беспорядка. Несколько свечей от удара разлетелись по разным частям комнаты, а девственно-белые линии оказались заляпаны воском. — Ой бардак, ой бардак, ой бардак. О божечки, ой божечки, ой божечки! Что мне делать, что мне делать, что мне делать? — Она в отчаянии схватилась за голову.

— Тебе — убираться. Ты же прислуга, как-никак, — тут же подколол ее весьма довольный Ликий. — Кстати — а мы с тобой что будем делать?

Хороший вопрос, друг мой Ликий. Хороший вопрос.

— Может, пойдем, найдем эту проклятую баронессу, и сделаем с ней что-нибудь... эдакое?

— Что-нибудь эдакое? — не сразу понял я

— Да. Что-нибудь такое. — Во взгляде Ликия засветилось что-то нехорошее. Что-то мрачное и опасное, чего я доныне не видел.

Я задумался всего лишь на мгновение. Сотворить с фон Евельди что-то ужасное? Убить? Пролить кровь? Нет-нет-нет — к такому я вовсе не был готов. Одно дело — сражаться лесными разбойниками, и совсем другое — сделать что-то женщине.

— Нет, не стоит, — сразу ответил я.

— Почему? — искренне удивился он. — Только не говори, что она этого не заслужила.

— Заслужила, наверное, — несколько неуверенно отозвался я. Но тут же собрался, понимая, что Ликия такой ответ не устроит. — Но ты уверен, что ее спальня не под охраной? А вдруг ее сейчас нет дома? Нет — госпожу фон Евельди мы трогать не будем.

— Как хочешь. — В голосе Ликия явно сквозило неудовольствие. — Может тогда... Может тогда мы устроим тут пожар? Возьмем одну из свечей и подожжем все шторы на всех трех этажах! Знатно заполыхает! — расцвёл в улыбке он.

Вот же ж кровожадный!

— Не-не-не. — Я замотал головой. — Ну сделаешь ты пожар. А ты про местных слуг подумал? Они-то в чем виноваты?

— Да, тут ты прав. — Ликий бросил взгляд на Йетту и снова сник. — Тогда что мы будем делать?

Что делать, что делать. Всегда непростой вопрос.

— Мы спрячемся, — решительно выдал я после небольшого раздумья.

— Спрячемся? Зачем? — удивился Ликий.

— Оуэн знает, куда мы поехали и на сколько. Так?

— Так. И что?

— Если нас не будет дольше означенного срока, то Оуэн забьет тревогу. Он знает, куда мы направились, а потому будет знать, где нас нужно искать.

— Оуэн? Искать? Нас? Пф-ф-ф! Наш учитель вспомнит о нас лишь в том случае, когда с потолка польют первые осенние дожди, — кисло ответил Ликий.

— Но все же Оуэн — это наш наставник. Он обязан заботиться о нас. И, знаешь, — я уверен, что он не настолько плох, как хочет нам кажется, — не согласился я.

Ликий махнул рукой. Не желая дальше спорить.

— То есть, план таков — мы будем просто прятаться?

— Да. Мы будем прятаться. Будем тянуть время — столько, сколько сможем.

Ликий задумался.

— Ну ладно — прятаться так прятаться. Поиграем в прятки.

Я вздохнул с облегчением. Отлично — моя осторожность победила его безрассудство.

— Йетта, где бы мы могли спрятаться в вашем поместье? — спросил я все еще озадаченную беспорядком девушку.

— А? — непонимающе протянула она.

— Мы хотим найти тут укрытие. Тут есть какое-то место? Малоприметное, но с крепкими дверями и стенами? — переспросил я девушку.

— Есть. Садовая пристройка в дальнем углу поместья, — сразу же сказала девушка. — Она расположена между двумя основными стенами и потому...

— Хорошо, — столь же быстро согласился я, понимая, что времени на выбор у нас не осталось. — Веди нас туда.

— Садовая пристройка? — оживился Ликий. — Йетта, там же есть садовые инструменты? Ножи, там, топоры? — спросил он ее с надеждой.

— Конечно же есть. А что? — не поняла она.

— А то, что, если нас там все-таки найдут, мы будем держать оборону! А я собираюсь продать свою жизнь как можно подороже, — зловеще ухмыльнулся напарник. — Пусть у нас почти не осталось магии, но руки и ноги у нас пока еще на месте. Правда, Кир?

Тут я был согласен с Ликием, хотя в тайне надеялся, что до этого не дойдет.

Итак, мы готовы были пойти в укрытие. Но перед этим...

Я подобрал одну из свечей и метнул ее в ближайший шкаф со свитками. Вот так. Мы спасли свои жизни — теперь нужно сделать так, чтобы никто другой больше не попался в эту ловушку. Я не собирался поджигать особняк, но одну его комнату я точно хотел подпортить. Магические кристаллы вещь дорогая, но очень хрупкая — жара пожара не выдержит. А это то, что мне и было нужно.

Мгновенье, другое, и в комнате с громким звуком вспыхнуло голодное пламя. Вот так, хорошо. А теперь самое время убираться отсюда подальше.

— Все, идем, — распорядился я.

*

До садовой постройки мы добрались успешно, благо паника, поднятая внезапно появившимся дымом, отвела от нас лишние взгляды.

— Здесь — уверенно заявила Йетта, открывая на первый взгляд довольно прочные двери. Мы заглянули вовнутрь и принялись оглядывать то, что кому было интересно: я — стены и двери, а Ликий — садовый инвентарь.

— Мальчики, если я вам еще хоть чем-то могу помочь... — Йетта стояла в дверях, готовая вот-вот разрыдаться.

Какая же она все-таки милая. И добрая.

— Нет, Йетта — ты свое дело сделала. Беги обратно, — распорядился я. И правда — больше она нам помочь ничем не могла, а потому безопасней ей будет находиться от нас подальше.

— Закрываем двери, — произнес Ликий, захлопывая створку.

— И сидим как мыши, — распорядился я. — Может, тут они нас никогда и не найдут.

— А если найдут, то поймут, что оставить нас в покое будет гораздо выгоднее, чем пытаться выковырять, — ухмыльнулся Ликий, подбрасывая найденный в дальнем углу топор.

Время внутри пристройки тянулось медленно, а вот за его пределами события развивались бурно. Крики "дым", "дым" сменились воплями "огонь", "огонь", а затем уже более определенными "пожар", "пожар на господском этаже". Затем зазвучали команды и зазвенели ведра. Время от времени до нас доносились охи, вздохи, причитания. А иногда — крепкая матерая мужская ругать.

Когда огонь был потушен, и над усадьбой восстановилась мертвецкая тишина, начались поиски виновных. Ясное дело, что долго искать виноватых не пришлось. А вот найти место, где мы спрятались, оказалось гораздо сложнее.

Но все же его нашли.

Вначале недалеко от нас раздались чьи-то размеренные шаги — кто-то направлялся к пристройке. Затем неизвестный попытался открыть ее двери, но не смог это сделать. Убедившись в том, что двери заперты изнутри, гость стремглав умчался обратно.

— Побежал за подмогой? — кисло усмехнулся приятель.

Я кивнул — тут двух мнений быть не могло.

Вскоре за нами пришли.

— Госпожа, они, быть может, тут, — испуганно заявил чей-то голос.

Я изумился — ого, видимо за нами явилась сама господа фон Евельди. С чего бы такая честь?

— Господа маги. Прекратите прятаться и немедленно выходите! — ворвался сквозь щели холодный властный голос.

Сомнений не осталась — это была она.

— И не подумаем! — не дав мне времени на ответ, отозвался Ликий. — Вам надо, вы и входите, — нахально добавил он.